«…Простая палка с которой удобно расхаживать по лесу может быть даром природы для каждого отдельно взятого путешествия и, случается, без палки этой, с великой вероятностью, дойти до цели путнику бы просто не удалось…Безродная собака способна вместить в себя дух святого места, неподалеку от которого она обретается, именно таким духом и объясняется, как вариант, лёгкость и скорость перемещения таковой собаки от одной точки пространства к другой, а также нарочитость её внимания к одним отдельно взятым туристам-ходокам…».
Дьявол знал обо всём этом и размышлял, направляясь к озеру в предвкушении рыбалки, про многие вещи, однако некий шумный субъект-представитель человеческого рода преградил ему дорогу и стал забрасывать вопросами.
Дьявол просто хотел порыбачить…Но назойливый репортёр (как незамедлительно о себе сообщил Дьяволу сей субъект) не давал Князю Тьмы спокойно предаться процессу поимки рыбы. Как репортёр разнюхал, что Дьявол – это Дьявол, ясно не было (прояснить это, конечно, имелись варианты, но у Дьявола был «пунктик» по части рыбалки – никакой магии в этот день, никаких «особых» способностей – лишь навыки и память многоопытного, пожившего тела). Обидно было и то, что репортёр неизвестно у кого и коим лядом разузнал о любимом месте Дьявола для рыбалки, а ведь это было совсем не так просто. И вот факт раскрытия подобной информации непонятно кем непонятно кому - потеря потерь. Придётся выискивать, стирать память, пусть не сегодня, но придётся. Утро, предназначенное для рыбалки, шло как-то не так, как планировалось, и ситуация что-то не собиралась выправляться.
«А если я думал, что мне отрежут руку и потому легко согласился отсечь незнакомцу голову на отдыхе в Мьянме – это я к вам в Ад попаду?» - подобные вопросы задавал репортёр и раздражал тем Противника Бога. Учитывая факт, что океан, не жалея собственных сил, «убитых» «конечностей»-волн, но всё же точит камень, нет ничего странного в том, что и терпение Хозяина Ада не будет бесконечным, ведь где Дьявол, а где – камень, хотя тут можно пофилософствовать по части сравнений…
Решения о том, что сделать с репортёром, посещали и покидали разум Дьявола, будто бы находясь в нём вахтовым методом, Директор Преисподней, имеющий внушающую способность гладить ветра, создавать ураганы и торнадо, вот прямо сейчас не мог уладить и такой мелочи, принять решение – «Что же сделать с «букашкой»-репортёром?», сам же назойливый субъект внимания Светоносного совсем, казалось, не боялся и не вспоминал что же именно последнее ел в этот день на завтрак, как, по идее, должен был перед приближающейся мучительной смертью. Убийство первым делом приходило в голову Сатаны, но это как-то вульгарно и точно испортит утонченность не просто так выбранного дня рыбалки, когда и облака будто бы плывут в мир, в котором однозначно можно услышать песни о чём-то лучшем.
Ну а что же репортёр? Звали его Максим Вячеславович Петров-Башковский и был он из семьи разорившихся самогонщиков. В детстве мечтал дознаться кто построил Луну, после чего и самому смастерить какой-нибудь небесный объект «на века». МВПБ удручало обилие вокруг него бетона, а любимым его деревом был вяз. МВПБ опасался собственной тени, но ценил, при этом, даже и простые вещи – смотреть на угли; съесть тёплый шашлык холодным зимним вечером, съесть, пусть даже и с соплями, текущими из носа, на ходу, однако с удовольствием. Максим Вячеславович коллекционировал кулинарные книги, мог увидеть красоту глядя на вид из мусорного ведра. Собственно, взирая однажды на содержимое мусорного бачка в центральном парке города, Петрова-Башковского и осенила мысль о том, чтобы отыскать Вельзевула. Отыскать ради общения, ради достижения такого результата самого по себе и, возможно, ради извлечениях каких-либо иных «плюшек» из подобного деяния. Поиски заняли годы, но в конце концов увенчались успехом.
