1.
Crazy Town Revolving Door
сменил
Simple Minds - Spaceface
Музыка в наушниках пробовала угнаться за ним, но он срабатывал на опережение. Она играла с такой громкостью, чтоб оставить ему шорох его новеньких кросовок об асфальт,
брусчатку,
плитку,
и газон. Музыка продолжала оставаться на шаг позади, неслась вдогонку. Но у него все было под контролем.
Он шел по диагонали, пересекая различные прогулочные плоскости — дорожки, поля, бардюры, ограды. Порой озирался по сторонам спокойным взглядом хзяина, странным спокойным удивлением рассеянно охватывая, обнимая давно знакомое и изведанное. Он знал эти места, они были его-шними,
кому бы ни принадлежали формально, и сколько б таких же, как он, ни считали их так-же своими. Все упомянутые — привыкли щедро делиться этимим просторами и всей этой красотой с шикарной планировкой и идеальным озеленением, которые все без исключения обитатели привыкли показывать как местную достопримечательность, как свой собственный парк или какой-то архитектурно-ландшафтный уникум,
а не частное учебное заведение.
Другой человек заблудился бы в этих лабиринтах идеально похожих друг на друга отрезков земли и покрытий,
но только не он. Он знает кратчайшую дорогу, и не попадется в сетки ограждений. Перед ним простирался простор, лишь условно разделенный на ландшафтные или протранственные зоны. Он менял газон на гравийку, потом асфальт на бардюр, игнорируя «как свой» ограничения под ногами. На эту картинку голографикой накладывалась другая: островок коллективного единения в общей неиссякаемой энергии и безграничном доврерии. Его любимая работа. Он выбрал ее в детстве. И сейчас это — то, что он готов был забрать из детства с собой. Вперед.
Он моргнул, но это не смазало картинку из ближайшего прошлого, которое еще до конца не отпустило: хорошее было утро. Результативное. И музыку в наушниках заглушали знакомые голоса, звучавшие одобрительно, и сливавшиеся в одно общее эхо. И это была другая музыка, к которой он привык. Все эти застывшие пейзажи за спиной остались без него не на долго. Эта мысль приносила в его жизнь какой-то совсем несвойственный его возрасту, его натуре, и его набранному тему движения,
...покой. Какое-то особое уютное спокойствие, когда не хачется совершать никаких манипуляций со временем: ни ускорять его, ни останавливать, ни переворачивать вспять. Как будто все — своим чередом. И хорошо, что завтра наступит, и принесет с собой все, что должно принести. И хорошо, что это будет — завтра.
Он не спешил,
просто привык держать себя в тонусе — ему нравилась набранная скорость на пределе пешеходного шага, в полетной легкости, на грани того, чтоб пустить себя легкой трусцой. Он поймал кураж - эту пружинку в шаге, способную по первому зову оторвать его от земли и бросить - запустить вперед: казалось, один толчек,
и ноги понесут его туда. В даль. И ни одной преграды навстречу. И нет, он вообще не устал сегодня. Он искал, и не находил ни одной причины, почему бы ему не сорваться вперед, прям сейчас, опять. Бесцельно, просто в дань темпу и движению...
Нет, пожалуй, одна причина все же была: не хотелось прийти домой по такой погоде так скоро. Там навернка найдется что-то интересное, но не хотелось прощаться вот с этим моментом прям сейчас. А дом — он здесь: пересечь территорию Академии, пару полей, выйти за ограду, приветливо и бегло кивнув охране, перейти дорогу вдоль популярного в городе жилого массива и еще более популярного новенького красавца-стадиона, и затеряться в жилом комплексе — престижном соседе модного архитектурного красавца. Всего то. А тут — теплый южный сентябрь. А там — компьютерная стрелялка,
она подождет.
Стройные благородные уголки домов, выглядевшие детским конструктором с высоты птичьего полета, с которого все это любят снимать квадрокоптерами, напоминали компьютерную бродилку. Аккуратно сложенные в причудливую ассиметричную мозаику, они носят красивое имя «Панорама». Это слово вырывается из уст всех местных обитателей каждые 5 минут. Кажется, даже название это — модно и привлекательно ничуть не менее того, что оно обозначает.
