Белогвардейцы, созревшие для решительных действий и поддерживаемые населением из разных уездов, третьего мая собрались на тайный съезд. В постановлении ясно было определено: подпольные комитеты в сибирских городах должны поднять народ против большевистской власти и путем вооруженного переворота свергнуть ее. Так же был решен вопрос о формировании Временного правительства. Но, в Ново-Николаевске необходимо захватить военные казармы, где располагались вооруженные отряды красных, а для такого броска контрреволюционерам требовалось оружие, а его катастрофически не хватало. Потому белогвардейцы не спешили с восстанием, считая себя не подготовленными к началу военного переворота.
Вероятно, по воле провидения белогвардейцам повезло, подполковник Гришин, являющийся на тот момент главой подпольного Западно-Сибирского военного округа, в первой декаде мая встретился с руководством чехословацких легионеров. Он договорился с капитаном Гайдой, бывшим военфельдшером о совместной подготовке к восстанию в Ново-Николаевске.
На днях исполком Совдепов получил сведения о чехословацких мятежниках, захвативших Мариинск и Марьяновку и, подняв по тревоге красногвардейцев, решил до основания разоружить части иностранного полка. Кроме этого председатель исполкома Романов отдал приказ, разыскать и арестовать белогвардейских подпольщиков. После произведенных арестов и последовавших за ними расстрелов, чехи и белогвардейцы заторопились. Гайда не мог допустить, чтобы большевики окончательно разоружили солдат. Он владел точными сведениями, что Ленин и Троцкий, осуществившие военный переворот с помощью немецкого командования и, заключив с Германией мирные соглашения, готовят провокацию. Большевики всеми способами постараются разоружить чехословацкий корпус и, представив чехов врагами, сдать германскому командованию.
Тщательно скрывая от большевиков оставшееся в эшелонах оружие, Гайда накануне предполагаемого переворота встретился на переговорах с членами Совдепов: Петуховым и Бортко. Они предложили без кровопролития сдать имеющееся у бойцов оружие, но Гайда уверил, что у солдат винтовок нет. Большевики не поверили и потребовали обыскать два эшелона, на что Гайда ответил категорическим отказом. Чтобы не провоцировать чехов на выступление против советской власти в Ново-Николаевске, большевики, нехотя согласились.
В подтверждение догадки, что народные комиссары насильно пытаются захватить чехословацкий легион, Гайда получил донесение: Троцкий издал указ о полном разоружении корпуса. Медлить было нельзя, и Гайда отправил посыльного к подполковнику Гришину, но к тому времени он отбыл в Томск. Тогда капитан Гайда встретился с женой Гришина, актрисой Марией Александровной и она предложила свой номер в гостинице «Метрополитен» для тайной встречи чехословаков и белогвардейцев.
Рано утром двадцать пятого мая на Михайловской улице в доме Осипа Саркулова состоялось тайное собрание подпольного комитета. Егор не смог приехать в город, неотложные дела заставили его остаться в Каштаково. Василий Зайцев, капитан Травин, поручик Лукин и еще несколько офицеров-подпольщиков обсуждали безопасность собрания, которое состоится сегодня в полдень в номере гостиницы Метрополитен. В доме так же находились Михаил Саркулов и Степан Шевелев.
– Парни, – обратился Зайцев к Михаилу и Степану, – нашим комитетом поставлена задача, вы оба и еще несколько парней сегодня в полдень должны взять под наблюдение территорию вокруг гостиницы Метрополитен. Вам надо так рассредоточиться вокруг здания, чтобы видели друг друга и при надобности подать сигнал тревоги. Если заметите приближающихся красногвардейцев или какие-то повозки, машины с вооруженными людьми, немедленно дайте знать. Наблюдайте за всеми подозрительными гражданами, они могут оказаться тайными большевистскими агентами. Сразу же сообщите нашим охранникам, они будут находиться поблизости от гостиницы.
– Револьвер дадите? – серьезно спросил Семен Шевелев.
– Да что там револьвер, проси сразу пулемет, – пошутил поручик Лукин, – ребята, это не боевая операция, а тайное мероприятие и оружия вам без надобности. Если и возникнет потребность применить оружие, это сделают бывалые люди.
К обеду Михаил Саркулов на своей пролетке привез парней на Дворцовую улицу к белокаменному зданию. Не доезжая до гостиницы, всех высадил. Двое направились за угол здания и заняли свои посты рядом с почтой. Шевелев перешел дорогу и, перепрыгнув через забор, спрятался в кустах на территории гостиницы. Михаил поставил пролетку на противоположной стороне улицы между частными домами в ста метрах от отеля.
