АТАКА СОРВАЛАСЬ
Лето было в разгаре. Днем нестерпимо палило солнце, поглощая влагу из земной поверхности и превращая её в сплошное пыльное покрывало. По ночам небо украшалось звездами. Лунный свет падал на землю, блекло, освещая приднепровские холмы, верхушки лесных массивов, колхозные поля, долины, крестьянский хутор, на котором красовались три хаты под соломенными крышами и силуэты тополей, тени от них падали на высохшую землю, стремясь укрыть её от световых лучей ночного светила.
Вблизи от хутора протекала небольшая речушка, которая в это время года высыхала и становилась, как говорят, «воробью по колено». Это место привлекло внимание командования Н-ской войсковой стрелковой части для устройства по обе стороны реки небольшого полигона для проведения тактических занятий: по преодолению минных полей, проволочных заграждений, различных естественных и водных препятствий.
Близость хутора не смущала военных, а для того, чтобы поддерживать необходимый уровень воды в зоне полигона, ими была устроена дамба. Песчаное дно и берег, чистая вода в бассейне, привлекали хуторян для купания, если там не проводились тактические учения.
В жаркие дни, когда отрабатывалась методика преодоления водных преград, солдаты с большим удовольствием освежали свои тела, не обращая внимания на то, что их амуниция становилась мокрой. После учений солдаты раздевались догола, в течение получаса сушили их, подставляя свои тела жгучим лучам солнца.
Жителям хутора такое соседство не мешало, они привыкли к военным играм и ни как не реагировали на оружейную трескотню холостыми патронами, на крики «Ура», на хлопки взрывпакетов и дымовые завесы. Как правило, такие учения проводились в первой половине дня. В остальное время царила тишина, нарушаемая, трелями птиц, жужжанием стрекоз, жуков и пчел.
По обе стороны речушки на холмах были устроены траншеи и окопы – всё отвечало военной науке и находилось под зорким вниманием полковника Черкасова. Этот полигон был детищем его воображения и большого опыта в Великой Отечественной войне. Высшее командование в своих приказах ставило Черкасова в пример другим командирам и всячески поощряло его заслуги. Часть постоянно подвергалась проверкам и всегда четко решала поставленные учебные задачи. Особое внимание уделялось бойцам первого года службы, которые были оторваны от мамкиных юбок, не нюхали пороху, не испытывали армейских трудностей. Не случайно, таким бойцам старослужащие давали клички: «Салага» или «Армейская зелень».
После нескольких занятий в классе и на полигоне, командование решило проверить выучку молодых бойцов в ситуации приближенной к реальным боевым действиям. С этой целью в качестве условного противника на один из холмов полигона, расположенного с западной стороны речки, в вечернее время, скрытно был выдвинут взвод под командованием старшего лейтенанта Норенко. Бойцам третьего года службы была поставлена задача: занять оборону, вести наблюдение, и ждать наступления условного противника со стороны восточного холма. О любых замеченных передвижениях на этом холме немедленно докладывать в штаб части.
Ночь напролет солдаты сидели в окопах и наблюдали за противоположным берегом, готовые к отражению атаки. Норенко периодически выстреливал ракеты, которые на семь-восемь секунд освещали местность и медленно гасли, погружая округу в ночную темноту. Резкий переход от яркого света к темноте слепил бойцов, они на некоторое время были парализованы, привыкая к темноте. Под утро Норенко, жалея бойцов и полагая, что это была проверка его взвода на выносливость и бдительность, приказал взводу поудобнее расположиться на исходных позициях и отдыхать. Дозорным же внимательно вести наблюдение за противоположным берегом и о малейших подозрительных передвижениях немедленно ему докладывать.
Ночь прошла спокойно без суеты и боевых действий. На рассвете Норенко ждал из штаба команду: «Отбой!», но вместо этой команды на позицию прикатил автомобиль ГаЗ-51, доставивший завтрак. Повар ефрейтор Соколов выдал взводу посуду, термос с гречневой кашей, разбавленной говяжьей тушёнкой и термос с горячим чаем. Бойцы с удовольствием уминали бесхитростный армейский завтрак. Наблюдатели продолжали зорко следить за противоположным берегом, целостностью минного поля и проволочного заграждения. Минное поле было в шахматном порядке утыкано красными флажками обозначающими, условные мины. За ночь никто не нарушил оборонительных сооружений, о чём Норенко доложил в штаб части.
Солнце достигло своего апогея и начало нестерпимо палить землю. Зной и жара разморили бойцов. От жары пересохли глотки, а гимнастерки промокли от пота. Они с большой завистью и тоской смотрели на речушку, но не могли, не имели права окунуть в ней свои разомлевшие тела.
-Карепанов, Волженин, ко мне! – скомандовал Норенко. Его команда была передана по траншее.
