ПЛЕЧЕВЫЕ ДЕВЧОНКИ
Ровно без надрыва работал двигатель, перемещая автомобиль КаМАЗ, в сторону столицы. Дорога набегала на автомобиль, за окнами свистел ветер, шуршали колеса, скрипели рессоры, мелькали километровые столбики, указатели, деревья лесозащитных полос, успевшие набрать все цвета красок ранней осени.
Вечерело, но видимость была ещё хорошей. В одну и в другую сторону двигались грузовые автомобили, спешащие доставить различные грузы, для обеспечения потребностей населения. Со стороны столицы навстречу двигались легковые автомобили с прицепами, навьюченными мебельными гарнитурами, канистрами с запасом горючего, автомобильными шинами и другими грузами. Со свистом, на большой скорости проносились крутые лимузины «деловых» людей, не обращающих внимания на правила дорожного движения. И это, казалось бы, беспорядочное движение подчинялось целям и задачам, которые были определены временем и историческим моментом страны.
В кабине автомобиля было тепло и уютно, а постоянно сменяющаяся дорожная обстановка придавала особый, ни с чем не сравнимый, колорит в работе дальнобойщиков, которые, выезжая в рейс, становятся свободными от мирских забот и подчинялись только выполнению транспортной работы и законам дорожного движения.
Длительность движения утомляла водителей и могла привести к «дрёме», а чтобы не произошли в дороге неприятности, многими поколениями вырабатывались правила и средства борьбы с ней: это и чашечка кофе, и небольшой отдых на дорожных стоянках, и задушевная беседа с напарником или попутчиком на интересную тему.
Экипаж автомобиля состоял из двух человек: седовласого водителя, Григория Ивановича – человека, имеющего большой жизненный и шоферской опыт, и молодого мужчины, Антона Николаевича, рыжего, веснушчатого, коренастого и физически крепкого.
-Иваныч, а что, если бы в один миг исчезли все автомобили мира? – спросил Антон Григория Ивановича.
-Случилась бы всемирная катастрофа – подстать всемирному потопу. Остановилось бы всё движение – и железнодорожное, и воздушное, и морское. Без автомобиля сегодня человечество обойтись не сможет. Автомобиль это жизненная необходимость общества: это и рабочие места в сфере производства и обслуживания, и в сфере эксплуатации. Прекратись производство автомобилей – сколько людей останется без работы? А безработица ведет к росту преступности и деградации человеческой личности. Безработица и преступность – это два тесно связанные явления, если одно уменьшается, то другое обязательно растет. Каждому дураку это понятно, но непонятно почему-то нашему президенту Кучме, который, вместо того, чтобы создавать рабочие места, до безобразия раздул милицию. Посмотри, сколько дармоедов толстосраких на каждом посту! Их государство за наш счет кормит, одевает, а они без стыда и совести ещё и грабят нашего брата. Как увидят грузовой автомобиль, то у них слюни текут. Они не наши защитники, они паразиты общества и наши враги. Это у Маяковского: «Моя милиция – меня бережет…». Сейчас милиция – это первые грабители и бандиты! – рассуждал Григорий Иванович и продолжал вести разговор об автомобилях. – Автомобили приносят много вреда человечеству: это и аварийность, уносящая много жизней, и загрязнение атмосферы вредными выбросами, и уничтожение прекрасных земельных угодий под строительство дорог. И чем больше дорог, тем меньше жизненного пространства для землян! – подвел итог пожилой человек.
-А как же жили люди в прошлые века?
