Он сел на табурет у окна и облокотившись на подоконник, посмотрел вниз. На детской площадке весело копошились дети, на дереве напротив звонко чирикали воробьи. Изредка они дружно, с шумом вспархивали и перелетали на соседнее дерево, устраивались и снова начинали радостно щебетать.
Дни становились длиннее, и в воздухе витало предвкушение весны. Все вокруг радовалось этому.
И только он один грустил. В чем причина, непонятно. Все у него было хорошо. Мама здорова. (Если не считать давления, которое сбивали вчера полвечера, но ведь сбили сами, без скорой!). Дочка написала, что скоро приедет к нему на все каникулы. Оставался всего один экзамен. У сына родился второй сын. Правда, с того момента прошел уже месяц, но ведь это так чудесно!
Может быть виновата во всем погода?
Долго-долго не было снега, но он ведь все-таки выпал...
Почему же на него напала тоска? Зеленая...
В груди было непонятное то ли томление, то ли волнение...
Что-то теснило грудь.
Что-то мешало жить.
Что-то не давало радоваться жизни.
Он заскучал.
Новости вдруг перестали интересовать его, работа начала раздражать, но хуже всего приходилось ему вечером. Длинные, липкие, они тянулись и тянулись. Бесконечность...
На ночь он всегда пил липовый чай. Вот и сегодня он пришел на кухню, будучи не в силах ждать этой самой ночи. А до нее было еще (он взглянул на часы) целых 6 часов! 360 минут, что было ближе к истине, а вообще-то 21600 секунд. Двадцать одна тысяча пятьсот девяносто девять, двадцать одна тысяча пятьсот девяноста восемь...
Он считал, потому что так хотя бы было заметно, что время все-таки идет.
Как ребенок, который ждет маму с работы он сидел у окна и гипнотизировал дорожку, где она скоро должна была появиться. Мама обещала прийти в 17.30, а часы показывали уже 17.32. Что тогда секунды длились вечность, что сейчас.
Как мало мы меняемся...
И все-таки причина была. Глупая донельзя. Из-за такой ерунды расстраиваются только желторотые юнцы.
Подумаешь, не придет...
Велика беда...
Не будет же он, мужчина в самом расцвете сил, даже дважды дед, переживать из-за того, что она не придет.
А она должна была прийти!
Она не раз писала ему об этом, что непременно придет.
Если честно, она писала ему каждый день. Иногда не по разу.
И он привык...
Он не хотел привыкать, но как то так случайно произошло, что привык.
Так сильно, что теперь ему не хватало их. Этих писем.
Внезапно, когда до их долгожданной (по ее словам) встречи оставалось всего три дня, она перестала писать.
Он и идти-то не хотел. Все думал, стоит ли ходить. Ей, конечно, об этом не писал. Зачем ее раньше времени расстраивать? У него своя, давно устоявшаяся жизнь, в которой он ничего не хотел менять. Зачем ему лишние проблемы?
А теперь, когда письма не было второй день, вдруг заскучал.
Да так сильно, что испугался, того, что она не придет!
А вдруг и вправду не придет?
Писать же перестала!
Может быть она тоже не хочет ничего менять с своей, давно устоявшейся, жизни?
Он ждал его вчера. Но ни утром, ни в обед оно так и не пришло. Не звякнул телефон ,и не появилась цифра 1 на иконке электронной почты. Вчерашний вечер был ужасно долгим...
Неужели и сегодняшний будет таким же?
И с чего вдруг ему вообще пришло в голову приглашать ее?
Какие свидания могут быть в их возрасте? Жил бы сейчас спокойно!
Надел бы очки, неторопливо достал бы телефон, устроился бы поудобнее, и прочел утреннее, которое ему не хотелось читать в суете, и обеденное. Это был целый ритуал. Все письма он читал строго по порядку. Первым то, которое было отправлено раньше. Иногда перед тем, как начать новые, он перечитывал старые. Наиболее понравившиеся ему. Запавшие в душу. Ее слова ласкали. От них теплело в груди. Когда она радовалась, радовался и он, когда грустила, ему ужасно хотелось обнять ее, прижать к своей груди и ничего не сказав, прикоснуться губами к трогательной макушке, вдохнув аромат ее волос.
Нет, ну это какое- то полное безобразие! Разве она может так поступить с ним?
Она обязана прийти!
Ведь так?
Он же прав?
И черт с ними, с этими письмами, лишь бы только пришла...
Волнение охватило его настолько, что он встал и не зная, чем ему заняться поставил на плиту чайник.
Руки сами потянулись за липовым цветом.
Кипяток. Две ложки сахара. Размешать.
Мягкий звоночек, заставил его дернуть рукой, от чего чай выплеснулся на колено.
Потирая его одной, второй он лихорадочно доставал телефон из недр, неожиданно глубокого, кармана.
Нажав на экран, он заулыбался.
"Приятного чаепития!" - гласило начало письма.
"Рано, голубушка, я пью чай ближе к полуночи!" - сказал он, оставив нетронутую чашку на кухне.
Начинался сериал.
Досмотрит последнюю серию, тогда и прочтет. Устроится в кресле, достанет свои очки...
И вообще, с чего это он вдруг решил, что она не придет?
Жизнь у него давно устоялась!
Он что птенец желторотый что ли?
Может все-таки не ходить?
Куда она денется!
Придет!
Продолжение http://www.proza.ru/2018/01/19/1897
18.01.2018