Прибывшим и взмокшим от жары бойцам командир взвода поставил задачу: скрытно, используя местные условия, перебежками и ползком добраться до хутора и доставить на исходную позицию канистру колодезной воды.
-Задача ясна!
-Так точно, товарищ старший лейтенант! – не нарушая тишины, ответили бойцы. – Разрешите выполнять!
-Выполняйте! – ответил командор.
Солдаты скрытно покинули траншею и ползком стали пробираться к хутору.
Командир взвода хорошо знал, что на стороне наступающих, обязательно есть наблюдатель, который замаскировался и зорко следит за обороной. Обо всём увиденном, он, конечно же, шлет доклады в штаб, а они-то снижают победные очки. Но в какой точке находится наблюдатель. Норенко и его команда обнаружить не могли.
-Товарищ, старший лейтенант, разрешите организовать разведку через хутор на другой берег реки: посмотреть, что творится на противоположной стороне! – обратился к командиру сержант Цёва.
-Вашу инициативу одобряю, сержант! Организуйте разведку из двух лучших бойцов! Скрытность безупречная! – ответил Норенко.
-Разрешите выполнять!
-Выполняйте!
Сержант Цёва устремился выполнять, поставленную задачу, а командир взвода продолжал упорно размышлять над разгадкой хитрости, которую задумали в штабе части.
С канистрой холодной воды вернулись Карепанов и Волженин. Взвод утолил жажду и продолжал находиться в ожидании наступления.
В таком напряжении и полной неизвестности прошел день. Вернулись разведчики. На противоположной стороне они не обнаружили ничего подозрительного, о чём немедленно доложили командиру. Взводу пришлось обедать и ужинать в полевых условиях.
Через каждый час старший лейтенант слал доклады в штаб и надеялся услышать команду: «Отбой!», но её не было, не было и замечаний по ведению обороны.
-Что за пакость приготовил нам начальник штаба майор Санков? – думал командир. Эти действия штаба начали ему казаться издевательством над взводом. Он прекрасно знал, что наступление может состояться лишь после того, как будут сделаны коридоры в проволочном заграждении и минном поле, но эти препятствия были нетронуты.
Напряжение росло, наблюдатели продолжали зорко следить за оборонительными укреплениями.
Пошла вторая ночь нахождения взвода в обороне и ожидании наступления. Однообразие и тишина утомили бойцов и снизили их бдительность. У всех сложилось впечатление, что взвод проверяется на выносливость. На стороне наступающих не было никаких признаков жизни. Было тихо, спокойно, только сверчки нарушали ночную тишину.
Норенко продолжал периодически палить из ракетницы и вести доклады в штаб. Но во второй половине ночи и у него начали иссякать силы. Он был уверен, что атаки не будет. Предутренняя прохлада, чистый воздух, тишина опьянили командира и бойцов, они снизили бдительность, стали пассивно наблюдать за противоположным берегом и незаметно дремать. Несмотря на сменяемость, наблюдатели тоже утратили бдительность и дремали.
Рассвет медленно стал освещать горизонт и погрузил в тень восточный склон, но при этом освещенным оказался западный склон обороны. Из-за горизонта показалась солнечная корона, она быстро увеличивалась, а её лучи начали слепить бойцов. Неожиданно со стороны наступления было выпущено три ракеты, которые осветили всё тактическое пространство.
В этот миг Норенко и его взвод различили коридоры в проволочном заграждении и минном поле.
-Когда они появились? Кому удалось обхитрить, обыграть меня – опытного командира? – мелькали в голове старшего лейтенанта вопросы. Он немедленно доложил об этом в штаб, но очки в игре были уже в пользу наступающих.
Послышалась беспорядочная стрельба, застрочил пулемёт.
-К бою! Закричал Норенко, - эхо разнесло его команду по траншее. Послышались ответные выстрелы.
-Ура-а! Ура-а! – призывный крик разнесся по полигону.
Молодые бойцы вслед за своими командирами легко выскакивали из укрытий, развернулись в цепь, стреляли и во весь дух неслись к западному склону, к проволочному заграждению и минному полю. Яркие солнечные лучи помогали молодым бойцам, освещая противоположный склон и тактические укрепления. Они же слепили оборону старшего лейтенанта Норенко. Он и его команда не увидели, когда наступление молниеносно сомкнулось, проскочило коридоры в проволочном заграждении и минном поле и опять, развернувшись в цепь, с криками «Ура-а!» приближалось к водной преграде. У них под носом прозвучали хлопки дымовых шашек. Дым, подхваченный легким утренним ветерком, начал медленно стелиться по склону, погружая оборону в полный мрак.
