– Кто здесь? – шепотом осведомилась девушка и достала из кармана кулон. Обычно при малейшей опасности он начинал светиться ярче, но в данный момент не проявлял активности. Спрятав кулон под одежду, она медленно пошла в сторону кухни. Навстречу приближался темный силуэт.
«Кулон спасет меня, если некто вздумает напасть» – размышляла Мира. Тем не менее, страх холодной волной затопил все внутри. Стало зябко, словно ее отправили на Север.
– Тетя, это ты?
– Я, а кто же еще?
Послышался металлический звон, что-то упало. Наконец Мира столкнулась с тетей в кухне. Та достала откуда-то фонарик, провела лучом света по разбросанным кастрюлям на полу и пожала плечами.
Племянница закусила губу.
– Двери уже не в моде? Почему ты влезла через кухонное окно?
– Так было проще попасть домой с соседней улицы, – тетя наигранно улыбнулась и попыталась пройти, но девочка загородила собой проход.
– Хороший ответ, – сказала она. – Может, мне спросить еще раз?
– Ах ты моя мятежница! – засмеялась Рита. – Ну, спроси еще раз.
– Вредная Ритка-Маргаритка, – прищурилась Грейс.
– Во-первых, ТЕТЯ Рита, а во-вторых, я вовсе не вредная.
– Вредная.
– В-третьих, я еще не придумала, что в третьих, но обязательно придумаю, если одна светловолосая леди не даст мне пройти, – с укором произнесла тетя. – Я, между прочим, хочу включить генератор.
– У нас есть генератор?
– Конечно. После того случая на чердаке, когда я намудрила с проводкой, решила на всякий случай прикупить еще один источник питания. Видишь, не зря решила! Так что, Миррочка, дай пройти.
– Не называй меня так, – фыркнула племянница и отошла в сторону, скрестив руки.
Рита поймала ее настроение.
– Так, – строго начала она. – Мне спрашивать, что случилось или привязать тебя к стулу и устроить допрос с пытками?
Мира, немного поразмыслив, ответила:
– Спрашивай.
– Да у тебя на лице написано: «опять школа». Опять эта Маринка рыжуха? Ну, все. Я завтра иду к директору.
– Нет, она не причем. Вернее, причем, но не настолько, чтобы сильно расстраиваться.
– А что тогда?
Племянница молчала.
– Я несу пыточные инструменты.
Мира усмехнулась и, тяжело вздохнув, настроилась на эмоции. Она пересказала стычку со Стрельцовой и, скрепя сердце, поведала о поступке Эммы, иногда делая паузы, ибо комок часто подступал к горлу.
– Я не могу поверить. Просто не могу. Чтобы Эми…– тетя выдержала паузу. – Подожди. Включу генератор, и мы обо всем поговорим.
– Хорошо.
***
Рите понадобилось несколько минут, чтобы новый источник питания обеспечил дому свет. Первым делом тетя прослушала сообщение на телефоне, оставленное мамой Эммы.
– Во сколько пойдем? – спросила она.– Ты вообще хочешь идти?
Мира хотела сказать «да», но вместо этого наружу выплеснулись иные слова, с которыми Рита была отчасти согласна.
– Я думаю, что поздно возвращаться. Между нами теперь не будет прежней дружбы. Человек, который хотя бы раз предал, причинил боль – сделает это еще раз.
Тетя крепко обняла племянницу.
– Она просто запуталась и теперь раскаивается. Ты должна дать ей шанс. Помирись.
– Я и хотела помириться, но сомневаюсь, что все будет так, как раньше.
Тетя задумалась.
– Пройдет время, и вы быстро забудете об этом! – пояснила она. – Сделай первый шаг и увидишь сама.
Мира вздохнула.
– Ладно. В школе с ней поговорю.
– Как быть со Стрельцовой?
– Она со своими друзьями в восторге от моей гимнастики.
Тетя приподняла бровь.