-Так и жили! Лошадь, телега и сани были основным транспортным средством, - Григорий Иванович помолчал и добавил, - мы до Киева доезжаем за восемь часов с остановками, а в прошлые века это расстояние преодолевалось за несколько недель. Цивилизация требует совершенных транспортных средств, а это, в свою очередь, ведет к серьезным издержкам. Цивилизация растет быстрее, чем растет общественное сознание. Получается, что дикари садятся за руль и кроме своего эгоизма ничего другого не видят вокруг. Невежа, выпучив глаза, жмет на педаль, не думая ни об окружающих, ни о природе. Посмотри, как загажены лесные насаждения – ступить негде: везде говно, мусор, бутылки, консервные банки, полиэтиленовые пакеты, упаковки от сигарет, женские прокладки. Идиоты сук рубят, на котором сидят! – с горечью подвел итог своим рассуждениям Григорий Иванович.
-Что так, то так! – поддержал Антон Григория Ивановича. – Будет ли время уважения человека к человеку и любви к природе? – и добавил: - наверное, при нашей жизни этого не случится!
Так в разговорах незаметно они подкатили к посту ГАИ на въезде в Валки. Пост был насыщен работниками милиции. Создавалось впечатление, что страна готовится к войне с серьезным и грозным противником – весь персонал поста был в касках, бронежилетах с автоматами Калашникова за плечами. Рядом с постом виднелись укрепления из железобетонных блоков и мешков с песком.
Один и работников ГАИ, старший сержант, коренастый, краснощекий с отвислым животом, подпоясанным белым форменным ремнем (создавалось впечатление, что этот атрибут формы поддерживает не живот, а часть тела, находящуюся между ног), указал жезлом прижаться к обочине и сделать остановку. Размеренным шагом, важно он подошел к автомобилю и внимательно стал осматривать его. Григорий Иванович достал папку с документами и легко соскочил с подножки на асфальт.
Старший сержант быстрым движением поднес руку к козырьку, как бы пытаясь поприветствовать водителя, но выглядело это так, что он пытался поправить фуражку на голове. Скороговоркой милиционер представился на каком-то ему одному понятном языке, что ни одна гадалка в мире не смогла бы угадать его фамилию, звание и принадлежность к государственной организации.
-Ваши документы! – сухо со сведенными бровями, выражая гнев, произнес он. – Что везете?
-Порожняком в сторону Киева! – ответил Григорий Иванович, отдавая старшему сержанту документы.
Тот долго и внимательно читал водительские документы, сличал номерные знаки с записью в техническом паспорте, потребовал открыть двери кузова, заглянул в кабину, но из-за избыточного веса не стал подниматься в неё.
-Наркотики, оружие?
-А как же без всего этого: наркотики! – вот четыре таблетки валидола постоянно вожу с собой в кармане, а оружие – это мои кулаки! – неудачно пошутил Григорий Иванович.
-Вы не хамите! – злобно ответил старший сержант. – Вы не на базаре находитесь! А то отправлю на штрафплощадку и заставлю разбирать автомобиль для проверки!
-Ну, извините старого дурака за глупую шутку! – прохрипел бывалый водитель, униженно, заискивающе глядя в глаза молодому, не по годам разжиревшему должностному лицу.
-Пройдёмте! – строго сказал гаишник и не спеша, в развалку, направился в сторону постовой будки, всем своим видом показывая водителю и всем окружающим своё превосходство.
Григорий Иванович, понурив голову, как будто только что совершил тяжкое преступление, следовал за конвоиром на эшафот для приведения приговора в исполнение.
Антон воспользовался паузой и, заглушив двигатель, выскочил из кабины, чтобы подышать свежим воздухом и перекурить.
На противоположной стороне дороги стоял автомобиль ГаЗ-52, загруженный мешками с сахаром. Вокруг него и в нём орудовали три гаишника, как голодные шакалы, бросившиеся на жертву.
Водитель и его напарник стояли рядом и наблюдали за происходящим. Обветренные лица, промасленные куртки, черные и мозолистые руки говорили о том, что продукт, находящийся в кузове, добыт их нелегким трудом, и что этот продукт они везут на продажу в большой город, продать и купить необходимые для хозяйства ГСМ, а, может быть, выдать скудную заработную плату труженикам земли.
