Шесть дней из жизни подполковника Гончарова гл. 5

      
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
КОМБАТ.

 
   Михаил забежал в свой номер, быстро умылся, побрился, одел форму и только собрался чего–нибудь перекусить, как послышался стук в дверь. Вчерашняя дежурная, сообщила, что позвонили из части и сказали, что за ним выехала машина. Наскоро собравшись, Гончаров через несколько минут вышел в морозное утро, прикрыв нос рукавицей и с трудом вдыхая ледяной воздух. Двери гостиницы, выдохнув на мороз вместе с клубами пара подполковника Гончарова, захлопнулись с глухим стуком, отрезая пути к отступлению.

   Армейская овчинная шуба, шапка–ушанка с «двумя окладами» (так она называлась из–за длинных «ушей»), подшитые толстым войлоком валенки и дополняющие этот «прикид» двойные меховые рукавицы, не спасали от жесточайшего мороза. Подняв воротник и съежившись так, что тело только где–то в районе плеча боязливо соприкасалось с ледяной одеждой, Гончаров несколько минут отчаянно мерз в ожидании машины. Пронизывающий холод постепенно проникал под одежду, забирая последнее тепло…

   Путешествие на командирском уазике заняло немного времени, и вскоре машина остановилась возле штаба части. На крыльце, в черной армейской шубе нараспашку, словно не чувствуя лютого мороза, Гончарова встречал комбат, Николай Петрович Мещеряков: " С приездом, Михаил Владимирович! Рад тебя видеть в добром здравии! Заходи!" – Комбат поздоровался с ним за руку и пригласил в столовую. Наскоро позавтракав, Михаил зашел в кабинет начальника штаба, где его ждали офицеры батальона. Обсудив с ними план работы на день, Гончаров, не мешкая, приступил к тому, ради чего и прилетел.

   День незаметно пролетел в хлопотах, и Гончаров, закончив запланированную работу, вновь собрал группу на планерку. Так получилось, что незначительные на первый взгляд проблемы, увиденные свежим взглядом, требовали немедленного разрешения и, как всегда в таких случаях, «встреча по высшему разряду», а говоря по–простому, дружеская попойка командного состава, была отодвинута на неопределенное время. Да и особой нужды в ней не было. Как говорится, хороша ложка к обеду.

   Больше, чем встреча по «высшему разряду», Гончарова заинтересовали полеты самолетов местных авиалиний. Изучив план полетов на последующие дни, он понял, что на ближайшую неделю полетов в сторону дома не предвидится. Это было весьма кстати, так как неожиданная встреча с Анной перевернула планы Михаила с ног на голову. Его предположения о непростой командировке сбывались с небывалой точностью.
 
   – Товарищ подполковник, разрешите обратиться, – лихо козырнул дежурный сержант, – командир просит вас зайти к нему!

   – Спасибо, передайте командиру, что сейчас буду! – Гончаров поднялся из–за стола и направился к комбату.

   – Заходи, Михаил Владимирович, присаживайся! Как работа, движется? Мне начальник штаба докладывал, вроде бы особых замечаний нет?

   – Некоторые шероховатости есть, но все устранимо, чем сейчас и занимаемся. У тебя, Николай Петрович, сильный начштаба, дело свое знает! Как я и предполагал, боевая подготовка и боевая работа в порядке. Так и буду докладывать комбригу.

   – Ну, и отлично, трудимся на благо Отчизны! Ты в гостинице освоился? Моя помощь в чем–то нужна?

   – Да нет, все в порядке! – Гончаров усмехнулся. – Освоился, нам не привыкать, сам знаешь! За гостиницу спасибо, не ожидал! Уж было настроился на койку в канцелярии, а тут, видишь, как в лучших домах!

   – Я сегодня знакомился с планом полетов на ближайшие дни – ничем тебя порадовать не могу. Судя по погоде, сидеть тебе у нас всю следующую неделю. Поэтому гостиница – это как раз то, что надо! Коньячку за встречу примешь? – Не дожидаясь ответа, комбат повернулся к сейфу, стоящему у него за спиной и вынул початую бутылку армянского коньяка с двумя стаканами. – Давай, по чуть–чуть, за встречу! Совсем нет времени спокойно посидеть за дружеским столом! – Николай Петрович плеснул коньяк в стаканы. – Держи, Миша! Ну, быть добру! – Канцелярский стул протяжно скрипнул под комбатом. Пригубив коньяк, он продолжил.

