Широкий жест.
- Мир тебе планета голубая! Космосу твой свет не объяснить! – Продекламировала Лариса Инсарова, глядя в иллюминатор на приближающийся бело-голубой шар Земли. Она не была здесь почти год – отдыхать между гастролями предпочитала на Лесной Груди, а основное время проводила в звездолётах, мотаясь между концертными площадками, раскиданными по всей освоенной части Мироздания.
- Блещет из глубин, не увядая, человеческая жажда жить! – Подхватила сидящая рядом Лада. – Соскучились по земле, хозяйка?
- Конечно! Я ведь родилась здесь, здесь училась петь, здесь познала первый успех…
- А по-моему, лучше Ниобы во всей галактике планеты не сыщешь! – Махнула лапой шпиц цвета наркотика, на котором преступные авторитеты Колумбии зарабатывают состояния. – Надо бы и нам жильё там прикупить!
- Так-то оно так, милая Лада, Ниоба – планета отличная, но только на налог на недвижимость мы будем выкладывать целый капитал! Да и бываем мы там редко, дешевле снимать номер в гостинице, чем спускать деньги на постоянное жильё.
Лохматая помошница вздохнула. Её хозяйку при всём желании нельзя было назвать бедной женщиной, но дворцы на Ниобе (самой дорогой и красивой планете Млечного Пути) частые космолайнеры и тому подобные игрушки были ей недоступны. Да что там космические «Титаники!» Третий год подряд она ездила на одной машине, смартфон меняла раз в год. На предложения Лады бросить сцену и сосредоточиться на бизнесе, только отмахивалась: «На хлеб с икрой мы с мужем зарабатываем - и довольно! Чего тебе не хватает? А зависть опасна, она разрушает завистника изнутри, превращает его в животное… Интересно, в кого зависть превратит тебя?»
Вот и объясни ей, что количество эндорфинов прямо пропорционально количеству денег на банковском счету. Не понимает… И счастлива!
- Не грусти, Лади, - Сказала Лариса Ивановна. – Если уж разговор зашёл о Ниобе, то открою тебе маленькую тайну: этим летом мы целый месяц проведём там. Так что – смартфон в лапы и подбери нам домик поприличней, да не космокопейничай!
- Слушаюсь! – Шпиц залезла в сумку, вынула мобильник и с увлечение стала тыкать лапой в экран.
Инсарова снова стала смотреть на приближающеюся планету. Прилетела она сюда не просто так, а по весьма важному делу: на следующий день в Киеве должен был состояться конкурс певцов «Голоса Галактики». Организаторы не поскупились на премиальные: занявший первое место получал пятьдесят тысяч галактов, второе – двадцать пять тысяч, третье – десять тысяч. Главная интрига заключалась в том, что победителям предлагалось спеть в суперфинале, где премия составляла сто тысяч, но в случае проигрыша они теряли всё. Состязались как бывалые исполнители, так и только недавно зажёгшиеся звёзды. Само участие в «Голосах Галактики» было выгодно – даже те, кто не получил бы деньги, имели шанс пристыковаться к заправочной станции какой-нибудь продюсерской компании и заправить топливные баки бумажников горючим контрактов. Борьба предстояла нешуточная.
Отключивишсь от реальности, Инсарова прикидывала возможности своих соперников: как те будут держаться на сцене, как петь, смогут ли надавить на жюри, посадят ли в зал своих квакеров, а если посадят – то сколько? Всем этим штучкам она из принципа противопоставляла только своё мастерство… И песню «Отражение Земли», которую приберегала как раз для этого конкурса как козырную карту. Возникал вопрос когда её выложить – сразу или дождаться суперфинала, путь к которому лежит через тернии, но не мимо них? В том, что она туда прорвётся, сомнений почти не было.
Когда шасси звездолёта коснулись взлётно-посадочной полосы космодрома имени Александра Засядько, Лариса Ивановна решила оставить «Отражение…» для суперфинала.
* * *
Выходя на сцену, Лариса Инсарова часто чувствовала себя Наполеоном, вернувшимся с острова Святой Елены и стоящего перед выдвинутой против него армией. Немалое усилие требовалось, чтобы преодолеть страх и начать петь, но потом она врабатывалась и получала от работы немалое удовольствие.
Сейчас ей предстояло выступление в суперфинале, куда она прорвалась покорив сердца зрителей «Золотыми Небесами». В общем-то неглубокая песенка принесла ей второе место. На первом оказался молодой скотинианин Тавромин. Этот человекоподобный бык с голосом молодого Шаляпина выбрал синицу в руке и предоставил землянке Ларисе Инсаровой и марсианке Гайде Зенберг, занявшей, соответственно, третье, выцарапывать друг другу глаза и выдирать голосовые связки за обладание главным призом.
О мадам Зенберг стоило рассказать подробнее. Эта певица ещё подростком перенесла болезнь, после которой по жизни передвигалась на механических ногах, пристёгнутых к её парализованным конечностям. Гайда не отчаялась, окончила с золотой медалью консерваторию Александреона, стала концертировать, а на досуге увлекалась плаваньем, альпинизмом, баловалась живописью. «Для счастья ноги не нужны!» - любила говорить она.
Лариса Ивановна искренне восхищалась её мужеством и оптимизмом, но поддаваться не собиралась – сто тысяч галактов и для неё были большими деньгами, с их помощью можно было решить кое-какие проблемы, возникшие с бюджетом их семьи.
Гайда выступала первой. Преграды на пути к главному призу она решила снести старой доброй песней Высоцкого:
- Вы мне не поверите и даже не поймёте –- В космосе страшнее даже чем в дантовом аду. По пространству-времени прём на звездолёте, как с горы на собственом заду!
Задник сцены превратился в огромный экран, на котором поплыли изображения созвездий и космических кораблей. Бесконечный океан без дна, поверхности и берегов. Что там могло быть страшного? Разве что огромные расстояния и мгновенно убивающая всё живое температура равная абсолютному нулю… Марсианка пела, вглядываясь в зрительный зал таким взглядом, каким космолётчик ищет на обзорных экранах конструкцию заправочной станции или шарик нужной планеты.
- Нам прививки сделаны от слёз и грёз дешевых,
От дурных болезней и от бешеных зверей, -
Нам плевать из космоса на взрывы всех сверхновых –
На земле бывало веселей!
Инсарова стояла за сценой, закрыв глаза и тщательно собирая внутреннею энергию своего тела в один комок, который предстояло аккуратно истратить во время пения. Каждому из сидящих в зале должно было достаться, в этом был один из секретов её успеха. Тщательнее, Лариса, тщательнее, на кону – сто тысяч! Не сумеешь превзойти Зенберг – долго потом будешь по отдельным выступлениям эти денежки собирать…
- Прежнего земного не увидим небосклона,
Если верить россказням учёных чудаков –
Ведь когда вернёмся мы, по их законам на Земле
Пройдёт семьсот веков!
По залу прокатился смех: звездолёты их времени за считаные дни покрывали расстояния от одного конца галактики до другого. Высоцкому такое не могло и сниться.
- То-то есть смеяться отчего:
На Земле бояться нечего –
На Земле не больше тюрем и дворцов.
На Бога уповали бедного,
Но теперь узнали: нет его –
Ныне присно и вовеки веков!
Гайда завершила петь и замерла, тяжело опершись на трость: выступление съело почти все её силы.
Зрители хлопали и смеялись так, словно услышали «Честь шахматной короны» или «Диалог у телевизора». Конечно бога нет, а есть Высший Разум. А уж через семьсот веков и от самой Земли мало чего останется, не говоря уже о тюрьмах и дворцах!
- А теперь королева нашей эстрады Лариса Инсарова порадует нас своей новой песней! – Объяви ведущий – симпатичный антропоморфный слон в сером костюме и чёрном галстуке.
Под гром аплодисментов Инсарова вышла на сцену и грянула:
- Что-то в жизни любим мы, что-то ненавидим,
Но Прекрасней космоса нету ничего.
