Сергей Лучишкин. Шарик улетел
Вот улетел красный шарик. Он уже высоко в синем небе. А внизу стиснутая большими домами крохотная девочка. Это почти и всё, что мы видим на этой картине размером 100 х 70 см. В новой Третьяковке на Крымском валу. Посетитель может бросить на неё быстрый взгляд и легко пройти мимо. На что тут смотреть? Но уж если остановился и задумался, то будет стоять перед ней долго-долго. Постоим и мы тоже. Всё увиденное погрузит нас в непростые размышления. А потом не исключено, что это видение явится нам во сне. Оно станет просто неотвязным. Оно затрагивает самые чувствительные струны нашей души.
Каждый привяжет к изображению свое толкование. Да, сегодня эту картину знают так, более-менее. А вот когда она была написана и выставлена в 1926 году, она приобрела сразу скандальную славу. И легко понять почему. Картина написана в 20 годы, то есть во время начала уже одной довлеющей идеологии. Идеология, которая стискивала сознание и пресекала все устремления к свободному выражению художника.
Идеология была простой. Воплотить вечную мечту о социальной справедливости в жизнь. Впервые за всю историю человечества. «Мы рождены , чтоб сказку сделать былью». Эта мечта стала государственной политикой. «Мечта крылатая, мечта прекрасная всегда зовет тебя вперёд». Время вперёд. И никакого уныния и пессимизма. Нытики и нестойкие должны сойти с этого пути. И вот в это время творческого и созидательного порыва является этот улетевший шарик и безутешная девочка в плаче, смотрящая ему вслед. Ну куда это годиться!
Что случилось с этой бедной девочкой? Надо пожалеть. А ведь автор и не вкладывал никаких политических подтекстов. Это история печальная могла бы произойти и в Нью-Йорке, например. А там дома будут и повыше и стоят они там так стиснуто тоже очень близко друг к другу. И там юная американка могла бы упустить шарик любого цвета. Даже и красный шарик.
*****
А я вот тут вдруг подумал о том, что если бы картину «Крик» написал не Мунк, а какой-нибудь советский художник, причем всё равно в какие годы, моментально подумали бы, что несчастный на мосту орёт от ужаса «Гулага». А лучше всего, если бы эту картину написал бы не Мунк, а какой – нибудь андеграундный художник - участник бульдозерный выставки. Ох, какой желанный скандал!
А меня ещё удивляет и то, что в советские времена. никто не догадался представить это несчастное существо непонятно какого пола орущее на мосту, как жертву свинцовых мерзостей капитализма. Так просто.
Но вернёмся к девочке в голубом платьице.Сегодня эта картина может и известна, но не очень. А также и её автор. А вот когда она была выставлена в 1926 году, то она сразу стала предметом для споров. И не всегда творческих. Почему , об этом чуть позже. Но тема этой картины, главная её выраженная мысль, а также множество не выраженных подтекстов, сподвигнула многих других художников на собственные сочинения. Уж очень идея оказалась плодотворной. Откройте Интернет и вы увидите разные цветовые и композиционные интерпретации.
Олег Фёдоров.
Олег Фёдоров поэт. Не не только поэт. Он профессиональный художник, график. Автор десяти сборников стихов. А ещё он создавал радиопрограммы, такие как «Азорские острова» и «На сон грядущий! »
А сам о себе этот поэт выразился так: «Пусть кому-то я не нравлюсь. Я могу на вас забить! Но зато я точно знаю - МЕНЯ ЕСТЬ КОМУ ЛЮБИТЬ!» И это хорошо. Я и сам о себе мог бы такое сказать. Но я не знаю этого поэта. Да и вы вряд ли его знаете. Но вот попались мне на глаза его стихи. Посвящённые вот этой самой картине «Шарик улетел». Они мне понравились. И цитаты из этого стихотворения я предлагаю вашему вниманию.
Тронул сердце поэта простенький сюжет о беде маленькой девочки, выпустившей из руки красный шарик, который взлетел в бесконечный небесный простор. Тронул и вдохновил на поэтическое излияние собственной души.
Там кто-то плачет – шарик улетел.
А кто-то с равнодушием взирает,
Как он взмывает вверх,
Как будто не у дел…
А может кто-то скажет,
Что всплывает
Со дна колодца
Этого двора,
Где девочка стоит на перекрёстке
Вне всех времён…
И всё правда. Всё по картине. Только в самом конце такая неожиданная мысль. Такая метафора удивительная. « На перекрёстке всех времён» Я бы сказал ещё и на перекрестке не только всех времён , но и пространствах тоже. То есть беда, случившаяся с девочкой,она вне времени и пространства. То есть она может случится с любым из нас и во все времена. И вся жизнь полна ими у каждого.