– Какой еще гимнастики?
– Да так, никакой. Шутка.
– Вижу, ты что-то скрываешь. Твое право. Я готова в любой момент выслушать, – Рита направилась в кухню и стала с особым интересом выглядывать в окно. Потом прошлась туда-сюда, бросая взгляд под ноги.
– Ты не видела здесь.. м-м, – протянула она. – Бумажный самолетик?
Мира неуверенно покосилась на выдвижной ящик в шкафу.
– Знаю, звучит странно, но он мне нужен,– продолжила тетя. – Ну, чего молчишь?
«Может, она имеет в виду, какой другой самолетик… – рассуждала про себя девушка. – Не рассказывать же ей про послание, в котором были буквы, а потом исчезли!»
– Нет, не видела, – отрезала племянница.
– Хм, странно, – пробурчала тетя. – Ладно, иди, ложись спать. Завтра рано вставать. Хотя, уже сегодня. – Она посмотрела на часы, висящие над входной дверью. – Четыре утра! Ты еще здесь?
Мира лениво поднялась в комнату и улеглась на кровать.
Тем временем Рита расположилась за кухонным столом и потягивала из трубочки апельсиновый сок. В окно что-то стукнуло. Она тут же выскочила во внутренний двор и занесла бумажный самолет. Развернув листок, прочла:
«Что-то ты долго отвечаешь! У тебя все в порядке? Возникли трудности. Мирославе пока ни о чем не говори. Я думаю, она уже чувствует изменения.
p.s. Кажется, ОН добрался до Цветочной улицы! Будьте осторожны. Следи за перепадами электричества».
Рита вынула из кармана белый камушек, и, не касаясь поверхности листа, стала перемещать его по воздуху слева-направо. На листе, точно по волшебству, появились слова. Ответ был готов:
«Ты серьезно? Час назад, когда я шла по улице, во всей округе вырубился свет. Подумала, ОН уже дома! Перепугалась за Миру, а она, между прочим, заподозрила меня. Ну, еще бы! Тете вдруг захотелось зайти через окно в кухне. Почему бы и да? В общем, мои опасения оказались напрасными. А Мира достаточно стойко встречает тьму. Прямо как ее родители когда-то… Скоро увидимся. Будь на связи».
Рита сложила лист бумаги в его первоначальный вид и, положив самолет на ладонь, легонько дунула на него. Самолет взмыл вверх, облетел зал и скрылся за окном в сумерках. Рита о чем-то задумалась.
На стол запрыгнул кот Арти.
– Что-то ты много себе позволяешь! – шепотом возразила женщина, но прогонять кота не стала.
– Я только что вымыл ноги, – промяукал Арти.
Рита улыбнулась.
– Не ноги, а лапы, – заметила она. – Ну что, вы подружились? Прости, не было времени поговорить об этом.
Арти нахмурился.
– Конечно, подружились. Она наступила мне на хвост и пыталась накормить твоим мясным рулетом.
– А что не так с мясным рулетом? Неужели пересолила?
– Я вегетарианец.
– Ой, прости. Забыла. Значит, все в порядке.
– Не считая моего хвоста, пока да. Минувшей ночью древняя тьма посетила ваш дом. Не смотри на меня так, Илария.– Кот интенсивно почесал ухо задней лапой. – Ненавижу этих мелких паразитов. Как четвероногие уживаются с ними? – Рита усмехнулась. Арти продолжил: – Да, прошлой ночью он был здесь, но ничего не предпринял. Видимо, просто опробовал защиту.
– Мне как раз снился кошмар, и проснулась я, услышав зов Мирославы, – лицо тети выражало тревогу и смятение. – Надо оградить ее от всего этого. Кстати, она ведь может услышать наш разговор…
– Сомневаюсь. Перемены происходят долго. Ее слух пока недостаточно острый.
