Мизинец

I
Сергей Андреевич Бутылкин был алкоголиком. Алкоголиком, который взял кредит у Валентина Эдуардовича Пени – частного инвестора. Закончилось это для Сергея Андреевича повесткой в суд. Суд, где ему предстояло выступать ответчиком.
Слушание дела Бутылкина было назначено на первое сентября на десять утра, но Сергей Андреевич был на месте уже в девять пятьдесят. Водка отобрала у него работу, друзей, репутацию, мизинец на левой руке, но не отобрала пунктуальности. Вот и в суд Бутылкин пришел хоть и пьяный, но во время. В начале одиннадцатого его пригласили в зал, но Валентина Эдуардовича – истца, так и не было. У Бутылкина даже появилась детская надежда, что его похвалят за пунктуальность, а Пеню наругают как в школе и иск аннулируют, но пока Сергей Андреевич заполнял необходимые бумаги в зал вошёл Валентин Эдуардович. Пеня носил золотой перстень на правой руке, искал одиноких алкоголиков с квартирой и давал им кредиты под залог недвижимости. Судьей же спора был Иван Олегович Правдин – плотный сорокапятилетний мужчина с золотым пенсне на носу. 

II
После пары вступительных предложений судья Правдин перешел к разбору дела:
- Валентин Эдуардович, - обратился Правдин к Пене, – согласно договору займа, сумма, предоставленная вами Сергею Андреевичу, составляла один миллион рублей, верно?
- Да, – равнодушно ответил Пеня.
- С процентной ставкой…так…с процентной, – Правдин крепко зажмурил глаза словно пытался зажмурить увиденное и широко открыв глаза обратно продолжил, – процентной ставкой пятьдесят процентов годовых, верно?
- Да, – подтвердил Пеня, глядя на свои золотые часы.
- Понятно. Итого сумма к возврату один миллион и пятьсот тысяч рублей из которых пока…так…пока Сергей Андреевич вернул только…хм…ничего пока не вернул, верно?
- Да, да, у него нет дохода, – раздраженно ответил Пеня.
- Валентин Эдуардович, - обратился Правдин к Пеня, поправляя пенсне, – а какую вы преследуете цель, давая деньги человеку, у которого нет дохода?
- Он меня обманул. Говорил, что работает. Я поверил. Я верю людям и помогаю людям, а те, кто это не ценит пусть ответят.
- Позиция понятна. Спасибо, – Правдин откашлялся и обратился к Бутылкину, – Сергей Андреевич, вы работаете на настоящий момент?
- Нет, Ваша честь, – весело ответил Бутылкин, – не работаю, Ваша честь.
- Давно не работаете?
- Не помню, Ваша честь, – Бутылкин начал щурить глаза, уставившись на, висящий на стене, портрет президента, – Может год, Ваша честь, а может полтора, Ваша честь. Не помню, Ваша честь.
- Сергей Андреевич, - обратился Правдин к Бутылкину протирая пенсне тряпочкой, – С какой целью вы собрались взять кредит, если не собрались работать?
- Так у меня, Ваша честь, трешка семь миллионов стоит, Ваша честь, – возбудился Бутылкин, – Пусть Валентин Эдуардович себе свои полтора миллиона берет, Ваша честь, а мне пять с половиной миллионов дайте, Ваша честь.
- Я правильно понимаю, что вы не возражаете против реализации вашей квартиры на торгах?
- Ну конечно нет, Ваша честь. Где подписать, Ваша честь?
- Хорошо. Торги назначаю на шестое число. А вас, Сергей Андреевич, и вас, Валентин Эдуардович, я жду седьмого к двенадцать часам. Ко мне есть вопросы?
- Нет, – ответил Пеня, набирая смс-ку на телефоне.
- Ваша честь, а можно мне сейчас…авансом, Ваша честь…тысяч сто дать, Ваша честь? А потом вычтем из пяти миллионов, Ваша честь.
- Сергей Андреевич, чтобы вам что-то дать нам сначала надо продать вашу квартиру. Вы лучше пока идите и начните вещи собирать, а то, когда продадим времени уже не будет.
- Да мне и собирать то нечего, Ваша честь. Все продал, Ваша честь, - смущенно улыбнулся Бутылкин, - ну хорошо, Ваша честь. Ну давайте не сто, а пятьдесят тысяч, Ваша честь. Ну давайте хотя бы десять, Ваша честь.
- Сергей Андреевич, достаточно. Жду вас седьмого сентября.