О чём не догадается мудрец
И девушка у форточки с расчёской
И тот, что счёты с жизнью наконец
Свёл этим утром…
А кто это тот? Приглядевшись, в одном из окон мы увидим тело и ноги несчастного. Повесился! Решил, что только так он решит все проблемы, воспарив только таким вот образом к небесам. Вслед за шариком. И никак иначе. Не вытерпела душа житейских мук, и таким вот образом уйдёт в вечное пространство, где нет ни мук, ни тревог. И вечный покой. Только напрасно он так думает, если он верит в Бога. Не примет его Бог. Потому как он не позволяет никому покинуть земную юдоль без Его повеления. Самочинно. Все страдание земные мы должны пройти по Его завету. И никакой священник не согласиться его отпеть. И не услышит душа его известных слов: “Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему с миром:»
А дальше у поэта мрачное предсказание Прежде всего ребёнку, которого мы видим в другом окне:
И женщина баюкает дитя,
Которое, возможно, станет тоже
Самоубийцей с этого двора…
У поэта в его воображение рисуется такое продолжение в жизни девочки. Вспомним , что картина написана в1926 году, Значит в 43-ем ей будет лет 17 И окажется она на войне медсестричкой. То есть будет самоотверженно спасать жизни бойцов. А дальше как повезёт. Или не повезёт
А, может быть, покинет его всё же
И в сорок третьем пацаном на фронт
Иль медсестричкой, – вдруг и впрямь девчонка…?
Вернётся в 20-ть, если повезёт…
Или останется лежать под ёлкой,
Берёзой или ивой молодой,
В болоте ли, окопе ли безвестном…?
Ну а пока стоит она одна перед вечностью и всей вселенной. И плачет.
Скоро ль вырастит трава?
И превратятся ль саженцы в деревья?
Пока ж в пространстве этого двора
Из двух домов
Стоит она одна
Среди своей же
Собственной
Вселенной…
– А шарик?
...Улетел?
– Нет.
Всё ещё с тобой.
Пока ты плачешь –
Он не улетает…
Меня поразили эти слова. Запали в душу. Пока остается в душе и памяти то, о чём мы горько сожалеем, значит шарик не улетел. Точно также и ушедшие от нас ещё остается живыми, пока есть ещё на земле кто-то, кто их помнит.
А красный цвет шарика, не наводит ли и он на некоторые размышления. Да и очень даже наводит на определенные размышления. Думаю, легко догадаться, какие. Дальше предлагаю самим додумать.
ДЕНИСКА.
Не поверите, эта картина вдохновила и Драгунского на одно из своих сочинений. В серии «Денискины рассказы». И вы знаете, в его рассказе не девочка, а мальчик Дениска упустил шарик. И причем сделал это не нечаянно, неосторожно, а в результате душевного импульса. Вот как нам это описывает сам автор переживания Дениски.
«И протянула мне ниточку. Я взял. И сразу как взял, так услышал, что шарик тоненько-тоненько потянул за ниточку! Ему, наверно, хотелось улететь. Тогда я немножко отпустил ниточку и опять услышал, как он настойчиво так потягивается из рук, как будто очень просится улететь. И мне вдруг стало его как-то жалко, что вот он может летать, а я его держу на привязи, и я взял и выпустил его. И шарик сначала даже не отлетел от меня, как будто не поверил, а потом почувствовал, что это вправду, и сразу рванулся и взлетел выше фонаря.»
Какой неожиданный поворот. Какой благородный поступок Всё оказалось перевернутым. Мы должны проникнуться не жалостью к обиженному ребёнку, а восхититься его поступком. Он освободил от пут земного притяжения, читай от тягостной обыденности, почти живое существо. Шарик, который трепетал в его руках, в страстном стремление рвануть вверх.
А Дениска не один. С ним рядом стоит его соседка, Аленка. А она слишком мала, по мысли Дениски, чтобы понять радость мальчика от свершённого благородного поступка. Они оба заворожено смотрят на улетающий шарик. И девочке жалко, что шарик улетел.Ну совсем как той девочки, которую мы видим на картине. А мальчик лучился радостью. Почему? Потому что он даровал шарику свободу. Он понял, что не в его власти, держать его за ниточку, привязанной к пальчику. Шарик не не может принадлежать никому. Он живёт сам по себе. И ему решать, где и с кем ему быть. Уважая и даже любя шарик, его надо отпустить. Испытав радость при этом.
