УКРОЩЕНИЕ ТИГРА НА КОЛХОЗНОЙ СЦЕНЕ
- Володя! А не смогли бы вы организовать в нашем клубе концерт? – спросил Голова.
- Надо подумать и посоветоваться с ребятами, Макар Кузьмич, - ответил Владимир.
- Подумай!.. Подумай, Володя! Мы будем Вам всем очень благодарны.
За обедом, когда все сидели за столом и с аппетитом уминали макароны «по флотски», я высказал просьбу Головы. Меня тут же поддержал наш куратор, Сергей Яковлевич Лускань.
- А, что, ребята?.. Давайте подумаем и чем-либо порадуем колхозников.
- Какие из нас артисты? - кто-то выкрикнул недоумение. – Опозоримся!
- Почему опозоритесь? Зритель здесь простой, будет рад, если кто-то из вас расскажет стихотворение, веселый рассказ, споет, станцует, а ваш староста сыграет на баяне – вот вам уже и репертуар на один час! – уговаривал нас Сергей Яковлевич. – Давайте повеселим простых людей, оставим хорошую память о себе!
Последняя фраза куратора была убедительной, весь вечер мы занимались тем, что выспрашивали друг у друга: кто, что может исполнить, посмешить публику каким-либо сценическим приколом, рассказать стихотворение, басню, что-либо спеть, станцевать. В репертуар тут же были внесены два музыкальных произведения на баяне – это Полонез Огинского и вальс «Амурские волны», которые должен был исполнить я. Кто-то записал себя на декламацию стихотворения, кто-то вспомнил басню, кто-то смешной рассказ. Леша Сорокин предложил исполнить сценку: «Укрощение тигра». Важа Орджоникидзе предложил вместе со мной исполнить акробатический этюд.
Кто-то спросил:
- Сорока! А, что это за сценка с тигром?.. Где мы возьмем тигра?
- Это секрет. Узнаете, когда я покажу эту сценку. Посмеетесь!..
После этого короткого совещания, началась интенсивная подготовка к концерту. На доске объявлений было вывешено объявление. Молва о предстоящем концерте разлетелась по селу за считанные часы. Отступать было некуда. После дневных работ мы разбредались по углам и репетировали свои номера. Я с Важей выбегали на спортивную площадку, напоминающую стадион, разминались, пробовали выполнить стойки на руках, акробатические пирамиды различные перевороты и прыжки. Я не испытывал в этом каких-либо затруднений, но с Важей мне пришлось поработать, в результате чего, он научился выполнять акробатическое колесо, и быть мне опорой при исполнении стойки на его руках.
Леша Сорокин готовился к укрощению тигра - достал где-то длинный кнут и забавлялся им на стадионе, производя широкие размахи и резкие, громкие щелчки, от которых звенело в ушах. Мы не догадывались, но заметили, что он приручил к себе маленького котенка, угощал его всякими кошачьими сладостями, и тот, как неотлучная собачка бегал за ним. У многих возникал вопрос: «Для чего это?», но развязка и ответ на вопрос были впереди.
И вот наступил день и час нашего концерта. Клуб был заполнен зрителями. На первую скамейку у сцены разместилось все руководство колхоза. На этой же скамейке разместились наши хозяева: слепой дедушка и бабушка Катя.
Когда ведущий концерт, Коля Мандыч, открыл его начало и произнес краткую приветственную речь, зал разразился громкими аплодисментами, мы находились за кулисами и в щелочку наблюдали за происходящим в зале.
Наш слепой хозяин, громко аплодировал, всей душой почувствовав, радостные впечатления. Бабушка Катя сидела рядом и нашептывала своему мужу всё то, что она увидела на сцене. Она по жизни была глазами своему мужу.
Мы вошли в азарт, каждый старался войти в роль и душевно исполнить то, что мог, к чему был готов, к чему лежало его сердце. Аплодисменты сотрясали зал. И вот был объявлен заключительный номер.
- Уважаемые, друзья, труженики сельского хозяйства, - с душевным акцентом, с дрожью в голосе произнес Николай Мандыч эту фразу. – В заключение нашего концерта мы покажем вам смертельный номер. Слабонервных прошу покинуть зал!
Пауза!..
- В нашей группе есть студент, продолжал Николай, – укротитель тигров! Своего питомца, зверя неимоверной злобности, он привез в ваш колхоз. -
Это, Алексей Сорокин! Поприветствуем его!
После некоторого затишья, раздались громкие, дружные аплодисменты. На сцену в трусах и кедах, с канатом через плечо, с кнутом в правой руке вышел наш Леша Сорокин, за сценой раздавалось жуткое рычание зверя. Создавалось впечатление, что этот худенький укротитель тянет на сцену громадного злобного зверя. Публика представляла укротителя тигров рослым, физически развитым человеком, но на сцену вышел щупленький, худенький, кучерявый и очень волосатый молодой человек. Кто-то громко прошептал: «Ты, дывысь, таке мале, таке худэ и не боится?!»
После поклонов на приветствия публики, Сорокин повернулся лицом к закулисью и стал тянуть канат на себя. Канат натянулся, за кулисами раздалось жуткое рычание «зверя». Зверь упирался, рычал и не хотел выходить на сцену. Леша произвел кнутом несколько смачных и громких щелчков, но зверь не поддавался, рычал и злобно теребил канат. Укротитель напрягал силы, тянул канат, щелкал кнутом, скользил, падал, поднимался, делал очень злобное лицо, опять, широко размахивал кнутом, производил им все громче и громче щелчки, но «зверь» не поддавался, и очень громко и злобно рычал. Эта борьба продолжалась несколько минут и привела публику в неимоверный испуг. Пот выступил на лбу укротителя, он поворачивался к публике, делал извинительные поклоны и, состроив очень злобное, решительное лицо, опять продолжал тянуть зверя на сцену. Рычание за сценой усиливалось, публика встала, готовая к спасению бегством из зала. Встал и наш слепой хозяин, его жена одной рукой поддерживала инвалида, а второй без остановки крестилась, произнося слова какой-то молитвы. Когда накал испуга в зале достиг пиковой точки, Леша произвел последний очень громкий щелчок кнутом, натянул канат. Канат, вдруг, резко подался вперед, как будто «зверь» перестал упираться и совершил прыжок на сцену. Леша падает на спину, в зале какая-то женщина в испуге громко кричит: «ОЙ!.. ОЙ!..». На сцене появляется «страшный зверь» - КОТЕНОК привязанный к другому концу каната. Котенок подбежал к укротителю, приветливо мяукая, этим выпрашивая у укротителя кусочек мяса. Зал долго рукоплескал, кто-то смеялся, у кого-то были слезы на глазах.
На приветствия зрителей Леша профессионально исполнил поклоны и вызвал на поклон своего помощника, озвучившего рычание тигра - это был Важа Орджоникидзе. Для нашего куратора, Лусканя Сергея Яковлевича, эта сценка была сюрпризом, он смеялся, вытирал с глаз, накатившуюся слезу и благодарил нас за вечер, за труд каждого.
На следующее утро у меня состоялась беседа с бабой Катей.
- Ой, хлопцы, повеселили вы нас! Ой, как повеселили!.. Долго ваш концерт останется в нашей памяти! Ты знаешь, Володька, когда тигр начал рычать, мой дедуся чуть не всрався! А сколько ж тебе заплатил Голова за твою акробатику?
- Какая оплата, баба Катя!? Это наш вам, колхозникам, подарок!
- Ой, Боже ж мий! Так выкручиваться, так косточки ломать и за спасибо?! – пролепетала наша повариха и хозяйка.