Начало -
http://www.proza.ru/2018/01/07/997
Настроение было напрочь испорчено. Гранат едва досидел до конца съёмки, а потом отказался поехать с друзьями в ресторан. Вызвал такси и отправился домой. Голова была словно грязной ватой набита. Кто-то умышленно вредит ему, и мотивы этой вражды абсолютно непонятны. Тайный взлом чужих аккаунтов и распространение клеветы не уменьшат популярности Граната, и не помогут завистнику сделать хайп на его имени. Это нечто чёрное, злобное, извращённое, имеющее целью рассорить Граната с друзьями. Интересно, только Кэт получила такие послания?
Приехав домой, он застал в квартире Айрика. Они с Соней сидели в кухне за чаем и телевизором, как настоящие супруги. На столе стояла коробка с шоколадным тортом и ваза с «назук» — армянскими рулетиками. Айрик что-то быстро рассказывал, а Соня, раскрасневшаяся и благоухающая духами, звонко смеялась.
— Привет, Паша! — крикнул Айрик. — Как дела, дорогой? На прошлой неделе у тебя были кайфовые ролики! У меня все друзья смотрели про трамваи. Слушай, как ты это снимал? Реально над трамвайным парком?
— Реально, — вежливо ответил Гранат. — Ездил в Питер, дал бабок консьержке в доме, который находится рядом с парком. Ладно, я спать.
— Ты чего? — испуганно спросила Соня. — Посиди с нами, винца выпей!
— Не могу, спасибо. Голова болит, устал.
***
Сон был тёмным и крепким, как дверь из дубового дерева. Лишь на миг она приоткрылась, и Гранат увидел освещённую бледно-зелёным светом комнату, в которой сидела его мать. На её лице играла нелепо заискивающая улыбка, привычная для опьянения средней степени. Гранат шарахнулся назад и тотчас проснулся.
— Ватафак! — невольно вскрикнул он.
Электронные часы высвечивали 4.30. Едва не проспал! Он собрался за две минуты, выскочил из квартиры, не захлопнув двери, и уже на крыше обнаружил, что забыл причесаться.
— А, чёрт с ним!
Взбил волосы пальцами, мгновенно установил штатив, встал на фоне солнца. Рассвет выдался какой-то странный — небо бледно-зелёное, словно свет в недавнем сне, и лишь на горизонте вяло струится розовая полоска.
— Хай, друзья! С вами Гранат на канале «Восход каждый день»! Я, как всегда, на крыше, и готов рассказать вам всё о пуговицах. Знаете ли вы, как называются люди, которые коллекционируют пуговицы? Филобутонисты! А когда появились первые пуговицы? Аж три тыщи лет до нашей эры… не знаю, правда, что ими застёгивали. Вроде бы, тогда люди носили на себе какие-то простыни…
Кажется, получилось неплохо, думал Гранат, спускаясь по лестнице. Ни разу не запнулся, и не употреблял «словесных глистов», как называла Кэт Пэт междометия и слова-паразиты.
— Паш, — томным голосом позвала Соня из спальни. — Там у тебя телефон целых десять минут трезвонил. Кому это не спится?
Гранат схватил мобильник, чувствуя, как в животе склизким киселём разливается нехорошее предчувствие. Три неотвеченных звонка, и все — от Драгомира. Странно. Он ведь уехал вместе с Выдриным и компанией в ресторан. По логике, должен спать без задних ног…
— Алло, брателло! Извини, я не брал трубу. Видос снимал.
— Брешешь ты всё! — яростно выкрикнул Дрогомир. — Моих подписчиков ты снимал, а не видос! Мудак ты пастозный!
— Что за трэш? — внезапно охрипшим голосом спросил Гранат. — Каких подписчиков?
— Ты мой аккаунт дропнул, фаршмак долбаный! Сегодня в четыре утра! Ребята предупреждали, а я не верил! Поэтому и ресторан проигнорил, да?
Драгомир говорил сквозь глухие всхлипы и подавляемые рыдания.
— Хорош агриться, — крикнул Гранат, — это не я! Какая-то мразь под меня копает!
Драгомир коротко выругался и бросил трубку.
Гранат включил ноутбук. Пока система грузилась, он смотрел в тёмную занавеску на окне и слушал бешеный стук собственного сердца. Как чайная ложечка о край стакана — дзынь-дзынь-дзынь… Разве может быть такой звук от сердца? Он невольно прижал ладони к вискам. Голова такая горячая или руки настолько холодные?
Указательный палец машинально щёлкал по клавише мышки. Драгомир — 0 подписчиков, Восхитительный Армен — 0 подписчиков, Евгений Ленский — 0 подписчиков… Из двенадцати человек, входивших в постоянную тусовку, семеро лишились результатов многолетнего труда. Четверо, кроме самого Граната, не пострадали. Кэт Пэт, Бро, Никита Выдрин, Джонни-Бой. «Кто из них — крыса?», — шёпотом повторил Гранат вопрос Кэт.
