Я люблю тебя Одесса

Я люблю тебя ОДЕССА!!!
                Не обидно родиться дураком.
                А, вот стать им обидно!

Одесса, ты дала миру писателей, ученых, артистов. Пожалуй, это единственный город в мире, о котором все знают. Для американца трудно найти разницу между Австралией и Австрией, а вот Одессу, пожалуй, и они знают. Если какой великий писатель гордится одним словом, которое он сам придумал, то Одесса обогатила язык множеством слов, но сейчас мы не об этом. Мало кто помнит, что лимузин был придуман в Одессе, а если быть точным, то одесситом. НЭП – новая экономическая политика молодого советского государства. Военный коммунизм прошел, и люди слегка вздохнули. Не то, что бы полной грудью, но жить стало веселее.
Илюша Бронфентринкер обладал чудодейственным качеством влюблять в себя женщин. Чем он их поражал, ни кто понять не мог. Рост в метр шестьдесят, это если на каблуках, пухленькие розовые щечки, небольшой пушок на верхней губе, это, пожалуй, все, что можно сказать хорошего о его внешности. Но, но, он посмотрел женщине в глаза и женщина сдалась. Сколько побед и почти столько же неприятностей. Илюша неоднократно был бит мужьями рогоносцами, но он ни чего не мог с собой поделать. Женский пол приносил ему огромное наслаждение, и главное, платить ни чего не надо было. Даже проститутки с Гаваной площади, как увидят Илюшу, тут же начинают приставать к нему и совершенно бесплатно он мог выбрать себе самую роскошную. О женитьбе Илюша и не помышлял. Но, не говори никогда – никогда. Кто ж думал, что так получится. Илюша шел после работы по Степовой улице и насвистывал модную песенку себе под нос. Нужно было найти очередную жертву, что бы хорошо поужинать и отдохнуть душой и телом. Дойдя до Госпитальной, он остановился как вкопанный. Перед ним в экипаж садилась молодая девушка, которую он ни когда не видел. Илюша такого чувства не испытывал в своей жизни, подумав, что это мираж или галлюцинации. Он зажмурился и вновь поглядел на девушку, такая красота была наяву. Сердце Илюши затрепетало. Взгляды их сошлись, девица жутко покраснела, толкнула извозчика в спину и коляска укатила. Оторопь прошла не скоро, но Илюша совладал с собой. Он подошел к парадному, из которого вышла девушка, и ему немножко стало не по себе. Израиль Мильграмм, лучшая в Одессе ювелирная мастерская и два магазина, один на Ришельевской, другой на Преображенской и все угол Дерибасовской. Илюше, даже в голову не пришло иметь такую девушку на одну ночь, тут нужно было жениться, жениться сразу и не глядя. Но как??? Кто он, а кто она. Илюша все расспросил у приказчика. Девица, зовут Сара, дочь Изи Мильграмма, недавно приехала из самого Киева, где проходила обучение в каком-то пансионе. Потом приказчик добавил.
- Илюша, я тебе не советую. Ты же знаешь, Изя еще держит казино. Там такие вышибалы, тебе не хватит денег на лекарства. Уж, лучше сразу в гроб.
Илюша опустил плечи и молча отправился домой. Сегодня женский пол его не интересовал, а вот девушка не выходила из головы. Всю ночь он ворочался на своей кровати, а как только хлопнула дверь туалета, он встал и обратился к своей матери.
- Мамаша, я Вас очень прошу, сходите к Изе Мильграмму и посватайте для меня Сару. Я влюблен, и жить без нее не могу.
У матери Илюши волосы встали дыбом в полном смысле этого слова.
- Ты что, с ума сошел. Лучше выпей стакан водки и засни, но, засни так, что бы тут же забыть и Сару, и её имя. Если тебе не поможет это лекарство, то прими приличный вид и сам попробуй
 сосватать невесту, чем чёрт не шутит. Твой папа почти, что украл меня из моего дома. Завтра суббота и Изя, наверняка, вечером будет дома.
Илюша поднял брови.
-  Мама, а кто был наш папа? Ты мне ни когда о нем, ни чего не рассказывала.
- Сынок, я тебя прошу, как-нибудь в другой раз и вообще, зачем тебе это надо? Поверь мне, был и у тебя папа и точно такой же ловелас, как и ты. У тебя это наследственное, весь в отца.
Илюша, даже не пошел на работу, перед глазами стаяла Сара, сердце бешено билось, руки дрожали. В общем, какая к черту может быть работа. Сутки Илюша готовил речь, которую он должен был произнести перед будущим тестем. Романов он не читал, он вообще читать не умел, но красноречием обижен не был, так что, кой чего он приготовил. В субботу вечером он одел свой лучший лапсердак, он же и единственный и отправился сватать невесту. К парадному входу он подошел уверенно, а вот после того как нажал на кнопку звонка, ножки слегка подкосились. Дверь открыла служанка. Служанка, увидев Илюшу, покраснела до кончиков волос. Она давно была в него влюблена. И тут ей подумалось, неужели свершилось, и Илюша пришел за ней, но была разочарована.
