16. Боян - летописец Никон

Игорь Еремеев Труды
Эта заметка является логическим следствием того, что говорилось в связи с Тьмутараканью и «тропой Трояня через поля на горы».

Во-первых, предположим, что Боян – не просто поэтический собирательный образ песнотворца старого времени, но конкретное историческое лицо. Во-вторых, попробуем поискать его в историческом пространстве, основываясь на том, что нам сообщает о нём автор «Слова о полку Игореве». Для начала определим когда и где его нужно искать.

КОГДА?
Согласно «Слову» Боян пел славу «старому Ярославу, храброму Мстиславу, который зарезал Редедю пред полками касожскими, красному Роману Святъславличу», а также сказал припевку Всеславу и, предположительно, ещё одну припевку про голову и плечи. Последняя припевка может относиться к возвращению Олегу кагана, т.е. Олега Святославича.  в Тьмутаракань из византийского плена.
Таким образом, годы творчества Бояна должны включать в себя интервал с 1036 года (смерть храброго Мстислава) по 1083 год (возвращение Олега Святославича из плена).

ГДЕ?
В «Слове» многократно упомянута Тьмутаракань – 4 раза явно и несколько раз неявно (например, в честь упомянутой победы Мстислава над Редедей в Тьмутаракани была построенаа церковь святой Богородицы).
Кроме того, как писалось ранее, под «тропой Трояня через поля на горы» скорее всего также имеется в виду путь из Тьмутаракани в Киев (через степь на горы в Киеве).

Итак, попробуем поискать исторический прототип Бояна на трассе «Тьмутаракань – Киев» в 1036 – 1083 годы.

Что мы знаем про Бояна?
Что он «пел» славу вышеназванным князьям и, следовательно, был близок к ним. Кроме того, мы имеем несколько образцов его припевок (или припевок в его стиле, спетых автором в подражание Бояну). В тексте Боян именуется эпитетом «Вещий» и с ним связывается величественный образ Мысленного Древа.
Надо сказать, что княжеский «певец» находится почти сразу – это Никон Печёрский, иначе, Никон Великий, основатель монастыря святой Богородицы в Тьмутаракани. Говорят, этот учёный муж является творцом многих статей «Повести временных лет».
«Великий же Никонъ отъиде въ островь Тмутороканьский, и ту обрете м;сто чисто близъ города и с;д;. И Божьею благодатью възрасте м;сто то, и церьковь святыя Богородици възгради на немь; и бысть монастырь славенъ, иже и донын; есть, прикладъ же имый в сей Печерьский монастырь»
— Киево-Печерский патерик

Из статьи в Википедии мы узнаём, что в Тьмутаракани Никон оказался после конфликта с киевским князем Изяславом в 1061 году, что в борьбе между князем Глебом, сыном Святослава Ярославича, и Ростиславом, сыном Владимира Ярославича, он поддержал Ростислава, что в 1067 году он отправился к Святославу с поручением жителей Тмутаракани добиться поставления в город нового князя вместо отравленного Ростислава, что в 1068 году он вернулся в Киево-Печерский монастырь, что в период междоусобицы, когда Изяслав был изгнан из Киева (1073—1077 гг.) Святославом и Всеволодом, Никон был вынужден снова на несколько лет уехать в Тмутаракань.
Таким образом, Никон был не чужд политике и «тропа» между Киевом и Тьмутараканью была ему хорошо знакома («вплоть до смерти Никон был тесно связан с Тмутараканью, сведения о событиях в ней содержаться в летописи до начала 1094 года»).
При этом отмечается независимость Никона, который был как бы над схваткой: «он был равно удалён и равно приближен к противоборствующим друг другу князьям».
С 1078 года Никон – игумен Киево-Печёрского монастыря. Под его надзором в 1083 году великая Печёрская церковь была украшена византийскими изографами.  «Киево-Печерский патерик делает акцент на роли Никона как свидетеля при заключении имущественных сделок и духовных братств под покровительством Богородицы».
Умер Никон в 1088 году (хотя высказываются предположения о более позднем сроке — 1094 год). Погребён в Киево-Печерском монастыре.»