Там увидим звёзды мы, спутники увидим,
Прикоснись же к космосу, полюби его!
Зрители внимали волшебному голосу, впитывали силу, которую дарила им исполнительница.
- И картины битв, и картины праздников –
Всё увидеть можно в звёздной той дали.
Самое великое, самое ужасное –
Космос отражение голубой земли!
Все слушали, затаив дыхание. В строках Татьяны Гавриловой космос представлялся бесконечно строящимся дворцом, с этажами-галактиками, где на просторах планет-комнат радовались и страдали, строили и разрушали, ссорились и мирились самые разные существа на разных стадиях развития, под различными небесами.
Инсарова вскинула руку, словно призывая к освоению новых миров:
- Нас зовёт явление это уникальное!
Направляем в плаванье к звёздам корабли.
Снятся людям образы космоса зеркального,
космос отражение голубой Земли!
Музыка смолкла. Под гром аплодисментов на заднике сцены выросли две диаграммы – голоса за песни. Инсаровская диаграмма оказалась на несколько десятков голосов выше зенберговской.
- Увы, милая, - пробормотала Лариса Ивановна, поймав разочарованный взгляд Гайды. – Но победа принадлежит лучшим!
- Победила Лариса Инсарова! – Объявил ведущий. – Дорогая, что вы хотите сказать нашим зрителям?
- Я хочу поблагодарить всех, кто голосовал за меня. Отдельное спасибо моим конкурентам, которые заставляют меня держаться в форме… - Инсарова благовейно приняла золотую банковскую карту и приз в виде золотого же микрофона, украшенного звёздами. Посмотрела на свою безногую соперницу и вдруг почувствовала, как сердце пронзает игла жалости. Бедняжка так старалась, а осталась на бобах… - А госпоже Зенберг я хочу пожелать скорейшего выздоровления, а чтобы это не звучало издевательством, отдаю ей призовые деньги!
Что тут началось! Публика встала с места и захлопала, не жалея ладоней, лап, клешней, щупалец. Все знали о доброте Инсаровой, но не знали, что она может простираться до ТАКИХ пределов.
- Благодарю вас, Лариса Ивановна… - Ошарашенная марсианка приняла свои новые ноги, новую машину и прочие радости жизни. Вид у неё был таким, словно она залпом употребила стакан перцовки. – Вы серьёзно?
- Абсолютно!
Гайда зажмурилась, помотала головой. Открыла глаза и убедилась, что кусок драгоценного пластика по-прежнему у неё в руке.
- Огромнейшее спасибо, вам, Лариса Ивановна! Вы просто мой ангел-спаситель! Ваше благородство так же поразительно, как и ваша красота! – Марсианка запнулась, не зная, что ещё сказать. Она никогда не лезла за словом в карман, но сейчас не знала, как ещё выразить благодарность.
- До новых встреч! – Инсарова поклонилась зрителям и ушла за кулисы.
Пять минут спустя она вышла на улицу, где её ждали муж Виктор Михайлович и Лада. Попробуйте угадать, кто из этой пары смотрел на Ларису восхищённо, а кто – испепеляюще. (Подсказка: тот, кто вперил в королеву эстрады огненный взор, при этом ещё и крутил хвостом.)
- Ну, Лара, ты даёшь! – Сказал Виктор Михайлович.
- Даю! – Склонила голову певица в шутливом покаянии. – Ты уж прости милый, что такую дыру в семейном бюджете пробила. Но ведь ты у нас голова семьи, ты придумаешь, как заработать.
- Я голова, а ты шея – на тебе хомут-то семейный! – Перефразировал классика Виктор Михайлович и супруги весело рассмеялись. Шпиц зарычала.
- Лада, ты меня сразу загрызёшь или сначала помучаешь?
- Сто тысяч коту под хвост… - У Лады был такой вид, словно эти деньги у неё отобрали. - Сто тысяч! Почему вы отдали их этой безногой?
- Потому что тороплюсь делать добро.
- Транжира вы, Лариса Ивановна! – Собака чуть не лопалась от злости.
- А если бы я все эти деньги потратила на тебя? – Хитро прищурилась Лариса Ивановна. – Накупила бы тебе брендовых ошейников, автопарк машинок и все мягкие игрушки на Лесной Груди?
- В таком случае, вы были бы экономной и рачительной хозяйкой, хорошо понимающей, на что в первую очередь надо тратить капитал! - Совершенно серьёзно ответила Лада.
- Молодец, собачка! – Хохотнул Виктор. – С такой клоунессой-помошницей моей жене смерть от скуки точно не грозит!
Лариса Ивановна улыбалась. Сердце её переполняло счастье от сделанного доброго дела, которое для Гайды Зенберг было настоящим чудом.
Прижимистой эгоистке Ладе этого было не понять.
Май 2017 года, Москва.
Широкий жест.
- Мир тебе планета голубая! Космосу твой свет не объяснить! – Продекламировала Лариса Инсарова, глядя в иллюминатор на приближающийся бело-голубой шар Земли. Она не была здесь почти год – отдыхать между гастролями предпочитала на Лесной Груди, а основное время проводила в звездолётах, мотаясь между концертными площадками, раскиданными по всей освоенной части Мироздания.
- Блещет из глубин, не увядая, человеческая жажда жить! – Подхватила сидящая рядом Лада. – Соскучились по земле, хозяйка?
- Конечно! Я ведь родилась здесь, здесь училась петь, здесь познала первый успех…
- А по-моему, лучше Ниобы во всей галактике планеты не сыщешь! – Махнула лапой шпиц цвета наркотика, на котором преступные авторитеты Колумбии зарабатывают состояния. – Надо бы и нам жильё там прикупить!
- Так-то оно так, милая Лада, Ниоба – планета отличная, но только на налог на недвижимость мы будем выкладывать целый капитал! Да и бываем мы там редко, дешевле снимать номер в гостинице, чем спускать деньги на постоянное жильё.
Лохматая помошница вздохнула. Её хозяйку при всём желании нельзя было назвать бедной женщиной, но дворцы на Ниобе (самой дорогой и красивой планете Млечного Пути) частые космолайнеры и тому подобные игрушки были ей недоступны. Да что там космические «Титаники!» Третий год подряд она ездила на одной машине, смартфон меняла раз в год. На предложения Лады бросить сцену и сосредоточиться на бизнесе, только отмахивалась: «На хлеб с икрой мы с мужем зарабатываем - и довольно! Чего тебе не хватает? А зависть опасна, она разрушает завистника изнутри, превращает его в животное… Интересно, в кого зависть превратит тебя?»
Вот и объясни ей, что количество эндорфинов прямо пропорционально количеству денег на банковском счету. Не понимает… И счастлива!
- Не грусти, Лади, - Сказала Лариса Ивановна. – Если уж разговор зашёл о Ниобе, то открою тебе маленькую тайну: этим летом мы целый месяц проведём там. Так что – смартфон в лапы и подбери нам домик поприличней, да не космокопейничай!
- Слушаюсь! – Шпиц залезла в сумку, вынула мобильник и с увлечение стала тыкать лапой в экран.
Инсарова снова стала смотреть на приближающеюся планету. Прилетела она сюда не просто так, а по весьма важному делу: на следующий день в Киеве должен был состояться конкурс певцов «Голоса Галактики». Организаторы не поскупились на премиальные: занявший первое место получал пятьдесят тысяч галактов, второе – двадцать пять тысяч, третье – десять тысяч. Главная интрига заключалась в том, что победителям предлагалось спеть в суперфинале, где премия составляла сто тысяч, но в случае проигрыша они теряли всё. Состязались как бывалые исполнители, так и только недавно зажёгшиеся звёзды. Само участие в «Голосах Галактики» было выгодно – даже те, кто не получил бы деньги, имели шанс пристыковаться к заправочной станции какой-нибудь продюсерской компании и заправить топливные баки бумажников горючим контрактов. Борьба предстояла нешуточная.