- Скажи хозяину, что пришел Илья Бронфентринкер по очень важному делу.
- Хозяин с гостями ужинает, но ради вас Илюшенка, сладострастно сказала служанка, я готова получить выговор.
Через некоторое время она вернулась и пригласила Илюшу в дом. Хозяин стоял в коридоре, и дверь в зал была открыта. Слышался гомон хорошо подвыпившей компании. Изя сразу же взял быка за рога или так хотел сделать.
- Молодой человек, если вы хотите одолжить денег, то я по субботам не подаю, я вообще не подаю. Идите работать, у вас совсем здоровый вид.
Всю речь, которую подготовил Илюша, тут же забылась навсегда. Он напряг всю силу своей воли и тут же выпалил.
- Я денег не прошу, сам заработать могу, когда захочу. Я вот по какому делу. Прошу руки вашей дочери. Безумно влюблён-с.
Изя закашлялся и если бы он не был, выпивши, то кондрашка тут же  его схватила бы в свои руки. Сдюжил старый ювелир. Ему бы сразу взашей нагнать Илюшу, а он решил сыграть в благородство.
– Молодой человек, мне трудно выговорить вашу фамилию, для евреев это целое наказание. Тут слова риба не виговиришь, приходится говорить селедка, а можете себе представить, как я буду виговаривать Бгёнфентррринкен. Но и не в этом дело. У вас одни штаны и те сейчас на вас. Ну, куда вам с голым задом и такая невеста. Я вам скажу больше, что бы иметь такую красавицу жену, надо иметь много денег, иначе, у вас будут такие рога, что не сможете зайти и в булочную. С голодухи и помрете. Ваша мама всю свою жизнь проработала прачкой в одесском дурдоме. Видимо она там кому-то не очень удачно дала, и родились вы молодой человек. Наверняка у вас это наследственное и вы не совсем дружите с головой.
Изя уже пришел в себя и был хозяином положения. Смачно отрыгнув перегаром с запахом фаршированной рыбы, он добавил.
- Ладно, ладно. Сегодня мы живем в другом обществе. Меня выжили с Французского бульвара, где у меня была приличная квартира. Сейчас там живет десяток пролетариев, и они моим итальянским паркетом топят печку. Бог с ними, это им зачтется. Так давайте спросим Сару, желает ли она такого мужа голодранца.
Тут Изя был уверен на все сто. Его Сара была неприступной крепостью. Надменно смотрела на мужской пол. К ней уже сваталось два очень приличных человека и при том из хороших семей. Она их отвергла, даже не взглянув на них.
- Зайдите в зал Илюша. Сара, девочка моя, тут к тебе жених. Выйди к нам, с явной издёвкой сказал Изя.
За столом сидели ребе, кондитер и великий одесский часовщик Миша Золотницкий, видимо и со слов последнего вся Одесса узнала о сватовстве Ильи. Они внимательно и с улыбкой наблюдали за всем этим процессом, так как находились в прекрасном расположении духа. На полу стояли две выпитые бутылки водки, а третья, что была на столе, была почти пуста. Сару долго ждать не пришлось. Она вышла в великолепном голубом платье с бриллиантовым колье на шее. В ушах у неё были два огромных изумруда. Цена этих безделушек была намного больше, чем все одесское казначейство. Сара подняла свои бархатные ресницы и посмотрела на отца. На Илюшу она вообще не смотрела, что очень понравилось её отцу. То, что произошло дальше, помнила вся Одесса лет пятьдесят, так как были свидетели сему действу.
- Папа, я люблю Илюшу и хочу стать его ….
 Она не успела договорить. Израиль Мильграмм уже лежал на полу. Минут сорок его приводила в порядок жена Рахиль и его друзья, пока не появился доктор Гойхман. Доктор на что-то там надавил Изе, дал ему понюхать из пузырька, и привел хозяина в чувства. Правда Изя еще молчал минут тридцать, но по глазам, как у хорошей легавой собаки, было видно, что он все понимает. Прошло еще достаточно много времени, пока Изя заговорил. Потеря сознания, это потеря сознания, а вот старого еврея не проведешь. Возможно, потеря сознания была связана с обдумыванием той ситуации, которая произошла. Изя взял себя в руки и произнес умную речь, как профессор философии.
- Двадцатый век меняет нравы, но не обычаи. Любовь хороша тогда, когда есть что кушать. Илюша, вы мне приносите тысячу золотых червонцев и Сара ваша. Не подумайте плохо, я не торгую своей единственной дочерью. Когда я умру, вам достанется гораздо больше.   (Вот тут Изя ошибся. Его убили в 25 году, а все имущество конфисковали, но, слава Богу,  он пока этого не знал). Просто, я хочу четко знать, что мой зять может заработать и моя дочка всегда будет сыта и обута.