-Какой же я дурак! Растяпа! Слизняк! Дал молодняку обыграть меня! Когда под самым носом проскочили их разведчики и взорвали дымовые шашки, парализовав видимость? – казнил себя Норенко. Паническое настроение и разочарование охватило бойцов его взвода.
-По противнику огонь! По противнику, прицельно огонь! – кричал командир, но было ясно: инициатива и успех были на стороне наступающих.
Призывные крики «Ура-а! Ура-а!» разносились по тактическому полигону и с каждой минутой становились всё ближе и ближе.
-Это конец! Это конец! Концерт закончен! – рассуждал Норенко, осознавая свой проигрыш. – Вот тебе и повышение и очередное воинское звание! Какой дурак! Какой дурак! Дал молодым выскочкам обыграть меня! Позор! Как смотреть после этого в глаза сослуживцам!
Вдруг, неожиданно со стороны наступающих, прекратились выстрелы, наступила тишина, нарушаемая каким-то непонятным писклявым криком и грубыми мужскими окриками: «Назад! Назад!», сопровождаемые бранью.
-Прекратить огонь! – дал команду взводный, думая о том, что это очередной подвох, предусмотренный штабом.
Нужно было сделать паузу и трезво оценить обстановку. Пелена от дымовой шашки начала развеиваться, солнце вышло из-за горизонта и можно было различить противоположный берег водной преграды и восточный склон холма. На правой стороне линии фронта появилась штабная командирская летучка.
-Когда она появилась? Где наступающий противник? Куда делись салажата, или они все утонули в водной преграде? Что это значит? – думал изумленный старший лейтенант.
Дымка окончательно развеялась, видимость стала удовлетворительной.
-Товарищ старший лейтенант, на противоположном берегу реки голая баба! – доложил сержант Цёва.
-Вижу! – ответил командир и, зажав бинокль, внимательно стал оценивать обстановку. – Откуда взялась эта стерва?
На противоположном берегу бегала голая девушка. Она как лань, попавшая в западню, металась по песчаному берегу, дико вопя, пытаясь вырваться из неё. Её молодое белоснежное, упругое тело было в испуге, парило от неожиданного прилива энергии и испарения влаги, только что полученной в водной преграде. Прикрывая одной рукой упругие девичьи грудки, а другой – лобок, она металась по берегу в поисках своей одежды.
Норенко перевел бинокль вправо. По берегу, сломя голову, от места нахождения голой девушки, убегали молодые бойцы; за ними безуспешно бежали командиры отделений, пытаясь грубыми окриками вернуть молодых бойцов на исходную позицию. Время было упущено, атака сорвалась.
-Что там происходит? – грубо спросил Санкова полковник Черкасов, наблюдая за тактическим учением из командирской будки.
-Голая девка, товарищ полковник!
-Откуда она взялась?
-Да, видно к кому-то из хуторян приехала родственница или студентка и решила на заре охладиться в нашем бассейне, не подозревая, что мы проводим учения.
Полковник заскрежетал зубами.
-Вот позор, так позор! Девка сорвала наступление! Кого мы набираем в армию? Нецелованные желторотики, пацаны! Корнеев, полюбуйтесь на Ваше морально-политическое воспитание! – грубо задел Черкасов подполковника Корнеева, начальника политотдела части. – И вот с этими пацанами, желторотиками вдруг придется воевать против американских, английских, немецких головорезов и бандитов. Что–что, а уж этих бандитов голой девкой не испугаешь!
-Наша задача, товарищ полковник, сделать из этих пацанов настоящих воинов, защитников отечества. Ведь они только что окончили школу, где их учили любви, добру, уважительному отношению к женщине. Они выросли на лучших произведениях классиков: Пушкина, Лермонтова, Толстого, Шолохова, Островского, Катаева.
-Классики! Классики! – ворчал полковник, наблюдая в бинокль за происходящим на полигоне: Наперерез убегающими молодым бойцам бежали командиры Дашкин и Халин, выкрикивая команды и бранясь. Они были обескуражены таким неожиданным исходом этой тактической игры, которая была ими тщательно разработана и продумана. Они серьёзно готовились к ней и были близки к победе.
-А ведь в этом виноват старший лейтенант Норенко, который, находясь в обороне почти двое суток, ничем не выдал себя хуторянам! – пошутил капитан Санков.
Бойцы, находящиеся в обороне, вылезли из окопов. Они кричали, смеялись и дружно свистели вслед, убегающей в сторону хутора, голой девушке. Она неслась в сторону спасительных хат, держа в руках свои вещи. Её длинные русые волосы, как грива молодой дикой кобылицы, развевались на ветру, босые ноги поднимали пыль на тропе, которая ещё долго оставалась висеть в воздухе, как бы хотела продлить минуты этого необычного случая.
Май 2002 года