Отключивишсь от реальности, Инсарова прикидывала возможности своих соперников: как те будут держаться на сцене, как петь, смогут ли надавить на жюри, посадят ли в зал своих квакеров, а если посадят – то сколько? Всем этим штучкам она из принципа противопоставляла только своё мастерство… И песню «Отражение Земли», которую приберегала как раз для этого конкурса как козырную карту. Возникал вопрос когда её выложить – сразу или дождаться суперфинала, путь к которому лежит через тернии, но не мимо них? В том, что она туда прорвётся, сомнений почти не было.
Когда шасси звездолёта коснулись взлётно-посадочной полосы космодрома имени Александра Засядько, Лариса Ивановна решила оставить «Отражение…» для суперфинала.
* * *
Выходя на сцену, Лариса Инсарова часто чувствовала себя Наполеоном, вернувшимся с острова Святой Елены и стоящего перед выдвинутой против него армией. Немалое усилие требовалось, чтобы преодолеть страх и начать петь, но потом она врабатывалась и получала от работы немалое удовольствие.
Сейчас ей предстояло выступление в суперфинале, куда она прорвалась покорив сердца зрителей «Золотыми Небесами». В общем-то неглубокая песенка принесла ей второе место. На первом оказался молодой скотинианин Тавромин. Этот человекоподобный бык с голосом молодого Шаляпина выбрал синицу в руке и предоставил землянке Ларисе Инсаровой и марсианке Гайде Зенберг, занявшей, соответственно, третье, выцарапывать друг другу глаза и выдирать голосовые связки за обладание главным призом.
О мадам Зенберг стоило рассказать подробнее. Эта певица ещё подростком перенесла болезнь, после которой по жизни передвигалась на механических ногах, пристёгнутых к её парализованным конечностям. Гайда не отчаялась, окончила с золотой медалью консерваторию Александреона, стала концертировать, а на досуге увлекалась плаваньем, альпинизмом, баловалась живописью. «Для счастья ноги не нужны!» - любила говорить она.
Лариса Ивановна искренне восхищалась её мужеством и оптимизмом, но поддаваться не собиралась – сто тысяч галактов и для неё были большими деньгами, с их помощью можно было решить кое-какие проблемы, возникшие с бюджетом их семьи.
Гайда выступала первой. Преграды на пути к главному призу она решила снести старой доброй песней Высоцкого:
- Вы мне не поверите и даже не поймёте – Затянула она, вглядываясь в зрительный зал таким взглядом, каким космолётчик ищет на обзорных экранах конструкцию заправочной станции или шарик нужной планеты. - В космосе страшнее даже чем в дантовом аду. По пространству-времени прём на звездолёте, как с горы на собственом заду!
Задник сцены превратился в огромный экран, на котором поплыли изображения созвездий и космических кораблей. Бесконечный океан без дна, поверхности и берегов. Что там могло быть страшного? Разве что огромные расстояния и мгновенно убивающая всё живое температура равная абсолютному нулю…
- Нам прививки сделаны от слёз и грёз дешевых,
От дурных болезней и от бешеных зверей, -
Нам плевать из космоса на взрывы всех сверхновых –
На земле бывало веселей!
Инсарова стояла за сценой, закрыв глаза и тщательно собирая внутреннею энергию своего тела в один комок, который предстояло аккуратно истратить во время пения. Каждому из сидящих в зале должно было достаться, в этом был один из секретов её успеха. Тщательнее, Лариса, тщательнее, на кону – сто тысяч! Не сумеешь превзойти Зенберг – долго потом будешь по отдельным выступлениям эти денежки собирать…
- Прежнего земного не увидим небосклона,
Если верить россказням учёных чудаков –
Ведь когда вернёмся мы, по их законам на Земле
Пройдёт семьсот веков!
По залу прокатился смех: звездолёты их времени за считаные дни покрывали расстояния от одного конца галактики до другого. Высоцкому такое не могло и сниться.
- То-то есть смеяться отчего:
На Земле бояться нечего –
На Земле не больше тюрем и дворцов.
На Бога уповали бедного,
Но теперь узнали: нет его –
Ныне присно и вовеки веков!
Гайда завершила петь и замерла, тяжело опершись на трость: выступление съело почти все её силы.
Зрители хлопали и смеялись так, словно услышали «Честь шахматной короны» или «Диалог у телевизора». Конечно бога нет, а есть Высший Разум. А уж через семьсот веков и от самой Земли мало чего останется, не говоря уже о тюрьмах и дворцах!
- А теперь королева нашей эстрады Лариса Инсарова порадует нас своей новой песней! – Объяви ведущий – симпатичный антропоморфный слон в сером костюме и чёрном галстуке.
Под гром аплодисментов Инсарова вышла на сцену и грянула:
- Что-то в жизни любим мы, что-то ненавидим,
Но Прекрасней космоса нету ничего.
Там увидим звёзды мы, спутники увидим,
Прикоснись же к космосу, полюби его!
Зрители внимали волшебному голосу, впитывали силу, которую дарила им исполнительница.
- И картины битв, и картины праздников –
Всё увидеть можно в звёздной той дали.
Самое великое, самое ужасное –
Космос отражение голубой земли!
Все слушали, затаив дыхание. В строках Татьяны Гавриловой космос представлялся бесконечно строящимся дворцом, с этажами-галактиками, где на просторах планет-комнат радовались и страдали, строили и разрушали, ссорились и мирились самые разные существа на разных стадиях развития, под различными небесами.
Инсарова вскинула руку, словно призывая к освоению новых миров:
- Нас зовёт явление это уникальное!
Направляем в плаванье к звёздам корабли.
Снятся людям образы космоса зеркального,
космос отражение голубой Земли!
Музыка смолкла. Под гром аплодисментов на заднике сцены выросли две диаграммы – голоса за песни. Инсаровская диаграмма оказалась на несколько десятков голосов выше зенберговской.
- Увы, милая, - пробормотала Лариса Ивановна, поймав разочарованный взгляд Гайды. – Но победа принадлежит лучшим!
- Победила Лариса Инсарова! – Объявил ведущий. – Дорогая, что вы хотите сказать нашим зрителям?
- Я хочу поблагодарить всех, кто голосовал за меня. Отдельное спасибо моим конкурентам, которые заставляют меня держаться в форме… - Инсарова благовейно приняла золотую банковскую карту и приз в виде золотого же микрофона, украшенного звёздами. Посмотрела на свою безногую соперницу и вдруг почувствовала, как сердце пронзает игла жалости. Бедняжка так старалась, а осталась на бобах… - А госпоже Зенберг я хочу пожелать скорейшего выздоровления, а чтобы это не звучало издевательством, отдаю ей призовые деньги!
Что тут началось! Публика встала с места и захлопала, не жалея ладоней, лап, клешней, щупалец. Все знали о доброте Инсаровой, но не знали, что она может простираться до ТАКИХ пределов.
- Благодарю вас, Лариса Ивановна… - Ошарашенная марсианка приняла свои новые ноги, новую машину и прочие радости жизни. Вид у неё был таким, словно она залпом употребила стакан перцовки. – Вы серьёзно?
- Абсолютно!
Гайда зажмурилась, помотала головой. Открыла глаза и убедилась, что кусок драгоценного пластика по-прежнему у неё в руке.
- Огромнейшее спасибо, вам, Лариса Ивановна! Вы просто мой ангел-спаситель! Ваше благородство так же поразительно, как и ваша красота! – Марсианка запнулась, не зная, что ещё сказать. Она никогда не лезла за словом в карман, но сейчас не знала, как ещё выразить благодарность.
- До новых встреч! – Инсарова поклонилась зрителям и ушла за кулисы.
Пять минут спустя она вышла на улицу, где её ждали муж Виктор Михайлович и Лада. Попробуйте угадать, кто из этой пары смотрел на Ларису восхищённо, а кто – испепеляюще. (Подсказка: тот, кто вперил в королеву эстрады огненный взор, при этом ещё и крутил хвостом.)
