В соседнюю с бабушкой и дедушкой квартиру вселилась недавно молодая пара. Молодожёны.
Ребята симпатичные, учатся в театральном.
Дедушке – инженеру и изобретателю - эта профессия кажется несерьёзной.
«Фрезеровщиков в стране не хватает. А они на сцене прыгают, кривляются и горло дерут», - сожалеет он.
А так – что ж, соседи они смирные и улыбчивые. Дедушка прозвал их театральными кличками: Ромео и Джульеттой. Они с бабушкой ещё поспорили, какая у них должна быть фамилия, если Джульетта возьмёт фамилию мужа – Монтекки или Капулетти. Дедушка выиграл, так как тайно от бабушки подсмотрел в Википедии, что девичья фамилия у Джульетты была Копулетти.
Вильям Шекспир не поженил своих влюбленных, не успел - пьеса кончилась. Но может, это и к лучшему. Иначе б он расстроился, узнав, что Джульетта оказалась не очень радивой хозяйкой. Таково было мнение дедушки. Оно основывалось на том факте, что ни разу за полгода из-под соседской двери не донёсся запах жареной картошки.
- И чем питаются эти молодые? – спрашивала хлебосольная бабушка у дедушки. Она уже забыла, чем обычно питаются молодожёны. Поэтому всё хотела угостить чем-нибудь Ромео, но тот стеснялся. - Может, ты знаешь, чем?
- Шекспир пишет, что, в основном, ядами, - отвечал дедушка, хлебосольный по-своему.
Он неоднократно зазывал Ромео на рюмочку, чтобы тот хоть закусил бы досыта. Но Ромео неизменно отказывался. Правда, в последнее время твёрдость его отказов понемногу начала смягчаться, и как-то он даже принял от соседей пирожки с повидлом, что спаслись от дедушки после Нового Года.
- Надо дождаться какого-нибудь всенародного праздника и угостить этих Монтекки, – планировала бабушка.
- Ближайший всенародный праздник – воскресенье, - сказал дедушка. – Я возьму пивка, а ты нажарь картошки.
Но задумку не успели привести в действие. В четверг вечером к ним неожиданно пришла Джульетта и сказала, что они уезжают на гастроли в далёкий райцентр, на несколько дней. Такая у них студенческая подработка - шабашка, по-дедушкиному.
- Что же вы играете? – поинтересовался дедушка.
- Я – Джульетту, а муж – Ромео.
Бабушка и дедушка со значением переглянулись.
- Я так и думала, - сказала бабушка.
– Вам только Джульетту и играть, - с пылкой льстивостью одобрил дедушка.
- Спасибо, - поблагодарила Джульетта и перешла к делу. – Дядь Юр, тёть Свет, мы очень просим вас присмотреть за нашим попугаем. Вернее, попугаечкой: она у нас девочка. Очень смирная и совсем не крикливая.
Прошу читателя запомнить особенно вот это последнее: "...не крикливая..."
Дедушка с бабушкой, конечно, согласились.
- Вот вам мой телефон, если что. Только, пожалуйста, не звоните по вечерам, у нас плотный график. – сказала Джульетта. – По утрам тоже не звоните, у нас утренники.
- То есть, днём. – сделал вывод дедушка.
- А днём у нас дневные спектакли. Тоже не звоните. Мужу как-то позвонили днём, а у него в руке меч, он сражается, его должны заколоть, а телефон внутри доспехов звонит… Ужас!
- И что же?
- Кое-как закололи.
- И поговорить не дали? - всплеснула руками бабушка.- Подождали б. А вдруг что-то важное!
- Ну да, важное... Режиссёр потом чуть не выгнал.
- Кто ж звонил, если не секрет? – проявил неуместную дотошность дедушка.
- Мама моя. Спрашивала, жарить на ужин картошку или нет. Он с тех пор слышать о ней не может…
- О мам-ме? - покачал головой дедушка с фальшивым сочувствием.
- О маме пусть попробует... О картошке, конечно.
Тут бабушка с дедушкой ещё раз переглянулись со значением.
Бумажку с номером дедушка положил на видное место.
Через час Монтекки попрощались и уехали.
- Уж птичку-то как-нибудь прокормим на наши с тобой две пенсии, - сказала бабушка. - В конце концов, не дикий вепрь. И даже не бульдог, как в девятнадцатой квартире, что надо непременно выгуливать, да ещё успевать вовремя.