Илюша и Сара уже стояли, обнявшись, и попытались возражать, но было всем понятно, что старый Мильграмм от своего слова не откажется. Не будет же он отдавать свою дочку голодранцу. Илюше подарили несбыточную надежду, но все-таки надежду. А компания дальше продолжила пить водку уже в расширенном составе, так как к ним присоединился доктор Гойхман. А почему бы и нет. Он получил прекрасный гонорар за спасение жизни Изи. Теперь он мог спокойно поужинать и закусить. Когда была выпита еще одна бутылка водки, компания успокоилась. Всем было и так понятно, Сара замуж за Изю не выйдет. Тысяча червонцев не подъемная сумма. У знаменитого аптекаря Гаевского столько нет, хотя тот всю жизнь копил себе на старость.
Если посмотреть на все это, то можно подумать, что каждый остался при своих. Изя был уверен, что Илюше дана неподъёмная цифра в денежном эквиваленте. Илюша понял, что не так уж далеко находится Сара от него. Главное, она согласна, а деньги, ну, что деньги, соберем, тем более что у Илюши и в мыслях не было собирать столь чудовищную сумму. Он, даже не понимал, сколько это вообще денег. В своей руке он ни когда не держал золотой монеты. Рассуждения его были просты, нужно немного поднапрячься. Купить невесте свадебное платье, немного денег на саму свадьбу, а за остальное раскошелится Изя. Зачем ему столько денег, с собой в могилу их не унесешь. Илюша рыскал по Одессе в поисках денежной работы. Грузчики в порту неплохо зарабатывали, но это явно не прельщало Илюшу, а жестянщиком, это было единственное ремесло, которым он владел, много не заработаешь. Но, Одесса есть Одесса. При военном коммунизме касса горисполкома была пуста, и украсть там было нечего. Другое дело НЭП, налоги собираются исправно, денег много, а как их вытащить ни кто не понимал. Умная голова всегда найдется, были бы деньги. Боря Кац сидел на лавочке возле своего дома на Пантелеймоновской улице и созерцал окружающий мир. Недавно прошел дождь, и вода с шумом лилась с крыши, минуя водосточные трубы. Он еще не знал, что в голову ему пришла прекрасная идея, но, что-то зашевелилось у него в груди. При царском режиме у него была небольшая лавка на «Привозе», где он торговал скобяными и жестяными изделиями. Жил по тем временам не плохо. Сейчас он не работал и жил на изживании сына, который работал в Одесском горисполкоме и как пролетарий, занимал хорошую хлебную должность. Боря встал и костяшками пальцев постучал по ржавой трубе. С грохотом посыпалась ржавчина вперемешку с прошлогодними листьями прямо ему на ноги. Трубы были трухлявы и ели держались на своём месте. Боря почесал лысину и задумался. Зашел в свою квартиру, надел шляпу и взял в руки трость. Опять задумался и направился на Ришельевскую улицу. Простучал несколько водосточных труб, эффект был точно такой же, как и возле его дома. Грохот в трубах и ржавчина с листьями у него на ботинках. Всю свою идею он обдумал, когда шел быстрым шагом на работу к своему сыну. Приморский бульвар не так далеко. На пороге входа в горисполком стоял грозного вида милиционер и ни кого не пускал без удостоверения вовнутрь здания. У Бори, естественно, ни какого удостоверения не было, у него вообще не было ни каких удостоверений, включая и паспорт гражданина СССР, его все и так знали в Одессе. Со словами.
- Я щас, к сыну.
Он легко прошел милицейский пост, тем более что милиционер жил рядом с ним в соседнем дворе. В кабинете у сына шло очередное совещание. Тема совещания Борю мало интересовало, но ждать он уже не мог. Идея его распирала и рвалась наружу. Он деловито вошел в кабинет и произнес избитую фразу.
- Ша, товарищи, я на минутку.
Григорий Борисович, то бишь сынок его, взял отца за руку и вывел его в коридор.
- У меня совещание, что не видишь. Дома поговорим.
- Гриша, ша. Закрывай свое собрание. У меня дело к тебе на миллион, ты же знаешь, я за зря не приду. Есть идея уменьшить вашу кассу и получить прибыль, тем более что все по закону, комар носу не подточит.
Григорий верил отцу как себе. Старик с таким видом зря не потревожит. Он тут же закрыл совещания, и отец с сыном остались вдвоем.