***
Мрачноватое здание колледжа, напоминающее то ли старинный склеп, то ли провинциальный вокзал, сегодня казалось особенно холодным. Гранат прошёл в аудиторию, не снимая очков-полосок и капюшона, натянутого на бейсболку. Однокурсницы о чём-то возбуждённо жужжали, собравшись в кучу. Как всегда, обсуждают, с кем вчера ходили в кафе, познакомились в сети и переспали, подумал Гранат. Он молча помахал им рукой и сел на своё место — за самым последним столом. Вынул телефон, но тут же бросил его назад в рюкзак, с отвращением, как дохлую жабу. Открыл тетрадь с конспектами по теории дизайна, попытался читать. Строчки сливались в пятна, залепляли глаза.
Кто крыса? И что ей нужно? Если хочется уничтожить меня, то достаточно было снести мой аккаунт. Зачем трогать друзей? Зачем накручивать их против меня?
— Привет, — сказал над ухом знакомый глуховатый голос, — как дела?
Это Корнаш, Славка Корнашов, единственный друг из реальной жизни. Гранат ходил с ним в один детский сад, учился в одной школе, а потом Славка потащился за другом в колледж искусств, хотя рисовал на уровне третьеклассника. У Славки была такая же алкашка-мать, как у Граната. Он тоже «состоял на опеке», но не у красивой молодой тёти, а у ворчливой бабки, работавшей сторожем. С деньгами у них, естественно, была беда, поэтому Гранат часто заказывал другу описания к своим роликам и продвигающие посты в социальных сетях. Писал Корнашов не намного лучше, чем рисовал, но это был единственный способ помочь ему.
— Дела отлично. Если сравнивать с Пушкиным,— вяло ответил Гранат.
Собственно, ему хотелось поделиться с кем-нибудь, но он не знал, с чего начать. Слишком идиотская ситуация. Корнаш начал сам. Просто плюхнулся на стул рядом с Гранатом и открыл на смартфоне уже подготовленное видео.
— Добрейшее утречко, если сегодня можно назвать его добрым! Всем зрителям моего канала хочу сообщить ужасную новость о моём бывшем друге Гранате… возможно, многие из вас смотрят его канал «Восход каждый день». Не так давно я и сам был фанатом его творчества. А сегодня в четыре часа утра Гранат показал, так сказать, своё истинное лицо…
Голос у Драгомира был такой же, как во время разговора по мобильнику — хриплый, подрагивающий от рвущихся наружу слёз. Он вообще любил снимать чувствительные видео с рыданиями и жалобами на бывшую девушку и злодеев-хейтеров. Как правило, это были нелепые спектакли, рассчитанные на эмоциональных школьников. Гранат быстро ткнул на кнопку паузы.
— Корнаш, ты же понимаешь, что всё это голимый буллинг? — спросил он.
На лбу у Славки выступило множество мелких капель пота.
— Не сам ли Драгомир всё это подстроил, чтобы сделать хайп за твой счёт? — спросил он. — Он там дальше базарит, что написал в администрацию ютуба, и всех подписчиков ему вернули…
— М-да, — Гранат потёр глаза, и продолжил на ухо Славке, потому что в аудиторию вошёл преподаватель, — я хочу на пару-тройку дней смотаться за бугор. Может, этот зашквар сам собой рассосётся…
***
Зачёт был благополучно сдан, последний ролик просмотрели сорок восемь тысяч человек, на имейл пришли электронные билеты на самолёт. Всё удачно! Очень удобный рейс, размышлял Гранат, складывая в рюкзак футболку, запасные трусы, носки, шлёпанцы и умывальный набор. Камеру, штатив и ноутбук он сложил в отдельный кейс. Вылет из Москвы в полпервого ночи. Как раз перед восходом я прибуду в Рим. Пересадка занимает четыре часа. Вполне успею выйти в город и снять видос…
Гранат вбежал в гостиную, где Соня, с руками по локоть в земле, пересаживала странный кактус, похожий на мохнатую змею.
— Слушай, я отъеду за границу на три дня. Подскажи быстро тему для видоса, я хочу снять во время пересадки в Риме…
— В каком Риме? Ты же не обедал! — воскликнула Соня, не слишком, впрочем, удивлённо.
Это была далеко не первая сумасшедшая поездка её сумасшедшего племянника.
—Точно! Обед! Отличная тема! Спасибо, Сонька! — он чмокнул её в щёку и, вытащив из кармана телефон, вызвал такси.