- Ну, Лара, ты даёшь! – Сказал Виктор Михайлович.
- Даю! – Склонила голову певица в шутливом покаянии. – Ты уж прости милый, что такую дыру в семейном бюджете пробила. Но ведь ты у нас голова семьи, ты придумаешь, как заработать.
- Я голова, а ты шея – на тебе хомут-то семейный! – Перефразировал классика Виктор Михайлович и супруги весело рассмеялись. Шпиц зарычала.
- Лада, ты меня сразу загрызёшь или сначала помучаешь?
- Сто тысяч коту под хвост… - У Лады был такой вид, словно эти деньги у неё отобрали. - Сто тысяч! Почему вы отдали их этой безногой?
- Потому что тороплюсь делать добро.
- Транжира вы, Лариса Ивановна! – Собака чуть не лопалась от злости.
- А если бы я все эти деньги потратила на тебя? – Хитро прищурилась Лариса Ивановна. – Накупила бы тебе брендовых ошейников, автопарк машинок и все мягкие игрушки на Лесной Груди?
- В таком случае, вы были бы экономной и рачительной хозяйкой, хорошо понимающей, на что в первую очередь надо тратить капитал! - Совершенно серьёзно ответила Лада.
- Молодец, собачка! – Хохотнул Виктор. – С такой клоунессой-помошницей моей жене смерть от скуки точно не грозит!
Лариса Ивановна улыбалась. Сердце её переполняло счастье от сделанного доброго дела, которое для Гайды Зенберг было настоящим чудом.
Прижимистой эгоистке Ладе этого было не понять.
Май 2017 года, Москва.
Широкий жест.
- Мир тебе планета голубая! Космосу твой свет не объяснить! – Продекламировала Лариса Инсарова, глядя в иллюминатор на приближающийся бело-голубой шар Земли. Она не была здесь почти год – отдыхать между гастролями предпочитала на Лесной Груди, а основное время проводила в звездолётах, мотаясь между концертными площадками, раскиданными по всей освоенной части Мироздания.
- Блещет из глубин, не увядая, человеческая жажда жить! – Подхватила сидящая рядом Лада. – Соскучились по земле, хозяйка?
- Конечно! Я ведь родилась здесь, здесь училась петь, здесь познала первый успех…
- А по-моему, лучше Ниобы во всей галактике планеты не сыщешь! – Махнула лапой шпиц цвета наркотика, на котором преступные авторитеты Колумбии зарабатывают состояния. – Надо бы и нам жильё там прикупить!
- Так-то оно так, милая Лада, Ниоба – планета отличная, но только на налог на недвижимость мы будем выкладывать целый капитал! Да и бываем мы там редко, дешевле снимать номер в гостинице, чем спускать деньги на постоянное жильё.
Лохматая помошница вздохнула. Её хозяйку при всём желании нельзя было назвать бедной женщиной, но дворцы на Ниобе (самой дорогой и красивой планете Млечного Пути) частые космолайнеры и тому подобные игрушки были ей недоступны. Да что там космические «Титаники!» Третий год подряд она ездила на одной машине, смартфон меняла раз в год. На предложения Лады бросить сцену и сосредоточиться на бизнесе, только отмахивалась: «На хлеб с икрой мы с мужем зарабатываем - и довольно! Чего тебе не хватает? А зависть опасна, она разрушает завистника изнутри, превращает его в животное… Интересно, в кого зависть превратит тебя?»
Вот и объясни ей, что количество эндорфинов прямо пропорционально количеству денег на банковском счету. Не понимает… И счастлива!
- Не грусти, Лади, - Сказала Лариса Ивановна. – Если уж разговор зашёл о Ниобе, то открою тебе маленькую тайну: этим летом мы целый месяц проведём там. Так что – смартфон в лапы и подбери нам домик поприличней, да не космокопейничай!
- Слушаюсь! – Шпиц залезла в сумку, вынула мобильник и с увлечение стала тыкать лапой в экран.
Инсарова снова стала смотреть на приближающеюся планету. Прилетела она сюда не просто так, а по весьма важному делу: на следующий день в Киеве должен был состояться конкурс певцов «Голоса Галактики». Организаторы не поскупились на премиальные: занявший первое место получал пятьдесят тысяч галактов, второе – двадцать пять тысяч, третье – десять тысяч. Главная интрига заключалась в том, что победителям предлагалось спеть в суперфинале, где премия составляла сто тысяч, но в случае проигрыша они теряли всё. Состязались как бывалые исполнители, так и только недавно зажёгшиеся звёзды. Само участие в «Голосах Галактики» было выгодно – даже те, кто не получил бы деньги, имели шанс пристыковаться к заправочной станции какой-нибудь продюсерской компании и заправить топливные баки бумажников горючим контрактов. Борьба предстояла нешуточная.
Отключивишсь от реальности, Инсарова прикидывала возможности своих соперников: как те будут держаться на сцене, как петь, смогут ли надавить на жюри, посадят ли в зал своих квакеров, а если посадят – то сколько? Всем этим штучкам она из принципа противопоставляла только своё мастерство… И песню «Отражение Земли», которую приберегала как раз для этого конкурса как козырную карту. Возникал вопрос когда её выложить – сразу или дождаться суперфинала, путь к которому лежит через тернии, но не мимо них? В том, что она туда прорвётся, сомнений почти не было.
Когда шасси звездолёта коснулись взлётно-посадочной полосы космодрома имени Александра Засядько, Лариса Ивановна решила оставить «Отражение…» для суперфинала.
* * *
Выходя на сцену, Лариса Инсарова часто чувствовала себя Наполеоном, вернувшимся с острова Святой Елены и стоящего перед выдвинутой против него армией. Немалое усилие требовалось, чтобы преодолеть страх и начать петь, но потом она врабатывалась и получала от работы немалое удовольствие.
Сейчас ей предстояло выступление в суперфинале, куда она прорвалась покорив сердца зрителей «Золотыми Небесами». В общем-то неглубокая песенка принесла ей второе место. На первом оказался молодой скотинианин Тавромин. Этот человекоподобный бык с голосом молодого Шаляпина выбрал синицу в руке и предоставил землянке Ларисе Инсаровой и марсианке Гайде Зенберг, занявшей, соответственно, третье, выцарапывать друг другу глаза и выдирать голосовые связки за обладание главным призом.
О мадам Зенберг стоило рассказать подробнее. Эта певица ещё подростком перенесла болезнь, после которой по жизни передвигалась на механических ногах, пристёгнутых к её парализованным конечностям. Гайда не отчаялась, окончила с золотой медалью консерваторию Александреона, стала концертировать, а на досуге увлекалась плаваньем, альпинизмом, баловалась живописью. «Для счастья ноги не нужны!» - любила говорить она.
Лариса Ивановна искренне восхищалась её мужеством и оптимизмом, но поддаваться не собиралась – сто тысяч галактов и для неё были большими деньгами, с их помощью можно было решить кое-какие проблемы, возникшие с бюджетом их семьи.
Гайда выступала первой. Преграды на пути к главному призу она решила снести старой доброй песней Высоцкого:
- Вы мне не поверите и даже не поймёте – Затянула она, вглядываясь в зрительный зал таким взглядом, каким космолётчик ищет на обзорных экранах конструкцию заправочной станции или шарик нужной планеты. - В космосе страшнее даже чем в дантовом аду. По пространству-времени прём на звездолёте, как с горы на собственом заду!
Задник сцены превратился в огромный экран, на котором поплыли изображения созвездий и космических кораблей. Бесконечный океан без дна, поверхности и берегов. Что там могло быть страшного? Разве что огромные расстояния и мгновенно убивающая всё живое температура равная абсолютному нулю…
- Нам прививки сделаны от слёз и грёз дешевых,
От дурных болезней и от бешеных зверей, -
Нам плевать из космоса на взрывы всех сверхновых –
На земле бывало веселей!
