предыдущая глава 12 - "Стимул"
http://www.proza.ru/2017/06/01/2088
глава 13
Анну выписали за пять дней до конца зимы. Чтобы случайно не разочаровываться, она не стала подходить к врачу с вопросами: когда и как скоро? Однако отметила для себя, что приступы стали гораздо реже. Повлияли лекарства или Анна научилась жить с этим, но страх, сковывающий тело, словно притупился, и сердце обрело нормальный ритм.
Время от времени она припоминала прежние посещения разных врачей, размышляла, для чего ей встречались в жизни эти люди, и пришла к выводу, что всё неслучайно. Ведь она почти перестала заботиться о себе, заниматься любимыми делами, тем, что на самом деле интересно ей – потому организм и напомнил. А уж способов сделать это у него много – для Анны выпал такой… И спасибо, что не другой.
По работе тогда были сплошь какие-то отчеты, планы, стопы бумаг, подсчёты процентов успеваемости – суета невозможная… Дома тоже каждый месяц «сюрпризы»: малыши стали ходить в детский садик - отвары, горчичники, пилюли… Муж по командировкам, ответственность давит плечи – не до себя. Вот и сбой.
Один из врачей как-то сказал ей, что от невроза не погибают, и она поверила. Нужно лишь носить с собой таблетку, чтобы знать, что скорая помощь вот она, здесь, но не спешить с ней, а прежде подумать, что этот приступ пройдёт сам. Только если совсем не справиться, можно принять лекарство, да и то половинку: подействует всё равно. Анна проверила: действительно, метод работал, и это успокаивало тоже.
За сорок дней зимы холодА, наконец-то, пошли на убыль – теперь часто светило солнце, давно растаял снег, из-под влажных коричневых прошлогодних листьев стала проклёвываться яркая зелёная трава. Зацвели крокусы.
Перед выпиской Анне следовало зайти в бухгалтерию: оказалось, что она неплохо заработала на пошиве наволочек. От этого стало как-то особенно весело: не зря всё же она была здесь эти полтора месяца – и зима закончилась, и подлечилась, и подработала. Да ещё проверила себя на прочность - такой экстрим пережить!..
На штампе больничного листа действительно было написано: « Психиатрическая больница № …», но Анну это совершенно не смутило. Однако завуча, видимо, этот штамп несказанно поразил. Она испуганно вскинула глаза на Анну, когда та положила на её стол документ, и замерла. Анне стало смешно:
- Не пугайтесь, Вера Тихоновна, - весело сказала Анна, - видите, диагноз стоит довольно распространённый: невроз, а это совсем не опасно для окружающих!
Как ни странно, завуча такое пояснение на самом деле успокоило. Было заметно, что она вздохнула с облегчением, быстро взяла себя в руки и даже улыбнулась в ответ:
- Я просто не ожидала, что вы в стационаре были, муж ваш ничего конкретного не говорил, все думали, что детские проблемы, как у всех.
Видимо, держать в тайне такую новость она долго не смогла, потому что на следующий день на большой перемене к Анне подошёл Саша Воронков и прямо спросил:
- Анна Васильевна, это правда, что вы в психушке лежали?
- А почему ты об этом спрашиваешь? – повернулась к нему Анна, пытаясь догадаться, к кому же завуч побежала поделиться интересной новостью.
- Англичанка сказала, что вы сумасшедшая.
- Так прямо взяла и сказала? – уточнила Анна.
- Ну, мы расшалились, она стала на нас кричать, а никто не успокаивается, тогда она схватила указку, стукнула ей по столу да как заорёт:
- Что за сумасшедший класс! Всех надо в психушку посадить: такие же сумасшедшие, как ваша руссистка!
- Но ведь ваш класс не сумасшедший?
- Нет.
- Теперь посмотри на меня. И что – похоже на правду?
- Я потому и подошёл, что совсем не похоже.
- Так что тебя смущает?
