Дождливая осень. Девочкам в школу ко второй смене, можно не спешить, но они вышли зара-
нее. Очень уж грязная дорога. Пройдешь несколько шагов по степи и на резиновые сапоги
налипают целые комья грязи, как футбольные мячи. Идти тяжело и скользко, они часто то-
пают, чтобы глина отпала и идут дальше. Скорее бы село, там грунтовая дорога, хотя и там
грязи не меряно. Подружки мечтают - вот бы крылья - раз, и перелетели в школу. А пока
надо идти и очень осторожно, как бы не подскользнуться и не хлопнуться в грязь.
У крыльца школы валяются щепки и палочки, подберешь и чистишь сапоги, а когда уберешь
большие комья, потом моешь сапоги в оцинкованном корыте. В корыте уже не вода, а жидкая
прехолодная грязь, но делать нечего. Моешь, моешь, а глина не отмывается, только мылится
под рукой. Портфель деть некуда, держишь его другой рукой, балансируешь на одной ноге,
а второй сапог моешь. Лида помыла сапог уже "десять тысяч раз двести", а он все не от-
мылся, надо еще другой сапог мыть. Пальцы уже не пальцы, а ледышки. На крыльце стоят
дежурные, осматривают обувь. Наконец домыла Лида сапоги, вытерла подошвы о тряпку у
крыльца. Тряпка такая же грязная, как дорога, ведь уже много детей прошло. Так что
смысла в ней не было. Дежурные пропустили Лиду. Она вошла в большой коридор школы.
Тут могли собраться на линейку все классы. В углу у входа, справа - огромная пузатая
круглая печь, обитая железом и покрашенная в черный цвет. Лида приложила пальцы к печке.
Они не чувствовали тепла, такие были заледенелые. Лида грела руки и смотрела по сторо-
нам. Рядом с печкой, на табуретке, оцинкованный двухведерный бачок с водой. К ручке бачка
на цепочке прикреплена большая эмалированная темно-зеленая кружка с отбитой кое-где
эмалью. Скоро звонок, пора идти в класс. Руки еще холодные и Лида разминает пальцы.
Лида любила учиться и была отличницей. Ей нравилось, когда в тетради было чисто напи-
сано, никаких помарок. А помарок избежать было трудно, писали перьевыми ручками, то
перышко треснет, то в чернильнице какая пушинка пристанет к перу. Перья вытирали о перо-
чистку. Ее шили сами на уроках труда.
Однажды Лиду все-таки оставили после уроков. Все в селе говорили "ндравится" и Лида так
говорила и писала тоже так. Учитель сказал, чтобы она написала слово "нравится" сто раз.
Лида злилась на себя. Учитель уже отмечал ей эту ошибку красными чернилами и она знала
как писать слово, так почему же снова ошиблась? А теперь все справедливо, небось напишешь
сто раз, так запомнишь. Лида скрипела перышком, а учитель ушел из класса.
Подружки ждали Лиду в коридоре. Иногда заглядывали в класс и на лице их было написан
вопрос - долго еще? Лида отвечала:-"Еще сорок!" и писала дальше. Наконец-то все сто
слов написаны. Пришел учитель, посмотрел на листочек и отпустил Лиду домой. Считал ли
он слова? Может быть можно было написать только восемьдесят? А вдруг бы заметил? Лад-
но уж, написала честно да и все.
Подружки вышли на улицу. Там резко похолодало. Чулки в резиновых сапогах за время уро-
ков отсырели и ногам было холодно. Хорошо еще, что грязь почти вся замерзла и можно
было идти быстро. Они вышли за село и запели свои замечательные песни, под которые
хорошо шагалось
"Вихри враждебные веют над нами,
темные силы нас злобно гнетут..."
Они чувствовали себя революционерками, смелыми и отважными. Песня кончалась, а до дома
еще далеко. Они пели другую песню
"Взвейтесь кострами,
Синие ночи,
Мы пионеры, дети рабочих..."
На душе было хорошо, от скорой ходьбы ноги согрелись и дом был уже рядом.
Прошло еще немного недель и снег покрыл все дороги. Сейчас можно было выходить в
школу попозже. А после уроков второй смены было уже совсем темно. Подружки шли по степ-
ной дороге и пели свои маршевые песни по весь голос.
Однажды с утра пошел сильный снег, под пушистыми снежинками пришли девочки в класс.
Пока шли уроки, снег не унимался, все шел и шел. Еще поднялся ветер, началась метель.
Лида радовалась, что сегодня они пойдут домой по-геройски, по селу идти просто, а вот
по степи они пойдут навстречу ветру, иногда отворачиваясь, чтобы погреть лицо, может
собьются с дороги, потом найдут ее. Будут идти и петь
"Марш, марш вперед, рабочий народ!"
Наверное наметет огромные сугробы и все девочки начерпают снегу полные валенки, но
это их не остановит, они будут идти и идти вперед. Может быть не станет видно ни
земли, ни неба, только круговерть снега, а они не испугаются и будут шагать.
Придут домой, а мамы скажут:"-Вот молодцы, не сбились с пути, дошли в такой буран!"
Только бы до конца уроков метель не закончилась!
А после четвертого урока в дверях показалась мама Лиды. Она приехала на лошади, запря-
женной розвальнями. Всех трех подружек усадила она на солому в сани, закутала большой,
в коричневую клетку, шалью с кистями и повезла домой. Было ужасно стыдно. Малыши-второ-
классники шли домой пешком, а девочки, уже такие большие четвероклассницы, ехали в
санях, как маленькие. Какой позор! Лида от досады чуть не плакала.
Оказывается, мама ездила в город за медикаментами, а когда вернулась, заехала в школу
за девочками. Лида последней попала домой. Сначала ее мама отвела по домам подружек.
Лида ворчала:"-Зачем ты приехала? Мы и сами бы пришли!" Мама без лишних разговоров за-
толкнула закутанную Лиду в дом и уехала в больницу - сдавать медикаменты. Лида сидела и
дулась на маму.