Инсарова стояла за сценой, закрыв глаза и тщательно собирая внутреннею энергию своего тела в один комок, который предстояло аккуратно истратить во время пения. Каждому из сидящих в зале должно было достаться, в этом был один из секретов её успеха. Тщательнее, Лариса, тщательнее, на кону – сто тысяч! Не сумеешь превзойти Зенберг – долго потом будешь по отдельным выступлениям эти денежки собирать…
- Прежнего земного не увидим небосклона,
Если верить россказням учёных чудаков –
Ведь когда вернёмся мы, по их законам на Земле
Пройдёт семьсот веков!
По залу прокатился смех: звездолёты их времени за считаные дни покрывали расстояния от одного конца галактики до другого. Высоцкому такое не могло и сниться.
- То-то есть смеяться отчего:
На Земле бояться нечего –
На Земле не больше тюрем и дворцов.
На Бога уповали бедного,
Но теперь узнали: нет его –
Ныне присно и вовеки веков!
Гайда завершила петь и замерла, тяжело опершись на трость: выступление съело почти все её силы.
Зрители хлопали и смеялись так, словно услышали «Честь шахматной короны» или «Диалог у телевизора». Конечно бога нет, а есть Высший Разум. А уж через семьсот веков и от самой Земли мало чего останется, не говоря уже о тюрьмах и дворцах!
- А теперь королева нашей эстрады Лариса Инсарова порадует нас своей новой песней! – Объяви ведущий – симпатичный антропоморфный слон в сером костюме и чёрном галстуке.
Под гром аплодисментов Инсарова вышла на сцену и грянула:
- Что-то в жизни любим мы, что-то ненавидим,
Но Прекрасней космоса нету ничего.
Там увидим звёзды мы, спутники увидим,
Прикоснись же к космосу, полюби его!
Зрители внимали волшебному голосу, впитывали силу, которую дарила им исполнительница.
- И картины битв, и картины праздников –
Всё увидеть можно в звёздной той дали.
Самое великое, самое ужасное –
Космос отражение голубой земли!
Все слушали, затаив дыхание. В строках Татьяны Гавриловой космос представлялся бесконечно строящимся дворцом, с этажами-галактиками, где на просторах планет-комнат радовались и страдали, строили и разрушали, ссорились и мирились самые разные существа на разных стадиях развития, под различными небесами.
Инсарова вскинула руку, словно призывая к освоению новых миров:
- Нас зовёт явление это уникальное!
Направляем в плаванье к звёздам корабли.
Снятся людям образы космоса зеркального,
космос отражение голубой Земли!
Музыка смолкла. Под гром аплодисментов на заднике сцены выросли две диаграммы – голоса за песни. Инсаровская диаграмма оказалась на несколько десятков голосов выше зенберговской.
- Увы, милая, - пробормотала Лариса Ивановна, поймав разочарованный взгляд Гайды. – Но победа принадлежит лучшим!
- Победила Лариса Инсарова! – Объявил ведущий. – Дорогая, что вы хотите сказать нашим зрителям?
- Я хочу поблагодарить всех, кто голосовал за меня. Отдельное спасибо моим конкурентам, которые заставляют меня держаться в форме… - Инсарова благовейно приняла золотую банковскую карту и приз в виде золотого же микрофона, украшенного звёздами. Посмотрела на свою безногую соперницу и вдруг почувствовала, как сердце пронзает игла жалости. Бедняжка так старалась, а осталась на бобах… - А госпоже Зенберг я хочу пожелать скорейшего выздоровления, а чтобы это не звучало издевательством, отдаю ей призовые деньги!
Что тут началось! Публика встала с места и захлопала, не жалея ладоней, лап, клешней, щупалец. Все знали о доброте Инсаровой, но не знали, что она может простираться до ТАКИХ пределов.
- Благодарю вас, Лариса Ивановна… - Ошарашенная марсианка приняла свои новые ноги, новую машину и прочие радости жизни. Вид у неё был таким, словно она залпом употребила стакан перцовки. – Вы серьёзно?
- Абсолютно!
Гайда зажмурилась, помотала головой. Открыла глаза и убедилась, что кусок драгоценного пластика по-прежнему у неё в руке.
- Огромнейшее спасибо, вам, Лариса Ивановна! Вы просто мой ангел-спаситель! Ваше благородство так же поразительно, как и ваша красота! – Марсианка запнулась, не зная, что ещё сказать. Она никогда не лезла за словом в карман, но сейчас не знала, как ещё выразить благодарность.
- До новых встреч! – Инсарова поклонилась зрителям и ушла за кулисы.
Пять минут спустя она вышла на улицу, где её ждали муж Виктор Михайлович и Лада. Попробуйте угадать, кто из этой пары смотрел на Ларису восхищённо, а кто – испепеляюще. (Подсказка: тот, кто вперил в королеву эстрады огненный взор, при этом ещё и крутил хвостом.)
- Ну, Лара, ты даёшь! – Сказал Виктор Михайлович.
- Даю! – Склонила голову певица в шутливом покаянии. – Ты уж прости милый, что такую дыру в семейном бюджете пробила. Но ведь ты у нас голова семьи, ты придумаешь, как заработать.
- Я голова, а ты шея – на тебе хомут-то семейный! – Перефразировал классика Виктор Михайлович и супруги весело рассмеялись. Шпиц зарычала.
- Лада, ты меня сразу загрызёшь или сначала помучаешь?
- Сто тысяч коту под хвост… - У Лады был такой вид, словно эти деньги у неё отобрали. - Сто тысяч! Почему вы отдали их этой безногой?
- Потому что тороплюсь делать добро.
- Транжира вы, Лариса Ивановна! – Собака чуть не лопалась от злости.
- А если бы я все эти деньги потратила на тебя? – Хитро прищурилась Лариса Ивановна. – Накупила бы тебе брендовых ошейников, автопарк машинок и все мягкие игрушки на Лесной Груди?
- В таком случае, вы были бы экономной и рачительной хозяйкой, хорошо понимающей, на что в первую очередь надо тратить капитал! - Совершенно серьёзно ответила Лада.
- Молодец, собачка! – Хохотнул Виктор. – С такой клоунессой-помошницей моей жене смерть от скуки точно не грозит!
Лариса Ивановна улыбалась. Сердце её переполняло счастье от сделанного доброго дела, которое для Гайды Зенберг было настоящим чудом.
Прижимистой эгоистке Ладе этого было не понять.
Май 2017 года, Москва.
Широкий жест.
- Мир тебе планета голубая! Космосу твой свет не объяснить! – Продекламировала Лариса Инсарова, глядя в иллюминатор на приближающийся бело-голубой шар Земли. Она не была здесь почти год – отдыхать между гастролями предпочитала на Лесной Груди, а основное время проводила в звездолётах, мотаясь между концертными площадками, раскиданными по всей освоенной части Мироздания.
- Блещет из глубин, не увядая, человеческая жажда жить! – Подхватила сидящая рядом Лада. – Соскучились по земле, хозяйка?
- Конечно! Я ведь родилась здесь, здесь училась петь, здесь познала первый успех…
- А по-моему, лучше Ниобы во всей галактике планеты не сыщешь! – Махнула лапой шпиц цвета наркотика, на котором преступные авторитеты Колумбии зарабатывают состояния. – Надо бы и нам жильё там прикупить!
- Так-то оно так, милая Лада, Ниоба – планета отличная, но только на налог на недвижимость мы будем выкладывать целый капитал! Да и бываем мы там редко, дешевле снимать номер в гостинице, чем спускать деньги на постоянное жильё.
Лохматая помошница вздохнула. Её хозяйку при всём желании нельзя было назвать бедной женщиной, но дворцы на Ниобе (самой дорогой и красивой планете Млечного Пути) частые космолайнеры и тому подобные игрушки были ей недоступны. Да что там космические «Титаники!» Третий год подряд она ездила на одной машине, смартфон меняла раз в год. На предложения Лады бросить сцену и сосредоточиться на бизнесе, только отмахивалась: «На хлеб с икрой мы с мужем зарабатываем - и довольно! Чего тебе не хватает? А зависть опасна, она разрушает завистника изнутри, превращает его в животное… Интересно, в кого зависть превратит тебя?»