Здесь необходимо оговориться, что в достаточно нежном возрасте двадцати лет, Максим пережил попадание в зыбучие пески во время нахождения в отпуске. Тогда Петров-Башковский потратил если и не всю, то большинство удачи, отпущенной ему на весь период продолжительности жизни, потратил – да, но таки уговорил ветку рядом растущего древа склониться к нему и не сломаться под его весом, с чем, собственно, и спасся, не дав тем, кому был дорог, поминать его, накрывая сверху стакан с водкой коркой чёрного хлеба. Таковое спасение – чудо. Раз встретив в жизни чудо, МВПБ больше уже в существовании чудес не сомневался, для него – помочь миражу, поймать призрак, найти когда-то кем-то украденную голову Маты Хари, встретить Дьявола – всё стало возможным. И, даже с малой остаточной толикой удачи, Максим Вячеславович Мефистофеля отыскал.
Многие устали жить, для таких людей еда утратила вкус, такие готовы уже и к тому, чтобы через их тело пророс куст конопли – подобное ничем не лучше «абсурдных», казалось бы, целей, навроде встречи с Дьяволом или любви со снежным ангелом. Весь вопрос – в выборе. Ну и, конечно же, в оценке поставленных целей.
Однако каким бы ни был МВПБ – Дьявола это вовсе не интересовало. Иблис просто ждал окончания дня, когда его собственное «вето» на магию будет снято. И Дьявол дождался, Дьявол наказал «клопа-репортёра»…
…Максим пил тёмное, которое, как известно, не бывает безалкогольным. Пил и смотрел на коллекцию ногтей знакомых и друзей, собираемую им долгие годы начиная с того момента, как приелось коллекционирование кулинарно-поваренных книг, люди эти – обладатели ногтей, в большинстве своём, давно убыли из «порта приписки» жизни Максима, а вот ногти их остались. Остались просто так, чтобы были, ведь Максим не верил во всяческое там Вуду. Уже четвёртый день подряд длились одни и те же сутки – последний день выходных-новогодних праздников, по окончанию которых необходимо было идти на работу. Таковые «Дни сурка» случались в жизни Максима уже несколько раз за минувшие годы, потому и совсем не удивляли, стабильно, при этом, удручая. Странно – за окнами зима, а их омывает дождь, струи дождя – его слёзы и мысли-строчки, которыми дождь щедро усыпал полотна-листы стёкол. Эта жизнь – жизнь, которую сейчас вёл Максим – она была будто возникшей из ниоткуда, точнее было бы сказать, что сам Максим внезапно возник в этой жизни с неясной целью, однако формулировки не меняли сути – жизнь в её текущем варианте подавляла, длясь муторными временными периодами.
Жутко неприятно выходить на работу после длинного перерыва, вызванного процессом новогодних праздников – подобное однозначно делит рабочий процесс на период «до новогодних праздников» и период «после», а воспоминания про то как «умирали» праздничные дни, неминуемо и один за одним, давит на душу будто спуд прожитых лет.
И последний, этот вот день, отчего он такой? Ни гнаться за мечтой, ни следовать за ней желания нет. Максим допускал даже, что в дни, подобные этому, и самый успешный продавец счастья в собственный товар не поверил бы. Темнота кажется абсолютно полной, свет – отнюдь. Максим попыхивал сигарой, запивая её послевкусие отличным тёмным. И всё же на душе было мрачно и тяжко, по многу часов длящиеся одинаковые дни не радовали, бриз желания жить ничего не вдувал в душу. Не стоила, наверное, того эта «гонка за дьяволом», не стоила полученного результата…бесконечно до дна бездны апатии не дано погружаться никому, а за дном этим – ничего.
И вдруг – озарение, блекло-приятный кремовый свет где-то внутри головы Максима, позади глаз, и фраза: «ТЫ ПОНЕСЕШЬ СЛОВО МОЁ!».
Это был Бог. Бог, чьи пути, как говорится, неисповедимы. Так Максим Вячеславович Петров-Башковский стал пророком Господа, не ведая причин…Связан ли выбор пророка Богом с наказанием этого человека Сатаной? Что подумал по факту произошедшего Дьявол? Достоверно неизвестно. Но сам путь от Дьявола к Богу заслуживает внимания.