- Слушай сюда Гриша. В нашей Одессе давно не было ремонта, почитай с самого 17 года. Не перебивай. Я не предлагаю производить капитальный ремонт всех зданий в Одессе, мы ж не при царском режиме, это тогда они могли потянуть такой груз. И вообще, ни чего ремонтировать не надо, тут мысль другая. Я прошелся по Ришельевской, все водосточные трубы гнилые, думаю, что такая же участь у всех водосточных труб в городе. Не надо менять все, денег не хватит, а вот, улиц десять мы осилить можем. Я организую артель по производству водосточных труб, а твоя задача пробить мне серьёзный заказ. Смету мы слегка завысим, так, раза в три-четыре, не больше, зачем гневить Бога. Начальнику твоему и нам на хлеб с маслом хватит. Вот только не надо мне говорить, что председатель не берет, надо пообещать столько, что и он возьмет. Для начала ты подари его жене цветы, она ему сама дырку в голове сделает. Шубу, то она норковую хочет, я же видел, эта дама на авто разъезжает в заячьем тулупе. Короче все. Я пошел собирать артель, ты иди и изложи свою идею председателю, да так, что бы он выдал её за свою. Мы не мелочные и нам чужого не надо.
Боря вышел из горисполкома в прекрасном настроении. Немного не доходя до своего дома, он встретил Илюшу. О сватовстве Илюши уже судачил весь город, так что, на живца и зверь бежит. Илюша на фарт, влюбленный идиот, это к счастью. Боря и подозвал его к себе.
- Стой тут мой милый мальчик. Я слыхал, что ты остро нуждаешься в деньгах. Тебе повезло сорванец. Тысячу червонцев я тебе не обещаю, а вот, на хлеб с маслом у тебя будет, естественно, при хорошей работе. Работа сдельная, сколько произведешь, столько и получишь, минус налоги. Согласен?
- По большому счёту, да. А чего делать-то надо?
- Не боись. Лопатой копать не заставлю. Трубы жестяные делать будем. Городу лицо менять надо.
Боря сделал свое дело, артель была собрана. На окраине города, что бы ни было лишних глаз, за канатным заводом был найден огромный сарай. Кто-то хотел там сделать склад и прогорел, сооружение досталось совершенно бесплатно, что придало стимул всему предприятию. Сынок не подвел Борю, делу дали серьезный ход под девизом – «Очистим Одессу от старорежимной ржавчины». Через неделю упорного труда губернский комитет решил, присоединится к почину горисполкома и прислал в артель политработника. Боря согласился на политработника, но отказался платить ему зарплату, мотивируя все сдельщиной. Заработал, получи. Политработник работать отказался категорически. На помощь пришел Губком, он согласился платить ему зарплату. Парторг, так он теперь назывался, смог провести только один митинг-собрание. Целый день решали, какое имя дать артели. Жестянщики народ не образованный, из всех «ВЕЛИКИХ» они знали только товарища Ленина, но на собрании все единодушно проголосовали дать артели имя великой революционерки  Розе Люксембург, тем более что в артели работали одни евреи, и Роза подходила им больше.
 (Историческая справка. После того как окончились деньги в горисполкоме, артель прогорела. На этом месте была построена шоколадная фабрика. Имя ей досталось по наследству. Так появилась знаменитая на весь мир кондитерская фабрика имени товарища Розы Люксембург. В девяностые годы двадцатого столетия, по причине того, что там, в основном, продолжали работать евреи, она перебралась в город Нью-Йорк в полном составе, где и по сей день существует, правда, в подпольном виде.)
Илюша работал по двенадцать-четырнадцать часов в сутки, но больше шестидесяти рублей в месяц не получалось заработать. Мало того, он перестал видеть Сару. Сара брала уроки вокала у одной пожилой певицы. Илюша очаровал старушку, и когда появлялась у нее Сара, он уже находился в комнате. Сару охраняли два мордоворота, но они оставались у входной двери. Полтора часа у влюбленных было для решения своих проблем. Сара платила учителю регулярно и хорошо, а будет ли уметь Сара петь, старушку не интересовало. В один из субботних дней, а, как известно, евреи по субботам не работают, Илюша слонялся взад-вперед по своей квартире, вынашивая идею модернизации производства. Правда, слов он таких не знал – модернизация, но смысл тот же. Идея пришла. Он побежал на Сортировочную к Жоре по прозвищу Лом. Слава Богу, тот был русский и работал в субботу. Чего-то они там вместе сооружали полдня, потом Илюша нанял телегу и повез агрегат на свою фабрику, а Жора остался выпить бутылку водки, которую ему оставил Илюша. Всякая работа должна быть оплачена. С понедельника Илюша стал давать три-четыре нормы и это, только, за восемь часов рабочего времени. Зарплата его увеличилась многократно. Теперь, он подсчитал. Через полгода можно увести из-под носа Изи Мильграмма дочку. Купить ей свадебное платье и сыграть свадьбу. На Молдаванке ребе его не поженит, а вот на Слободке евреев мало и ребе будет более сговорчив. Сара его во всем поддержала. Но не все так просто в этой жизни, тем более, когда у вас есть парторг. Парторг не часто появлялся на предприятии. Боря добавил ему десять рублей в месяц, что бы он ни морочил голову людям со своими собраниями. Но с увеличением нормы выработки Илюши, тут же появился и парторг. Он с улыбкой удава обратился к Илюше.
