Волшебник. Маг. Некромант. Как меня только ни называли...
Я шёл по длинной аллее, и вокруг были лишь одни деревья, их пожелтевшие листья трепетали под дуновениями лёгкого ветерка. Впереди — бесконечная дорога, а на небе плыли облака, и с веток деревьев всё слетались и слетались ко мне птицы.
Когда я кончиками пальцев касался листьев, они опадали, и большинство из них тут же сгорало, не успевая долететь до земли. Но некоторые оживали белыми голубями и летели на небо, теряясь в перистых облаках.
Не зря ли я трачу столько сил?
И когда птицы через некоторое время спускались ко мне, я облегчённо вздыхал: не зря. Они спускались ко мне, но уже не белыми голубями, а серыми воробьями, пушистыми, с красными грудками снегирями, громкими, пронзительными воронами и чёрными большими грачами. Они слетались на деревья, подозрительно глядя на меня, но всё равно спустя время спускались ко мне на плечи. И я осторожно касался деревьев — снова яркие вспышки, всполохи белого пламени, и вот — на небо взлетает белый голубь, чтобы через некоторое время упасть ко мне на плечи. Воробьём ли, вороной — не было разницы.
Важно было лишь то, что они живы.
Волшебник… От моих касаний вспыхивали листья. Я превращал идеи в жизнь, доводил замыслы до их логического завершения, и они превращались в птиц. Помню свою первую птицу — я был удивлён и так рад тому, что у меня наконец получилось из идеи создать жизнь. И сейчас я ласково проводил кончиками пальцев по веткам деревьев, касаясь листьев, начиная цикл рождения. Цель моя была одна — большой и старый дуб с зелёными листьями в конце пути. Лишь когда я достигну этого дуба, моё долгое странствие подойдёт к концу. Я создавал птиц. Они возвращались ко мне. И с каждым разом сжигалось всё меньше и меньше листьев, и всё больше и больше птиц возвращалось ко мне на плечи.
Маг… Когда мне было девять лет, меня избили одноклассники, потому я был не такой как все. Не бегал на переменках, не дёргал девочек за косички. Моим единственным увлечением была литература. Сверстники не понимали меня. И вот я несколько лет пролежал в коме. Мне снились долгие сны, чудесные сны, которые я не понимал. Мне снились птицы, снились взрослые серьёзные мужчины с перьями в руках и красивые женщины, стучащие что-то на печатных машинках. Они тоже сжигали листья, но птиц после их мановений рук взлетало множество. Однажды один из них обернулся и пристально посмотрел в мои глаза. Его взгляд пугал бесноватыми огнями, но он добродушно улыбался, проводя рукой по кудрявым волосам. От взмахов его рук не воспламенялись листья, и от каждого движения пальцев в небо поднималось бесчисленное множество голубей, и птицы всегда возвращались обратно. «Мой милый друг, мой друг бесценный, — обратился он ко мне, — теперь ты можешь всё». Он мягко улыбнулся и указал мне рукой на гигантский зелёный дуб, что стоял рядом. Здесь заканчивалась аллея, и дерево с зелёными листьями перегораживало проход. Это был конец пути. Человек в чёрной мантии подошёл к дереву и мягко коснулся его веток. В ответ ярким всполохом озарилось пространство вокруг, и из зелёных веток и листьев лишь один опал на землю. Человек осторожно подобрал его и подул. В небо взлетела белая голубка и тут же камнем рухнула на его плечи. Но в этот раз, трансформации не произошло, и птица осталась белой. «Здесь кончается мой путь, — человек снова обратился ко мне, мягко улыбнувшись, — глаголом жги сердца людей».
Некромант… Долгие годы после реабилитации я всё пытался разгадать суть моих снов. В школе, на уроках литературы я узнавал людей из моих снов. Я читал их творчество, всё больше влюбляясь в литературу и пробуя писать самостоятельно. По ночам я падал в глубокий колодец, и дна его не было. Каждый раз я летел и падал вниз. Я не мог ходить, и мама катала меня в инвалидном кресле. Я хотел увидеть жизнь, прочувствовать её полностью, во всех красках почувствовать живое дуновение ветра, пробежаться босиком по росе, ощутить на щеке прикосновение веток деревьев в лесу. Я мечтал о небе. В тринадцать лет у меня обнаружили отёк лёгкого, и вот, теперь я всегда катался с баллоном кислорода. Мои мечты о небе, мечты о полётах и о профессии лётчика были забыты без возврата. Меня наполняло отчаяние, я не мог найти себя в жизни, не мог ничего делать, кроме как читать книги. В четырнадцать я попытался утопиться в ванной, и когда захлебывался, теряя сознание, мне снова явился тот же сон, что и во время комы. Кто-то, закутанный в тёмную мантию, сидел на моей кровати и задумчиво вертел белую фигурку в руках. Я зашевелился, и человек повернул ко мне голову. Я не чувствовал страха, во мне был лишь интерес. Человек наклонился ко мне и вложил в мои дрожащие руки фигурку маленькой белой птички. Она была тёплой и, казалось, дышала. Птица расправила крылья и обняла мою грудь. Её теплота проникла ко мне вовнутрь, я чувствовал, как что-то внутри меня просыпается, чувствовал, как огонь наполняет меня изнутри. На несколько секунд, я растерялся, а когда пришёл в себя, человека уже не было возле моей постели, лишь тёмная мантия лежала у моего изголовья.