III
Из-за нехватки денег Бутылкин стал совсем мало пить, но это его не печалило. Он мечтал. Мечтал, как начнет на пять миллионов новую жизнь. Как возьмет ипотеку, как устроится на работу, как начнет бриться и перестанет пить. Ну да, пропил. Пропил трехкомнатную. Теперь будет однокомнатная. Но ведь не это главное, а главное, что он все понял.
Наступило седьмое сентября. Бутылкин был на месте в одиннадцать пятьдесят. По случаю начала новой жизни он пришел в старом, но чистом пиджаке. Важен был для него этот день. В начале первого его пригласили в зал. Пеня опаздывал. Не дождавшись Валентина Эдуардовича судья Правдин начал:
- Сергей Андреевич, сообщаю вам, что ваша квартира была продана за три миллиона пятьсот тысяч рублей. Из этой суммы один миллион пятьсот тысяч рублей пойдут на погашение задолженности перед Пеней Валентином Эдуардовичем, семьсот пятьдесят тысяч пойдут на штрафные проценты, четыреста тысяч на неустойку и ещё триста пятьдесят тысяч на штрафные проценты штрафной неустойки. Итого вам остается пятьсот тысяч рублей.
- Пятьсот? – Спросил Бутылкин, упав на стул.
- Во-первых встаньте, – строго сказал Правдин, – во-вторых, обращайтесь как положено: «Ваша честь».
- Честь? Это ты то честь? – начал нервничать Бутылкин, смотря на судью как на что-то скользкое, липкое и вонючее.
- Держите себя в руках, Сергей Андреевич. В противном случае, я буду вынужден попросить вывести вас из зала.
- Вывести? – Обезумел Бутылкин, – где мои пять миллионов?! Ты?!
- Пристав! – скомандовал Правдин.
- Я тебе покажу «вывести»! Ах, ты тварь! Ну, ты тварь! Простата очкастая!

IV
Бутылкина вышвырнули на улицу как раз в тот момент, когда Пеня выходил из машины.
- Ух ты! – Лицо Пени обезобразилось покалеченной улыбкой, – синий! Живой?
Сергей Андреевич сидя на асфальте отряхивал порванный приставами пиджак и злобно смотрел на Пеню.
- Да не злись ты, синий! – Пеня хлопнул Бутылкина по плечу, – представь сколько водки на пол лимона купишь! Ух!
Потрепав Сергея Андреевича по волосам Пеня вытер платком ладонь и зашел в здание суда. Бутылкин медленно встал, продолжил отряхивать пиджак и заострив внимание на обрубке своего мизинца ему вдруг стало так жалко. Жалко свою надежду, жалко свою мечту, жалко себя. Сергей Андреевич не выдержал и заревел прямо на улице.
Валентин Эдуардович вошел в зал к Правдину.
- Ну, что? Все гладко? – Спросил Пеня, чавкая жвачкой.
- Вот ручка, – Правдин указал взглядом на ручку и документы, – распишитесь, пожалуйста.
- Распишитесь-распишитесь, – бубнил себе под нос, расписываясь, Пеня, – готово. Разрешите идти? – Валентин Эдуардович приложил руку к голове, изображая военного и патологически улыбаясь.
- Идите, – спокойно ответил Правдин, глядя в окно.

V
В пятнадцать часов того же дня плотный сорокапятилетний мужчина зашёл в банк. Взял талончик, дождался очереди и, поправляя золотое пенсне, обратился к операционистке:
- Добрый день.
- Здравствуйте, – заулыбалась молодая девушка, – какой у вас вопросик?
- Я могу сделать перевод в рублях?
- Конечно. Будьте добры, документик.
- Пожалуйста.
- Спасибо, – девушка защелкала по клавиатуре, - сколько денежек будем переводить?
- Четыре с половиной миллиона рублей.
- Поняла вас. Кто будет получателем переводика?
- Бутылкин Сергей Андреевич. Вот реквизиты.
- Спасибо.
- Переведем с моего счета.
- Поняла вас. Распишитесь, пожалуйста. Где галочки. Вот ручечка.
- У меня своя, спасибо. – Мужчина достал ручку из внутреннего кармана плаща и расписался.
- Хорошо. Спасибо. Вот ваша бумажечка.
- Спасибо. До свидания.
- До свидания. Ждем вас снова!