Управляющий номерами, поддерживающий социалистов, помог эсеру Фомину и сделал все необходимое, чтобы во время тайного собрания в гостинице не было посторонних людей. Мария Александровна, радушно принимая заговорщиков, угощала всех ароматным чаем.
После того, как управляющий, отвечая за безопасность мероприятия, предупредил, что вокруг спокойно, капитан Гайда и его помощники Гусарик и Кадлец поделились своим планом с полковником Ясныгиным, Серебрянниковым и другими белогвардейскими офицерами. Выслушав легионеров, подпольщики приступили к обсуждению. Гайда, подстегиваемый последними событиями, предложил не просто ускорить подготовку к восстанию, а начать его незамедлительно.
– Господин капитан, обратился к нему полковник Ясныгин, – у нас очень мало оружия. Подполковник Гришин поднимал вопрос перед томскими подпольщиками о совместном выступлении. Решение было принято, поднять восстание через месяц.
– Вам мало арестов и расстрелов ваших людей? – спросил Гайда, – я, к примеру, больше ждать не могу. Мы потеряем фактор внезапности. Большевики отберут у нас последнее оружие и сдадут чехословацкие части германцам.
– Что вы конкретно предлагаете? – спросил офицер Серебрянников.
– На примере решительных действий наших полков в Мариинске и Марьяновке, я предлагаю, немедленно, сегодня же ночью освободить Ново-Николаевск от совдепов.
– А у ваших солдат достаточно оружия для восстания? – спросил поручик Лукин.
– Винтовки, несколько пулеметов и гранаты, нам удалось скрыть от большевиков. Повторюсь, с нашей стороны важна внезапность и благоприятный момент.
– Если рассуждать о благоприятном моменте, – к обсуждению подключился эсеровский представитель Фомин, – сегодня вечером, по нашим сведениям, совдепы соберутся в здании бывшего коммерческого клуба и таким образом можно арестовать всю большевистскую верхушку города.
– Необходимо одновременно захватить вокзал и железнодорожный мост, чтобы красные не получили помощь из других городов, – предложил Гайда.
– И в первую очередь телеграф, чтобы большевики не сообщили никому о восстании в городе, – добавил полковник Ясныгин, – нам самим нужно будет незамедлительно сообщить другим по телеграфу о взятии Ново-Николаевска.
– Нужно будет направить отряды в Закаменский район и захватить военные казармы. Часть моей седьмой роты займется интернационалистами в казармах на Владимировской. Повторяю, медлить нельзя, нужно выступать. Когда совдепы точно планируют заседание? – спросил Гайда у Фомина.
– Сегодня вечером. Думаю, заседание закончится поздно и большевики не станут разъезжаться по квартирам…
– Опять, как свиньи налижутся самогонки, – язвительно заметил капитан Травин.
– Нам только на руку, – весело отозвался поручик Лукин, – возьмем чуть тепленьких и без единого писка.
– Значит, сегодня ночью? – спросил Серебрянников, поглядев на Гайду. Тот утвердительно кивнул в ответ и предупредил:
– Ожидайте сигнала, как только мои бойцы будут готовы к выступлению, недалеко от вокзала мы выпустим три красных ракеты. Еще один важный момент, все повстанцы, без исключения, чтобы не перепутать своих бойцов с чужими, должны повязать на рукава бело-зеленые ленточки. Все, господа офицеры, принимаемся за дело, у нас в запасе десять часов, чтобы разместить свои отряды в разных точках города.
– Господа, подождите минуточку, не расходитесь, нужно немного выпить за удачу, – звонким голосом предложила Мария Александровна. Она поставила на стол две бутылки вина с бокалами. Травин и Лукин помогли ей разлить вино по бокалам, и капитан Гайда произнес прощальный тост:
– За нашу и вашу свободу! Пусть антинародная власть в России исчезнет навсегда. Вы получите долгожданный мир, а мы, наконец, вернемся на свою родину. Пусть Белая армия и Чехословацкий легион станут надежными союзниками в этой борьбе. Да здравствует свобода, господа!
Заговорщики поддержали его тихими и дружными восклицаниями:
– Виват, виват, виват!
Михаила Саркулова и других надежных извозчиков, привлеченных к подготовке восстания, задействовали для перевозки людей. Белый штаб действовал оперативно, направляя своих бойцов небольшими группами к местам, где предстояло оказать вооруженное сопротивление совдеповцам. Чехословаки, не смотря на дефицит оружия, все же выделили винтовки, револьверы и гранаты. Винтовки пришлось пока спрятать, чтобы не вызвать тревогу у патрулей. До начала комендантского часа, необходимо было рассредоточить боевые отряды по всему городу и потому извозчики трудились без устали, периодически меняя уставших от бега лошадей.