- Как же так Илья, вы пролетарий и не имеете классового сознания.
Илюшу впервые назвали пролетарием, но он не возгордился, а захотел подальше послать парторга. А парторг продолжал.
- Вы у нас новатор, передовик производства, а ведете себя как заядлый нэпман. Нужно внедрить вашу новинку в производство труб, снизить нормы оплаты. Представляете, сколько денег сэкономит город, на вашем изобретении.
Из всего этого набора лозунгов и слов Илюша понял одно, его хотят лишить кровно заработанных денег. Илюша взял в руки молоток и произнес слова от души, все, правда, не напишешь.
- Сейчас сделаю сквозняк в голове. Вали отсюда.
Илюша не на шутку замахнулся молотком и парторга как ветром сдуло. Парторг от греха ретировался, но не сдался. Тут же была написана кляуза в Губком, которая называлась докладной запиской. Делу был дан ход. Вот если работать, то тут партийных работников нет, а заседать и митинговать, вот это, пожалуйста. В артель имени Розы Люксембур была направлена комиссия во главе с комиссаром по кличке Комисарша. Осмотрев Илюшин станок, она постановила внедрить его в производство, и предложило Илюше сделать чертеж. Илюша посмотрел Комисарше в глаза и сразу понял несколько истин.
Во-первых – Для блага семьи можно согрешить с ней, но эта не даст ни когда, женилка у Комисарши была потеряна при взятии Колчака.
Во-вторых – Надо соглашаться на все.
В-третьих, и самое главное, рисовать, а тем более чертить Илюша не умел.
Он так и сказал.
- Так я разве против, чертить не умею.
Комисарша не сдавалась.
- Тогда опишите на бумаге свой станок.
Это было самое главное. Писать Илюша не умел. Он в этом чистосердечно поведал, сославшись на трудное пролетарское детство. Он уже был идейно подкован и имел смутное представление о пролетариях. Если надо улизнуть от работы, нужно выдать себя за пролетария. Комисарша подумала, что Илюша, попросту дурачит ее, так сказать, саботирует производство, и не на шутку рассердилась. Тут же был созван митинг. Выступали целый день только члены комиссии, и был поставлен на голосование только один вопрос, за саботаж уволить Илью Бронфентринкера с позором из артели имени товарища Розы Люксембург. Все работники артели сочувствовали Илюше, но когда Комисарша случайно потрогала кобуру маузера, висевшего у неё на поясе, тут же проголосовали единогласно за резолюцию комиссии. И в тот же день Илюша был уволен без выходного пособия. У него была надежда устроиться на другую работу, но его нигде не брали. Кто такая Комисарша все прекрасно знали. В пору военного коммунизма эта дама отправила на тот свет не одну сотню граждан Одессы, куда за меньшую провинность, чем была у Ильи. Надежда на счастливую свадьбу таяла с каждым днём. Нет денег – нет Сары, это Илюша понимал. Теперь у Илюши появилось много свободного времени. От безделья идеи лезут в голову. В один из прекрасных дней, когда Илюша уединился с Сарой в квартире ее педагога, не подумайте ни чего плохого. На то время они только целовались и обнимались, ни чего большего. Хотя у Илюши возникали мысли периодически, сделать Саре живот и старый Мильграмм сам попросит о женитьбе, но он действительно был по уши влюблен, хотя злые языки утверждали, что Илюша попросту боялся, что бугаи ювелира отобьют ему все хозяйство. Илюше в голову пришла идея. Начал он издалека.
- Сара, я так люблю тебя. Тут у нас нет будущего. Кроме тебя я еще люблю свою маму и этот прекрасный город Одессу. Но ты вне конкуренции. Давай уедем, ну скажем, в Жмеринку. Там поженимся. Конечно, в бриллиантах ты ходить не будешь, но я сделаю все, что бы ты была счастлива.
- Илюшенька, милый. По нашему следу мой папаша отправит вышибал из казино. Они тебя разорвут на части, как цепные псы. Уж я-то знаю. У нас путь один, за границу.
Илюша приободрился.
- Послушай Сара, я тебя за язык не тянул. Поехали. Но как выехать из совдепии, вот в чем вопрос.
- А вот это Илюшенька твоя задача. Раскинь мозгами, ты у меня умный.
На следующий день Илья перебрался к старой певичке в квартиру за небольшую плату. Денег он немного скопил. В этой квартире у них был штаб. По городу поползли слухи, что Илюша с горя уехал, куда глаза глядят. Ювелир полностью расслабился, Сара не давала повод сомневаться в ее благонадежности. Охрана дочки была снята. У Илюши был друг детства, который работал в порту учетчиком. Он сговорился с командой одного иностранного судна, что бы те забрали двух беглецов. Сара оплатила побег, Илюше пришлось принять эту жертву, хотя вслух он и возражал. Илюшу в мешке на телеге с каким-то хламом и вещами беглецов перевезли в порт. Саре было проще. Она подъехала на извозчике прямо к воротам порта. Мило улыбнулась охраннику и со словами.