Актёры отличаются от людей с детства. Например, тем, что меньше многих других профессий знают о предмете «чистота». Тем более, «химическая чистота». Бабушка по профессии и по природе была химиком. И когда она вышла замуж за дедушку, то заставляла его поначалу мыть после себя посуду до химической чистоты, а результат проверяла на специальном приборе – хроматографе. С рюмками дедушка ещё справлялся, но сковородку бабушка носила в заводскую лабораторию домывать спецрастворами.
Когда бабушка увидела подстилку в клетке, то приказала дедушке немедленно её заменить.
Подстилка представляла собой обрывок рекламной газеты, что разбрасывают по почтовым ящикам неизвестные наивные доброжелатели, веря, что помогают обществу.
Дедушка отодрал было от такой же газеты неровный кусок, но бабушка сказала, что из газеты надо вырезать красивый коврик. То есть, надо вырезать с красивыми зубчиками. Ворча, дедушка полчаса вырезал зубчики. Попугай заинтересованно чирикал.
- Что ты вырезал! - воскликнула бабушка, увидев работу. - Прочти что тут у тебя на коврике написано! Вон там, большими буквами.
- Ну? «Продается ротвейлер пятнистого окраса» - прочёл дедушка.
- Ты хочешь напугать нашу девочку до смерти? Она может подумать, что мы купим этого злого ротвейлера и подселим к ней в клетку.
- С чего это она так подумает? – изумился дедушка. - В эту клетку и кошка не влезет!
- Не знаю, с чего. Но обязательно подумает. Женщины мнительны. Особенно, в её юном возрасте. Режь другой фрагмент.
- Откуда ты знаешь, что она в юном? Попугаи живут двести лет.
- Тем более! Если она девочка в свои двести лет, то ты даже представить себе не можешь, как она обидчива. Я знаю, что говорю. Не спорь, а режь.
- Кто ж спорит, за двести лет я отвык... - проворчал дедушка и тоскливо посмотрел на свою работу.
- Переверну-ка я его другой с стороной...
- А ну, покажи. Что там?
- Вот, как раз кроссворд. Большой, на всю страницу.
- И правда. – бабушка любила кроссворды. - По горизонтали: «Порода попугаев, на три буквы».
У дедушки было несколько вариантов слов на три буквы, но так как близился ужин, и дедушка рассчитывал на рюмочку по поводу нежданного праздника - обретения домашней живности, то он благоразумно промолчал.
- Ладно, стели, - разрешила бабушка. – Пусть разгадывает.
Попугаечка немного поволновалась, пока дедушка неловкими руками сквозь малюсенькую дверцу расстилал ковёр и расставлял на нём её мебель – кормушку и поилку. Зато получилось замечательно. Кроссворд смотрелся как паркет и напоминал бабушке её мечты в пятом классе о красивом дворце, вокруг которого слоняется в ожидании ответа от неё принц на белом коне. Помнится, она обещала сказать принцу "Да!"...
***
Тут раздался вечерний сигнал с компьютера. Москва звала поговорить по скайпу.
На экране появилась мама Алёна. Они с бабушкой начали рутинную вечернюю пьесу под названием «Как вы там поживаете». Слова в пьесе давно были выучены, и даже дедушка знал текст и мог бы подрабатывать у них суфлёром.
К экрану со стороны Москвы подошла шестилетняя внучка Настя и вежливо поздоровалась. Это входило в содержание пьесы.
- А у нас попугайчик есть, - сказал дедушка, резко нарушая течение действия. Он всю жизнь отличался торопливостью на язык, о чём потом нередко жалел.
Известие чрезвычайно взволновало Настю.
- Юра, правда? Покажи!
- Попугаечка, - уточнила бабушка и строго поглядела на болтливого дедушку, Он понял, что вечерняя рюмочка теперь под вопросом. – Девочка. Завтра покажем. А то ты разгуляешься и не заснёшь.
- У-у… Хочу сегодня… Я засну…
Бабушка ещё строже посмотрела на дедушку. Стало ясно, что вымытая до химической чистоты рюмочка сегодня так и останется чистой химически. Это дедушку вконец опечалило.
- Настя, птичка ещё не привыкла к новому месту, она всего боится. Пусть пока побудет на кухне, посидит на своей любимой жёрдочке. Она подумает, что сидит на крепком, надёжном дереве, и к утру успокоится. А завтра…
- Хочу сегодня, Юра!
- Ну Настя…
- Знаешь, Юра, что? А ты неси клетку и дуй на неё. – придумала Настя. - Она будет думать, что это ветер дерево качает, и не будет бояться.
- Да покажите уж, - попросила мама Алёна в Москве.
- Хорошо, - сдался дедушка. – Но бабушка пусть идёт рядом и поддерживает меня морально.
- Пусть изображает шорох листьев от ветра. – предложила мама Алёна в Москве.
