Так, так… сегодня, по расписанию, будем брать Шахский дворец!
Нет, нет, шучу! лучше так:
Персиянки обняв стан,
Я уеду в Гулестан!
Ну, про стан персиянки – это я так, для красоты (тоже, увы, шучу).
На деле же, в Гулестане меня поджидает не менее серьезная персона, чем персиянка… хм! персы… персоны… Официальная (то есть, народная) этимология гласит, что латинское слово «личность» происходит от слова «личина» – как будто, личность и личина похожи, а не противоположны! Тем более, что “persona” означает не саму личину, а именно «живой уголок» маски: отверстие для рта. То есть, ТО, ЧТО придает маске и текст = личность, и голос = жизнь. А выражение римских риторов «снять маску жизни» значит «умереть»: маска может от-личать лицо, обезличенное жизнью и выветренное ветрами забот и суеты.
Немудрено, что когда древние греки впервые столкнулись с персами –– они были сильно озадачены: «Во многом, они похожи на нас… как маска похожа на лицо! Но говорят они словно ТОТ, КТО ПОД маской – не как варвары, но и не похожи… как их? Ах да, Персис!..». И неспроста ведь греко-персидские войны суть осевое Событие всей греческой истории, независимо от ее стадий и периодов! (говоря неаккуратно, но сильно – нечто похожее у немцев с русскими: уважение и презрение, смертная вражда и удивительная близость – все это сплавлено в какое-то странное, «не обозначаемое» чувство…)
…персона, которая ожидает нас в Гулестане, в чем-то сродни личине, а в чем-то, ей полная противоположность. Впрочем, не будем спешить…
Известно, что в глине содержится специальное вещество, способное записывать звуки, которые раздаются вокруг, в определенном радиусе. Кроме того, человечеству уже (почти) доступна технология по их считыванию. Представьте себе такую ситуацию – ну, типа, в фантастическом детектив.
И вот, некоему детективу – или злодею (структурно, разницы нет) – требуется уничтожить кувшин, поскольку «на нем записано» что-то кому-то не нужное. Или – вообще, полная фантастика: не выпуская, так сказать, джинна из бутылки, применить только ему доступные способности. Как поступил бы Трикстер нашего времени?
Даю еще одну подсказку, если угодно: первое упоминание этой персоны или этого предмета относится к древнегреческому мифу о Персее – отметим, кстати, характерное имя героя. Так вот, этот герой сразился с Медузой Горгоной, особым образом используя щит. Хм! сказать «используя щит в качестве щита» звучит (мягко говоря) очень непросто, а сказать «используя щит в качестве зеркала» – уж совсем «абракадабристо»: в схватке, герою нужен щит и меч, а не зеркало – оружие светских львиц, колдуний или корабельщиков! Но дело в том, что, как мы помним, один только взгляд Горгоны превращал людей в камень.
А вот взгляд, отраженный в зеркале, показался Персею неопасным. Принцип, по которому «глаза – зеркало души» либо не распространялся на г-жу Горгона, либо у последней просто не было души – так или иначе, Персею повезло (да и медный щит не был обычным “made-in-China”– его подарила Персею сама Афина). Голова – даже отрубленная – продолжала нести смерть, а отражение давало лишь направление. В общем, реальность и ее отражение – не одно и то же!
(Простите мне невольное сравнение, так в психоанализе: от реального клиента ты лишь получаешь гонорар, но бизнес – професьон, так сказать, дефуа – ты имеешь с отражениями и масками его).
Однако, мы сильно отвлеклись от темы: зеркала – они такие!..
Итак, как вы, хе-хе, наверное, поняли, с кувшином надо поступить так: отразить его в зеркале, а зеркало – разбить. Мириад осколков хранит кувшин, доступный только… ну, кому надо. А звук со стенок кувшина недоступен – при том, что доступен сам Джинн. Доступен не проходимцам, вроде Аладдина, а, опять же, кому надо: он – в зеркалах!..
…В свое время, исламские теоретики, когда предали зеркало, так сказать, анафеме: их отражения призрачны, и свет их ложен! Тем необычнее было видеть в шахском дворце целый зал из зеркал, однако.… Однако, в Голестане – два с половиной зеркала. Один – зеркало расколотое – как бы тысячи солнечных зайчиков, одновременно пребывающих во всех углах, превращающих потолок и стены в бесчисленные грани, и чудесным образом освещающий весь зал – даже в сумерки или пасмурную погоду. В этих зеркалах невозможно отразиться: они висят далеко, высоко, и отражают, крошки, лишь друг дружку.
А внизу под ними, висят два зеркала. Висят прямо перед стеклянной стеной, одно напротив другого.
В них тоже не отразишься. Ну, по крайней мере, совсем не так, как мы привыкли – не в том смысле, в котором мы держим зеркала дома или в машине. Здесь мы видим арочную галерею, уходящую в бесконечную даль. И на всем протяжении этого бесконечного пассажа, чередуются чье-то лицо и чей-то затылок – то вперед, то назад, то назад, то вперед. Фотоны бесконечно умножаются, меж двумя зеркалами, но свет не взрывается звездой, а уходит в две бесконечные галереи. А между этими двумя бесконечностями путешествую я…