2
В годы моего далёкого детства в нашей сельской местности, конечно же – никаких зоопарков не было, но были «Зоопарки на колёсах». Клетки со зверями и птицами привозили недельки на две в какое-то село в районе и люди с окрестных сёл, полеводческие бригады, старшие классы восьмилетних школ, приезжали на открытых бортовых машинах на часок, чтоб посмотреть на зверей, которых мы видели только в книгах на картинках. Из нашей школы тоже желающих посмотреть было так много, что мы, как спички в коробке стояли на машине с наращенными бортами, приспособленными для перевозки скота с фермы на бойню. Но никто и роптал на отсутствие комфорта, да мы в то время и не знали, что можно ехать по-другому.
Приехали. Много чего мы в тот день увидели, но дольше всего мы задержались у клетки со странным медведем, который сидел и смотрел на людей грустными собачьими глазами. Он больше был похож на большой пушистый чёрный шар с мягкой (так мне показалось) волнистой шерстью. Вокруг морды - короткая светло серая шерсть. Рядом с медведем сидела чёрная гладкошёрстая кошка с голубыми глазами. Видно было, что эти два зверя – неразлучные друзья. У железной клетки, внизу, был несколько укороченный железный прут. Это и был кошачий лаз. Кошка на время выходила из клетки и мы её даже гладили, но непременно возвращалась в клетку к своему другу.
***
На диване полулежа, сидела беременная женщина с большим выпирающим животом. Она что-то там вязала крючком, видимо готовила одежонку для её ещё не родившегося маленького человечка. Рядом лежала большая полосатая кошка, голову она положила хозяйке на руку в районе локтя, а лапка вытянутая вверх таким образом, что её ладошка покоилась на животе той женщины. Работал телевизор, звук был приглушен, и этого было достаточно, чтобы отпугнуть скуку и накатывающую сонливость. Кошка дремала, но сон её был чуток. Время от времени малыш в животе проявлял активность, дрыгал ручками, ножками. Кошка тут же открывала глаза и на вытянутой лапке появлялись коготки. Женщина тоже замирала на какую-то минутку, загадочно улыбалась доброй улыбкой и, когда малыш успокаивался, крючок быстро-быстро мелькал в её руке. У кошки опять закрывались глаза и на лапке прятались коготки.
***
В детской кроватке, обложенный подушками, полулежал малыш. Вокруг его головки с коротенькими младенческими волосиками, касаясь животиком темечка, лежал котёнок. Хвостик непрерывно ёрзал по подушке и малыш всё пытался его словить, но это у него никак не получалось. Ведь лёжа на спине и поднимая ручки вверх, выходило так, что и ладошки рук были открыты с наружной стороны. Он мог коснуться хвостика только тыльной стороной ладошки. Котёнка это вполне устраивало и он, время от времени принимался лизать лоб ребёнка. Ребёнок, чувствуя ласку, что-то там гу-гукал. Этого общения им хватало обоим, да ещё маме, которая стояла за гладильной доской с утюгом в руке.
***
Великое дело – пенсионный возраст для мужчины. Появилось время свободно пожить на даче, а главное – на зорьке сходить на рыбалку, тем более озеро недалеко.
- Закормил он нас этой рыбой. Единственно кто его встречает с рыбалки – это кот, Мерлин. Теперь дед Фёдор свой улов чистит и сушит…
Я слушала хозяйку и рассматривала рыбные гирлянды под козырьком крыши летней кухни. А по левую сторону от крыльца тесной кухоньки, стояла скамеечка, невысокая - продолговатый овал с вырезанной на блюде большой рыбиной. Эта работа – гордость хозяина, именно, сидя на им же сработанной скамейке, он чистил принесённую с рыбалки рыбу. Рядышком со скамейкой стоит красное восьмилитровое ведро, в котором воды налито, чуть ли ни до самого верху. Возле этого ведра ходит кругами подросший котёнок. Хозяин куда-то отлучился, и он, сердешный, то на скамейку запрыгнет, изготовится к прыжку, но, видать, он уже не раз побывал в ведре с водой. Хоть и не в компании с рыбой, но такое купание ему явно не понравилось. Теперь он только зорко наблюдал, как из глубины всплывали рыбёшки и хватали разинутыми ртами воздух, пускали пузыри. Он пытался цапнуть самую ближнюю рыбёшку лапкой и подцепить её на коготок. Иногда, не согласная с вынужденным пленом рыбка сама выпрыгивала из ведра на траву, тут уж Мерлин не упускал охотничью удачу.
Но сегодня хозяин был более удачлив и принёс в сачке большущую рыбину. Мелочь он, как обычно, вытряхнул в ведро с водой, а для рыбины он принёс небольшой отрезок доски. Рыбина теперь лежала на доске, открывала широкий рот и слабо шевелила хвостом.
Мерлин вскочил на скамейку, заглянул в ведро, но тут же вернулся к большой рыбине, которая была раза в три больше его самого. Сначала он боязливо несколько раз обошёл вокруг рыбного ложа. Большой рыбий рот пугал его. В этом месте он делал большой крюк. А вот хвост вызывал у него хищнический интерес. Занятно было наблюдать, как загорались огоньки у этого, ещё пару минут назад милого животного, как зловеще выгибалась спина. А когда Мерлин вцепился зубами за хвост и упираясь всеми четырьмя лапами, наполовину стащил рыбину с доски, я поверила в то, что даже у маленького хищника во время охоты сила удваивается.
- Э-э-й, охотник! Ты куда это её поволок?! - сквозь смех воскликнул подошедший хозяин…
***