Пока несли, и дедушка дул на птичку, выяснилось, что бабушка не умеет изображать шорох листьев. И вообще шорох был не в её характере. Шорох пришлось заменить завываньем бури. Задуманное ненастье получилось неплохо, особенно, партия бабушки, когда вой доходил до ноты "ля". По крайней мере, попугаечка даже ни разу не пискнула. Дедушка предположил, что страх сковал ей горло.
Клетку поставили перед веб-камерой. Москва принялась её рассматривать.
- Ух, ты, - восхитилась Настя. - Живая!
Дедушка начал рассказывать анекдот из своего детства. О попугае, который всю жизнь плавал на военном корабле и нахватался всяких морских словечек. Но в процессе рассказа дедушка вдруг вспомнил, что почти все словечки, что на море выглядят как морские - на суше считаются очень неприличными. Поэтому скомкал рассказ, невнятно сослался на свою плохую память и сказал, что не помнит, чем там кончается - «Что-то там про штормягу…»
- Смешно, - похвалила бабушка.
- А вот другой анекдот про попугая, - начал дедушка.
- Не надо... - попросила мама Алёна из Москвы.
– А как её зовут? – спросила Настя.
Тут бабушка с дедушкой сконфузились оба: не спросили. Как кормить и ухаживать расспросили, а как зовут - нет. Дедушка посмотрел на бумажку с телефонным номером... Нет, звонить нельзя: может, там, на сцене как раз уже дали яду, все лежат вповалку, а тут звонок: "Как зовут вашего попугая?".
Решили придумать попугаечке своё имя.
Бабушка предложила простое: Попка.
- Ну ты думай, пожалуйста, - оторопел дедушка, - это же девочка. Она, в конце концов, вырастет. И что тогда? Вот ты хотела бы, чтобы к тебе, к такой видной женщине с красивыми зелёными глазами и точёными ножками, коллеги на работе обращались по имени "Попка"? И так весь твой трудовой стаж, все сорок лет!
Бабушка подумала немного, а потом сказала:
- Да ты знаешь, если бы при этом разрешалось эти сорок лет сбросить, то - пусть. Я согласна.
Дедушка чуть не задохнулся от такого развратного кокетства.
- Сама эмигрируешь в юность, а меня, значит, оставляешь в пенсионной эпохе?
- Успокойся, пожалуйста. Я и тебе предложу что-нибудь приличное. Ты прав, Попка нашей птичке не подходит. Но слово хорошее. Может, ты возьмешь его себе?
Пока дедушка придумывал, как отвергнуть это предложение подостойнее, да чтобы эта поганая кличка, не дай, Бог, не залипла на нём до конца жизни, внутрисемейную дискуссию перебила Настя в Москве:
- Я придумала! Назовём её Попсик!
Дедушка хотел было раскритиковать и Попсика, но неожиданно отреагировала сама виновница спора, зачирикав бурно и радостно.
Уж если сама Попсик согласилась, то решили остановиться на этом.
Все немного ещё полюбовались Попсиком. Теперь, когда у неё появилось имя, она стала как бы своей. Членом большой древней фамилии. Настя хотела её зарисовать, но потом просто сфотографировала компьютером.
- Какая у неё белая головка… А шубка голубенькая… Вот бы потрогать… Юра, ты потрогай и мне расскажи…
Тут Попсик стала ковырять клювом у себя под крылом, делая вид, что там у неё заначка из блох, и она ужинает. Но Настя истолковала это по-своему.
- Юра, она прихорашивается перед сном, ей спать пора.
- Что-то не очень сонный вид у этого… этой, Попсика – возразила бабушка и посмотрела на часы. До её вечернего кефира был всего час с лишним. - Давайте-ка отнесём её назад в кухню, там она быстрее заснёт.
- Нет, - возразила Настя, - Ей надо спеть песенку. Колыбельную.
- Я знаю одну, - воодушевился дедушка тем, что сможет поделиться очередным воспоминанием детства. Он прокашлялся и запел:
- «Когда б име-ел златые го-оры и реки, по-олные-э вина!..»
- Очень усыпляет, - сказала бабушка. – А дальше что там?
- Не помню, - признался дедушка.
- Как он может помнить, если засыпал сразу на этой строчке. Сколько я помню папочку, после винной реки он всегда усыпляется, - сказала мама Алёна из Москвы. Она знала, что находится на недосягаемом для отеческого подзатыльника расстоянии.