***
Звуки и запахи аэропорта всегда погружали Граната в какое-то неземное спокойствие. Он сидел в кафе лаунж-зоны, рассматривал проходящих мимо людей и думал: «Если бы можно было прожить жизнь здесь, не шевелиться, не говорить, просто сидеть и смотреть». Может быть, аэропорт — это промежуточный мир между земной и загробной жизнью? Эта мысль не так уж и странна. Приглушённый голос дикторши, сообщающей объявления на разных языках, звучит, как послания ангела с небес. Ароматы кофе, блинчиков с вишней, дорогих духов из дьюти-фри сливаются в некий волшебный фимиам. А люди, все эти белобровые шведы в дорогих костюмах, смуглые индуски в ярких сари, сливово-чёрные африканцы, толпы маленьких суетливых китайцев… куда они все спешат? В небо, в запретные дали! Туда, где нас ждут тишина, безмятежность, отсутствие тревог и тоски.
«Как звали того средневекового художника, который рисовал рай и ад? На лекции по истории искусства рассказывали… как же я забыл? Всегда у него там голые люди на зелёных полянах, и всякие монстры, и страшные рожи?»
Гранат чувствовал, что его мысли смешиваются и бессильно плавятся, словно масло на сковородке. Он заставлял себя смотреть в экран ноутбука, быстро копировал куски текстов с разных сайтов, собирал сценарий.
«В Древнем Риме обедали, лёжа на специальных лежанках. У каждого гостя был собственный маленький столик. До 12 века в Англии все люди, бедные и богатые, обедали без стола, держа миску на коленях…».
В это время телефон в кармане зловеще дёрнулся, и передал хозяину свою настойчивую дрожь. Гранат вытащил его и впервые в жизни посмотрел на надпись «Кэт Пэт» без радости.
— Алло.
— Ты ещё не улетел? — без приветствия начала она. — Я вот что думаю. Это всё делает Выдрин.
— Зачем? — на одном выдохе спросил Гранат.
— Две недели назад он предлагал мне… сам понимаешь что, — мрачноватым тоном сообщила Кэт. — Мы встретились на одной тусе в Москве. Слегка перебрали с коктейлями. И он говорит — Катя, давай, мол, порезвимся чисто по-дружески. А я брякнула спьяну — я такое себе позволяю только с Гранатом, и то редко. Знаешь, он реально губы надул после этого. Пишет мне редко, звонит раз в сто лет…
— А я-то тут при чём? — растерянно спросил Гранат.
Кэт невесело засмеялась:
— Все войны в мире начинались из-за женщин. У него с тех пор пукан бомбит. Ревнует он, понимаешь?
Гранат хмыкнул. Чувство ревности было ему неизвестно. Разве что, иногда ревновал Соню к Айрику, но это было что-то ребяческое, беззлобное. Так дети ревнуют старших братьев и сестёр к их друзьям.
— Надо обдумать этот вопрос. Знаешь, я лечу за границу на три дня. Потом приеду и позвоню одному знакомому хакеру. Надо проверить Выдрина и Джонни-Боя.
— Давай, родной. Я пока тут послежу за Выдриным. Досвидули!
***
В самолёте было на редкость холодно, не помогал даже принесённый стюардессой плед. Гранат перечитывал текст сценария, но в мысли постоянно врывался то невесёлый смех Кэт Пэт, то плачущий голос Драгомира. Сзади какая-то девица заливалась смехом и поминутно вскрикивала:
— Посмотри в окно! Какая красота! Ой, какая красота!
— Mister, please, disconnect the laptop. You cannot use electronic gadgets in the plane, — с шепелявым акцентом проговорила над головой итальянская стюардесса.
Гранат выключил ноутбук, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Стало ещё тоскливее. Выдрин ревнует и ради этого хочет рассорить меня с друзьями? Как связано одно с другим? Но ведь Катин аккаунт он не тронул…
«Если это Выдрин, то он просто псих. Нормальному человеку такое в голову не придёт…»
— Посмотри в окно! Ой, какая красота! — вонзился в уши очередной вопль девицы.
В тот же момент задрожал мобильник в кармане. СМС-ка от Корнаша тотчас рассыпала по телу Граната ледяную дрожь: «У Бро тоже дропнули аккаунт. Он опубликовал видео против тебя».
— Mister, please, put the phone down.., — снова прошепелявила стюардесса.
Гранат выключил мобильник. В голове кипели безумные мысли. А может, это вовсе и не Выдрин? Вдруг это Корнаш? От зависти и лучшие друзья предают. Иди Джонни-Бой?
Он даже застонал от невыносимого чувства — то ли тоски, то ли леденящего страха.
— Maybe, a pill? — пожилая дама в соседнем кресле, по виду итальянка или гречанка, протянула ему упаковку таблеток от воздушной болезни.
— No, thanks, — вежливо ответил Гранат.
Его сердце резко нырнуло вниз вместе с самолётом. Он подумал, а вдруг… это сама Кэт? В отчаянии отвернувшись к окну, он увидел под крылом какой-то огромный город, пылающий тысячами золотых и серебряных огней.