Но Мира слышала. Скрестив ноги, она сидела у приоткрытой двери и распознавала каждое слово. Сквозь тоненькую щелочку видела рыжего кота, гордо вышагивавшего по столу. Тетя, подперев ладонями щеки, наблюдала, внимательно слушая речь четвероногого собеседника. Он сказал, что по-прежнему будет присматривать за домом, и поспешно удалился в специальное дверное отверстие для кошек.
Мира сняла цепочку с кулоном и положила на тумбочку. Магическая вещица приветственно моргнула ей.
«Говорящий кот! Мне не послышалось! И он только что разговаривал с тетей, – девушка массировала виски, закрыв глаза. – Раз тетя ничего не рассказывает, то придется узнать все самой. Я прослежу за ней, – она мысленно представила план слежки. – Она уходит рано утром. И вообще, действительно ли она РИТА?!»
На первом этаже тихо закрылась дверь. Мира выглянула из комнаты и заметила, как в спальне тети потух свет.
Некоторое время девушка бодрствовала, расставляя горячие мысли по полкам воображаемого холодильника, чтобы те остыли. Только так можно чего-то понять – со временем, остудив порывы узнать все и сразу.
Сон мягко заключил в свои объятия, но продолжался недолго – его нарушил гул ветра. Раскрыв глаза, Мира убедилась в том, что окно закрыто. Новое чувство, испытанное на уроке Истории несколько дней назад, подарило очередное приятное ощущение. Ветер мчался мимо дома, подбрасывая опавшие листья, и разносил их по улице. Деревья поскрипывали под холодным осенним воздухом. Голос природы как будто усилился, и звукоизолирующее окно больше не являлось помехой. Как здорово быть ветром, подумала она.
***
Эмма проводила время, сидя на подоконнике в ожидании своего попугая. Экзотичный беглец так и не появлялся дома с тех самых пор, как выбрался на свободу и побывал в гостях у подруги.
Тусклый свет уличных фонарей напомнил о случившемся в школе. Эмма не раз прокручивала в голове ту сцену.
«Какая же я дура!» – эту фразу она повторяла снова и снова. Страшное воспоминание причиняло боль; его хотелось стереть, забыть, но подобные вещи обычно присасываются, как пиявки. Каково же было Мире в тот момент? Эмма пыталась представить, и всякий раз, как она это делала, на глаза накатывали слезы.
Она уже решила, как попросит прощения у лучшей подруги. Слова, думала Эмма, только помешают, поэтому надо просто подойти и крепко обнять. Мира все поймет без слов.
Предвкушая день примирения, Эмма с радостью прикинула красивую рубашку, которую Мира подарила ей на День рождения. Но не успела она покрасоваться перед зеркалом – отключился свет. Эмма выглянула в окно. Вся улица была обесточена и темнота оккупировала ближайшие окрестности города.
Из зала послышался пронзительный крик отца. Эмма вздрогнула; вскоре последовал визг мамы, но внезапно оборвался; что-то громыхнуло.
Эми выскочила из комнаты и, светя мобильником, прокрадываясь, пошла по дому.
– Мам? Пап?
Девушка оказалась в гостиной.
Все тело задрожало от того, что она увидела. Дыхание перехватило. Воздух застрял в легких. Родители лежали на полу; над ними возвышался темный силуэт до самого потолка.
Эмма нервно сглотнула, сделала пару шагов назад и побежала обратно. Сквозь стены, потолок и пол просачивались тихие голоса; казалось, будто где-то рядом стоит толпа, в которой люди перешептываются между собой на разных языках мира.
Споткнувшись, Эмма упала и выронила мобильник. Быстро проползла вперед, дрожащими руками схватила смартфон и закрылась в комнате, судорожно набирая номер службы спасения.
«Служба 112» – заговорил приятный мужской голос.
«Помогите! В нашем доме грабитель!» – закричала Эмма в трубку. Она знала, что это был не взломщик и даже не человек,поэтому быстро сообразила, как именовать неведомое, ведь если она упомянет Живую Тень, то никто попросту не поверит.
