Корень жизни. Глава одиннадцатая

Николай Руденец
   Утром мы попили чаю и свернули табор. Ночью выпала обильная роса, но небо почти очистилось от облаков, и вскоре  под лучами жаркого солнца влага испарилась. Обратно мы шли налегке, так как все продукты, составлявшие основную тяжесть, были съедены.  Нога у Олега вначале слегка побаливала, но после часа ходьбы он так разошелся, что я еле за ним поспевал. В результате к полудню мы подошли к пасеке Макарыча. Увидев, как из небольшого строения, стоящего в метрах тридцати от дома пасечника, валит дым, я вскрикнул:
              - Там пожар!
             - Это баня топится по-черному, - успокоил меня Олег.
            Возле бани показался Макарыч.  Встретил он нас радостным возгласом:
             - Молодцы!  Как договорились. Удачно сходили?
             - По корешку нашли, - бодро ответил Олег.
           - Я же говорил, что хороших людей лесной дух одаривает, - жизнерадостно сказал Макарыч, - и спросил  меня: - Как тебе наша тайга?
          - Столько приключений, как здесь, я не испытывал за всё время, которое я ходил по нашей тайге, -  с тяжёлым вздохом ответил я.
          - Не ка-а-аждому по зубам наши дары, - рассмеялся Макарыч. - Немного отдохните, и в баньку. Она почти готова. После неё - хоть опять в тайгу, - посмотрел с улыбкой на меня Макарыч.
           - Слышал о бане  «по-черному», но ни разу не мылся в такой, - с интересом  сказал я.
           - Тогда пойдём на экскурсию, - предложил Макарыч.
        Мы подошли к бревенчатой избушке. Она стояла на возвышенности -  в метрах пятнадцати от ручья. Из отверстия в стене и через приоткрытую дверь выходил дым. Макарыч открыл  пошире дверь, мы присели  на корточки, и он стал рассказывать мне:
           - Это изначально русская баня с низким потолком. В левом углу печь – каменка. Как видишь, трубы нет. Дым поднимается к потолку, прогревает, дезинфицирует стены и выходит в отверстие под потолком  и  через приоткрытую дверь. Сейчас дыма уже поменьше, так как я подложил сухих осиновых дровишек. Видишь, как пламя облизывает камни. Всю гарь вылижет. Минут через пятнадцать прогорят, выгребу угли и проветрю от угарного газа. Потом закрою отдушину, дверь и пусть она минут двадцать дозреет. И банька готова. Тут тебе и жар, и дровяной запах. А всё остальное: полка, скамья, как в обычных банях. Вода греется в баке, вмонтированном в каменку, а холодная в бочонке. Веник, какой предпочитаешь?
          - Я иногда хожу в общественные бани и там покупаю берёзовые.
          - Аллергии нет на травы.
         - Нет.
           - Тогда, для усиления оздоровляющего эффекта, рекомендую берёзовый с веточками крапивы, полыни и можжевельника. Поднимись по лесенке на чердак и выбери парочку. Они  перевязаны красной тряпочкой.
           Я  поднялся по лесенке на чердак и залюбовался внешним видом веников. Листья на них были зелены словно  свежие. Веники висели попарно на жердине с промежутком между парами. Такое их хранение при отсутствии солнечных лучей и достаточной вентиляции было наилучшим для сохранения в них полезных веществ. Они источали неповторимый аромат!  Я выбрал два  пышных веника и восхитился:
             - Такие веники любители баньки с руками оторвут!
             - В бане веник - всем начальник, - довольный произведённым эффектом сказал Макарыч. – Многие заготавливают веники для продажи без души. А себе и друзьям я заготавливаю веники сам, сразу после Троицы.  Связал - и на чердачок. Там в тени они подсыхают и сохраняют свой аромат. Теперь своей очереди дожидаются.
            Подготовить веник тоже надо умеючи. Сначала надо его замочить - минут на пятнадцать в холодной воде, а потом запарить в шайке, но не передержать, чтобы листья не стали слишком липкими. Ну, а банную процедуру Олег лучше меня знает.
           Макарыч опустил веники в  кадку с холодной водой и сказал мне:
            -  А запарите сами.
          Потом мы спустились к ручью и он, показав мне на  яму с водой обложенную камнями, с улыбкой сказал:
           - Мой бассейн. После парной я окунаюсь в нем. Советую и вам. Экскурсия закончена. Иди к Олегу, перекусите, а я пока займусь доводкой баньки.
          - Оценил баньку? – встретил меня Олег.
          - Впечатлила. Не терпится испытать.
          - Всему своё время. Натощак в баню не ходят. Давай слегка перекусим и вперёд.
         Только мы встали из-за стола, как вошёл Макарыч и подал нам по шапке и рукавицы:
          - Банька готова. Идите с Богом, наслаждайтесь.