- Вот вы смеётесь, - обиделся дедушка, - а я вправду крепко засыпал под эту песню. Моя мамочка рассказывала, что уже после пятого раза…
- О, так эта песня на полчаса, я слышала её по телевизору, - сказала мама Алёна. – Если вся, конечно. Тридцать минут умножить на пять раз - итого сто пятьдесят минут или два с половиной часа. Мама Алёна в Москве работала на фирме бухгалтером и обходилась без калькулятора.
- Не подходит. Мы опоздаем на кефир, - сказала бабушка. – Нет, мне не нравится эта песня. Тем более что знаем всего одну строчку. Как её петь? Пусть лучше Настя выберет. Она маленькая - ей лучше помнить самую сонную колыбельную. Настя, скажи, какую, и мы споём.
Настя продиктовала слова. Дедушка записал, чтоб не сбиться, а бабушка сказала, что запомнит и так. По взмаху Настиной руки все грянули. Причем, дедушка с бабушкой затянули на разный мотив – дедушка из мультика, а бабушка из времён своего материнства, когда качала будущую маму Алёну:
Баю-баюшки, баю,
Не ложися на краю.
Придёт серенький волчок
И укусит за бочок.
Не так, - остановила всех Настя. Надо так. Она пропела свой, по-настоящему убаюкивающий мотив. В Белгороде подхватили. Попсик перестала ковыряться и удивлённо воззрилась на экран.
Это воодушевило хор.
Куплет про бочок был пропет тридцать два раза. Это напомнило дедушке «Болеро» Равеля, где подобный музыкальный квадрат исполняется тоже тридцать два раза. Дедушка когда-то в молодости удачно под него усыпился, и прямо на концерте.
Пробовали по-разному - переходили на двуголосье, менялись строчками... Начинала Москва, а Белгород подхватывал… Пробовали и наоборот – Белгород начинал… Попсик смотрела на представление во все глаза. То есть, попеременно то одним , то другим. А когда ей нравился какой-нибудь вариант, одобрительно чирикала.
Наконец, бабушка сказала:
- Ни в одном глазу у этой птицы. Наверно, у неё нет музыкального слуха.
- В школе мы учили по зоологии, что белые кошки с голубыми глазами непременно глухие. – вспомнил дедушка то немногое, что запомнил из школы. Еще из школы он помнил анатомию человека, но только некоторые места, однако сейчас ни одно из них к случаю не подходило.
- Смотрите, как сходится. Эта птица тоже бело-голубая. Может, она просто глухая? – предположила мама Алёна в Москве.
Эту гипотезу дедушка предложил принять как рабочую, потому что из неё следовал важный научно-практический вывод: «напрасно мы тут стараемся, пора всем идти пить кефир и попутно рюмочку».
Но тут запротестовала Настя.
- Нет, - остановила она дедушку, – надо всем петь громко! Попсик не глухая, она просто плохо слышит!
Дедушка прибавил громкости на динамиках. Бабушка прочистила горло.
- Кажется, что-то получается, она прикрыла один глаз! – радостно сказал дедушка после двадцатого раза, итого за вечер пятьдесят второго.
- Может, ещё прибавите там? – предложила мама Алёна из Москвы. – А то я уже охрипла кричать.
В дверь квартиры в Белгороде кто-то настойчиво позвонил. Дедушка пошёл открывать. Это пришла соседка Людмила из другого подъезда, мама очаровательных двойняшек грудного возраста. Они жили через стенку.
- Дядя Юра! Во-первых, большое спасибо за такой музыкальный вечер! Мои обормоты уже полчаса как заснули, а такого никогда раньше не было. Но теперь хотелось бы поспать и нам с Виталиком. Нельзя ли сделать потише ваше радио?
- Это наши там, по компьютеру. Развлекаются. Москва… - объяснил, стесняясь, дедушка. Он твёрдо знал, что в провинции, чтобы вызвать понимание и сочувствие, принято валить всё на Москву. Для убедительности он даже хотел приплести что-нибудь про Жириновского, но не знал, есть ли у того музыкальный слух и знает ли он слова про бочок-волчок.
- А, ну вы уж тогда попросите, пожалуйста… - успокоилась молодая мама и ушла успокаивать своего Виталика.
Вдруг, там, в Москве, догадалась Настя:
- Попсик боится! Она думает, что правда придёт и укусит!
- Соседка? Людмила?- удивился дедушка. - Она уже ушла…
- Да нет же, волчок! Укусит нашего Попсика!
Срочно переделали слова:
Баю-баюшки, баю,
Не ложися на краю.
Придёт серенький волчок
Пощекочет за бочок.
Попробовали и другие варианты. Дедушка с Настей насочиняли их немало.