— Какая красота! Ой, какая красота! — взвизгнула девица.
Гранат резко обернулся к ней, весь дрожащий от ярости:
— Если ты сейчас не заткнёшься, я сломаю тебе нос. И все, кто сидит рядом подтвердят, что ты уже села в самолёт с таким носом. Поняла, тварь?
Он плюхнулся в кресло, чувствуя, что нервы мгновенно расслабились, и тяжесть в висках исчезла.
— Thank you very much, — дружески похлопав Граната по руке, сказала пожилая дама.
Гранат улыбнулся ей и тотчас заснул — так резко, словно его отключили невидимой кнопкой.
Он не помнил, как проснулся. Кажется, стюардесса его растолкала. Людским потоком Граната вынесло из самолёта в тёплую итальянскую ночь. Автобус, затем ярко освещённый аэропорт, иностранные надписи, сотни человеческих лиц… Всё это мелькало, как обрывки не смонтированного видеоролика. Спать, спать. Смертельно хочется спать.
Он даже не стал искать лаунж-зону. Сел на металлический стул в обычном зале ожидания, опустил голову на колени и заснул. Неестественный сон, смертельно крепкий, вязкий, словно смола. У меня просто сдали нервы, думал Гранат позже. Я слишком перепсиховал из-за странной канители, завертевшейся вокруг меня. Хорошо, что какая-то внутренняя сила нарушила сон ровно за полчаса до вылета. Он вскочил, посмотрел на электронное табло и помчался к двери, над которой горела надпись Gate № 22.
Только в самолёте удалось прочитать СМС-ку, пришедшую три часа назад. В переводе на русский: «Мистер Гранков, отель Шератон Парко де Медичи напоминает Вам, что вы заказали участок крыши для видеосъёмки с 6.00. до 6.30. Добро пожаловать!».
Гранат проспал восход. Проспал впервые в жизни. В первый раз за последние два года не снял свой ежедневный ролик.
***
Гигантский город встретил его безумно жарким солнцем, воздухом, напоминающим жар раскалённой духовки, улицами, хаотично забитыми транспортом. Таксист открыл нараспашку все окна, так что волосы Граната тотчас взбило горячим ветром. Он немедленно натянул капюшон и привычно достал из поясной сумки очки.
— Сигарэт? — дружелюбно предложил водитель, сам уже вовсю дымивший.
И хотя Гранат бросил курить полтора года назад (кстати, бросали вместе с Кэт Пэт), он ответил:
— Yes, please.
И затянулся так, что зловонный дым проник, кажется, до самого пупка.
В отеле работали кондиционеры, персонал говорил на беглом английском. В центре холла, украшенного цветущими деревцами и гигантской статуей фараона, журчал фонтан с подсветкой. Гранату предложили кофе, купание в бассейне, массаж «Клеопатра».
— Спасибо, не надо. Только принесите завтрак в номер.
По плану следовало позвонить здешнему другу, обещавшему организовать место для завтрашней съёмки. А у Граната не было сил. Он рухнул на покрывало, расшитое золотом и стразами, не снимая кроссовок и капюшона. Казалось, в складках мозга копошатся мадагаскарские тараканы из зоомагазина.
«Я проспал восход. Вот чего добивается этот гад. Разрушить меня изнутри. Уничтожить мои мысли. Чтобы я думал только об этом дерьме, и не мог сосредоточиться на видео. Но кто же это? Выдрин? Джонни-Бой? Драгомир?»
Ему не хотелось думать плохо о друзьях, особенно о Кэт и Корнаше. Но поневоле вспоминал, анализировал все их последние поступки, слова, комменты к видео… Захотелось немедленно включить ноутбук, открыть все соцсети и проверить.
— Нет! — вскочив с кровати, крикнул Гранат. — Не дождёшься, мразь! Я завтра запилю такое видео, что ты от зависти сдохнешь!
—Sorry? — испуганно спросил голос из-за двери.
Гранат отпер замок и забрав из рук слуги поднос с завтраком, поставил его на кровать. Только сейчас он вспомнил слова Сони: «Ты же не обедал!». Со вчерашнего завтрака у него не было в желудке ничего, кроме чашки кофе.
***
Местного приятеля Граната звали Мухаммед. Они были ровесники, и оба изучали искусство и дизайн, на почве чего, собственно, и познакомились в Интернете год назад. Мухаммед примчал к отелю на основательно потрёпанном мотоцикле, ровно через полчаса после звонка Граната.
— Привет! Ты шикарно устроился, чувак! — воскликнул он по-английски, оглядывая сверкающие чудеса отельного холла.
— Делай видео, и тоже будешь жить в таких отелях, — махнул рукой Гранат. — Видео — это окно в свободу.
— Почему в свободу?
Они вышли на улицу, и оба зажмурились от яростного солнца и знойного ветра.
