Наконец-то, из-за поворота у огромного куста шиповника, сквозь пелену не стихающего несколько часов подряд дождя, стал виден небольшой белый саманный домик, ютившийся на самом краю этого большого предгорного села. Разбитая дорога уходила дальше с подъемом к полям, упираясь примерно через километр в кладбище и разбегаясь далее мелкими тропками по всей округе.
В салоне автомобиля, с запотевшими боковыми стёклами, сидела молодая пара - светловолосый парень, нервно сжимающий руками кожаную оплётку руля и девушка с измождённым лицом, прижимающая к себе находящегося в беспамятстве ребенка лет четырёх-пяти. Позади, чуть наклонившись и вглядываясь напряжённо вперёд, раскачиваясь непрерывно на ухабах, сидела пожилая дородная женщина, судя по контрасту в одежде с остальными явно местная. Она то и указывала дорогу.
Несколько полностью разбитых и размытых водой участков потребовали приостановки и осторожного объезда, еле ползущий транспорт держал всех пассажиров в огромном напряжении, нагоняя в то же время на них чувство тоски и отчаяния.
У этого последнего домика все в спешке вылезли из машины на дождь и прошли в не запертую, давно потерявшую цвет последней покраски калитку. Женщина уверенно завела прибывших в дом, но пройдя через прихожую остановилась в дверях маленькой, уютной комнатки с обычным в таких домах, низким потолком. У одного из двух открытых в сад окон, с краю у стола, облокотившись сидел старичок в синем вязанном свитере и не обращая внимания на вошедших, смотрел в это самое открытое окно, на непрерывные ручейки воды стекающие с крыши. На какое-то время в доме стало совсем тихо и был слышен только шум ливня. Когда женщина уже совсем устала сдерживать толкающих её в спину родителей, старичок слегка повёл седой головой в сторону маленькой кушетки у стены и та забрав ребенка у матери, отнесла и аккуратно уложила его на указанное место. Потом так же молча покинула комнату вытолкав вперёд себя приехавших.. Они почти час просидели в машине у дома - слёзы не переставая катились по щекам девушки, а парень от бессилия лишь скрипел зубами.
- поехали я вас чаем напою - устало предложила женщина, и добавила в который раз успокаивающе, - он очень сильный, поможет раз уж не отказался сразу.
Чай никому не был нужен, но находиться здесь в полном неведении было невыносимо и заурчав двигателем, автомобиль развернулся и покатил обратно по знакомым кочкам.
А старик всё сидел на том же месте и печально рассматривал неподвижное тельце. Не потерявшие с годами цвет, темные глаза его сейчас блекли, затуманивались, мысли неслись покидая стены комнаты и этого времени. Он всё пытался поймать ускользающую серебренную нить, с трудом уже видимую даже в том, обжитом им сумеречном мире. Вот только ничего у него не получалось на этот раз. Встряхнув головой, словно отгоняя наваждение, он подошел к лежащему ребенку. Кожа девочки, стремительно теряла краски, разливаясь смертельной бледностью. Кончики его пальцев коснулись прохладного, сухого виска, старик просунул ладонь за ворот блузки и там было то же самое, девочка угасала.. ей оставалось жить в этом мире лишь пару часов..
Придвинув к кушетке другой стул он устало опустился на него разглядывая осунувшееся личико. Сквозь резкие, обтянутые черты проступало что-то очень давно знакомое и тревожащее сердце. Сознание вновь потянулось за убегающим, едва заметным серебром. Сморщенная, сухопарая рука непроизвольно накрыла в маленькую ладонь почти мертвой девочки и горячая волна жизни, потекла покидая его и переходя, давая ещё немного времени чтобы рассмотреть и поддержать угасающий огонёк. А нить всё так же блекла теряясь во тьме, но всплеск нового света дал ему возможность увидеть то, что скрывало время...
Лотта! Война более чем столетней давности... Вокзал, кругом серые шинели... Поцелуй!... Девушка провожающая его у вагона... Прошлое воплощение обдало жаром, мелькнуло яркой вспышкой пробивающей его сердце винтовочной пули.. Как случилось так, что время опять свело их? И так же как и тогда, он опять ничего не может для неё сделать?..
Девочка лежала легкая и прозрачная, словно наполненная утренним туманом, сырым и холодным... Все жизненные силы предназначенные Богом этому ребёнку поглощались мрачным пятном опухоли в её голове, раскинувшим свои щупальца по всему, до чего оно только могло дотянуться. Жизнь продолжала поддерживаться через их касание, а он всё искал ответ на свой вопрос не находя его. Силы старика конечно же были ничтожны. Ему нечем было делиться с ребёнком, но он продолжал отдавать всё что у него было, чтобы не разорвалась призрачная связь соединяющая их. Продолжал отдавать силы не замечая, что начинал поглощать их извне, отвлеченный своими размышлениями о том, что наверное время пришло и ему тоже настала пора уходить... Ещё он радовался тому, что всё так удачно совпало и это произойдет вместе с Шарлоттой...
Дождь прекратился к вечеру, но серое небо не рассеивалось, свежесть менялась влажным теплом и по селу растекалась удушливая сырость. Первой неладное заметила хозяйка дома. Она вскочила из-за стола и в испуге выбежала на двор. Её несчастные гости в недоумении наблюдали за её поведением.
- собирайтесь, надо уезжать! - закричала она со двора, вглядываясь туда, откуда доносились приглушенные крики.
По дороге приезжим предстала ужасающая картина разбросанных по пастбищу вздувшихся тел животных. Коровы и лошади лежали откинув головы и вытянув шеи. Кое-где в небо, словно коряги зловеще торчали копыта. У одного из дворов, валялась дохлая птица - куры, гуси, индюки. Ещё ближе к домику колдуна повсюду блестела мокрая, пожелтевшая трава, очерчивая вокруг него вполне заметную издалека границу. Шиповник у поворота стоял скрюченный, словно обугленный, так же как и листья на некоторых деревьях..
Катя сидела на кушетке с мокрым от пота лицом и ничего не понимающим взглядом. Увидев маму попросила пить... Та подхватила её на руки и быстро унесла в машину, а женщина оглядев напоследок пустую комнату прикрыла плотно за собой дверь. "Снова переезжать" - подумала она вздыхая и вспоминая, как много лет назад очнулась вот так же, как и эта малышка без сил и ничего не понимая.