Михаил, считая, что его подключили к боевой операции, не постеснялся и спросил у Лукина оружие.
– Михаил, у нас каждая единица оружия на счету, что толку, если ты начнешь палить без разбора. Пойми, нам выдали один револьвер на шестерых человек и то он достанется самому меткому стрелку. Возьмем склады с оружием, вот тогда обеспечим каждого своего бойца, а пока твоя помощь очень нужна в переброске людей.
На удивление повстанцев, совдеповские руководители в городе совершенно не владели ситуацией, либо им было не до выискивания тайных агентов Белой гвардии, или они настолько оставались уверенными, что не позаботились о надежной охране. На самом деле руководитель первого призыва чекистов Горбань делал основной упор на борьбу с «мешочниками», запрещал толкучки, конфисковывал самогон, арестовывал саботажников из числа чиновников Временного правительства. В Томске уже действовал Отдел по борьбе с контрреволюцией при ВРК . После декабрьского роспуска Военно-революционного комитета, в Ново-Николаевске продолжал существовать отдел арестов и обысков, но уже под эгидой ВЧК. По сути, если возникнет угроза восстания, защищать город практически будет некому. Три сотни красногвардейцев накануне были отправлены в Читу на подавление антоновского восстания. В Ново-Николаевске оставалась сотня вооруженных бойцов, да плюс батальон интернационалистов, поддерживающий большевиков и небольшие группы милиционеров.
Ближе к вечеру в здании на Дворцовой улице шло заседание Ново-Николаевского совета. Решались важные вопросы об очередной разверстке, и каким образом привлечь гужевой транспорт для перевозки хлеба и организовать вывоз излишек зерна на ссыпные пункты.
К входу в здание подошли двое мужчин в рабочей одежде и попросили проводить их к начальству. Часовой, даже не поинтересовавшись, кто они такие, не позволил войти внутрь.
– Не ко времени вы пришли, идет заседание.
– Нам срочно нужно увидеться с председателем совдепа, товарищем Петуховым.
– Не велено пускать. Ждите конца заседания.
Рабочие железнодорожного депо, посланные начальством, подняли шум и попытались войти внутрь. Только после этого в холл спустились со второго этажа начальник охраны и член совета Горбань.
– В чем дело, товарищи, почему нарушаете тишину? – спросил Горбань и представился рабочим.
– Нас из депо к вам послали. Недалеко от вокзала чехи подозрительно себя ведут, собираются группами, что-то обсуждают. По городу спокойно разбредаются.
– Что же в этом не так? Им дозволено свободное передвижение, тем более комендантский час еще не наступил.
– Так ведь у них оружие видели!
– Если холодное, то им разрешено носить при себе сабли и шашки. Или огнестрельное?
– Говорят, вроде как свертки под мышками несли, а в них, кажется винтовки…
– Говорят… Вроде… Кажется, – передразнил Горбань, – идите товарищи работайте. Сейчас нам некогда, идет заседание. Завтра разберемся, кто, что там носил под мышками.
Обескураженные рабочие вышли из здания и, чертыхаясь, пошли обратно в депо.
Погрузившись во тьму, большой город затих. Горожане, подчиняясь приказу о введении комендантского часа, разошлись по своим домам и квартирам. Появились ночные патрули, состоящие в основном из рабочих, партийцев и красногвардейцев. Они прохаживались по центральным улицам и, изредка сворачивая в темные проулки, прислушивались к ночной тишине. Встречаясь с охранниками, прохаживающихся вдоль зданий, приветствовали друг друга и продолжали патрулирование.
Вдруг в половине первого ночи, нарушая ночную тишину, непонятные хлопки прервали покой горожан. Это в районе железнодорожного вокзала, один за другим, прозвучали три выстрела и, вырывая из темноты силуэты зданий и деревьев, в небо взметнулись осветительные ракеты. Буквально за считанные секунды в разных частях города, зазвучали одиночные выстрелы, затем поднялась беспорядочная стрельба. Кое-где слышалась пулеметная «трескотня». Грохот от взрывов и щелкающие звуки выстрелов особенно доносились в районе вокзала.
