С особым удовольствием я вспоминаю сейчас тот конфетно - букетный период собственного служебного романа. Может быть потому, что понимаю, ведь испытать такие чувства мне уже не суждено. Сорок не двадцать пять, молодость она у каждого остается лучшим временем жизни. Я не хочу сказать, что не люблю и так уже никого не полюблю, я боюсь уже сегодня так любить как любил раньше. С вершины своих лет смотрю на описываемые мной сейчас отношения и себя осуждаю, за то, что имел неосторожность любить чужую женщину. А с другой стороны понимаю, что никогда в жизни не согласился бы изменить что либо в своем прошлом. Такие вот неоднозначные метания.
Мне хочется сказать, что если уж произошел факт измены, если жена вам изменила, все в ее руках, мужчина в большинстве случаев, ничего не решает, выбор всегда остается за женщиной. В моем случае я и изменой описываемые отношения назвать не могу, безрассудная страсть, наваждение, влюбленность - более близкие определения. И не могу винить ни себя ни тебя, это просто случилось с нами как случается с каждым, красной нитью пройдя сквозь жизнь, как в песне у Меладзе Обернитесь.
Саша имела слабое здоровье, малокровие как дамоклов меч преследовало ее постоянно регулярно напоминая о себе, она принимала железосодержащие препараты, витаминные комплексы. Я как узнал об этой не проблеме, сложности, скупил весь гранатовый Азербайджанский сок, что был на заправке. Чтобы хоть как нибудь помочь тебе поднять гемоглобин. Волновался, когда по болезни ты не приходила на работу, места себе не мог найти, ходил грустнее некуда и все валилось из рук. Три четыре дня и ты с нова появлялась как солнце на небосводе, давая сердцу и душе пищу и силы жить и ждать.
Момент первой нашей реальной близости я помню очень отчетливо, это должно было рано или поздно случиться с нами, так природой мы все устроены. В тот вечер попали на Арсенальную, и стоя в тени деревьев оторваться друг от друга не могли. Я не просто завел тебя теплым майским вечером своими поцелуями, я себе голову снес.
- Женька, как же надо трахнуться, как же надо....
Эти слова не забудутся никогда. Увлекая тебя от посторонних глаз подальше, не переставая целовать лицо, шею, волосы. Мы опустились на пенек, ты сидела на мне сверху и не выпускала из рук мое лицо. И вдруг кто - то направил фонарик на нас горячих - мимо проходивший милицейский патруль сорвал нам обоим всю малину. Комичность ситуации была на лицо, не помню что я им объяснял, и вообще объяснял ли что - то, но пришлось с удобного пенька переместиться в глубь бежавшей над обрывом тропинки. Мы попытались снова сделать это на самом обрыве, сзади, было ужасно неудобно. И вдруг ты стала плакать, навзрыд. Сейчас я понимаю, что причина не в моем напоре, а в той сумасшедшей внутренней борьбе которая происходила внутри тебя. Ведь ты же изменяла своему мужу, какой бы женской слабостью это нельзя было прикрыть, оправдания тому что мы делали не было. Я пытался успокоить тебя как мог, и совершенно расстроенный, потерпевший фиаско, говоря ласковые слова, расставался в метро. Стрелки часов переместились к двенадцати, тебе давно нужно было быть дома.
На следующий день, встречаясь на обеде, испытывали неловкость за вчерашний вечер и то что произошло. Хотя на самом деле ничего особенного не произошло, ситуация только распалила в нас страсть друг к другу. Без лишних слов становилось понятно, что с ближайшей возможностью, мы набросимся друг на друга, даже если это будет просто офисный стол. Страсть обладания и насыщения с обоих сторон, была накалена до придела, никто уже совсем ни о чем не думал, не хотелось ни о чем думать.