   – Тут вот какое дело… Сплетничать не хочу, но предупредить кое о чем считаю своим долгом. В гостинице, среди всякого разного народа, живут две свободные дамы. Как мне доложили знающие люди, одна из них сослана сюда из столицы. Она – ментовской полковник. На материке, помимо своих древнейших обязанностей, она занималась кураторством лагерей у Самого. Понимаешь, о ком речь? После смерти Лёни–целовальника ее оттуда, от греха подальше, толкнули сюда, пересидеть смуту. Прилетела из Москвы около года назад в сопровождении какого–то шибко важного полковника из их министерства.

   Мы сначала подумали, что они муж и жена, но ошиблись, он просто ее сюда привез. Сам понимаешь, простую птичку целый полковник сопровождать не будет. С виду – нормальная баба, живет одна, но поселковых мужиков к себе не подпускает. Не по чину, понимаешь ли! К ней тут один из местных клинья подбивал, да она его чуть под статью не подвела. Еле–еле отбрехался! На кой черт он к ней  полез, не пойму. А времени у нее как раз, чтобы сойти с ума без мужика!

   Вторая дама работает в нашем Торге. В их гостинице тебя и разместили. По разговорам, вполне приличная женщина, ни с кем не якшается. Тоже попала сюда непонятно, за какие грехи. Так вот, та ментовская сучка имеет на нее виды. Поэтому, когда будешь с ними шуры–муры водить, помни, что с полковником – ни в коем случае, а со второй – как повезет! Но не дай Бог ментовская приревнует. Ты понимаешь, о чем я? Жди тогда ЧП. А оно нам надо?! Смотри, не промахнись! А то знаю я тебя, ни одной юбки не упустишь! – Комбат плеснул еще коньяка. – Кстати, а ты так и живешь один?

   – Да, так получилось! Два года назад моя уехала домой, подала на  развод. С тех пор один, мотаюсь по командировкам, чтоб одному дома  не сидеть. Тоскливо!

   –  Это точно сказано! Я тут тоже один… Причин не назову, ни к чему они тебе! А на этих теток из гостиницы не раз заглядывался – уж больно хороши обе, глаз не отвести. Да нельзя мне, поселок совсем маленький, а я здесь бо–о–ольшой начальник! – Он протянул стакан Михаилу. – Так что имей ввиду! Ну, давай, Миша! За успехи в боевой и политической подготовке! Быть добру!

   – Спасибо тебе, Петрович, за предупреждение, вовремя!

   – Погоди–ка, когда успел?

   – Вчера вечером как раз познакомился с той, которая из торга. Совершенно случайно. На ее сковородке тушенку грел. Ну, слово за слово… Короче, тут есть один нюанс. Мы с ней знакомы уже лет двадцать! И столько же лет не виделись. Любил ее по молодости, да не срослось, к сожалению. А вот вчера встретил. Судьба свела во второй раз. Если согласится, заберу ее с собой. Уж больно приглянулась, все также отменно хороша, как будто и не было двадцати лет. Вот такие пироги! А ментовскую еще не видел. Да и на кой черт она мне… В столице сам знаешь, что творится. Не вернуться ей на старые хлеба, не те времена, да и народ конторский к власти пришел. К тому же, милицейских баб я не люблю в принципе, хотя экземпляры там попадаются отменные! Знают ребята, кого брать в подмастерья! Отобьемся, ежели что, где наша не пропадала! Наливай по крайней!

   Две глотки, ошпаренные коньяком, удовлетворенно кхекнули, и разлитая до последней капли, бутылка нашла свое успокоение в урне под столом.

   – Ну, и скор же ты, Миша, на баб–то! – Комбат с размаху хлопнул Михаила по плечу. – Сам разберешься? Если что надо будет – рассчитывай на меня. Только все–таки попомни – не связывайся с  ментовской. Себе дороже!

   … День выдался напряженным и, откровенно говоря, к вечеру Михаил почувствовал легкую усталость. Хотелось уже поскорее покончить с делами и отправиться домой. Неожиданно он поймал себя на мысли, что в кои–то веки его потянуло домой. Истосковавшись по домашнему теплу и уюту, Михаил исподволь надеялся, что судьба не сыграет с ним очередную шутку. И неважно, что домом было названо временное  пристанище. Суть заключалась в другом – здесь его любили и ждали…

   …В гостинице было тихо и тепло. В холле его встретила вчерашняя знакомая–дежурная и, не давая   продвинуться далее входа, потребовала документы. Запоздалое оформление в гостиницу заняло несколько минут и Михаил, сопровождаемый недовольным бурчанием дежурной по поводу грязных валенок, на цыпочках пробрался в свою комнату. Там он переоделся и, помня утренний уговор с Анной, отправился к ней.