Предположение о том, что Боян «Слова» это Никон уже высказывалось (кем и когда – неизвестно), но сейчас преподносится как нонсенс:
«…Существует даже гипотеза, отождествляющая Никона и Бояна, чьё описание Всеслава вошло в «Слово о полку Игореве», однако кроме интереса к причерноморскому фольклору и возможного одновременного проживания в Тмутаракани ничего общего у них нет. Боян был близок к семье Святослава, но увлечение князя «гусельными гласами» резко осуждалось Феодосием и его окружением.»
Итак, главным аргументом против Никона как Бояна является невозможность представить христианского подвижника и книжника с гуслями наперевес.
Сравним Бояна «Слова» и Никона.

ЧТО ОБЩЕГО У БОЯНА И НИКОНА?

1. Угроза Бояна Всеславу божьим судом свидетельствует о том, что Боян – христианин. (В «Слове» вообще нет ничего языческого.)

2. Летописец Никон «пел» славу князьям. При этом, будучи учёным монахом и потому как бы над схваткой, он, вероятно, сокрушался, как позже и автор «Слова», о княжеских междуусобицах.

3. Никон неоднократно совершал путешествия из Тьмуторокани в Киев и обратно, т.е. «рыскал тропой Трояня через поля на горы». Однажды он от имени Тьмутороканя ездил просить князя. В этом свете бояново «рыскание волком» можно понять как дипломатическую миссию.

4. Никон – современник Всеслава и Олега Гориславича.
Двум этим князьям посвящены два значительных и притом зеркальных друг другу фрагмента «Слова», обоим этим князьям говорит Боян припевки.
Никон был очевидцем киевского восстания и краткого великого княжения Всеслава. Известно, что Феодосий принял сторону волхва-Всеслава, из-за чего после возвращения Изяслава в Киев, он был вынужден бежать в Чернигов к Святославу. Судя по тому, что Никон остался в Киеве, он или оказался в стороне, или, как и Боян, относился к Всеславу негативно.

5. Никон – основатель монастыря святой Богородицы в Тьмутаракани, который явился как бы филиалом Киево-Печёрской лавры. Будучи игуменом Киево-Печерской лавры, Никон украшает церковь успения божьей матери, усыпальницу киевских князей.
В конце «Слова» также неявно называется церковь успения Богородицы через называние византийской иконы Богородицы Пирогощей, которой по Боричёву взвозу едет поклониться Игорь.
Таким образом, Боян и Никон связываются церквями святой Богородицы.

6. «Мысленное древо» Бояна – это, по сути, библейское Древо Познания Добра и Зла (маркерами «право» и «лево» являются стоящие радом с Древом Познания Адам и Ева).

7. Афоризмы Бояна похожи на расхожие присказки. К тому же они, хотя и в слегка изменённом виде, встречаются в других источниках. Например, припевка Бояна Всеславу в сокращённом виде есть в «Молении Даниила Заточника» (XIII век):
«Суда де божия не хитрууму, не горазну не минути».
Как видим, в «Слове» к этой поговорке очень стильно добавлена птичья часть, объединяющая эту присказку со всем остальным: «Ни хитрому, ни гораздому, ни птице гораздой суда божия не минуть».
Что касается афоризма Бояна про голову и плечи, то похожее высказывание мы находим в летописи:
«Летопись приписывает ему (т.е. Изяславу, сыну Владимира Мономаха) изречение: «Не идёт место к голове, а голова к месту», то есть наиболее достойный должен сам искать лучшего княжения.»
(В триумфальном возвращении Игоря в Киев, про которое мы читаем в «Слове», возможно, содержится намёк на будущее его великое княжение.)
Пушкин предположил, что имя «Боян» может быть именем нарицательным, произведённым от глагола «баять» (говорить, рассказывать). Этому вторит эпитет Бояна «Вещий»: вещать – говорить (прорицать). Имя Боян можно понять также как «острослов, мастер афоризмов».