Вот и объясни ей, что количество эндорфинов прямо пропорционально количеству денег на банковском счету. Не понимает… И счастлива!
- Не грусти, Лади, - Сказала Лариса Ивановна. – Если уж разговор зашёл о Ниобе, то открою тебе маленькую тайну: этим летом мы целый месяц проведём там. Так что – смартфон в лапы и подбери нам домик поприличней, да не космокопейничай!
- Слушаюсь! – Шпиц залезла в сумку, вынула мобильник и с увлечение стала тыкать лапой в экран.
Инсарова снова стала смотреть на приближающеюся планету. Прилетела она сюда не просто так, а по весьма важному делу: на следующий день в Киеве должен был состояться конкурс певцов «Голоса Галактики». Организаторы не поскупились на премиальные: занявший первое место получал пятьдесят тысяч галактов, второе – двадцать пять тысяч, третье – десять тысяч. Главная интрига заключалась в том, что победителям предлагалось спеть в суперфинале, где премия составляла сто тысяч, но в случае проигрыша они теряли всё. Состязались как бывалые исполнители, так и только недавно зажёгшиеся звёзды. Само участие в «Голосах Галактики» было выгодно – даже те, кто не получил бы деньги, имели шанс пристыковаться к заправочной станции какой-нибудь продюсерской компании и заправить топливные баки бумажников горючим контрактов. Борьба предстояла нешуточная.
Отключивишсь от реальности, Инсарова прикидывала возможности своих соперников: как те будут держаться на сцене, как петь, смогут ли надавить на жюри, посадят ли в зал своих квакеров, а если посадят – то сколько? Всем этим штучкам она из принципа противопоставляла только своё мастерство… И песню «Отражение Земли», которую приберегала как раз для этого конкурса как козырную карту. Возникал вопрос когда её выложить – сразу или дождаться суперфинала, путь к которому лежит через тернии, но не мимо них? В том, что она туда прорвётся, сомнений почти не было.
Когда шасси звездолёта коснулись взлётно-посадочной полосы космодрома имени Александра Засядько, Лариса Ивановна решила оставить «Отражение…» для суперфинала.
* * *
Выходя на сцену, Лариса Инсарова часто чувствовала себя Наполеоном, вернувшимся с острова Святой Елены и стоящего перед выдвинутой против него армией. Немалое усилие требовалось, чтобы преодолеть страх и начать петь, но потом она врабатывалась и получала от работы немалое удовольствие.
Сейчас ей предстояло выступление в суперфинале, куда она прорвалась покорив сердца зрителей «Золотыми Небесами». В общем-то неглубокая песенка принесла ей второе место. На первом оказался молодой скотинианин Тавромин. Этот человекоподобный бык с голосом молодого Шаляпина выбрал синицу в руке и предоставил землянке Ларисе Инсаровой и марсианке Гайде Зенберг, занявшей, соответственно, третье, выцарапывать друг другу глаза и выдирать голосовые связки за обладание главным призом.
О мадам Зенберг стоило рассказать подробнее. Эта певица ещё подростком перенесла болезнь, после которой по жизни передвигалась на механических ногах, пристёгнутых к её парализованным конечностям. Гайда не отчаялась, окончила с золотой медалью консерваторию Александреона, стала концертировать, а на досуге увлекалась плаваньем, альпинизмом, баловалась живописью. «Для счастья ноги не нужны!» - любила говорить она.
Лариса Ивановна искренне восхищалась её мужеством и оптимизмом, но поддаваться не собиралась – сто тысяч галактов и для неё были большими деньгами, с их помощью можно было решить кое-какие проблемы, возникшие с бюджетом их семьи.
Гайда выступала первой. Преграды на пути к главному призу она решила снести старой доброй песней Высоцкого:
- Вы мне не поверите и даже не поймёте – Затянула она, вглядываясь в зрительный зал таким взглядом, каким космолётчик ищет на обзорных экранах конструкцию заправочной станции или шарик нужной планеты. - В космосе страшнее даже чем в дантовом аду. По пространству-времени прём на звездолёте, как с горы на собственом заду!
Задник сцены превратился в огромный экран, на котором поплыли изображения созвездий и космических кораблей. Бесконечный океан без дна, поверхности и берегов. Что там могло быть страшного? Разве что огромные расстояния и мгновенно убивающая всё живое температура равная абсолютному нулю…
- Нам прививки сделаны от слёз и грёз дешевых,
От дурных болезней и от бешеных зверей, -
Нам плевать из космоса на взрывы всех сверхновых –
На земле бывало веселей!
Инсарова стояла за сценой, закрыв глаза и тщательно собирая внутреннею энергию своего тела в один комок, который предстояло аккуратно истратить во время пения. Каждому из сидящих в зале должно было достаться, в этом был один из секретов её успеха. Тщательнее, Лариса, тщательнее, на кону – сто тысяч! Не сумеешь превзойти Зенберг – долго потом будешь по отдельным выступлениям эти денежки собирать…
- Прежнего земного не увидим небосклона,
Если верить россказням учёных чудаков –
Ведь когда вернёмся мы, по их законам на Земле
Пройдёт семьсот веков!
По залу прокатился смех: звездолёты их времени за считаные дни покрывали расстояния от одного конца галактики до другого. Высоцкому такое не могло и сниться.
- То-то есть смеяться отчего:
На Земле бояться нечего –
На Земле не больше тюрем и дворцов.
На Бога уповали бедного,
Но теперь узнали: нет его –
Ныне присно и вовеки веков!
Гайда завершила петь и замерла, тяжело опершись на трость: выступление съело почти все её силы.
Зрители хлопали и смеялись так, словно услышали «Честь шахматной короны» или «Диалог у телевизора». Конечно бога нет, а есть Высший Разум. А уж через семьсот веков и от самой Земли мало чего останется, не говоря уже о тюрьмах и дворцах!
- А теперь королева нашей эстрады Лариса Инсарова порадует нас своей новой песней! – Объяви ведущий – симпатичный антропоморфный слон в сером костюме и чёрном галстуке.
Под гром аплодисментов Инсарова вышла на сцену и грянула:
- Что-то в жизни любим мы, что-то ненавидим,
Но Прекрасней космоса нету ничего.
Там увидим звёзды мы, спутники увидим,
Прикоснись же к космосу, полюби его!
Зрители внимали волшебному голосу, впитывали силу, которую дарила им исполнительница.
- И картины битв, и картины праздников –
Всё увидеть можно в звёздной той дали.
Самое великое, самое ужасное –
Космос отражение голубой земли!
Все слушали, затаив дыхание. В строках Татьяны Гавриловой космос представлялся бесконечно строящимся дворцом, с этажами-галактиками, где на просторах планет-комнат радовались и страдали, строили и разрушали, ссорились и мирились самые разные существа на разных стадиях развития, под различными небесами.
Инсарова вскинула руку, словно призывая к освоению новых миров:
- Нас зовёт явление это уникальное!
Направляем в плаванье к звёздам корабли.
Снятся людям образы космоса зеркального,
космос отражение голубой Земли!
Музыка смолкла. Под гром аплодисментов на заднике сцены выросли две диаграммы – голоса за песни. Инсаровская диаграмма оказалась на несколько десятков голосов выше зенберговской.
- Увы, милая, - пробормотала Лариса Ивановна, поймав разочарованный взгляд Гайды. – Но победа принадлежит лучшим!
- Победила Лариса Инсарова! – Объявил ведущий. – Дорогая, что вы хотите сказать нашим зрителям?