Тем временем дверь содрогалась от свирепых ударов с другой стороны.
«Успокойтесь. Скажите ваше местоположение» – спокойно отозвался мужчина.
«Цветочная улица, Дом 18! – в панике Эмма чуть не забыла свой адрес. – Пожалуйста, быстрее!»
«Я отправила патрульную машину. Через десять минут приедет полиция. Главное, не бросай трубку. Как тебя зовут, девочка?»
«Эмма! Эмма Елисеева! О, Боже! Помогите! Помогите!»
Деревянная дверь сильно дрожала – вот-вот и она слетит с петель.
«Послушай, Эмма. Возьми любой парфюм и брызни им бандиту прямо в лицо. Не бойся, да, в лицо».
«У меня были духи, но они закончились!» – Эмма пробежалась взглядом по комнате, освещая ее сенсорным экраном.
«Ты можешь где-нибудь спрятаться? Под кроватью, или…»
«Да, – шепотом произнесла Эмма и, схватив стеклянную статуэтку, залезла в шкаф, – Я уже спряталась. Оно здесь…»
«Оно?»
Замок не выдержал сильных ударов, и дверь с жутким скрипом отворилась.
«Милиция приедет через пять минут. Сопротивляйся, кричи изо всех сил, чтобы соседи могли тебя услышать. Четыре минуты, помощь приедет через четыре минуты…»
Эмма выставила вперед дрожащую со статуэткой руку и приготовилась к худшему. Тишина. За пределами шкафа не было слышно ни стука ботинок, ни дыхания, ни какого-либо признака жизни.
Эмма старалась не думать об этом. Ее отец – бывший морпех, смог бы оказать достойный прием любому бандиту, а тут...
Тонкие двери шкафа раскрылись под действием неведомой силы. Эмма занесла руку с «оружием» и уже хотела обрушить свой страх и гнев на неизвестного врага, но вдруг замерла, словно кукла, и выронила статуэтку. Дисплей мобильника медленно потух, будто из него вытянули всю энергию. Комната погрузилась в непроглядный мрак.
Когда на улице снова появилось электричество, на лице девочки возникла злобная ухмылка. Родители очнулись и выглядели как медведи после зимней спячки. В каком-то непонятном состоянии они встретили двух милиционеров, примчавшихся на несколько минут раньше. Сказав, что все в порядке, отец позвал Эмму, дабы стражи порядка убедились во всем сами. Дочь приветливо улыбнулась, пожала плечами, мол, приснился кошмар, вот и набрала 112. Мама с папой дружно закивали. Патрульные извинились за беспокойство и продолжили ночную смену.
Эмма фыркнула, наблюдая из окна за восходом солнца, и задернула шторы.
***
Небо приобрело светло-оранжевый оттенок. Тетя незаметно появилась на кухне и, как всегда, начала умело управляться с плитой. Дом затопило чудесным ароматом французской ватрушки. Мира не обратила внимания на это – она закрылась в ванной комнате и старалась дышать глубже.
Кружка ударилась о кафельный пол и раскололась на несколько кусочков. По полу разлился молочный коктейль.
Мира осматривала в зеркале уши: заостренные, немного вытянутые….
– Ты чего там? – девушка услышала голос тети; ее слова прозвучали так ясно, будто она стояла совсем рядом.
– Я… еще много времени… успею… – пораженная своим новым видом, Мира едва выговаривала слова, стараясь понять, что произошло с ней всего за несколько часов. Отворачиваясь от зеркала, она смотрела на струю воды из крана, боясь перевести взгляд на отражение. И тут кое-что вспомнила.
В своих видениях она не обращала внимания на внешность родителей; по очереди наблюдала за ними, будто переключалась с канала на канал. Когда странники бежали по деревьям, очень сильно переживала и была готова в мгновение броситься на помощь, поэтому не замечала деталей их внешности.