А может, просто любимо. Панорама, новенький островок приятных жилплощадей и уютных современных дворов среднего класса, населенных интеллигентными воспитанными молодыми семьями и урбанистическими бизнес-одиночками, знато разбавлено и ими — ребятами разного возраста в узнаваемой экипировке разных оттенков зеленого. Они — занимаются спортом в разной степени,
или пытаются,
или думают, что занимаются. Или просто болеют. Он же — второй выпуск молодой частной академии. И где-то в рюкзаке болтается кусок картона - пропуск-аккредитация, где сообщается, что он - игрок молодежного состава на юношеском профессиональном футбольном контракте. Там же можно рассмотреть приличного внушительного блондина на фото. Ну такого, с по-модному выбритыми висками, и отрощенной челкой торчком, не хуже других. Его же можно рассмотреть в проплывающих мима витринах, и в глазах идущих навстречу. Народ привык, что повсюду снуют футболеры, но не привык не обращать на них внимания. Сергей не был выпендрежником, это вообще не в стиле защитников, пантуются чаще напы. Но он с детства усвоил, что эмбема, которая красуется на груди его черно-серого дутого жилета поверх благородного зеленого оттенка майки — престижный отличительный знак. Знак качества. Статус. Это вам не модная прическа. Она означает множество событий, преодолений и стараний, пройденных год за годом в своей команде, многократно подтвержденную свою роль, естественный отбор, и знание своего места. И своего дела.
Девченка, идущая навстречу тоже задержала на нем красноречивый взгляд, вскинув его вверх. Ну да, что поделать,
на его позицию берут только самых высоких и крепких парней. Спасибо папе за генетику.
Взгляд девченки перебил звонок Маши. Симпатичной блондинки. Умницы, веселой и легкой. С которой они общались с апреля.
Он уже разговаривал с ней. Позавчера. Он не мог объяснить, почему у них ничего не получится. И не хотел провоцировать ее на новые попытки, и новые ненужные эмоции. Он вообще-то человек спокойный, и не эгоист. Поэтому историю эту закончил просто. Как умел. Послал извинительное короткое смс, и перестал отвечать. Что еще сделать для нее, он не знал.
Ну как объяснить человеку, что за несколько месяцев, после всего, он так и не начал называть ее "моя". Как объяснить это человеку, который не хочет этого слышать.
Он быстро отмахнулся от неотвеченного звонка. И с одного шага затоптал хилый росток чувства вины. Купаясь в свете пылающего еще не остывшим летом сентября, ловя отблески в витринах, и несясь навстречу бдущему, разрезая ветер,он вдруг
напоролся.
Кафе с панорамным остеклением называется «Пресковью». И там подают вкусные маффины.
Именно такой надкусывает брюнетка восточного типа в окружении одних и тех же подруг. Иногда он видит ее где-то неподалеку,
и это всегда сбивает его с его нормального темпа.
Он знает ее имя. Теперь. Сам не знает, зачем. Потому что он не собирается его произносить.
Даже про себя.
Вот черт, произнес.
И еще раз. Половинку. Потом вторую. А еще он знает, что она — студентка журфака. Теперь. Знает. И имя. Опять знает.
Он пробует на вкус во рту эти 6 букв. Потом 4, короткий вариант. Обсасывает их мыслями. Смакует. Это необычное имя,
которое ему
совсем не нужная информация. Прилипло к его мозгам, как приторная глазурь. К ее губам, которую она смахивают языком. Туда. В глубь.
Лишняя информация.
Хотя он сам распросил о ней однажды. Человек 15, вереницей, целый месяц справки наводил. И друзей подключил. Просто чтоб примерить ей имя.
И оно ей подошло.
Он попробовал оторвать себя от стекла, и протащить мима. Ощущение возникло — как будто носом об асфальт. И ушибленное сегодня колено тут-же заныло. И захотелось маффина.
Подумаешь, она все равно не заметит.
* * *
2.
Она не заметила.
Дома он потом какое-то время носил на себе шлейф ее присутствия. И не смог больше слушать музыку, которая казалась теперь в его голове чужеродной, как будто таки-догнала и реваншем долбит по башке.
Странно все-же носить на себе осадок присутствия человека, когда его уже нет рядом, и ты даже не знаешь,
где она. Теперь.
Зато знаешь, что даже когда она сидела через столик, между вами было непреодолимое пространство. Непроницаемое во всей своей видимости — ни малейшего шанса как-то перескочить в ту параллельную вселенную. Ей там и так хорошо.
Пускай ей будет хорошо. И к черту все это.
К черту. Ладно. И... пускай ей будет хорошо. Там.
Dear Rouge - Black To Gold
Интересно, когда она появится здесь в следуюший раз?
Просто интересно.
The Hardkiss - Stones