- Я хочу поблагодарить всех, кто голосовал за меня. Отдельное спасибо моим конкурентам, которые заставляют меня держаться в форме… - Инсарова благовейно приняла золотую банковскую карту и приз в виде золотого же микрофона, украшенного звёздами. Посмотрела на свою безногую соперницу и вдруг почувствовала, как сердце пронзает игла жалости. Бедняжка так старалась, а осталась на бобах… - А госпоже Зенберг я хочу пожелать скорейшего выздоровления, а чтобы это не звучало издевательством, отдаю ей призовые деньги!
Что тут началось! Публика встала с места и захлопала, не жалея ладоней, лап, клешней, щупалец. Все знали о доброте Инсаровой, но не знали, что она может простираться до ТАКИХ пределов.
- Благодарю вас, Лариса Ивановна… - Ошарашенная марсианка приняла свои новые ноги, новую машину и прочие радости жизни. Вид у неё был таким, словно она залпом употребила стакан перцовки. – Вы серьёзно?
- Абсолютно!
Гайда зажмурилась, помотала головой. Открыла глаза и убедилась, что кусок драгоценного пластика по-прежнему у неё в руке.
- Огромнейшее спасибо, вам, Лариса Ивановна! Вы просто мой ангел-спаситель! Ваше благородство так же поразительно, как и ваша красота! – Марсианка запнулась, не зная, что ещё сказать. Она никогда не лезла за словом в карман, но сейчас не знала, как ещё выразить благодарность.
- До новых встреч! – Инсарова поклонилась зрителям и ушла за кулисы.
Пять минут спустя она вышла на улицу, где её ждали муж Виктор Михайлович и Лада. Попробуйте угадать, кто из этой пары смотрел на Ларису восхищённо, а кто – испепеляюще. (Подсказка: тот, кто вперил в королеву эстрады огненный взор, при этом ещё и крутил хвостом.)
- Ну, Лара, ты даёшь! – Сказал Виктор Михайлович.
- Даю! – Склонила голову певица в шутливом покаянии. – Ты уж прости милый, что такую дыру в семейном бюджете пробила. Но ведь ты у нас голова семьи, ты придумаешь, как заработать.
- Я голова, а ты шея – на тебе хомут-то семейный! – Перефразировал классика Виктор Михайлович и супруги весело рассмеялись. Шпиц зарычала.
- Лада, ты меня сразу загрызёшь или сначала помучаешь?
- Сто тысяч коту под хвост… - У Лады был такой вид, словно эти деньги у неё отобрали. - Сто тысяч! Почему вы отдали их этой безногой?
- Потому что тороплюсь делать добро.
- Транжира вы, Лариса Ивановна! – Собака чуть не лопалась от злости.
- А если бы я все эти деньги потратила на тебя? – Хитро прищурилась Лариса Ивановна. – Накупила бы тебе брендовых ошейников, автопарк машинок и все мягкие игрушки на Лесной Груди?
- В таком случае, вы были бы экономной и рачительной хозяйкой, хорошо понимающей, на что в первую очередь надо тратить капитал! - Совершенно серьёзно ответила Лада.
- Молодец, собачка! – Хохотнул Виктор. – С такой клоунессой-помошницей моей жене смерть от скуки точно не грозит!
Лариса Ивановна улыбалась. Сердце её переполняло счастье от сделанного доброго дела, которое для Гайды Зенберг было настоящим чудом.
Прижимистой эгоистке Ладе этого было не понять.
Май 2017 года, Москва.
Широкий жест.
- Мир тебе планета голубая! Космосу твой свет не объяснить! – Продекламировала Лариса Инсарова, глядя в иллюминатор на приближающийся бело-голубой шар Земли. Она не была здесь почти год – отдыхать между гастролями предпочитала на Лесной Груди, а основное время проводила в звездолётах, мотаясь между концертными площадками, раскиданными по всей освоенной части Мироздания.
- Блещет из глубин, не увядая, человеческая жажда жить! – Подхватила сидящая рядом Лада. – Соскучились по земле, хозяйка?
- Конечно! Я ведь родилась здесь, здесь училась петь, здесь познала первый успех…
- А по-моему, лучше Ниобы во всей галактике планеты не сыщешь! – Махнула лапой шпиц цвета наркотика, на котором преступные авторитеты Колумбии зарабатывают состояния. – Надо бы и нам жильё там прикупить!
- Так-то оно так, милая Лада, Ниоба – планета отличная, но только на налог на недвижимость мы будем выкладывать целый капитал! Да и бываем мы там редко, дешевле снимать номер в гостинице, чем спускать деньги на постоянное жильё.
Лохматая помошница вздохнула. Её хозяйку при всём желании нельзя было назвать бедной женщиной, но дворцы на Ниобе (самой дорогой и красивой планете Млечного Пути) частые космолайнеры и тому подобные игрушки были ей недоступны. Да что там космические «Титаники!» Третий год подряд она ездила на одной машине, смартфон меняла раз в год. На предложения Лады бросить сцену и сосредоточиться на бизнесе, только отмахивалась: «На хлеб с икрой мы с мужем зарабатываем - и довольно! Чего тебе не хватает? А зависть опасна, она разрушает завистника изнутри, превращает его в животное… Интересно, в кого зависть превратит тебя?»
Вот и объясни ей, что количество эндорфинов прямо пропорционально количеству денег на банковском счету. Не понимает… И счастлива!
- Не грусти, Лади, - Сказала Лариса Ивановна. – Если уж разговор зашёл о Ниобе, то открою тебе маленькую тайну: этим летом мы целый месяц проведём там. Так что – смартфон в лапы и подбери нам домик поприличней, да не космокопейничай!
- Слушаюсь! – Шпиц залезла в сумку, вынула мобильник и с увлечение стала тыкать лапой в экран.
Инсарова снова стала смотреть на приближающеюся планету. Прилетела она сюда не просто так, а по весьма важному делу: на следующий день в Киеве должен был состояться конкурс певцов «Голоса Галактики». Организаторы не поскупились на премиальные: занявший первое место получал пятьдесят тысяч галактов, второе – двадцать пять тысяч, третье – десять тысяч. Главная интрига заключалась в том, что победителям предлагалось спеть в суперфинале, где премия составляла сто тысяч, но в случае проигрыша они теряли всё. Состязались как бывалые исполнители, так и только недавно зажёгшиеся звёзды. Само участие в «Голосах Галактики» было выгодно – даже те, кто не получил бы деньги, имели шанс пристыковаться к заправочной станции какой-нибудь продюсерской компании и заправить топливные баки бумажников горючим контрактов. Борьба предстояла нешуточная.
Отключивишсь от реальности, Инсарова прикидывала возможности своих соперников: как те будут держаться на сцене, как петь, смогут ли надавить на жюри, посадят ли в зал своих квакеров, а если посадят – то сколько? Всем этим штучкам она из принципа противопоставляла только своё мастерство… И песню «Отражение Земли», которую приберегала как раз для этого конкурса как козырную карту. Возникал вопрос когда её выложить – сразу или дождаться суперфинала, путь к которому лежит через тернии, но не мимо них? В том, что она туда прорвётся, сомнений почти не было.
Когда шасси звездолёта коснулись взлётно-посадочной полосы космодрома имени Александра Засядько, Лариса Ивановна решила оставить «Отражение…» для суперфинала.
* * *
Выходя на сцену, Лариса Инсарова часто чувствовала себя Наполеоном, вернувшимся с острова Святой Елены и стоящего перед выдвинутой против него армией. Немалое усилие требовалось, чтобы преодолеть страх и начать петь, но потом она врабатывалась и получала от работы немалое удовольствие.
Сейчас ей предстояло выступление в суперфинале, куда она прорвалась покорив сердца зрителей «Золотыми Небесами». В общем-то неглубокая песенка принесла ей второе место. На первом оказался молодой скотинианин Тавромин. Этот человекоподобный бык с голосом молодого Шаляпина выбрал синицу в руке и предоставил землянке Ларисе Инсаровой и марсианке Гайде Зенберг, занявшей, соответственно, третье, выцарапывать друг другу глаза и выдирать голосовые связки за обладание главным призом.