- Я тут к капитану порта на минутку.
Проскользнула в порт. С ее-то красотой это было сделать легко. Она смотрела на мужчину, и мужчина терял силу воли. Как попали влюбленные на судно, это уже не имеет значения. Илюшу в кочегарку, а Саре досталась небольшая каюта. Так что, до самого Гамбурга они почти не виделись. Когда Илюша увидел топку кочегарки, ему стало плохо. Его окатили холодной забортной водой и привели в сознание. Он тут же вспомнил русскую пословицу. Хочешь кататься, умей и саночки возить. Мечта о тихой свадебке в маленькой каюте парохода улетучилась, как мираж. Сколько тут до Гамбурга ехать-то, всего - ничего, недели две-три. Илюша приободрился и стал исправно кидать уголек в топку. Вот и Гамбург. Таможня и паспортный контроль. Вот жизнь была. Ни кто не обратил внимания на советский паспорт, приехали себе, и, слава Богу. Сара прекрасно говорила по-немецки, и после нескольких вопросов их пропустили в город. А вот тут ужас. Тысячи, десятки тысяч, а может и сотни тысяч безработных. Германия переживала кризис. Надежда найти работу равнялась нулю. На припортовой площади в воздухе витало Америка, Америка. Сара быстро разобралась, что к чему. Все хотят покинуть Германию и отправиться в Америку, но у многих нет денег, что бы осуществить эту мечту. На их счастье в этот же день отправлялся пароход в Америку. Сара кой чего прихватила из дома и на билеты первого класса денег хватало. Узнав цену билета первого класса, Илюша категорически отказался ехать. Нашли компромисс. Сара в первом, Илюша в третьем. Опять свадьба в каюте отменялась, третий класс не пускали на палубу первого. В трюме парохода долго ехал Илюша, он хорошо знал, Сара его не подведет. За время рейса под Сару неоднократно подбивали клинья богатые щёголи, но Сара была непоколебима. Ответ был один.
- У меня есть муж, и я его сильно люблю.
За то время, что Илюша плыл в чреве парохода, он сносно выучил английский язык. Нет, он не декламировал Шекспира, но кой чего для жизни он познал. Томительно плыть по морю, тем более, когда и моря-то не видишь, но вот и Нью-Йорк на горизонте. Паспортный контроль и опять никакой заминки. Сара и английский прилично знала. Америка их встретила солнцем и теми же безработными. Они поселились в какой-то каморке с тремя соседями. Комната была разделена на три части не очень свежими простынями. Илюша и тут не мог позволить себе спать с Сарой. Сара на кровати, Илюша под кроватью. Такой был расклад. Илюша метался по Нью-Йорку в поисках работы. Кто ищет, тот найдет, тем более невеста красавица. Илюша в последнее время стал бояться, что уведут девку. Тогда смысл жизни был бы потерян. Но Сара его убедила, или он, или ни кто. Чем взял ее Илюша, понять невозможно. Красивая еврейская девочка, из богатой семьи и этот голодранец. Уму непостижимо. Но Сара твердо верила в звезду своего избранника и не ошиблась в этом. Да, здравствует любовь!!! Перефразируя известную пословицу, еврей еврея видит издалека. Так и случилось. Когда Илюша пробегал по неизвестной ему улице Нью-Йорка его окликнул сухонький старичок. Удивление Илюши не имела края. Старичок окликнул его на чисто русском языке, ну, на чистом русском, это громко сказано, старичок явно говорил на одесском наречии.
- Молодой человек, куда вы так бежите? Только не говорите мне, что вы меня не понимаете. Когда я покидал Одессу в 1914 году, на мне был точно такой же лапсердак, как и у вас. У меня не было ни копейки в кармане, опять же, как и у вас сейчас. Так вы из Одессы?
Илюша потерял дар речи. Он стоял и моргал.
- Так вы что глухонемой? Тогда я пошел.
Илюшу прорвало.
- Да, я таки из Одессы. Третий день мотаюсь по городу, а работы ноль.
- Удивительно, и вы за этим сюда ехали? Могли бы остаться и в Одессе. Так как вас звать, или у вас нет фамилии.
Илюша уже взял себя в руки.
- Почему нет фамилии. При советской власти у каждого еврея должна быть фамилия и имя. Илюша Бронфентринкер, на счет отчества, вот тут я не уверен.
- А, так ваша мама, дай ей Бог здоровья, живет на Степовой улице и работает прачкой в дурдоме? Когда я уезжал, вы еще были совсем маленьким и сопливым. Давайте присядем тут в уличном кафе, и вы мне все расскажите. Потом думать будем.
Они присели за столик, и старичок заказал два чая.