В тот день, по телевизору передали, что в России умер известный писатель.
В жизни я был убогим калекой, инвалидом, который не мог самостоятельно передвигаться и дышать. Я не мог летать. Но теперь мог создавать другие миры в своём сознании. И тогда я в первый раз попробовал что-то сотворить. И вот в очередном сне я смог взлететь. Ощущение чего-то нового переполняло меня. Стоило мне взлететь на высоту, мои глаза ослепил яркий солнечный свет, тело моё обдуло ласковым ветерком, и я почувствовал запах весны. Оглянувшись, я заметил уходящую вдаль дорогу, вокруг которой были лишь одни деревья. Попав первый раз на эту аллею, я растерялся. Бесконечная дорога впереди — и ни одного ответа на вопросы. Но вот кто-то коснулся моего плеча и указал на листья. В моей голове множились строчки и строфы, идеи и сюжеты. Я понял, что деревья — это сюжеты, а листья — идеи произведений, которые можно воплотить в жизнь. Сначала я сжигал все листья, мне недоставало опыта и умений. Но я тренировался, всё более совершенствуя свой навык письма, оттачивая стиль и расширяя словарный запас. И вот совсем скоро я увидел результат — первый голубь вспорхнул из-под моих пальцев, задев их кончиком крыла. Признаться, в первую секунду я опешил и отдёрнул руку. Но тут же моё лицо осветила счастливая улыбка, и я радостно засмеялся. Птица неуверенно взлетела на небо и вернулась воробьём, резво прыгающем у меня на плечах. Он дружелюбно чирикал и скакал на моём плече. В этот день я прочёл со сцены своё первое стихотворение, и зал встал, аплодируя. И только тогда я понял своё предназначение.
Глаголом жечь сердца людей.
Птицы возвращались всё чаще и чаще, больше было воробьев и снегирей, но однажды, целая стая грачей слетелась ко мне на плечи. В тот год моя первая книга разошлась небольшим тиражом по библиотекам и книжным магазинам. Я не стал лётчиком, но смог стать кем-то гораздо большим. Творцом. Я воплощал любые мечты — любимую девушку, пускай лишь в грёзах, я создал из одного особенного листика. Помню, как долго выбирал его. Он был желтовато-чёрный, с серыми прожилками и с едва заметной зелёной окантовкой. Я приложил все свои умения и силы, и вот, из-под моих рук взлетел очаровательный голубь, стрелой взмывший в небеса и вернувшийся прекрасной синицей, что ещё долго щебетала у меня на плече. И мир был потрясён и плакал мир от красивой и прекрасной истории любви, читая книги, на форзаце которых медным оттиском было отпечатано моё имя. Я превращал мечты в реальность и делился ими с миром. Я превращал умерших любимых в птиц, и мир узнавал о них. Я воскрешал свои идеи. Я дарил их миру.
Я — писатель. Волшебник, маг, некромант…
И спустя множество лет, идя по аллее, я с замиранием сердца слежу за улетающими птицами. Кем они станут? Примет ли их общество? Как и в первый раз, огонь сгоревших, неудачных идей обжигает мне пальцы, и я всё также радостно улыбаюсь, видя рождающихся голубей. Моя жизнь никогда не станет прежней и, закончив очередной рассказ или поделившись с миром толикой моих чувств в стихотворениях, я возвращаюсь обратно в реальность, к своему сломанному и ни на что не годному телу.
Ни на что не годному, кроме создания вымышленных миров. Кроме удивительного дара: возможности дарить людям себя, свои мысли, чувства, эмоции и переживания. Давать людям надежду, давать им возможность прикоснуться к другим мирам. И я верю, что когда-нибудь и я сяду на кровати отчаявшегося человека и дам ему второй шанс на эту жизнь.
Я — писатель. И я гордо несу свой крест.