А голограмма, спроецированная кулоном, была довольно размытой и нечеткой, хотя девушка успела сравнить свою улыбку с маминой: та была точь-в-точь как у Алэйры – яркой и жизнерадостной.
Мира попыталась выстроить точный образ, и внезапно получила желаемое; сначала все окрасилась в темно-зеленый цвет; затем прямо в ванной комнате выросли громоздкие деревья, заслонив могучими, густыми ветками свет лампочки на потолке. Девочка явственно увидела пробирающихся сквозь лесной сумрак двух странников.
«Видение? – задалась вопросом Мира и потопталась на месте, ощущая босыми ногами холодную траву. – Чересчур натуральное. Это Зеленый Дом!»
Трава светилась, словно была сделана из фосфора. Благодаря этому ночь в лесу казалась неестественной.
Над головой маячили сверкающие точки – десятки, а то и сотни светлячков.
Алэйра и Ноа приближались. Сердце забилось с бешеной скоростью. Грейс протянула руки, надеясь, что удастся заключить близких в крепкие объятия, но родители прошли сквозь нее, как сквозь призрака. Ее руки чуть не отвалились от безысходности, и она с невыносимой грустью опустила их. Но! Успела рассмотреть под капюшонами путников заостренные уши.
Так значит...
Лес вокруг померк: деревья и трава исчезли; Грейс снова оказалась в ванной комнате. И ей стало гораздо легче.
Старательно прикрыв уши волосами, поспешила завтракать.
Рита решила сама отвезти ее в школу.
***
Племянница следила за проплывающими домами, автомобилями, пешеходами. Особое внимание уделила деревьям. Под древесной корой происходили необычайные процессы: жизнь внутри замедлилась, влага едва перемещалась от корней до ствола, затем к ветвям. Всю дорогу она наблюдала за растениями и пришла к выводу, что таким образом они готовятся к зимней спячке. В «National Geographic» говорилось, что осенью все процессы жизнедеятельности дерева начинают «тормозить», накапливая своего рода защитные вещества, чтобы внутри снизилась вероятность образования льда. Так или иначе, даже самые сильные деревья не смогут воспрепятствовать замерзанию влаги внутри. Мира знала об этом, только вот никогда в жизни не видела ничего подобного наяву. Смотреть сквозь деревья! Любой ученый-ботаник позавидует.
У школы тетя встретила маму Эммы. Они оживленно беседовали, пару раз посмеялись и разошлись.
– Иди. Все будет хорошо, – сказала Рита, пытаясь поцеловать племянницу, но та ловко увернулась.
– О чем вы говорили? – Мира поймала на себе взгляд Марины и ее друзей, которые за спиной тети вытягивали губы трубочкой и корчили рожицы, изображая поцелуйчики.
– Думаю, ты догадываешься, о чем, – подмигнула тетя. – Все, беги!
Девушка пообещала:
– Я помирюсь с ней.
Рита уехала. Мира смотрела на отъезжавшую машину и уже собиралась отвернуться, как вдруг заметила промелькнувший бумажный самолетик. Люди вокруг не успели и глазом моргнуть, но девочка видела его. Он догнал машину тети и скользнул к ней в открытое окно. Тетя ведет активную переписку... Но с кем?
Поднимаясь по ступеням школьного крыльца, Мира часто прижимала к голове волосы, чтобы они не развевались на ветру и не открывали уши всеобщему обозрению.
«Еще немного, и это станет привычкой» – подумала она и вошла в здание. Некоторые ученики, увидев Миру, стали шептаться и показывать на нее пальцем.
Школа стояла на ушах: в коридорах и на каждом углу обсуждали вчерашнее событие. Новость о том, как одна восьмиклассница силой выпроводила нескольких здоровых ребят, за день разлетелась по всем классам. Директор был в курсе, но так как хорошо знал выходки Марины Стрельцовой, пригласил ее родителей и обсудил с ними поведение их дочери. Риту он вызывать не стал, лишь позвонил узнать как дела у Миры.