- Меня зовут Иваном Ароновичем Фридманом. Да, папа пошутил и в детстве называл Ванюткой. Вот такая у него была прихоть. Я сам с Мельницкой, папа сапожником был. Кто не помнит в Одессе Фридмана сапожника. Какие он сапоги тачал. Городовые в очередь становились, хотя может, и забыли уже его. Теперь расскажи о себе, только не пудри мне мозги. Ложь я за версту чую. И не пытайся меня разжалобить. Говори как есть, терять тебе я вижу нечего.
Илюша не стал рассказывать о голодном и пролетарском детстве, а начал с того места, когда он впервые увидел Сару. По-видимому, Иван Аронович хорошо знавал Израиля Мильграмма, потому что, так искренне смеялся, аж слезу пустил.
- Вот и все, сказал Илюша, когда окончил свой рассказ.
Старик перестал смеяться и задумался.
- Илюшенька, послушайте сюда. Это мне вас Бог послал, а не как вы думаете наоборот. А почему бы нам не облагородить Нью-Йорк? Кто нам мешает заменить водосточные трубы в их них небоскрёбах? Тут есть такой Джеймс Бах, когда он жил в Одессе его звали несколько по-другому Фима Бахман. В Америке любят сокращать имена и фамилии, вот он и стал Бахом. Ну, это не самое главное. Недавно его жена купила норковую шубу, а к ней и перламутровый Форд. К чему я это говорю. Бах служит в муниципалитете, а мэр города у нас, слава Господу, так же еврей. Я думаю, они договорятся. В Нью-Йорке денег – куры не клюют. У меня есть небольшая ремонтная мастерская и кой, какие сбережения. Моя жена Софа почила прошлой весной, а хочется все-таки пожить нормально. Может, и я себе пару найду. Как сказал Изя Мильграмм, хочешь иметь молодую красивую жену, умей ее содержать. Вот вам мой адрес, я напишу его на бумажке. Продержитесь недельку и ко мне заходите.
Старик Фридман сдержал свое слово. Через две недели Илюша соорудил свой знаменитый станок, несколько его усовершенствовав. Таких станков он сделал пятьдесят. Пятьдесят человек в Нью-Йорке получили работу и были благодарны Илюше. Илюша и Сара перебрались в небольшую квартирку, и ребе их поженил в синагоге города Нью-Йорка. Только после этого у них и произошла первая брачная ночь. Жизнь пошла в гору. Со временем Илюша прикупил небольшую строительную компанию. Нет, он не начал строить небоскребы, он стал строить небольшие домишки в пригороде Нью-Йорка, так, для богатых. Потом еще прикупил несколько компаний. Саре он построил коттедж о десяти комнатах, в два этажа. Сара не осталась в долгу и родила Илюше сына Ивана, названного в честь Фридмана и девочку Сару. Другого женского имени Илюша не знал. Старик Фридман женился на молодой девушке Изабелле, из бедной еврейской семьи. Назвать Беллу красавицей было трудно, но Фридману она подошла. Сказать, был ли счастлив Фридман, Илюша не мог, так как эта пара в скорости покинула Нью-Йорк и переехала жить в Лос-Анжелес. Фридман остался компаньоном Илюши и ежемесячно получал свои дивиденды. Жизнь Илюши и Сары удалась.
Послесловие.
Прошло не так много времени. Илья Бронфентринкер вышел из банка в прекрасном настроении. Фамилию он свою не сократил, хотя американцы убеждали его в этом. Илюша надеялся, что когда-нибудь о нем узнают в Одессе. Чем дольше он был вне пределов города, тем больше он любил свою Одессу и мечтал туда вернуться. Но было и ему понятно, что путь в советскую Россию был ему заказан. Сегодня он получил прекрасный низкий кредит в банке и начинал новое мероприятие. Илюша не сел в свою дорогую машину, машина с водителем медленно следовала за ним. Решил пройтись, подумать за жизнь. Навстречу ему шел молодой человек, скорее, ровесник Ильи, в хорошо сшитом костюме, но сильно поношенном. Илюша решил проявить благородство, еще недавно он был точно в таком положении. Он окликнул мужчину, нет, не по-русски, а на английском языке.
- Молодой человек, я вижу у вас не все в порядке с настроением, а вот, у меня оно прекрасно. Давайте присядем вон в том уличном кафе. Поговорим по душам. Может, и я вам пригожусь.
В Америке не принято так общаться с незнакомыми людьми. Мужчина хотел послать, куда подальше Илюшу, но увидев его улыбку согласился. И тут же поведал ему свои думы. Зовут его Генри Лиланд, недавно он организовал небольшую фирму «Кадиллак», по производству машин, за Фордом ему не угнаться, но он ищет свою нишу. Сегодня в банке ему отказали в кредите и теперь ему в пору повеситься.
- Что вам сказать Генри. Несколько лет назад и я шел по улице, не мечтая о кредите, а мечтая о работе, и меня встретил старый еврей. Послушайте, а вы часом не еврей? Ах, у вас мама еврейка, ну, это совсем другое дело, мы договоримся. Кредит вам будет. Но поначалу мне нужна машина.
