О том, что получить Нобелевку - всемирно известную легендарную Премию, можно относительно легко, мне - пятикласснику тираспольской одиннадцатой школы, беззаботно сообщил первокурсник физмата Абраша Вайнзоф, приходившийся мне дядей.
Первых пару лет своего студенчества, он провел со мной в одной комнате. Ита и Янкель, его папа с мамой, проживавшие тогда в родных Сокирянах, поручили надзор за неопытным юношей моим близким.
Угрозами Абраша , сразу же, заставил называть себя Аркадием. Поначалу, перестройка давалась мне с большим трудом. Однако несколько чувствительных щелчков быстро заставили называть его новым современным именем.
Щелчки были оригинальными. Больше нигде, никогда и ни у кого, я таких не встречал. Сам же, выучился им мгновенно. Достаточно было из сжатого кулака правой руки слегка выдвинуть согнутый средний палец.
Серия мгновенных, даже не ударов, а ударчиков, наносимых по обратной стороне ладоней, ключицам и, изредка, по лбу ошарашивала любого противника.
Никто не понимал как реагировать. Щелчки были достаточно чувствительными , чтобы их нельзя было игнорировать, но явно недостаточными, чтобы выйти за пределы шутливо-приятельских подколов. Кончалось все, обычно, ответным замахом, либо короткой погоней за убегавшим и смеющимся шутником.
Подсунув несколько томов скандально известного математика Бурбаки, Аркадий научил меня читать книги, распластанные на полу. Для этого надо было лечь на живот, слегка отклонить и свесить с диванчика голову в сторону любой, раскрытой на полу книжицы.
Шея, при этом, начинала постепенно деревенеть, а голова опускалась все ниже и ниже , пока подбородок не упирался в край кушетки, оставлявшей на лице характерные следы обивки, уже после первого часа лихорадочного чтения.
Аркадий, также как и я, собирался быстро получить Нобелевку. Для этого, с его слов, надо было всего лишь поступить в СНО( Студенческое научное общество), сделать пару докладов, а затем, понравиться двум академикам, на выбор, Ландау или Лившицу.
Первый, проживал где-то в Москве или Харькове, и по слухам, эту великую премию уже получил. Дау, как звали Академика его близкие, а также примкнувший к нему Лившиц, в соответствии с простым гениальным планом, и должны были рассказать, что нам делать дальше.
Нас вполне устраивало быстренько стать таким же знаменитым, как Альберт Эйнштейн, либо, в крайнем случае, как супруги Кюри, умудрившиеся получить Нобелевку несколько раз.
Конечно, дело было не в деньгах, а в оглушительной славе и бесконечных красавицах, которые должны были обязательно клюнуть на всемирно известных гениев.
При этом, для закрепления грандиозного успеха перед соседскими девчонками, мне хотелось бы, вдобавок, и пару раз слетать в космос, лучше, с открытием новых планет. Не помешало бы и стать Героем войны, а также спасти десяток-другой, тех же девчонок, вытащив их, например, из грандиозного пожара.Список геройских дел был впечатляющим.
- Деньги также совсем не помешают,- с улыбкой добавлял отец, поощряя азартные беседы, обещавшие потенциально, пусть и в далёком будущем, но укрепить хлипкий семейный бюджет школьного учителя, да инвалида по здоровью, которым являлась мама
Победы в городских Олимпиадах, перемежаясь с призами на республиканских, легко привели к красному институтскому диплому и многочисленным изобретениям.
- Ранние успехи, прозрачно намекая на меня,- могут привести и к ранней депрессии, заботливо предупредил академик Сергей Владимирович Нерпин. Он приехал из Ленинграда в Москву, чтобы исполнить функцию оппонента на защите моей кандидатской диссертации.
- Вам, Эмануил, всего двадцать пять. Задумайтесь, что будете делать после докторской. Я, например, спасаюсь тем, что пишу картины. Важно, очень важно, иметь либо грандиозный замысел, либо хобби, отвлечение какое-то. Вот какая у Вас Цель?,- отвлекал меня от волнения именитый учёный перед выходом на диссертационный Эшафот
- Нобелевская,- ответил я, не задумываясь
- Тогда я за вас спокоен,- громко засмеялся Академик,-
Только один, последний вопрос. Как Вы думаете, почему на Земле выжили Альтруисты? Ведь Эгоисты, и более успешны, и плодовиты, и зубасты,- если хотите
- Ну привязался, - подумалось мне,- скоро начинается защита, перед докладом необходимо сосредоточиться, а он пристает с какими-то странными вопросами
- Думаю,- рассуждая, медленно отвечал я, мимоходом оглядывая зал, заполняющийся профессорами Совета по Защите,- те Общества, где не было, либо сильно не хватало Людей, способных помочь Ближнему, отдать жизнь за товарищей, за племя, за Родину, давным-давно, канули в Лету
Остались на Земле только те Государства, где старались, вопреки циничным материальным расчетам, пропагандировать и воспитывать среди Людей настоящие ценности Дружбы, Взаимопомощи, Любви, наконец.
Там видимо и образовался тот минимальный процент альтруистов, который обеспечивал не только выживание и воспроизводство самих героев , но и процветание тех обществ, которые сумели их воспитать.
- Мне нравится Ваш ответ,- похвалил Академик. Значит, по-Вашему, в Обществе, на нашей Планете, как в библейских Содоме и Гомморе , должна быть какая-то " Критическая масса", хотя бы какой-то минимальный процент Альтруистов, чтобы мы продолжали Жить?
Давно позабылись многие детали далёкой защиты диссертации и разочарования в человеческих качествах некоторых ученых - Лауреатов Нобелевской премии, встретившихся мне на перекрестках международных научных симпозиумов и казавшихся, в ту пору, небожителями
Но вопросы Академика Нерпина не забываются. Где-то глубоко внутри, они продолжают свою постоянную и кропотливую работу - Стараются, очень стараются превратить Суету Сует моей жизни во что-то по-настоящему стоящее...