То ли помогло, что перешли на щекотку, то ли что перешли с форте на пиано, но Попсик слезла с жёрдочки, поклевала немного из кормушки, уцепилась за прутья стенки и затихла. Дедушка поднёс к ней веб-камеру, чтоб Настя могла убедиться, что принятые меры помогли.
- Заснула! - восторженно убедилась Настя. - Юра! Вы завтра, пожалуйста, не шумите рано! Я позвоню, когда ей вставать. Мне вчера будильник подарили настоящий, тикает…
Дедушка бережно отнёс клетку на кухню. Шел осторожно, уже не штормя.
А ночью случилось страшное.
Обычное ночное беспокойство разбудило дедушку посреди ночи. Попутно он вспомнил, что в холодильнике на третьей полке остался кусочек куриного филе. «Подойдет», - решил дедушка. В соседней комнате тихо сопела бабушка.
«Тихо-то оно тихо, - знал дедушка, - но могут застукать».
Он осторожно надел самые бесшумные войлочные тапки. Дорога к холодильничку прошла спокойно, без приключений. Осталось каким-то образом бесшумно щёлкнуть дверцей. Для этого на задней стенке холодильника у дедушки была выведена секретная кнопка, известная только ему, которую дедушка всегда нажимал по ночам, добиваясь бесшумности. Сегодня он что-то никак не мог её нащупать.
«А, вот же она! Туго что-то... Получится или не получится?» - начал уже сомневаться дедушка, как вдруг над его головой рявкнул чей-то незнакомый скрипучий окрик:
- ВСЁ БУДЕТ ХОРРРОШООО!!!
Дедушка ойкнул, дёрнулся и окончательно потерял кнопку. Холодильник щёлкнул не просто громко, а громоподобно!
В коридор выскочила бабушка: - Юра, что это было?
А из кухни раздалось опять, специально для неё: - ВСЁ БУДЕТ ХОРРРОШО!!!
Так в Белгороде узнали, что Попсик-то говорящая!
Дедушка сказал, что ему надо отойти от стресса, а кусочек закуски где-то тут, на третьей полке. Держась за сердце, бабушка сказала, что, пожалуй, тоже присоединится.
То-то был сюрприз хозяевам, когда они вернулись. Молодые Монтекки совершенно не знали, каким сокровищем владеют.
Оказывается, они, уходя по утрам на занятия, всегда ставили рядом с клеткой включенный радиоприемник. Чтобы попугаечка не тревожилась. И всё время оставляли его на одной волне: "Рус-ско-е ра-ди-о! Всё бу-дет хо-ро-шо!»
Возвращали Попсика, родного теперь, со слезами. Хозяева заверили, что как только Настя приедет к дедушке в гости, они непременно поделятся с ней попугаечкой. На сколько захочет. На всё время её пребывания.
***
Это ещё не конец истории.
Через неделю дедушка столкнулся у лифта с Джульеттой.
- А вы знаете, дядь Юр, птичка-то наша - не говорит. Может, вам показалось тогда ночью? Мало ли какие могут быть фантазии по ночам…
Дедушка твёрдо отвечал, что не показалось. Вот куриное филе на третьей полке – показалось. Это он согласен считать фантазией, хотя на самом деле это исторический факт. Но зато вместо филе бабушка нашла тогда реальный кусок колбасы. Это у вас, молодых по ночам всякие фантазии, а у нас, умудрённых, только реальные факты…
- А в чём же тогда дело, а, дядь Юр?
- Коврик меняли?
- Да тот вроде чистый ещё.
- Обязательно поменяйте. И попробуйте переименовать вашу птичку в Попсика. Должно подействовать.
И ещё Джульетта прилежно законспектировала последние варианты колыбельной, что понравились попугаечке и, возможно, её воодушевили:
Баю-баюшки, баю,
Не ложися на краю.
Придёт белый старичок, (варианты: ласковый жучок... сморщенный сморчок... красненький сверчок...славный казачок... и т.д.)
Пощекочет за бочок.
Ну а если и это не поможет, то что ж, остаётся ждать Настю, она-то уж точно что-нибудь придумает.
- А главное, - сказал дедушка Джульетте, - зайдите, наконец, в гости. Какую жареную картошку моя Светочка готовит! Шекспир ваш со своей бедной кулинарной фантазией ей в подмётки не годится. Пальчики оближете! А после моей рюмочки аппетит - Ромео так полюбит картошку, что сам будет умолять вашу маму!
Джульетта поклялась, что обязательно зайдут. Уж ради мамы-то обязательно. И раз они породнились с дедушкой через Попсика, то и Попсика прихватят. Какие же гости без Попсика. В общем, всё будет хорошо.
Тут ещё немного про Настю:
http://www.proza.ru/2018/01/20/1611