Птицы

               

Я ходил на рыбалку. Стояла ранняя осень, было холодно, сумрачно, сыро. В ту осень над нашей деревушкою, закрывая небо, носились чёрные птицы. Они, тревожно крича, метались над горою, лесом, рекою - жутко и неуютно… И много птиц прибила речная волна к берегу, чёрных и бездыханных ...
Я брёл голым островом по хрустевшей гальке невесть куда, было темно и тоскливо, впереди и далее - на реке - темнели утёсы островов с частоколом сосен и елей. Птицы, пронзительно крича, сквозили в речном пространстве, зачем-то норовя врезаться мне в башку – я пригибался, отмахивался. Принялся накрапывать неизбежный дождик, и я совсем смирился – рыбалка не удалась.
На отмели барахталась чёрная птица с белой грудкой: слабо взмахивая крылами, она пыталась выбраться из реки, но утыкалась вновь в воду. Я поднял птицу, засунул удилище подмышку, и, держа птицу на весу,  помчался кратчайшим путём домой. Птица  не вырывалась, сидела смирно.
Дома младшие сестрёнки взяли над нею шефство: они обтёрли её сухими тряпками и завернули в кожушок, придерживая, чтобы она не выкарабкалась наружу. Я подходил смотреть, как она оживает. Птица обсохла, поклевала хлеба, повеселела, подняла твердо голову, кося глазом и вслушиваясь в далёкие, тоскливые крики своих сородичей. Птица не рвалась в тёплые края: она лишь тревожно крутила головою - она ещё толком не одыбалась.
За окнами темнело. Птица совсем оклемалась, настойчиво царапалась на свободу.
-Давай выпустим её, - сказала самая младшая, Иринка, чёрненькая, худая.
-Давай.
Я взял тёплую птицу в ладони, толкнул ногою избяную дверь, сенную, и мы вышли на воздух. Небо было всё таким же тёмным, на юге и западе светлели оконца.
-Не жалко тебе?
-Ей надо домой, - ответила грустно Иринка.
Я подкинул птицу вверх, на юг. Она взмахнулась, коротко вскрикнула, и понеслась в даль теплеющего неба. Мы долго смотрели, пока птица не потерялась среди своих.
        На дворе всё так же холодно, но всем известно и так, что будет ещё тепло и сухо.
Мы пошли в избу.
                07. 2007г.