КАКОВЫ РАЗЛИЧИЯ У БОЯНА И НИКОНА?

1. Возможно, это только общее заблуждение, но считается, что Боян играл на 10-струнных гуслях. Считается также, что монаху, а тем более игумену, таковое негоже. Во всяком случае, летописцами-монахами подобное музицирование резко осуждалось: «И грянули бесы в сопели, и в гусли, и в бубны…» («Повесть временных лет»)
(Что можно возразить на это? Только то, что Боян на гуслях не играл.)


2. Стиль Бояна похож на песенно-былинный фольклор. По крайней мере нам кажется так сейчас, после того как появились былины про Владимира Красное солнышко и пр.
В этой связи можно отметить следующее.
В подражание природному миру, русская традиционная культура строится на оппозициях: «день – ночь», «муж – жена», «своё – чужое» и пр. Объединение всего отрицательного приводит к тождеству «жена – земля – ночь – смерть – печь» и т.п., которыми проникнут русский фольклор. То же мы видим и в «Слове».
Мог ли монах, христиание и учёный, столь концептуально представить даже не сам фольклор, а тот стержень (в тексте это Мысленное Древо), вокруг которого всё строится?
Заметим, что древняя иконография (а «Слово» иконографично), как и фольклор, строится на парах противоположностей. Вот, например, икона с изображением первых русских святых – енязей Бориса и Глеба: один в красной шапке, другой – в синей, один с бородой (как муж), другой – без (как жена), один в красном плаще с синим подкладом, другой – всё зеркально наоборот и т.д.

3. Боян в «Слове» называется Вещим (как и Всеслав). «Возложил вещие персты свои …» Слово «вещий» значит «знающий» (вещать, за-вещание, со-вещание), в том числе будущее. Сейчас это слово обозначает также «волшебный», «предсказательный» и как бы относит Бояна к волхвам, которые как раз претендовали на знание будущего. Этому же вторит и то, что второй «вещий» текста - Всеслав, как сообщает летопись, был  рождён от волхования матери.
(Что можно возразить на это?
Только то, что вопрос о «вещести» Бояна и Всеслава, а также о связи между ними заслуживает отдельного рассмотрения.)

РЕЗЮМЕ:
Может статься, что насчёт 10-струнных гусель мы восприняли всё слишком прямолинейно. И ошибка эта возникла из-за слишком буквального слов «певец» и «песнотворец». Такую же ошибку допустил Потебня, полагая, что под немцами и венедицами, греками и моравами, поющими славу Святославу в Киеве имеись ввиду заезжие менестрели (тогда как это были заморские послы). А потом была поэма Пушкина «Руслан и Людмила» и прочее (среди прочего и сны русского модерна) и так всё это укоренилось в веках. Сейчас нам сложно отделаться от растиражированного образа гусляра-Бояна.
Возможно, гусли – это только образ книги: учёный Никон в тиши монастырской кельи «славу рокочет» князьям, причём тем, кому сам хочет. Так творятся статьи «Повести временных лет».
Бояново «рыскание волком» можно понять как дипломатическую миссию, выполнение просьбы князя..
То, что в «Слове» автор называет себя внуком Бояна, можно понять не только в том смысле, что «поэт наследует поэту», но и «монах-летописец наследует монаху-летописцу». В таком случае исчезновение Святослава Рыльского можно понять как принятие им пострига (близость «Слова» и летописи подвигло акад. Рыбакова предположить, что автор того и другого – одно лицо). Совпадения фрагментов «Слова» с Псалтырью также свидетельствуют об учёности автора и близости к христианскому контексту. Быть может также, что автор как-то связан с церковью на Боричевом извозе, которую называет в конце «Слова».