- Почему она так сказала?
- В гневе человек и не такое может сказать. Вон Денис Витю вчера после урока идиотом назвал, но Витя лучше его учится, хороший добрый мальчик. Разве можно взять на веру то, что про него сказал Денис? К тому же они потом вместе и домой пошли.
- Ну, у детей это бывает, что обзываются. Но англичанка-то взрослая. Как-то это нехорошо…
- Здесь ты прав: нехорошо. Но взрослые вырастают из детей, и тоже все разные, с разным уровнем понимания о том, что хорошо, что нет, как можно, и как нельзя говорить или поступать.
- Я понял, – сказал Саша. - Анна Васильевна, вы не обиделись, что я спросил?
- Конечно, нет! Наоборот: хорошо, что разобрался, а то бы ходил и мучился вопросом.
Саша кивнул головой и подошёл к своему столу.
- Она сама сумасшедшая! – вполголоса произнёс он, ни к кому не обращаясь, - как стукнет указкой, я даже подпрыгнул от неожиданности. А если бы указка сломалась и отскочила на меня?
Анна представила вечно недовольную крикливую Елену Игоревну.
«Устами младенца глаголет истина, - подумала она и усмехнулась, - принцип бумеранга сработал, но вот ведь какая мерзавка, а?"
Когда Анна шла по коридору к выходу, неожиданно из кабинета иностранного языка вышла англичанка, и, словно споткнувшись, замерла на месте.
- «На ловца и зверь бежит», я как раз о вас подумала, - обратилась к ней Анна, подходя поближе.
Несколько мгновений обе молчали, словно изучая друг друга взглядами.
- Страшно? – спросила вдруг Анна тихим голосом. – И правильно, не стоит меня сердить, а то ведь я тоже могу указкой постучать не к месту и такой шум поднять… Советую вам впредь моё самочувствие ни с кем не обсуждать, коллега, тем более с учениками, хорошо? Адресок я вам запишу, если надумаете подлечиться: там врачи отличные.
Видя, что англичанка всё ещё не решается как-то отреагировать, Анна добавила обычным голосом:
- Я вижу, что вы всё поняли? Ну, и прекрасно! Главное, не забудьте наш разговор. До свидания!
Она поправила на плече сумку и вышла из школы.
Анна спешила домой, с восторгом отмечая высокое голубое небо и белые лёгкие штрихи облаков на нём, зелёную щёточку молодой травы вдоль дороги, крошечные листочки на ветвях деревьев. Ранняя весна щедро одарила всех теплом.
«Вот она где, радость жизни», - подумала Анна, вспоминая, как незаметно пролетело в безликих хлопотах знойное лето прошедшего года, и красавица осень прошелестела листопадом рядом, но прошла мимо, и они с мужем даже в парк не выбрались с детьми ни разу, всё какой-то галоп и суета, всё некогда было. А зима была неспешной: в раздумьях, с долгими днями и холодными ночами, но прошла. Словно растаяла сосулькой и превратилась в живую воду!
Внезапно Анне стало восхитительно легко, как будто внезапно отворилась невидимая дверца в просторы мирозданья, и вместе со свежим ветром она вдохнула осознание чего-то важного. Она почувствовала в себе удивительные глубинные перемены.
Теперь Анна совершенно точно знала, что не будет сетовать на трудности обстоятельств, завидовать кому-то, хныкать от усталости, жаловаться на погоду.
Ей открылось главное: способность радоваться каждому мгновению жизни: тому, что наступило утро, день или вечер, что с нею рядом живут любимые и любящие её люди. Она поняла, что чувствует великолепный мир вокруг себя каждой клеточкой своего существа, и сама она - его часть, и именно эта гармония внешнего и внутреннего дарит непередаваемо полное ощущение счастья.
Наталья Коноваленко
Начало повести: глава1 "Семеро из седьмой"
http://www.proza.ru/2017/03/08/1181