         Как только мы вошли в баню, сразу в шайках запарили веники. Пока они запаривались, мы  полежали на нижней полки до первого пота. Потом вышли на свежий воздух и в течение минут трёх охлаждались. После чего легли  на верхнюю полку, и минут через пять Олег сказал:
         - Пора париться! Будем поочередно парить друг друга.
          - Я обычно сам себя шлепаю веником.
         - Вот именно шлепаешь, - усмехнулся Олег. – А надо париться.
         - Ложись и запоминай, как я буду тебя парить. Потом также меня  попаришь.
         Мы натянули шапки, и я лег на полку . Олег надел рукавицы, вытащил веники, плеснул настоянной водой на камни и жар полыхнул на нас. Поддержав над камнями веники, он начал опахивать ими меня, с ног до головы и с боков, едва прикасаясь вениками к телу. Я ощущал приятный горячий ветерок. Затем он начал постёгивать моё тело лёгкими, скользящими ударами веником.
           - Разогрелись, а теперь приступим к основному этапу – похлестыванию с компрессом, - предупредил меня Олег.
Захватывая вверху вениками горячий воздух, он сначала наносил ими по три удара по моему телу, а потом опять, помахав вверху, прижимал их на несколько секунд к различным участкам моего тела. Я стонал от жары, но терпел.
           - Этот этап очень полезен нашим натруженным мышцам, - приговаривал  Олег.
         Похлестав меня ещё минут пять, он объявил перерыв и спросил:
          - Как себя чувствуешь?
          - Теперь мне понятно восклицание любителей париться «словно заново родился!», - рассмеялся я. –  Ты превратил меня в воздушный шарик!
          - Отдохнем  в предбаннике минут десять и очередь за тобой.
       Я старался  парить Олега с таким же усердием, пока он  не остановил меня.
         - А теперь надо окунуться в бассейн, - объявил следующую процедуру Олег.
       Вода в бассейне оказалась ледяной. По-видимому, ручей изобиловал ключами. После окунания мы вновь бросились в парную и ещё несколько минут сами себя похлестали вениками.
        Когда мы вернулись из бани, Макарыч с хитроватым прищуром спросил меня:
        - Почувствовал разницу между моей и общественной баней?
        - Как небо от земли. Теперь у меня появилась мечта – построить на своей даче баньку «по-чёрному».
       - А ты однажды скажи себе по Шукшински  «гори все синим пламенем»  и построй, -  одобрил Макарыч, не скрывая удовлетворения моим ответом. – А теперь попейте чаю с лимонником и медком, и будем собираться. Мне надо успеть попасть в город за пенсией в рабочее время, а попарюсь я, когда вернусь.
        Мы погрузили в его машину несколько фляг с мёдом и  выехали в город.
         - Этот мёд я везу на предприятие, где работал до пенсии. Там ещё теплиться жизнь, - пояснил Макарыч и с чувством гордости  добавил: - Мой медок им пришелся по вкусу. Второй год они только у меня мёд покупают.
         - Если  у нас наладиться поставка мёда в Забайкалье, то мы с Олегом будем покупать его только у вас, - заверил я Макарыча и спросил: - Давно с пчёлами занимаетесь?
- Под заказ его много можно собрать, - заверил Макарыч. – А пчёлами я занялся по принуждению друга. Это его пасека. Он с женой переехал в Москву к единственной дочери. Училась она там и удачно вышла замуж. Живет не бедно. Дача под Москвой. Два внука. Как друг не тянул с переездом, но от судьбы не уйдешь. Мы с ним вместе работали и одновременно оформились на пенсию. Я тогда далёк был от пчёл. Но, когда бывал  у него на пасеке, то всегда с интересом наблюдал за жизнью пчёл. Друг подметил это. Когда настало время переезда, пришел он ко мне с женой и взмолился: «Не могу я продать свою пасеку. Слишком она мне дорога. Только тебе и смогу оставить. Иначе никуда я не поеду». Жена его подключилась меня уговаривать: «Внуки там у нас, выручай, а мы к тебе в гости будем приезжать». Уговорили.
-         Третий год уже самостоятельно управляюсь. И не
жалею. Друг передал мне свои практические знания, книжек про пчёл начитался.
        - Одному в тайге…
       - Есть у меня помощник, - перебил  меня Макарыч, - Тоже пенсионер. На неделю по своим делам уезжал. Завтра приедет. Хотел в компаньоны твоего тестя взять, - посмотрел он на Олега. – Но после той трагической смерти его товарища от укуса клеща, он боится нашей тайги. Всюду ему кажутся клещи и змеи. Хорошо, что хоть помогает мёд продавать.
         - Рассказывал он про тот случай. Пытался и меня отговорить от похода. «Будешь вспоминать этот поход как кошмарный сон….», - предостерегал он меня.
         - И как спиться? – улыбнулся Макарач.
         - Сон нормальный, но вспоминать есть что, - посмотрел я на Олега, и мы рассмеялись.
        -  А я втянулся в таёжную жизнь. Баньку с бассейном  смастерил, - с улыбкой посмотрел на меня Макарыч.