При этом Дениска не подумал о том, а что случиться с шариком, отпущенном на свободу. Он ещё не прочел про то, что случилось с Икаром, в его неудержимом стремлении к солнцу. То есть, к свободе. Сожгло солнце ему крылья – и он стремительно упал и разбился о твердь земную. И шарик либо лопнет от перепада давления, либо, сдувшись, он тоже вернётся на Землю. Безжалостно земное притяжения пересилит его волю освободиться от него. И падет он вниз, может не так стремительно, как Икар, но тоже уже никому не нужный. В руке ребёнка он хоть приносил радость ему. Лишив его этой радости, он и себя лишил жизни.
А ещё Дениска не читал, конечно, Карла Маркса. Время не пришло. Став старше, он возможно и прочтёт. И тогда он узнает, что дед с окладистой бородой, дал уже давно одно мудрое определение свободе. Короткое и избыточно ясное. Буквально в трёх словах. "Свобода – это осознанная необходимость". То есть в нашем случае, шарик, осознав всю пагубность и зловредность своего безрассудного поступка, сам привязался бы к спасительному пальчику мальчика.
А ещё Дениска не прочёл историю про одного прелестного маленького мальчика с кудрявой головой золотистого цвета. Историю написанную одним французским летчиком – маркизом. И философом в придачу. А если бы прочел, то этот прелестный мальчик помог бы Дениске усвоить одну мудрую мысль : «Мы ответственны за тех, кого приручили». Он, конечно, прочтет историю про маленького принца И тогда он ни за что не отпустит шарик в это губительное для него предприятие. Ну как если бы он не отпустил бы маленького прирученного котёнка гулять самому по себе по улице или в лесу. Котёнок может и заблудиться или его могут разорвать злобные бродячие собаки.
Но ведь это ещё и не конец денискиной истории. А конец такой. После этого печального расставания с красным шариком , дети возвращаются домой Они молчат. Они переживают случившиеся. Они идут долго. И вот перед самыми воротами их двора, когда они расстаются, девочка вдруг неожиданно говорит:
« Если бы у меня были деньги, я бы купила ещё один шарик… чтобы ты его отпустил». Вот так! Выводы делайте сами. То есть по мысли автора Драгунского, девочка в синем платьице на картине художника должна вовсе не плакать, а радоваться. Не согласен писатель с художником. Я не знаю какой политической ориентации был сам писатель, но что-то мне подсказывает, что современные либералисты радостно с одобрением и пониманием прочли бы конец истории. И девочка, соседка Дениски, в их глазах, это очень правильная девочка. Она поняла то, что свобода – это святое. Они же либералисты. Иначе они и мыслить не могут. А то, что свобода может быть и губительной, это не их дело.
Булат Окуджава.
И он тоже он откликнулся на эту картину. Так, как он мог сделать лучше всего. То есть песней собственного сочинения. Известной песней. Правда не все знают то, что воодушевило известного барда с Арбата, на это сочинение. А это, конечно, картина «Шарик улетел».
Только мысли поэта совсем другие. Он даже расширил тему. Да, и для него тоже это событие - утрата шарика, печальное событие. И никакой радости в нём нет. Как и в любой другой утрате.
Вспомним это коротенькое стихотворение. А ещё лучше, если вы откроете Интернет и на ютюбе найдете её и послушаете эту песню. Чтобы лучше проникнуться и текстом, и музыкой.
Девочка плачет шарик улетел
Ее утешают, а шарик летит
Девушка плачет - жениха все нет
Ее утешают, а шарик летит
Женщина плачет - муж ушел к другой
Ее утешают, а шарик летит
Плачет старуха мало пожила
А шарик вернулся и он голубой.
Вы понимает. Каждому возрасту свойственны свои радости, утраты и свои печали. И причём, степень переживания одна. И шарик улетел, и муж подлец ушёл к другой, это всё одно. Все наши желания – это всё от возраста. У каждого возраста свои игрушки, которые обусловлены как раз возрастными потребностями. А пожалеть хочется всех. Правда, Окуджава – он же добрый – он обещает всем, что шарик вернётся. Надо только выучиться ждать. Вернётся шарик в том или ином виде. И шарик спустится, и жених приличный найдётся, и муж вернется. А если не вернётся, то и чёрт с ним. Найдется и другой. Ещё и лучше, который не предаст. Вот с бабулей сложнее. Мало пожила. Ну что тут поделаешь. Все мы во власти всевышнего. Но и тут есть утешение. В жизни вечной в лоне Авраамовом. .
