Рано утром позвонил Рабинович.
- Что случилось? - спросил Гликман.
- Ты знаешь какой сегодня день? – спросил Рабинович.
- Девятое, а что?
- Ты помнишь, что у нас девятого числа?
- Ах, да! – воскликнул Гликман. Как же я мог забыть. Неужели уже год прошел.
- Да, - сказал Рабинович, - год, триста шестьдесят пять дней. Ты придешь?
- Конечно, - сказал он. А кто еще будет?
- Фима-ювелир с женой и еще один штымп.
- Кто такой? – спросил Гликман.
- Увидишь, сам догадаешься, - сказал Рабинович.
- Что-нибудь принести?
- Возьми коньячную, чтобы не с пустыми руками.
- А для нее?
- Черных семечек, таких маленьких плоских. Она их любит.
Собрались к восьми за большим столом.
- Книга о вкусной и здоровой пище, - сказал сказал Гликман, обводя взглядом уставленный яствами стол и потирая руки.
- Ты своими меньшевистским жестами меня раздражаешь, - сказала жена Гликмана.
- Здоровой? – иронично переспросил штымп, который отрекомендовался как Юрий Владимирович, и которого Рабинович посадил почему–то во главе стола. – Все, кто питались по этой книге давно уже умерли.
Все замолчали.
- Это он так шутит, - сказала жена Гликмана. – Это вы так шутите? – спросила она у Юрия Владимировича громко, как у глухого.
Все рассмеялись.
Расселись, разлили по рюмкам коньяк и Рабинович сказал:
- Дай бог, что бы не последнее.
- А где она сейчас? – спросил Юрий Владимирович.
- У себя.
- Так может сходил бы посмотрел, - сказал Гликман.
- Не хочу ее беспокоить, - она только села, - сказал Рабинович.
- Все же не могу поверить, - сказал Юрий Владимирович, - как это может быть, чтобы курица несла золотые яйца.
- Метаболизм, - сказал Гликман.
- Когда это случилось в последний раз? – спросил Юрий Владимирович.
- Год назад, - сказал Рабинович.
- Откуда вы знаете, что оно золотое?
- Там проба.
- Какая?
- По разному, - сказал Рабинович, - четырнадцать, восемнадцать. Последний раз была двадцать четыре.
- Что-то не похоже на пробы, - сказал Юрий Владимирович.
- Это в каратах, - сказал ювелир. Четырнадцать карат, значит содержит в себе 14 частей золота и 10 частей других металлов.
- Вот вы о частях заговорили, - сказал Юрий Владимирович, а знаете что нашедшему клад принадлежит только одна четвертая часть его стоимости, остальное принадлежит государству.
- Но это же очень мало! – воскликнула жена Гликмана.
- Причем здесь клад? – спросил Рабинович.
- А при том, - сказал Юрий Владимирович. - Kак вы получаете ценный продукт? Вы идете в курятник ищете в том месте, где несутся куры и находите золотое яйцо. Значит квалифицируется, как клад.
- Да, но вы оцениваете как лом, а в самом деле это произведение искусства.
- Откуда вы знаете? - сказал Юрий Владимирович.
- Оно красивое.
- Может быть можно на него как-то посмотреть? – сказал Юрий Владимирович.
- Сейчас, - сказал Рабинович и ушел в другую комнату.
- Вы что курей в доме держите? – спросил Юрий Владимирович.
- Она нам как ребенок, - сказала жена Рабинович, - она очень умная.
- Как ее зовут? – спросил Юрий Владимирович.
- Курочка Ряба.
Через несколько минут Рабинович вернулся , вид у него был растерянный. В руках он держал обыкновенное светлокоричневое куриное яйцо.
- Что случилось? – спросил Юрий Владимирович.
- Не знаю, - сказал Рабинович.
- Вы меняли что-нибудь в ее рационе? - спросил ювелир.
- Нет, - сказал Рабинович, - ничего не меняли. Взяли правда недавно молодого петушка, чтобы ей не скучно было. Кто бы мог подумать.
- А где он этот сукин сын петушок? – спросил Юрий Владимирович.
- Вот здесь, мы его едим, - указал на блюдо с курицей Рабинович.
- Да, у него уже не спросишь, - вздохнула жена Гликмана.