— Делаешь видео — зарабатываешь деньги. При этом ни на кого не работаешь. Никому не кланяешься. Никому не обязан отчитываться, что ты хочешь сказать в своём видео. Ни от кого не зависишь.
— А семья? Родители, братья, сёстры? — спросил Мухаммед, пробираясь между автомобилей к своему мотоциклу. — От них всё равно зависишь, разве не так?
— У меня никого нет. Мать пьяница, она оставила меня у бабушки, как только вышла из роддома. Отца я не знаю. Бабушка умерла пять лет назад. Из родных общаюсь только с тёткой, а она у меня демократичная.
Мухаммед пробормотал что-то сочувствующее, потом показал на мотоцикл:
— Садись сзади меня. Только держись крепко, движение у нас сумасшедшее.
— Как? — удивился Гранат. — Без шлема? У нас за езду без шлема оштрафуют.
— Вот видишь, — засмеялся Мухаммед. — Значит, всё равно нет полной свободы!
***
В шесть утра, вернувшись с места съёмки, Гранат немедленно засел за работу. Он монтировал, вписывал английские субтитры, вставлял графические эффекты и музыкальную аранжировку. Работа была закончена в рекордно короткий срок — к одиннадцати утра. Гранат выложил видео в сеть и немедленно выключил ноутбук.
Пальцы правой руки дрожали от перенапряжения. Под веками болело так, словно кто-то швырнул ему в лицо пригоршню соли.
— Теперь можно и пожрать, — хрипло сказал Гранат.
Он надел простую белую футболку, джинсы и сандалии из светлой кожи. Никакого капюшона и очков. Здесь меня никто не узнает, никто не будет атаковать, размахивая селфи-палками. В ресторане отеля, заказав полный стол местных яств и пачку самых дорогих сигарет, Гранат позвонил Мухаммеду:
— Привет ещё раз! Подъезжай ко мне. Заходи сразу в ресторан отеля, скажи, что ты по приглашению гостя из номера 517. Отпразднуем нашу работу.
Звонить в Россию не хотелось. Пока я не увижу, каковы результаты видео, не хочу ни с кем разговаривать, решил Гранат. От свежего сока манго, сигареты и вкусной еды напряжение схлынуло. А потом вошёл Мухаммед и сказал с милейшей улыбкой:
— Ты не будешь сердиться? Я заглянул в Ютуб.
— Ничего не говори! — крикнул Гранат. — Рано! Всего полчаса прошло!
— Пять тысяч шестьсот просмотров, — благоговейным шёпотом произнёс Мухаммед. — Всего за полчаса! Ты великий человек, Павел! Ты гений!
Гранат подвинул ему стул, махнул официанту, чтобы принёс второй прибор. Потом положил на стол двести долларов и подвинул их к Мухаммеду.
— Это тебе.
— Зачем? — испуганным шёпотом спросил Мухаммед, глядя на доллары, как на готовую взорваться бомбу.
— За работу. И не спорь. Ты мне подал идею, ты нашёл лестницу, подвёз меня и снимал. Это нормальная оплата.
— Павел, — в чёрных, как крышка ноутбука, глазах Мухаммеда, кажется, блеснули слёзы, — спасибо тебе. Ты знаешь, что это — четыре мои месячные зарплаты?
— У вас такие издевательские зарплаты? — гневно сказал Гранат. — Брось ты это всё, дружище! Купи камеру и снимай видео! Снимай видео и живи свободно!
***
В десять вечера под роликом значилось уже пятьдесят девять тысяч четыреста просмотров. И почти столько же лайков. Гранат сделал длинный медленный выдох, зачерпнул полную горсть речной воды и умыл пылающее лицо. Тёплый ветерок вмиг остудил капли, стекающие по лбу.
«Наверное, никогда в жизни я ещё не был так счастлив», — подумал Гранат.
А вслух сказал по-русски:
— Теперь мне по фиг, кто эта сволочь!
— Что? — переспросил Мухаммед.
— Я говорю — давай пересмотрим наш шедевр.
Они сидели на пластмассовых стульях, стоявших прямо в реке, у самого берега. Их обувь лежала на каменном спуске набережной, освещённой фонарями и крупными южными звёздами. Ноги болтались в воде. Отхлебнув глоток пепси из банки, Гранат запустил видео.
Он стоял, выпрямившись во весь рост, на голове каменного льва высотой в три человеческих роста. За спиной сливались тёмно-зелёные волны древней реки, серебристая полоса моста и небо. Восход выдался поистине экзотический — весь спектр оранжевого цвета, от бледного коралла до спелой тыквы. Голос Граната подчёркивало лёгкое эхо, которое он аккуратно наложил в программе обработки звука.