Сергей Лучишкин.и его картина.
Этот художник написал картину, когда ему было всего 24 года. Он написал и много других картин. А вот при упоминание его имени перед глазами встает только вот эта картина. Девочка с тоской смотрящей на улетающий в небо шарик.
Он прожил не маленькую жизнь. Долгую жизнь. Ему было около 90, когда он покинул этот мир. И пережил при этом очень разные режимы. Сами знаете какие. Родился в начале века ещё при царе. Скончался, когда уже сам СССР дышал на ладан. В 1989 году. Представляете, какими событиями была наполнена его жизнь. Он был художником. И я не случайно упираю на этот факт. То есть он был творческой личностью. А хочешь – нет, художник не может не подвергаться воздействию на него, так сказать, внешней средой. Это мирискуссники при царизме могли позволить себе уходить в почти виртуальный, сказочный мир прошлого, грезить фантомами прошлого, улетать, как тот самый шарик в лазурные небеса, только чтобы подальше от обыденности и грязи повседневности.
Тогда было ещё возможно забираться в слоновую башню, когда критический реализм передвижников тоже как бы пережил себя. Он в начале прошлого века стал не актуален. А актуальными стали поиски новых форм самовыражения. Искали и находили. И что только не нашли. Лучизм, кубизм, футуризм, экспрессионизм, пуантилизм, абстракционизм, супрематизм. И это ещё не всё. Было всё, но только не то, что воспринимает нормальный человеческий глаз.
И Лучишкин был, конечно, всему этому свидетель. Он не получил сурового академического образование, которое умело научить художника твердо держать кисть в руке, подбирать краски, выстраивать композицию. То есть всё то, что просто необходимо любому художнику. Образование он получил в ВХУТЕМАСе.
Эта организация хоть и находилась в том же здании, что и знаменитое Училище Живописи, Ваяния и Зодчества на углу Бульварного Кольца и Мясницкой, но это знаменитое училище уже было сильно проветрено ураганом новых перемен. Оно было реорганизовано в 1920 году, и звучало уже менее романтично. ВХУТЕМАС – это Высшие художественно-технические мастерские. А кто преподавал в нем живопись? Вот некоторые из них. Кандинский, Родченко, Татлин, Лисицкий, Степанова. Эти имена дадут представление о том, как и что преподавалось там в области живописи. Особенно первый, Кандинский, который сам-то, можно сказать, никогда живописи и не обучался.
Кстати, надо сказать, что здание существует и поныне. И в нём присутствует Российская академия живописи, ваяния и зодчества. Она была основана благодаря стараниям Ильи Глазунова. И там даже и близко нет духа Авангарда. И по моему – это хорошо.
Вот как по этому поводу выразился сам И. Глазунов. Он сказал, что его Академия – «это последний бастион реализма. В Европе традиции классической школы живописи давно утрачены. Они поддерживаются только здесь, в Академии живописи, ваяния и зодчества»
А ещё он сказал, что он готовит своих учеников на битву с антиискусством. И сравнил эту битву не много, не мало, с борьбой добра со злом. И в этом случае я тоже соглашусь с метром.
Ну а двадцатые годы – это было ещё время царствования Авангарда. Правда уже на издыхании. Режим уже все больше набирал крепость стали. В моду входил соцреализм. И в это время в моде был тренд жизнеутверждения и энтузиазма. Прощай декаденщина и беспредметная живопись. Все направленно на создание нового строя и воспитание нового человека. Совсем скоро из всех репродукторов страны мощно зазвучит гениальный «Марш энтузиастов». Гениальные слова и музыка. По своей мощи, энергетике, и воздействия на душу этот марш превосходит несомненно творение Роже дё Лиля - Марсельезу. Этот марш отразил как нельзя лучше свою эпоху со всей его ментальностью, с заряженностью на созидание. Дух времени он отразил в его броске вперёд.
И вот тут Лучишкин со своим красным шариком и плачущей девочкой в голубом. Ну, никак не в тренде. Однако представьте себе, эта картина не исчезала, не была загнана, засунута в глухой и тёмный запасник. Её купила Третьяковсая галерея. А это уже означало, что она была все-таки отмечена знаком качества. И не кем-нибудь, а самим директором Третьяковки.