        - Банькой удивили!
         - Хотелось бы и друга с его зятем удивить. В сентябре они приезжает в гости. Так сказать, с инспекционной проверкой. Тоскует его душа по нашему краю.
       Макарыч помолчал и с каким-то озарением продолжил:
        - Уже более трёх лет я занимаюсь пчёлами, но не устаю восхищаться их высокой организацией в семьё. Все при деле и все сыты. Инстинктом живут! А люди? –  Столько знаний в голове, а жизнь свою организовать не могут. Таких олигархов-трутней, как в нашей стране, рабочие пчёлы давно бы изгнали из своей семьи. 
           Человек как появился на Земле, так и начал махать дубиной. И всё остановиться не может. Только дубина всё страшнее и страшнее. Уже такая страшная стала, что землю может уничтожить. Столько дел на земле, сколько тайн, а мы всё дубины совершенствуем. Куда стремимся, и кто нас остановит? – тяжело вздохнул Макарыч.
          - Философский вопрос, - задумчиво произнёс Олег. – Не тех людей спас Ной в своем ковчеге  во время всемирного потопа, для продолжения жизни на Земле. Если не одумаемся, то колыбель наша или стряхнёт нас с себя или опять затопит…
          - Мрачный прогноз, - вставил я. – Но надежда умирает последней…
         - Будем надеется, что человечество одумается, - поддержал меня Макарыч.
      Когда мы въехали в город, Макарыч предложил:
         - Хоть и крюк надо делать на пути  к вам,  но прежде мне не терпится  узнать, смогло ли наше бессильное государство кусочек от олигархов откусить, чтоб выплатить долг пенсионерам.
        Мы с Олегом в один голос поддержали его.
        Вышел  из почтового отделения связи Макарыч огорченный.
         - Не перечислили? – догадался Олег.
       - Раскатал губу, дурень старый. Поедем к твоему тестю. Может, он собрал деньги за мёд.
        Первым возле дома тестя Олега, мы увидели Славу. За ним с лаем носился  лопоухий щенок. Увидев нас, Слава  радостно закричал: «Ура…» и бросился к нам.
         - Откуда щенок? – удивился Олег.
         - Дед перед отъездом купил.
        - Куда он уехал?!
         - За грибами…
       Мы с Олегом недоуменно  переглянулись. Тут из дома вышла тёща Олега и запричитала:
        - Слава Богу, вернулись! А мой не дождался. Три дня назад, как уехал на свою малую родину. Пойдемте в дом. За чаем всё и расскажу. 
        - Какая его муха укусила, -  с недоумением  произнёс Макарыч и встревожился: - А мёд-то продал?
        - Продал. Деньги у меня. А на свои проценты и укатил.
       За столом Екатерина Ивановна с укором посмотрела на меня и сказала:
       - Разбередил ты ему душу. Съест привезенный тобою грибочек и как малое дитя приговаривает: «А у нас уже рыжики и грузди пошли. Брусника поспела. Вот бы съездить». Два дня  мечтал, а когда деньги собрал, то в тот же день и укатил.
        - Почему же меня не подождал? Вместе и уехали бы, -  взволнованно спросил я.
        - Сам у него и спросишь. Он тебе адрес оставил.
          - Вы обещали мне после возвращения фокус показать, - напомнил Слава. –  Я все дни молился, чтобы вас тигр не съел!
         - Фокус покажет тебе твой папа, - рассмеялся я. – Наши с тобой, Слава, фокусы бледнеют по сравнению с папиными. Он по запахам за версту людей и кабанов чувствует! В тайге потерянную нами вещь нашёл! И укушенного змеёй человека спас от неминуемой смерти! Вот  каким фокусам тебе надо учиться. А главное -  корень жизни нашёл!
          - Главный фокус в наше окаянное время сохранить душу. В ней корень жизни, - задумчиво вставил Макарыч. – Гнилая душа и корни сгноит.
         - Сейчас взрослые  и то ломаются от безысходности, - горестно вздохнула Екатерина Ивановна. -  А молодёжи  ещё труднее удержаться от всяких дурных соблазнов.
         - Мы с папой целую грядку засеяли женьшенем, -  после тягостной  паузы обратился я к Славе. - И откроем тайну только настоящему корневщику.
         - Господину истинному духу гор, охраняющему леса! Моя радость сверкает, как чешуя рыбы, как оперение фазана. Владыке гор и лесов, охраняющему прирост богатства. Если просят, непременно обещай: просящему нет отказа! – на одном дыхании выпалил Слава.
          - Достойная смена растет! Может, в ней наше спасение! – воскликнул  потрясенный Макарыч.
Аплодисментами  мы поддержали его надежду, и я задумчиво  процитировал  Михаила Вишнякова:
                Хороши закулисные игры,
                Только это гроза – не гроза.
                Молодое повстанчество тигров
                Грозным заревом режет глаза.
                1999г.