— Хай, друзья! С вами Гранат на канале «Восход каждый день»! Вчера я встретил солнце в самолёте, поэтому не смог порадовать вас очередным видео. Зато сегодня я как всегда на восходе, на весьма необычной крыше — на голове льва, который охраняет мост через реку Нил…
Молодец Мухаммед, отметил про себя Гранат. Стоя на пятиметровой стремянке, он ухитрился по моему сигналу направить объектив так, чтобы зрители увидели льва целиком.
— А знаете ли вы, что истоки Нила до сих пор неизвестны? Одни учёные думают, что его истоки находятся в Бурунди, а другие утверждают, что они в Уганде… Страшно загадочная эта река, недаром древние египтяне считали, что души людей после смерти уплывают по Нилу в загробный мир…
Всё великолепно. Звук, свет, перспектива, даже шутки, которыми Гранат разбавил информацию, были безупречны. В комментариях — ни одного злобного выпада, ни одной мелкой колкости. А завтра я успею снять видос в Риме, на крыше отеля Шератон Парко де Медичи. И сорву ещё больше просмотров. Подавись! Лопни! Сдохни, неизвестная тварь!
***
Работать в такси было сложно. Мешали блики весеннего солнца, пляшущие по экрану ноутбука, и тряска машины на поворотах. Пару раз пропадал Интернет. Но Гранат приказал себе забыть обо всём на свете. Мозг должен работать как компьютер — чётко, быстро. Направляй мысли сразу в пяти направлениях — звук, графика, анимация, музыка, английские субтитры! Таксист пару раз пытался спрашивать о чём-то, но Гранат работал в наушниках, и даже головы не поднимал.
Получилось ещё быстрее, чем вчера. За два часа сорок минут ролик был готов. Гранат слил его в сеть, даже не пересматривая. Снял наушники, изнеможённо откинулся на сиденье. За окном неслись какие-то кусты, домишки, рекламные щиты.
— Где мы едем, шеф? — с закрытыми глазами спросил Гранат.
— Через час будем на месте. А у тебя мобильник звонил раз двадцать. Я звал, да ты не слышал ничего… эх, молодёжь! Уткнулись в свои ящики, белого света вокруг не видите…
Гранат вытащил мобильник из кармана. Действительно, множество звонков. По одному от Кэт Пэт, Корнаша и Сони. И очень много — от Айрика. Странно! Айрик редко звонил Гранату. Тем более, он наверняка знает, что я ещё в пути. Может быть, это Соня звонила с его номера? Гранат сделал ответный вызов. Айрик тотчас откликнулся:
— Паша! Наконец-то! Ты уже прилетел?
— Через час дома буду. Что-то случилось?
Айрик помолчал несколько секунд, потом ответил тихо и медленно:
— Да. Несчастье с Соней… у нас с Соней…
— Что? — вскрикнул Гранат. — Говори!
Он снова почувствовал страшный жар во лбу и висках. Губы пылали. Рука, державшая мобильник, наоборот, словно заледенела.
— Вчера вечером кто-то позвонил моей жене. И рассказал ей про нас с Соней. А я был у неё… у Сони то есть… Лусине приехала туда. Был ужасный скандал, сам понимаешь…
— Ватафак! — вскрикнул Гранат. — И что теперь?
— Соня отравилась, — хрипло произнёс Айрик, — ночью. Хорошо, что ваш пёс начал выть. Соседи пришли, вызвали скорую…
— Она живая? — едва выговорил Гранат.
— В больнице. Я был там с утра. Врач звонил с её мобильника на все номера… так я и узнал…
***
Соня была не одна — у кровати сидел её дядя Игорь, брат Гранатовой бабушки. Его жена и дочь тоже были здесь.
— Привет! Как ты? — Гранат взял её за руку, и с ужасом понял, что его красавица тётка за одну ночь превратилась в старуху с измождённым жёлтым лицом и тусклыми волосами.
— Как пьяная, — с жалкой улыбкой ответила Соня, — я ж снотворных шибанула целый пузырёк… Прости, Пашка!
— Теперь прощения просит, — забубнил дядя Игорь, — самой стыдно за собственную глупость! Взрослая баба, а такое творишь…
Соня склонила лицо набок, и из-под её опущенных век потекли слёзы.
— Чего вы наезжаете на неё? — грубо спросил Гранат. — Без вас человеку плохо!
— Не было бы плохо, если бы жила по-людски, — продолжал ворчать дядя. — Сколько раз говорили ей — Софья, устройся на работу, найди нормального мужика… Нашла с кем связаться — с армяшкой, да притом женатым…
— Хватит, вам говорят! — Гранат так рявкнул, что дядина жена с перепугу уронила на пол пакет с гостинцами. Из него выпали четыре коробочки сока — красная, жёлтая, зелёная и лилово-голубая. Гранат машинально бросился подбирать коробки, и вдруг подумал, что они легли точно, как эмблема Windows — знаменитое четырёхцветное окно…
— Соня! — вскрикнул он. — А ты не знаешь, кто звонил жене Айрика?