Антон подошел к ним и вполголоса спросил:
-Что они ищут?
-Наркотики, оружие! – ответил водитель, пожимая плечами.
-Ребята, они хотят мешок сахара, и не отпустят вас, пока не скинете мешок этим раклам!
-За что мешок?! У нас всё в порядке, сахар совхозный, все документы есть. Что ещё надо? – шепотом ответил водитель, и в это время раздался крик:
-Петро, давай понятых, в кабине обнаружено холодное оружие!
-Какое оружие? – удивился водитель и подошел к кабине.
-А это что? – показал гаишник на рукоятку кухонного ножа, торчащую за светозащитным козырьком.
-Это мой нож, которым режу хлеб! – возмутился водитель.
-А это мы ещё посмотрим, какой хлеб ты режешь! – нагло сквозь зубы процедил хам в форменной одежде.
А в это время к автомобилю уже спешили Петро и «дежурный» понятой.
-Давай бумагу, будем составлять протокол, а автомобиль – на штрафплощадку! – с нажимом сказал гаишник, при этом, стращая водителя, статьёй Уголовного Кодекса, его ответственности за хранение холодного оружия и сроком наказания.
У водителя выступил холодный пот, и его смуглое лицо стало блестеть, отражая лучи уже, показавшейся луны. У парня отнялся язык от неожиданного обвинения, и он не мог произнести ни единого слова. Беспомощность и незащищённость перед наглостью служителей порядка обескуражили его и ввели в глубокое оцепенение.
Напарник, следуя рекомендации Антона, подошел к автомобилю, стал на подножку кабины, отбросил край брезента, укрывавшего сахар, и ловко достав мешок, сбросил его на обочину. Не совсем потеряв самообладание, заикаясь, напарник промолвил:
-Мужики, зачем ссориться!
В один момент «понятой» и Петро исчезли и быстро удалились двое из трех гаишников; третий, орудующий в кабине, отдал документы водителю и более ласково бросил:
-Счастливой дороги, хлопцы!
Водитель и напарник, получив документы и разрешение двигаться, навели порядок в кабине и через некоторое время медленно поехали в нужном направлении. Мешок одиноко остался лежать на обочине, ожидая своей участи.
-Чтобы на вас всех напал понос от этого сахара, раклы несчастные! – подумал Антон.
Он вернулся к своему автомобилю и, под впечатлением этого беззакония, начал ходить вокруг него, осматривая состояние колес, подвески и осветительных фонарей. Вдруг он увидел, как из тьмы вырулил «Запорожец» и быстро подъехал к мешку. Из автомобиля выскочил «понятой», он ловко закинул в кабину сахар и, дав полный газ, умчался в соседний переулок.
Антон забрался в кабину и стал терпеливо ожидать Григория Ивановича. Он находился в постовой будке, окна которой были освещены, в ней кипела работа, очевидно по вымогательству денег у пожилого водителя. Возле будки прохаживались трое вооруженных милиционеров, они весело о чём-то разговаривали в ожидании новых жертв. Наконец, открылась дверь, и на шоферское место забрался водитель. Он сунул папку с документами за светозащитный козырёк, нецензурно выругался и запустил мотор. Автомобиль вырулил на дорогу и покатил в сторону столицы, которая определяла законы и мораль страны.
Антон не задавал лишних вопросов Григорию Ивановичу, он видел его состояние и возбуждение от неприятной встречи с хамьём в форменной одежде и вооруженных «до зубов». Казалось, дай ему власть, пострадали бы эти вымогатели, паразиты общества. Он погрузился в думы, которые навевали ему размышления о противоречивости и лживости государственного аппарата и общества. Лозунг: «Человек – человеку, друг, товарищ и брат» померк и на смену ему взошел Кучмовский лозунг: «Человек – человеку волк». Он не мог себе представить, с какой совестью, с какими глазами гаишники принесут в свой дом, отнятый у крестьян сахар и, будут кормить им своих отпрысков – будущих волчат.