Несколько красных бойцов, охранявших вокзальное здание, были ошеломлены от шума выстрелов, доносившихся со стороны Владимировских казарм. Понимая, что происходит непонятное вооруженное столкновение, два бойца выкатили из здания пулемет и, направив его на противоположную сторону путей, замерли в ожидании. Вдруг в темноте, со стороны казарм, показались силуэты человеческих фигур. Выскакивая из-под стоящих на железной дороге вагонов, люди перебегали через линии и быстро приближались к перрону. Красногвардейцы без предупреждения выпустили очередь из пулемета. Внезапно из-за угла здания выскочили люди в военной форме и, первый из них, не добегая до пулеметчиков, что-то метнул. Прозвучал оглушительный взрыв. Разорвавшаяся граната опрокинула пулемет и смертельно ранила двух солдат. Троих красногвардейцев, взяв в плотное кольцо, заставили сдаться. Не видя смысла в сопротивлении, они отдали оружие чехословацким легионерам.
Со стороны Межениновской улицы стягивались к вокзалу поднятые по тревоге милиционеры и несколько объединившихся патрулей рабочих и партийных работников. Увидев мечущихся при свете фонарей военных, сначала они растерялись, думая, что это красногвардейцы. Но когда легионеры открыли по приближающимся красным огонь, последние спрятались за домами. Не разобравшись до конца в ситуации, совдеповцы растянулись в цепи, и пошли в атаку. Два пулемета, установленные легионерами за бетонным парапетом, скосили выстрелами передних бойцов. Зажав со всех сторон, оставшихся в живых совдеповцев, вынудили сдаться.
Со стороны железнодорожного моста через Обь, послышалась стрельба, затем прозвучало несколько взрывов. В темноте, за рекой были видны яркие вспышки, видимо восставшие расчищали гранатами путь к мосту.
Мгновенно на улицах города оказались сотни людей, их уже не тревожил комендантский час. Любопытным гражданам, выбежавшим из домов, хотелось поскорее узнать, в связи с чем поднялась стрельба. Пробегавшие мимо вооруженные люди, на вопрос, восторженно отвечали:
– Все, конец большевикам, власть в городе перешла к Западно-Сибирскому комиссариату.
– Какому, кто это такие?
– Это те, кто за Учредительное собрание.
В военных казармах на Владимировской улице шел ожесточенный бой. Немцы, австрийцы, китайцы, скомплектованные в батальон имени Карла Маркса, укрываясь за массивными стенами, вели огонь из оконных проемов по наступающим чехословакам. Подготовленные легионеры, имевшие за плечами боевой опыт, действовали слаженно. Они быстро подавляли огневые точки противника, забрасывая их гранатами, или срезали пулеметными очередями. Видя, что долго не продержаться, интернационалисты выскочили из казармы и, отстреливаясь, бросились к железнодорожной насыпи. Не имея сведений о вооруженном мятеже чехословацкого легиона, по приказу командиров, они быстро направились по Алтайской ветке к железнодорожному мосту через речку Иня.
В казарменных помещениях оставались только раненые и трупы убитых. Кто не успел уйти с основными силами, сложили оружие и сдались в плен.
К зданию Совдепа на Дворцовой улице, быстро стекались вооруженные группы восставших. Часовые у входа заслышали отдаленную стрельбу и, заметив в темноте людей, открыли огонь из винтовок.
Со стороны восставших раздалась резкая команда:
– Ложись!
Брошенная белогвардейцами граната поразила часовых осколками. Ворвавшись в здание, легионеры и белогвардейцы поспешили на второй этаж, где размещался совдеповский штаб. В конце коридора заработал пулемет. На пол посыпалась сбитая со стен штукатурка. Пришлось прятаться от пуль. Пулемет на миг смолк, но охранники продолжали вести огонь из револьверов. Нападавшие бросили гранаты, прозвучали два оглушительных взрыва. Красногвардейцы прекратили сопротивление. Бой длился считанные минуты, застигнутые врасплох во время пьянки Петухов, Горбань, Серебренников и другие члены совета, были арестованы. Не понимая, что происходит, они даже не оказали вооруженное сопротивление.
Чешские легионеры, расположенные в бараках на Ломоносовской улице, тоже приготовились к бою. Небольшими группами еще затемно, они переместились за речку Каменка. Как только в небе вспыхнули сигнальные ракеты, чехословаки вместе с отрядом восставших белогвардейцев, устраняя караульных солдат, ворвались в военные казармы. Малочисленный отряд красногвардейцев, не оказав сопротивление, сдался в плен.
Бой за взятие Ново-Николаевска шел около одного часа. Власть большевиков в городе была свергнута. Такого ошеломительного натиска и положительного результата не ждали ни чехословацкие легионеры, ни белогвардейцы. Казалось, власть только что принадлежала совдепам и вдруг, полное освобождение. Когда выстрелы постепенно утихли, к бывшему совдеповскому зданию стали стекаться боевые отряды повстанцев, там уже шел митинг.
Глава из романа "Мятеж" полностью книга находится здесь: https://ridero.ru/books/myatezh_2/