— Она не назвалась, — безжизненно ответила Соня, — какая-то девушка. Айрик мне утром сказал.
— Девушка! — Гранат невидящими глазами уставился в окно, за которым трепетала на ветру листва молодых берёз. Ему казалось, мозги сейчас вспыхнут от жутких, испепеляющих мыслей.
***
— Вот он, — Айрик протянул Гранату визитную карточку своего магазина, на которой красным фломастером был записан мобильный номер. — Я списал с телефона Лусине.
Гранат немедленно проверил эти одиннадцать цифр на своём смартфоне. Номер не принадлежал никому из знакомых. Это не Кэт! Конечно, в наши дни любая сволочь может купить новую симку и, сделав один подлый звонок, уничтожить её… Но всё-таки приятно верить, что это не Кэт.
— Паша, ты не думай, и Соне передай.., — хмуро произнёс Айрик. — Я её не бросаю. Пусть выздоравливает и возвращается домой… всё будет как раньше. Надо просто малость переждать, чтобы Лусине успокоилась. Слушай, давай я для Сони платную палату закажу?
— Я уже заказал, — не глядя на Айрика, ответил Гранат.
— Тогда возьми денег на оплату!
Гранат махнул рукой и пошёл к стоянке такси. Надо ехать домой. Покормить и прогулять Найка, заказать пиццу для себя. А потом позвонить Большому Бо — лучшему из всех знакомых хакеров. Пора взять за хвост тварь, которая исподтишка жалит меня в спину, и шваркнуть башкой об стену!
***
Впервые в жизни Гранат так бессмысленно тратил время. Вместо того, чтобы подбирать материал для нового видео, он полулежал на диване, в одной руке банка с пивом, в другой — сигарета. Рядом, вооружённый таким же пошлым «набором бездельника», сидел Корнаш. Между парнями, бессильно распахнув пасть, светился ноутбук. Корнаш щёлкал мышкой, с тупой сосредоточенностью просматривал страницы друзей и знакомых, дальних родичей и бывших одноклассников.
— Катька не могла звонить вчера в восемь, — негромко произнёс он, — она вела стрим. Между прочим, как раз про тебя и всю эту байду. Вот тут мамка этого мелкого Бро написала коммент… что не думает на тебя!
— Я и не подозревал Катюху. Проверь Выдрина!
— Выдрин тоже чистый. Он в это время выступал на нашем городском ТВ.
— Уверен?
— Стопудово. Вот ссылка на запись. Передача «Перекрёсток», прямой эфир.
В дверь позвонили. Корнаш бросился в прихожую и вскоре вернулся с пакетом.
— Что это? — крикнул Гранат.
— Курица в остром соусе и пельмени с креветками… китайская еда, — удивлённо ответил Корнаш.
Но Гранат смотрел не на него, а в ноутбук. Оттуда доносился спокойный приглушённый голос:
—… этот номер привязан к странице Вконтакте. Какая-то тянка, довольно кавайная. Я тебе кинул линк, сам посмотри.
Корнаш бросил пакет с едой на журнальный столик и бросился к ноутбуку. Гранат щёлкнул по ссылке. Открылась вереница пёстрых фотографий. Девушка с длинными тёмными волосами. В джинсах, мини-юбках, вечерних платьях с голыми плечами. Улыбающаяся, задумчивая, с губами сложенными в стандартный «утиный клюв».
— Это она звонила? — севшим от волнения голосом спросил Корнаш.
Гранат молча кивнул. Он вглядывался в экран, пытаясь вспомнить, где видел это миленькое невыразительное личико, волосы цвета ореха, ровные бархатные бровки. На тусовке в Питере? На встрече с фанатами? Кто ты, неизвестная девочка, едва не убившая двух взрослых женщин — Соню и Лусине?
Мелькнула очередная фотка — девушка бесстрашно держит в руках двух извивающихся змей. На руках — резиновые перчатки… Гранат дёрнулся так, что едва не сбросил на пол ноутбук. Он вспомнил эти руки, старательно вылавливающие из аквариума мадагаскарских тараканов… Как её зовут — Лена? Лиля? Нет, Лиза!
— Конечно! — закричал он в скайп. — Это продавщица из зоомагазина! У неё наш адрес есть, и оба телефона — мой и Сонин!
— Не мороси, братан, — меланхолично ответил из ноутбука голос Большого Бо, — разве такая чика сможет обрушить аккаунты на ютубе? Её кто-то спонсирует.
— Точно, — подтвердил Корнаш.
Гранат молчал. Руки у него мелко дрожали.
— Я сейчас чекну все её переписки. Если что найду, позвоню.
***
Корнаш остался ночевать. В час ночи Гранат постелил ему в Сониной комнате, а сам остался за ноутбуком — писал сценарий для завтрашнего ролика. Придумывать тему не было сил, да и зачем?