Такое молчание продолжалось бы ещё, но его нарушил Григорий Иванович. Дорога, скорость, надежная работа двигателя вскоре успокоили его, и он рассказал Антону анекдот, как один еврей застукал свою жену в своём доме с любовником. Концовка анекдота оказалась смешной, Антон до слез начал смеяться и в свою очередь рассказал целую вереницу анекдотов на темы любви и измены, о тёщах и непутёвых зятьях.
Дорога с одностороннего движения перешла в двухстороннее. Справа и слева начали красоваться лесные массивы, приближалась историческая Полтава. Удивительно, но в этот раз пост ГАИ перед въездом в город был пуст, и автомобили двигались свободно без насилия, но по привычке на сниженной скорости.
Радостное чувство охватило души и сердца Григория Ивановича и Антона, что не будет неприятной встречи с оборотнями в пагонах. Преодолев мост через Ворсклу и затяжной подъём, автомобиль въехал в Полтаву. Перед первым светофором на обочине стояли две молоденькие девушки: одна блондинка с распущенными длинными волосами, в брючном, сильно обтягивающем фигуру джинсовом костюме, подчеркивающем пропорциональные, выразительные части тела, другая была одета в короткую юбку, облегающую бедра и, почти до ягодиц, обнажая стройные литые ноги и белую кофточку, изыскано выделяющую юные налитые грудки. Цвет волос у неё был оранжевый, и они тоже были распущены. На ногах у обеих девушек были туфли на высоких каблуках, а через плечи перекинуты дамские сумочки.
Девушки голосовали, пытаясь остановить грузовые автомобили, якобы для попутного следования.
-Куда в ночное время спешат эти красавицы? – удивился Григорий Иванович. Он и раньше замечал на дорогах девчат, но не придавал этому никакого значения и никогда не останавливался для оказания услуг, избегая различных неприятностей.
-Да это проститутки, так называемые «плечевые!» - ответил Антон, зная эту категорию девиц.
-Да ну?! – промычал Григорий Иванович.
-Вот тебе и «да и ну!» - смеясь, произнес Антон.
За перекрёстком они опять увидели двух подруг, голосующих грузовым автомобилям, и такая картина стала повторяться через каждые двести – триста метров.
-Вот сколько сук, жаждущих нашего брата! – процедил сквозь зубы Антон и продолжал, - Иваныч, давай остановимся и узнаем, что почём!
-Да, ну их к чертям собачьим, этих потаскух! – ответил Григорий Иванович, внимательно следя за светофорами и дорожными знаками.
-Да, что от тебя убудет, если просто спросить! – обиделся Антон.
-Да, убудет! Каждая остановка и трогание с места требует дополнительных затрат горючего, - с возмущением, ответил Григорий Иванович, не желая никакого общения с этой категорией людей.
Автомобиль уже пересек центральную часть города и приближался к его границе. «Плечевые» девчата, стоящие на обочине, стали показываться реже. У самой границы Григорий Иванович увидел одиноко стоящую и голосующую девушку. Он показал правый поворот и нажал на педаль тормоза. Автомобиль проехал ещё несколько метров и остановился на обочине. Антон выскочил из кабины, оставляя дверь открытой, закурил. К нему подбежала девушка и довольным голосом спросила:
-Вы мне остановились? Я работаю!
-Как работаешь? – спросил Антон.
-Так и работаю – развлекаю дальнобойщиков! – с некоторым изумлением ответила девушка, явно удивленная таким наивным вопросом.
Антон заметно волновался от встречи с «плечевой» проституткой и дипломатического разговора с ней.
-Ну, а что почём? – после некоторой паузы спросил он.
-Расценки за услуги, что ли, тебя интересуют? – нисколько не смущаясь, спросила девушка.
-Да, расценки! – ответил Антон, довольный тем, что девушка оказалась понятливой и догадливой.