- Вы что машину себе купить не можете? Вон у вас какой роскошный Форд.
- Это машина не для меня, а для моей жены. И как вам объяснить, это не простая машина. Понимаете, моя Сара очень общительный человек, у нее много подруг. Они все не помещаются в машину. Вот скажем, Сара едет на базар, ясное дело берет с собой подруг, надо же поболтать с кем-то.
- Простите, я вас перебью. Зачем вашей жене ехать на рынок? Она может заказать все продукты домой, я вижу вы богатый человек. На худой конец, она может пойти в супермаркет.
- Ах, что вы понимаете американцы в еде. Вы едите эти ужасные гамбургеры. У нас в Одессе за такую еду набили бы морду. И я вам скажу, и правильно бы сделали. Вы знаете, что такое одесский борщ? Понятно, не знаете. Так вот Сара на базаре должна пощупать воловью грудинку своими руками. А свиной биток? Я вас прошу, я знаю, что евреи не едят свинину, так в Одессе её  кушают. Я отвлекся. Буду краток. Вы видели траНвай, во, мне нужно точно такой, но на резиновых колесах. Рельсы нам ни к чему. Целый трамвай, это я погорячился, ну, так, метров восемь, не больше. Две деревянные скамьи друг против друга и водитель отдельно за стеклом. У Сары водитель негр, я не расист, но пусть будет отдельно. Вот вам моя визитная карточка. Начнете работу, позвоните мне, я приеду, может какие еще распоряжения дам и заодно хороший задаток, что бы вам было легче работать.
Так они и расстались. Через неделю Илюша с Сарой были на заводе. Это было трудно назвать заводом, так, небольшая мастерская. Машина была в чертежах, и так кой чего успели сделать. Сара дала множество уточнений и распоряжений и пока это она делала, Илюша успел засучить рукава. Он чего-то говорил рабочим, потом все дружно начали сооружать станок. Через два часа Илюша сам сделал крыло автомобиля за пять минут, раньше это крыло делалось полдня. Генри был поражён.
- Я вам должен господин Бронфентринкер, очень тяжело выговорил Генри фамилию. Машина вам будет стоить дешевле, хотя по честной совести, машину я вам должен сделать бесплатно. Ваш станок мне принесет большую прибыль.
- Я вас прошу Генри. Этот станок и так мне принес большую прибыль. С него начались мои беды и бегство в Америку, он же принес мне большие деньги. Вы же не знаете. Я жестянщик. Гнуть жесть, это моя работа. Вы мне сделайте для Сары машину, а я заплачу полную цену. На Саре я не экономлю. Если б вы знали, какая это женщина и чего она ради меня сделала. Такой женщины больше во всем мире не сыскать. Я уже не говорю про ее красоту. Царица. На машину денег не экономьте. Если дерево, то самое дорогое, если кожа, то лучшая. Цвет обговорите с Сарой и лака не жалейте. Должна блестеть так, пусть слепнут и завидуют. Вот вам задаток.
И Илюша вынул толстую пачку долларов.
- Техническая часть мне понятна. А как мы назовем эту машину? Ведь таких машин еще ни кто не выпускал.
Тут вмешалась Сара.
- Назовем ее лимузин, что-то там, на идиш говориться, это большая четырёх дверная машина.
- Пусть будет «ЛИМУЗИН», подтвердил Илья. И на всю длину надпись САРА БРОНФЕНТРИНКЕР, пусть все видят и завидуют. Поверьте мне, когда миллионеры с Волл-стрит увидят эту машину, у вас появятся столько заказов, что любой банк тут же вам выдаст кредит под самые низкие проценты. Помяните мое слово.
И Илюша оказался прав. Фирма «Кадиллак» получила мировое признание.
Через время Илюша с Сарой поехали забирать машину. Генри их принял с большим почетом в своем кабинете. Зашла секретарша и принесла кофе. Илюша взял в руки большой чемодан и открыл его. Он был полон купюрами номиналом в один и пять долларов. Сто долларов в то время и разменять было негде, только в банке. Илюша стал медленно пересчитывать банкноты. Секретарша стояла в недоумении и тут же задала вопрос.
- Вы богатый человек. Зачем вы платите наличными? Можно же выписать чек?
 Илюша заулыбался, а потом сказал замечательные слова.
- Милая девушка. Вы знаете, как я люблю Одессу? Нет, вы не знаете.
Задумался. Опять улыбнулся и продолжил.
- Эх, если бы я умел писать, меня бы не уволили с работы. Я бы сейчас работал спокойно на жестяной фабрике имени товарища Розы Люксембург, в своем любимом городе Одессе.
Много лет колесил по Нью-Йорку лимузин с надписью САРА БРОНФЕНТРИНКЕР.
Я люблю тебя ОДЕССА.