О мадам Зенберг стоило рассказать подробнее. Эта певица ещё подростком перенесла болезнь, после которой по жизни передвигалась на механических ногах, пристёгнутых к её парализованным конечностям. Гайда не отчаялась, окончила с золотой медалью консерваторию Александреона, стала концертировать, а на досуге увлекалась плаваньем, альпинизмом, баловалась живописью. «Для счастья ноги не нужны!» - любила говорить она.
Лариса Ивановна искренне восхищалась её мужеством и оптимизмом, но поддаваться не собиралась – сто тысяч галактов и для неё были большими деньгами, с их помощью можно было решить кое-какие проблемы, возникшие с бюджетом их семьи.
Гайда выступала первой. Преграды на пути к главному призу она решила снести старой доброй песней Высоцкого:
- Вы мне не поверите и даже не поймёте –- В космосе страшнее даже чем в дантовом аду. По пространству-времени прём на звездолёте, как с горы на собственом заду!
Задник сцены превратился в огромный экран, на котором поплыли изображения созвездий и космических кораблей. Бесконечный океан без дна, поверхности и берегов. Что там могло быть страшного? Разве что огромные расстояния и мгновенно убивающая всё живое температура равная абсолютному нулю… Марсианка пела, вглядываясь в зрительный зал таким взглядом, каким космолётчик ищет на обзорных экранах конструкцию заправочной станции или шарик нужной планеты.
- Нам прививки сделаны от слёз и грёз дешевых,
От дурных болезней и от бешеных зверей, -
Нам плевать из космоса на взрывы всех сверхновых –
На земле бывало веселей!
Инсарова стояла за сценой, закрыв глаза и тщательно собирая внутреннею энергию своего тела в один комок, который предстояло аккуратно истратить во время пения. Каждому из сидящих в зале должно было достаться, в этом был один из секретов её успеха. Тщательнее, Лариса, тщательнее, на кону – сто тысяч! Не сумеешь превзойти Зенберг – долго потом будешь по отдельным выступлениям эти денежки собирать…
- Прежнего земного не увидим небосклона,
Если верить россказням учёных чудаков –
Ведь когда вернёмся мы, по их законам на Земле
Пройдёт семьсот веков!
По залу прокатился смех: звездолёты их времени за считаные дни покрывали расстояния от одного конца галактики до другого. Высоцкому такое не могло и сниться.
- То-то есть смеяться отчего:
На Земле бояться нечего –
На Земле не больше тюрем и дворцов.
На Бога уповали бедного,
Но теперь узнали: нет его –
Ныне присно и вовеки веков!
Гайда завершила петь и замерла, тяжело опершись на трость: выступление съело почти все её силы.
Зрители хлопали и смеялись так, словно услышали «Честь шахматной короны» или «Диалог у телевизора». Конечно бога нет, а есть Высший Разум. А уж через семьсот веков и от самой Земли мало чего останется, не говоря уже о тюрьмах и дворцах!
- А теперь королева нашей эстрады Лариса Инсарова порадует нас своей новой песней! – Объяви ведущий – симпатичный антропоморфный слон в сером костюме и чёрном галстуке.
Под гром аплодисментов Инсарова вышла на сцену и грянула:
- Что-то в жизни любим мы, что-то ненавидим,
Но Прекрасней космоса нету ничего.
Там увидим звёзды мы, спутники увидим,
Прикоснись же к космосу, полюби его!
Зрители внимали волшебному голосу, впитывали силу, которую дарила им исполнительница.
- И картины битв, и картины праздников –
Всё увидеть можно в звёздной той дали.
Самое великое, самое ужасное –
Космос отражение голубой земли!
Все слушали, затаив дыхание. В строках Татьяны Гавриловой космос представлялся бесконечно строящимся дворцом, с этажами-галактиками, где на просторах планет-комнат радовались и страдали, строили и разрушали, ссорились и мирились самые разные существа на разных стадиях развития, под различными небесами.
Инсарова вскинула руку, словно призывая к освоению новых миров:
- Нас зовёт явление это уникальное!
Направляем в плаванье к звёздам корабли.
Снятся людям образы космоса зеркального,
космос отражение голубой Земли!
Музыка смолкла. Под гром аплодисментов на заднике сцены выросли две диаграммы – голоса за песни. Инсаровская диаграмма оказалась на несколько десятков голосов выше зенберговской.
- Увы, милая, - пробормотала Лариса Ивановна, поймав разочарованный взгляд Гайды. – Но победа принадлежит лучшим!
- Победила Лариса Инсарова! – Объявил ведущий. – Дорогая, что вы хотите сказать нашим зрителям?
- Я хочу поблагодарить всех, кто голосовал за меня. Отдельное спасибо моим конкурентам, которые заставляют меня держаться в форме… - Инсарова благовейно приняла золотую банковскую карту и приз в виде золотого же микрофона, украшенного звёздами. Посмотрела на свою безногую соперницу и вдруг почувствовала, как сердце пронзает игла жалости. Бедняжка так старалась, а осталась на бобах… - А госпоже Зенберг я хочу пожелать скорейшего выздоровления, а чтобы это не звучало издевательством, отдаю ей призовые деньги!
Что тут началось! Публика встала с места и захлопала, не жалея ладоней, лап, клешней, щупалец. Все знали о доброте Инсаровой, но не знали, что она может простираться до ТАКИХ пределов.
- Благодарю вас, Лариса Ивановна… - Ошарашенная марсианка приняла свои новые ноги, новую машину и прочие радости жизни. Вид у неё был таким, словно она залпом употребила стакан перцовки. – Вы серьёзно?
- Абсолютно!
Гайда зажмурилась, помотала головой. Открыла глаза и убедилась, что кусок драгоценного пластика по-прежнему у неё в руке.
- Огромнейшее спасибо, вам, Лариса Ивановна! Вы просто мой ангел-спаситель! Ваше благородство так же поразительно, как и ваша красота! – Марсианка запнулась, не зная, что ещё сказать. Она никогда не лезла за словом в карман, но сейчас не знала, как ещё выразить благодарность.
- До новых встреч! – Инсарова поклонилась зрителям и ушла за кулисы.
Пять минут спустя она вышла на улицу, где её ждали муж Виктор Михайлович и Лада. Попробуйте угадать, кто из этой пары смотрел на Ларису восхищённо, а кто – испепеляюще. (Подсказка: тот, кто вперил в королеву эстрады огненный взор, при этом ещё и крутил хвостом.)
- Ну, Лара, ты даёшь! – Сказал Виктор Михайлович.
- Даю! – Склонила голову певица в шутливом покаянии. – Ты уж прости милый, что такую дыру в семейном бюджете пробила. Но ведь ты у нас голова семьи, ты придумаешь, как заработать.
- Я голова, а ты шея – на тебе хомут-то семейный! – Перефразировал классика Виктор Михайлович и супруги весело рассмеялись. Шпиц зарычала.
- Лада, ты меня сразу загрызёшь или сначала помучаешь?
- Сто тысяч коту под хвост… - У Лады был такой вид, словно эти деньги у неё отобрали. - Сто тысяч! Почему вы отдали их этой безногой?
- Потому что тороплюсь делать добро.
- Транжира вы, Лариса Ивановна! – Собака чуть не лопалась от злости.
- А если бы я все эти деньги потратила на тебя? – Хитро прищурилась Лариса Ивановна. – Накупила бы тебе брендовых ошейников, автопарк машинок и все мягкие игрушки на Лесной Груди?
- В таком случае, вы были бы экономной и рачительной хозяйкой, хорошо понимающей, на что в первую очередь надо тратить капитал! - Совершенно серьёзно ответила Лада.
- Молодец, собачка! – Хохотнул Виктор. – С такой клоунессой-помошницей моей жене смерть от скуки точно не грозит!
Лариса Ивановна улыбалась. Сердце её переполняло счастье от сделанного доброго дела, которое для Гайды Зенберг было настоящим чудом.
Прижимистой эгоистке Ладе этого было не понять.
Май 2017 года, Москва.