   Неожиданно комната Ани оказалась запертой. Заглянув на кухню и не найдя там никого, Михаил присел за знакомый столик и закурил. События вчерашнего вечера были столь стремительны и невероятны, что случись они с кем–нибудь другим – не поверил бы. Он неожиданно понял, что его личная жизнь не складывалась потому, что каждый раз, общаясь с другими женщинами, он подсознательно искал в них сходство с образом, созданным его фантазией и незабываемой крымской ночью. Увлечения бесследно проходили, не переходя в серьезную привязанность.

   «Почему судьба развела нас тогда, и почему свела вновь через столько лет? А если бы мы остались вместе, какой могла бы быть наша жизнь? Каким поворотом судьбы мы оказались здесь, в этом Богом забытом уголке?  Какой шанс дает нам  жизнь?  что потребует взамен?» –  Михаила настораживала непредсказуемость очередного жизненного зигзага.  Образ женщины, созданный его фантазией, оказался   потрясающе похожим на реальную Аню, прильнувшую к нему в объятиях прошлой ночи. Он всегда любил  эту женщину.  С тех пор, как взял ее на руки, испуганную и беспомощную.   Любил ее, обнимая других женщин,   ища в них  ее  руки  и губы, ее копну волос и низкий грудной голос. Он любил ее с тех пор, как внес на руках в свой дом. Судьба развела их, чтобы вновь свести через два десятилетия. Аня оказалась фантастически похожей на образ, созданный его воображением. И сейчас он отчетливо понимал, что жизнь дает ему шанс, а их отношения с Аней не могут ограничиться случайной связью.

   Но каким поворотом судьбы она оказалась здесь? Что привело ее сюда, в этот Богом забытый уголок? Вряд ли это был материальный интерес – Аня производила впечатление весьма успешного в недалеком прошлом человека. Да и совсем непросто для женщины оставить на материке семью. А в том, что у Анны есть семья, Михаил не сомневался – она красивая молодая женщина, и представить ее одинокой было весьма затруднительно. Она наверняка пользовалась успехом у мужчин. Скорее всего, она оказалась здесь не по своей воле.

   Все было призрачно и неопределенно. Много вопросов и ни одного ответа…. «Судьба играет человеком, а человек играет на трубе…» – вспомнил Михаил строчку из Василия Аксенова, и про себя добавил: «По нотам, написанным другим человеком…» События и слова переплетались между собой, стирая временные границы...
 

  ЛИЛИЯ
   
 … Негромко хлопнула входная дверь. Строгий женский голос сдержанно поздоровался с дежурной, и в коридоре послышались незнакомые шаги. Обернувшись, Михаил увидел вошедшую на кухню женщину средних лет, одетую в серую милицейскую дубленку. Сняв форменную шапку, она тряхнула головой, расправляя прическу, и цепким, оценивающим взглядом посмотрела на Михаила.

   – Здравствуйте! Я подруга Анны, меня зовут Лилия! – Незнакомка прошла к столу, и, откинув дубленку, повернулась к Михаилу. – А вы, верно, Михаил? Поухаживайте за дамой!

   – Да, конечно! Здравствуйте! – Михаил помог снять тяжелую шубу. Перед ним стояла красивая холеная блондинка с яркими голубыми глазами, на вид лет сорока или чуть более того, одетая в форму полковника милиции. Изобразив на лице дежурную улыбку, она еще раз оценивающе оглядела Михаила, и, по–видимому, удовлетворилась блиц–осмотром.

   – Мне Анна немного рассказала о вашей встрече. Все так неожиданно, трудно поверить! Я очень рада, что вы вновь встретились! – Лилия поставила сумку на стол и забрала из рук Михаила дубленку. – Подождите меня, я скоро вернусь!

   Лилия была типичной   представительницей так называемого «столичного бомонда», одной из тех, о ком говорили «не дай тебе Бог жениться на москвичке». Имея от природы совершеннейшие внешние данные,  она беззастенчиво ими пользовалась, оказывая определенного рода услуги как высокопоставленным чиновникам из «ближайшего окружения», так и их женам.   И если для достижения успеха в каком–либо деле требовалось пустить в дело женские прелести как «главный аргумент», Лилия долго не размышляла. Раз надо, значит, надо!

   Стремление к самоутверждению за счет других было несомненным приоритетом всей ее жизни. Цель оправдывала средства, и она ломилась напролом, сокрушая всех и вся. Случайно попав в круговерть событий, произошедших в центральном аппарате министерства, Лилия временно оказалась в захолустном северном поселке. Надо было немного потерпеть и переждать! Но прошел год, и ей стало казаться, что ее начали забывать те, на кого она рассчитывала и надеялась. Надо было что–то предпринимать, но бесконтрольно вырваться на материк не представлялось возможным. Об этом она была предупреждена особо. И это обстоятельство было для нее занозой, не дающей жить спокойно. Да и вторым обстоятельством, делающим жизнь Лилии невыносимой, было практически полное отсутствие каких–либо   отношений с противоположным полом. Лилия искренне считала, что только регулярные интимные отношения помогут ей сохранить привлекательность до возвращения домой. Но, увы! Здесь, в Нижних Крестах, это было недопустимо в силу определенных обстоятельств. И вот вчера, слушая восторженный рассказ подруги о встрече с Михаилом, Лилия неожиданно осознала, что сам Господь послал ей этого офицера. С его помощью она сможет решить сразу несколько своих проблем.