А им в то время был А. Грабарь, заслуженный метр живописи, искусствовед, теоретик, просветитель, музейный деятель, педагог, профессор. Академик АХ СССР Это было его решение. И здесь нужно было, конечно, положиться на его вкус. Грабарь понимал, что прославленный музей не должен отражать только наше прошлое в искусстве живописи. Это живой музей. Он не может остановиться в своём развитии. Он не кладбище всего того, что отошло от времени современности. И он принимал в музей только то, что было в его глазах искусствоведа самым лучшим на то время. И он был прав. Потому как «Шарик улетел» - это картина на все времена. Тема это вечная. Что теряем и что находим. С самого детства
И картина Лучишкина присутствовала с тех пор на многих выставках. И за границей тоже. И сам художник прожил долгую творческую жизнь. Он был не дурак. Не лез на рожон, не будучи конформистом. Например, он как художник, участвовал в создании знаменитого фильма «Цирк».
В 1929 году картина его была представлена на выставке «Дети в искусстве». А потом она была на выставке «Художники РСФСР за 15 лет». Картина много путешествовала по зарубежным выставкам: была в Токио, в Риме, во Флоренции.
В своём творчестве он выбрал тему, которая максимально далеко отстояла от политики. Его темой стал спорт. И он много потрудился с большой пользой для себя и страны на этом патриотическом поприще. А ещё и как пропагандист культуры. И это очень хорошо. Хорошо, каким бы ни был общественный строй.
Хотя , как сказать. Мы все свидетели тому, что ныне происходит в спорте. Особенно сейчас. Но это на мировой спортивной арене, а на нашей внутренней арене всё было как надо. То есть это была нога, у того , у кого надо нога.
Например, как художник он участвовал в первой Спартакиаде народов СССР. Наверное не все знают, что это за Спартакиада такая. Это были тогда такие Олимпийские Игры, но в границах нашей обширной многонациональной страны. Жаль что ныне их не проводят. Эти его работы тоже хранятся в Третьяковской галерее.
Как художник, он также ездил, ради более глубокого проникновения в тему, на крупнейшие мировые спортивные соревнования. В Гренобль, в Саппоро. Это такая его увлечённость помогала ему не только избежать обвинений в аполитичности и, не дай Бог, в несоответствии с линией партии, но и разлада с самим собой. Он ничего в стол не писал, и в чулан свои картины не складывал.
А ещё он много ездил по стране. Были такие творческие командировки. За счёт государства. Сегодня этого нет. А тогда было. Государство нуждалось в людях, художников, поэтов , писателей, которые отражали бы трудовой подвиг народа в его напряге возродить страну и отразить вероятное нашествие врага. И это было так естественно и исторически оправдано. Поэтому ещё одной темой художника Лучишкина стала индустриальное строительство. Было много поездок. Он ближе познакомился со своей страной. И он оставил много интересный работ.
Это для него был выход из тупика, в который попадали прочие «авангардисты». Причём выход искренний Он себе задавал вопрос естественный: Хорошо, есть абстрактная живопись, беспредметное искусство. А дальше, что?! Ведь должно же быть движение вперёд. Или всё кануло в тот самый «черный квадрат»? И как ни странно, для того, чтобы идти вперёд, надо было сначала вернуться назад. То есть, вернуться к искусству предметному. То есть, предметно показать идею , которую вкладывал в свое произведение художник. Идея, которая заставляет задуматься, вот как это изображение девочки в голубом с улетевшим красным шариком. И поле для размышлений здесь широчайшее.
Вот говорят и пишут, что Лучишкин, как художник, так себе, без особого образования. Родился в семье лавочника. Или лабазника, как говорили тогда. Ну раз лабазник, то это что-то мещанское, низкое, а то и мракобесное. А он родился почти в центре Москвы. То есть не в захолустье. Отец его любил театр, и увлёк им всю свою многочисленную детвору. Они и сами ставили домашние спектакли.Будущий художник ещё в детстве увлёкся скрипкой И в юности он стоял перед выбором: -стать скрипачом или живописцем. Он стал художником.
И последнее, что хочется сказать, касательно картины «Шарик улетел» Большая и обильная пища для воображения и нелегких философских рассуждений. А вот как сам художник выразился по поводу своего творения:
«Сюжет этой картины возник как бы изнутри от смутного чувства утраты желаемого, столь часто охватывающего нас в детстве, и, увы, сопровождающее нас всю жизнь. Это боль потерь и в то же время радость оставшегося в сознании образа сливается воедино.А как именно это удалось мне выразить, остается тайной и для меня. Но оно таково».