«Я буду говорить о том, что думаю. Обо всём кринже, который завертелся вокруг меня. Скажу спасибо Кэт и Корнашу за поддержку. Про эту тараканью Лизу пока не стану упоминать. Почему же Большой Бо не звонит?»
Часы на ноутбуке показывали два двадцать пять. Надо бы лечь поспать, скоро уже рассвет. Да разве уснуть с головой, раскалённой, как сковородка? Хоть бы солнце на восходе не слишком ярко светило… представляю, какая у меня будет зелёная рожа от бессонной ночи… Почему же Большой Бо не звонит?
Перечитав сценарий раз пять, Гранат почувствовал тяжёлую боль в глазах и затылке. Он встал и попытался растереть шею. Замутило так, что он едва устоял на ногах. «Надо поспать хотя бы час. Иначе я буду на видео, как пьяный».
Он завёл будильник на мобильнике и положил его на пол рядом с кроватью. Лёг, не раздеваясь, в джинсах и худи, только кеды скинул с ног. Кажется, едва опустил голову на подушку, как зазвучал сигнал будильника. Сквозь глухой мрак, наполнявший голову Граната, он звенел, будто похоронный колокол. Кажется, и во сне были похороны… везли кого-то в открытом гробу мимо больших витрин. Сквозь огромные стёкла виднелись манекены в мужских костюмах и аквариумы с яркими рыбками...
***
Найк, как всегда, зарычал сквозь сон, когда Гранат пробежал мимо него в ванную. Пригоршню воды в лицо… три раза щёткой по волосам… не забыть штатив…
Утро выдалось ветреное. По светло-серому небу летели мелкие обрывки облаков. Горизонт заливало неестественное плоское сияние, словно там включили тысячи ламп дневного света. Неприятный восход, подумал Гранат. Какой-то фальшивый, как в некачественном видеоролике…
Он установил штатив, быстро проверил ракурс. Надел капюшон, чтобы волосы не трепались под ветром. И встал на краю крыши, «в двух сантиметрах от смерти». Камера, словно подбадривая, мигнула ему красным огоньком.
— Хай, друзья! С вами снова Гранат, снова на восходе солнца, снова на крыше!
Сонную тишину двора вдруг разорвал отчаянный крик. Женский или детский? Кричали снизу, диким, насмерть перепуганным голосом:
— Паша! Слезай скорее! Соня из окна выбросилась!
От неожиданности и ужаса его словно сломало пополам. Туловище шатнулось назад, и впервые в жизни Гранат ощутил неведомый ему прежде страх высоты. Вот, оказывается, что чувствует человек, летящий вниз с крыши — пустоту, беспомощность, предчувствие неминуемой смерти…
Помог ветер. Он ударил Граната в спину, сбросив капюшон ему на глаза. Гранат невольно подался вперёд. И не упал. Не сорвался с крыши, как ты хотела, подлая тварь, убегающая вдаль по улице. Можешь не торопиться. Полиция и скорая не приедут хлопотать над моим расплющенным трупом. Я буду жить сто лет, и назло вам снимать лучшие в мире видео.
Гранат бессильно сел на холодный асфальт крыши. Вытащил мобильник, быстро набрал Соню. Пальцы плохо гнулись — их ещё не покинул леденящий страх.
— Алло, — бодро ответила Соня. — Ты чего так рано? Я думала, ты видос снимаешь. А я не сплю. Смотрю твои последние ролики. Какой ты у меня всё-таки молодец, Пашка!
Он выключил камеру — всё равно съёмка на сегодня испорчена. Спустился домой, поставил на плиту кофейную турку и бессильно опустился на табуретку. Зазвенел в кармане мобильник, и невозмутимый голос Большого Бо сообщил:
— Короче, братан, промыл я все мэссиджи. Ей писали с фейкового аккаунта, но я его тоже пробил. Он зарегистрирован с компьютера Никиты Выдрина. Как я понял, эта мелкая марамойка по нему фанатела. А он ей проплачивал всякие грязные поручения. Кстати, сегодня она должна была…
—У неё не получилось, — спокойно ответил Гранат, — спасибо, братан. Деньги я тебе сейчас переведу.
Несколько минут он бессмысленно смотрел в экран, пытаясь понять, что нужно было Выдрину, почему так вела себя Лиза, зачем они приплели в эту историю Соню. Но почти сразу почувствовал нестерпимую сонливость. Положив голову на кухонный стол, Гранат мгновенно отключился — как камера, у которой сел аккумулятор. Стремительный и пустой, сон напоминал падение с крыши. Потом стали наплывать цветные образы — смеющиеся глаза Кэт, оранжевое солнце над каменным львом и манекены в стильных мужских костюмах от Tommy Hilfiger.
январь 2018
Медынь