   Все, что рассказала о нем эта дурочка Анька,  говорило в пользу неожиданно возникшего у нее плана, для реализации которого и нужен был этот офицер, заканчивающий службу на Севере.  Через полгода он вернется из этих Богом забытых мест в центральную Россию, и она, Лилия, сможет  при определенной сноровке оказаться там же вместе с ним. Невзирая  ни на какие приказы бывшего начальства и прочую ерунду! В Подмосковье у нее важное  и опасное дело – необходимо забрать свои драгоценности, до поры до времени спрятанные в надежном месте. Сделать это необходимо быстро и без лишнего шума,  пока ее не опередили ушлые охотники из числа бывших сослуживцев. Самой, без посторонней помощи, этого не осуществить, и вот тут и пригодится Михаил!

   Лилия вошла в комнату, бросила дубленку на диван и, остановившись перед зеркалом, придирчиво оглядела себя: « Неплохо выглядишь, Лили! Все будет в порядке, никуда ему не деться!» Увлечь, привязать к себе, заставить забыть об этой чертовой девке.  А дальше – все просто! Замужество, смена фамилии, и поминай, как звали красавицу Лили! Переждать, пересидеть, а там видно будет, как жить и с кем.  И, ко всему прочему, ей просто, до зубовного скрежета, хотелось мужика. Вчерашнюю ночь она провела возле Анькиной двери, слушая, как стонет и мечется эта потаскушка.  Ее надо просто отсюда убрать, чтобы не мешалась. Кстати как раз вчера приходил запрос на нее, что да как она здесь творит. Ответить надо, но надо подумать, что именно. Так что Анька не в счет!

   Лилия вернулась довольно быстро, возбужденно блестя глазами. Окинув Михаила удовлетворенным  взглядом, Лилия приступила к реализации своего плана. Через несколько минут они втянулись в непринужденный разговор, из которого Михаил узнал о том, что она около года назад прилетела сюда из Москвы. Конечно, не по своей воле! Лилия очень тяготится своим нынешним положением, ибо такой женщине, как она, влачить жалкое существование в этой дыре не только нет никакого смысла, но и до слез обидно. Она с видимым удовольствием посплетничала о московских театрах и актерах, с упоением рассказывая Михаилу о спектаклях, виденных ею уже более года назад и сокрушаясь о невозможности прямо сейчас сорваться в какой–нибудь театр.

   Заодно Лилия пожаловалась Михаилу на невыносимое чувство оторванности от благ цивилизации и ощущения себя совершенно чужим человеком в этом сборище зеков и уголовников. Вынужденное прозябание в Богом забытом медвежьем углу она воспринимает как банальную потерю ее драгоценного времени и величайшую несправедливость, за которую кое–кто там (она многозначительно подняла вверх указательный палец) обязательно ответит. Не говоря уже о личной жизни, которая потерпела абсолютный крах и никуда не годится из–за полного отсутствия нормальных мужчин.

   Единственным спасением для совершенно одинокой женщины стала ее тесная дружба с Анной, с которой их связывает схожесть положения и вынужденное, в условиях маленького поселка, одиночество. Она, конечно, бесконечно рада удаче подруги, но будь Лилия на месте Анны, она бы поостереглась  поспешных решений и много–много чего другого, о чем Михаилу до поры до времени знать не полагается!

   – Вот как? – Михаил с интересом посмотрел на Лилию. – Для этого надо сделать что–то такое, о чем я не догадываюсь?!

   – Всему свое время, Михаил!  Женскую откровенность мужчина должен заслужить! – Бросив на Михаила откровенный взгляд, и, как бы невзначай, дотронувшись до его руки  тонкими пальцами с ярко–красным маникюром. – Заходите ко мне, поговорим! Так приятно видеть  и чувствовать рядом с собой надежного и сильного мужчину!

   Немного обалдевший от  ее напора, Михаил клятвенно заверил Лилию в том, что их мнения во многом совпадают, и он, по возможности, будет стараться эту откровенность заслужить, а уж как получится – одному лишь Богу известно. На что Лилия скромно заметила, что привыкла доверять мнению подруги и не сомневается в Михаиле ни на минуту.  Сославшись на усталость, Лилия ушла к себе.








 

(продолжение следует)