Тем временем Эмма ждала подругу, подперев спиной дверь. Она лопала пузыри жвачки. Заметив в толпе светлые волосы, девушка встала посреди коридора. Мира приблизилась к Эмме и встала возле двери.
– Привет, МиррОчка,– Эмма поздоровалась первой, нарочно сделав ударение на второй слог, подчеркивая внезапное презрение.
– Здравствуй, – блондинка сначала нахмурилась, а потом слегка улыбнулась. – Ты как?
– Просто шикарно, – Эмма снова лопнула жвачку. – А ты?
– Что за… Мы можем поговорить где-нибудь в другом месте?
Вместо ответа Мира увидела, как Эмма махнула кому-то рукой, и сверху полетел пух. Эмма в этот момент успела отскочить в сторону.
Пух мгновенно осел на волосах Грейс, ее куртке и джинсах. Она попыталась его стряхнуть, но, похоже, каждая пушинка был обмазана клеем.
Вокруг нее тут же собралась толпа. Ученики в спешке стекались изо всех кабинетов, лишь бы увидеть очередного неудачника-сенсацию, который скрасит бесполезную болтовню на денёк-другой.
– Ты похожа на снежного человека! – кто-то выкрикнул из собравшихся.
Курица, курица! – скандировали радостные злопыхатели.
Мира не обращала ни на кого внимания, кроме своей подруги. Та неистово хохотала, прижимая ладони к животу.
– За что?!– Мира в слезах побежала прямо по коридору, сдирая с себя пушинки. Мимо нее проносились смеющиеся лица, они объединялись в одну пустозвоняющую, злобную массу. В этом потоке кошмарных для нее людей, появилась физиономия Антона, на которой читалось презрение ко всем, кто насмехается и злорадствует. Он подбежал к подруге, взял портфель и проводил в пустой класс. Там помог очистить вещи и волосы от клейкого пуха.
– И это после всего… – возмущался Антон. – Что бы я еще хоть раз с ней заговорил!
– Спасибо, что помог, но помолчи, пожалуйста.
Оба погрузились в безмолвие. Несколько минут в пустой аудитории стояла тишина. Наконец Мира нарушила ее:
– Пойдем на урок. Завтра скажу тете, чтоб перевела меня в другую школу.
– Тогда и я переведусь.
– Нет. Оно того не стоит.
– Еще как стоит. После всего, что я видел… Уж нет, даже не вздумай меня отговаривать.
– Хорошо, не буду. Мне все равно, что меня выставили посмешищем. Во-первых, теперь я официально мисс Хэллоуин в глазах школы. Осталось только придумать кличку. А во-вторых… я удивлена, как вела себя Эмма. Исходя из слов ее мамы, она хотела помириться. Возможно, со временем «стрельцовские» кретины и повлияли бы на нее, но не так быстро. Этого я не пойму.
– Ну и что? Суть не меняется: она предала тебя и выставила в роли полной неудачницы. Извини…
– Все нормально, – Мира скинула с руки одинокую пушинку. – Ты не предал меня. Сейчас это главное.
– Если подружился с кем-то – доверяй и поддерживай, – заключил Антон. – Звонок уже прозвенел. Давай не пойдем, а?
– Пойдем, еще как пойдем. Я – не повод не учиться, – блондинка взяла портфель и вышла в коридор. – После уроков я пойду домой и до завтрашнего дня не вылезу из дома. В школу, на вечер, я тоже не пойду.
– Почему?
– Ты знаешь. Я и тетя не празднуем Хэллоуин. Сегодня десять лет, как пропали мои родители. Можешь не уговаривать меня…
– Хорошо, не буду.
Антон опустил голову и замолчал. Пока шли, Мира даже не заметила, что кулон сильно потемнел.