-Оральный секс (минет) – 10 гривен, но можно договориться и за пять. Анальный секс – 20 гривен – всё остальное по 15 гривен.
-Ну, а если на всю ночь? – уже смелее спросил Антон.
-На всю ночь будет стоить 50 гривен, ответила девушка и продолжала, - мне сейчас, кроме минета ничего нельзя, у меня менструация.
-А кто этот парнишка, который стоял возле тебя?
-Это мой братик – телохранитель. Он меня провожает и встречает, а то такие, как я, могут морду набить и деньги забрать.
-Тебе не страшно заниматься этим делом? – спросил Антон.
-Страшно, а что делать, если кушать хочется!
-Родители есть?
-И папа, и мама есть, только работы нет – вот и ждут меня, когда я принесу им и себе на хлеб. Недавно договорилась с двумя дальнобойщиками, выполнила все их заказы по полной программе, а они меня мучили почти три часа и выкинули, как собаку, посреди дороги и вслед бросили пять гривен. Спасибо, что не изувечили и не убили. После этого у меня сутки ноги тряслись! – уже тихим печальным голосом прошептала она. И было видно, что девушка говорит правду и от души.
-Ты не пыталась где-то устроиться на работу?
-Пыталась, да что толку! Закончила 11 классов, на учебу в институт или техникум денег нет. Без взятки в институт и не подходи. Без специальности на работу не берут. Попробовала по объявлениям походить, так везде: «Требуются секретари-машинистки со знанием английского языка, владеющие компьютерной техникой и не закомплексованные». Кроме последнего у меня нужных качеств нет. Реализатором на базар или в киоск тоже проблема устроиться, а если возьмут, то платят по 5-10 гривен за рабочий день, да ещё трахают тебя, как хотят и сколько хотят. Из нашего выпуска почти все девчонки промышляют этим «бизнесом». Некоторые мои подруги уехали в Россию, некоторые в Турцию. А я не могу – на моих плечах больные и безработные родители. Папа ходит по мусоркам бутылки и макулатуру собирает, иногда гривен 10 приносит домой. Выйти замуж не светит, так как мальчишки тоже в поисках хлеба насущного, да и поголовно пьяницы и наркоманы. А я теперь замуж и для семейной жизни не гожусь, и пускать на свет нищету не хочу. Спасение только в вас, дальнобойщиках, - грустно, как на исповеди, закончила рассказ девушка.
Затаив дыхание, Григорий Иванович слушал этот разговор. Он почувствовал, как начали шевелиться волосы на его голове, сердце обливалось кровью и, казалось, вот-вот выскочит из груди от жалости к этой девушке, которую на этот путь привели, предатели, оборотни, бандиты, государственные чинуши – безжалостные грабители и мздоимцы. Ему стало обидно за молодежь и будущее поколение, которое безжалостно разлагают и травят, воспитывают звериные инстинкты, забывают о Боге, библейских заповедях о любви и добре, об уважении и порядочности. Он спрашивал себя: «Кому выгодно сделать Украину дебильной, без настоящего и будущего, без элементарной морали и нравственности».
-Ты куришь? – спросил Антон у девушки.
-Курю, если угостите сигаретой!
Антон достал несколько сигарет и протянул их девушке. Немножко помедлил, порылся в кармане, нашел 5 гривен, молча сунул их молодой проститутке и запрыгнул в кабину.
-Как тебя зовут? – уже на ходу спросил он.
-Оксана! – выкрикнула своё имя девушка вслед удаляющемуся автомобилю.
Почти до самого Пирятина ни Григорий Иванович, ни Антон не проронили ни единого слова. Григорий Иванович думал о своих внуках и внучках, Антон – о своих дочерях.
Наступила глубокая ночь, монотонно гудел двигатель, лучи от включенных фар освещал дорогу, пробивая путь сквозь кромешную тьму в неизвестность.
Январь 2004 года.