VI
В семнадцать часов того же дня какой-то человек с золотым перстнем на правой руке, что-то отмечал в ресторане. Много ел, почесывая руку. Много пил, почесывая руку. Хохотал, почесывая руку, пока его правая кисть не начала распухать на глазах словно надувная. Затем отек начал подниматься к локтю. От локтя к плечу. От плеча к шее. От шеи к мозгу и в половину шестого уже приехала скорая за трупом. Трупом с вытекшими через глазницы мозгами и золотым перстнем на раздувшихся пальцах.
Врачи сказали, что это отравление. Отравление каким-то экзотическим ядом. Предположили, что отрава попала в организм через правую руку, которой покойный за несколько часов до смерти потрогал, что-то ядовитое. Может растение какое, а может смазанный отравой предмет.
Вечером того же дня, около девятнадцати часов какой-то плотный мужчина в плаще, лет сорока пяти возвращался домой с работы. Подошёл к подъезду и полез в карман за ключами. Вслед за ним к подъезду подошел какой-то пьяница без мизинца на левой руке и тоже полез в карман, но не за ключами, а за молотком. Удар и тело сорокапятилетнего мужчины уже на земле, а рядом с телом золотое пенсне с кровью на разбитых линзах. Когда труп был обнаружен, выходившей из подъезда женщиной с собакой, то пьяницы уже не было.
В тот день Сергей Андреевич Бутылкин очень устал и вернувшись домой сразу лег спать. Прямо в одежде. Последняя ночь дома. Завтра надо освобождать квартиру.

VII
Бутылкин проспал до полудня следующего дня. Его разбудил стук в дверь. Звонок у него не работал. Сергей Андреевич вскочил и боялся открывать. Ему почему-то казалось, что это может быть полиция, но открыв дверь он увидел почтальона.
- Вы Бутылкин? – Вопросительно заморгал глазами молодой почтальон.
- Да. – Осторожно ответил Сергей Андреевич.
- Сергей Андреевич? – Уточнил почтальон.
- Ну, да. – Успокоился Бутылкин, заметив на кепке парня логотип: «Российская почта - быстрее только ветер».
- Вам письмо. Распишитесь вот здесь. – Почтальон подал Сергею Андреевичу бумажку с ручкой и Бутылкин расписался. Его руки дрожали.
- Спасибо. Вот письмо. – Почтальон отдал письмо, - до свидания.
- Давай. – Попрощался Сергей Андреевич, закрывая дверь.
Бутылкин сел на матрац. Кровати не было – продал. Вскрыл конверт и достал письмо.
«Здравствуйте, Сергей Андреевич.
Это Иван Олегович Правдин. Я был судьей по вашему делу против Пени Валентина Эдуардовича. Надеюсь, что вместе с квартирой вы потеряли и страсть к спиртному. Но есть и радость. На самом деле ваша квартира была продана не за три с половиной, а за девять миллионов рублей. Просто мне была предложена взятка – четыре с половиной миллиона. Четыре с половиной миллиона за то, чтобы оформить все так как будто квартиру купили за три с половиной. Вы должны понимать – отказаться я не мог. Если бы я это сделал, то дело передали бы судье, который бы не отказался. В этой связи я предпринял следующие шаги. Чтобы никто больше не пострадал от Пени я попросил его расписаться в документах ручкой, которую предварительно смазал ядом. Думаю, на момент, когда вы получите мое письмо Валентин Эдуардович будет уже в морге. Чем больше таких людей как Пеня в морге, тем меньше таких как вы, Сергей Андреевич, на кладбище. Теперь о деньгах. Все деньги от взятки я перевел на ваш счет в банке. Все четыре с половиной миллиона. Очень надеюсь, что этот мой шаг поможет вам встать на ноги, а не добьет окончательно. Не подведите меня. Всех вам благ, Сергей Андреевич».
Дочитав письмо, Бутылкин посмотрел в окно и замер. Он устроился на работу, взял ипотеку, перестал пить и каждое воскресенье ходил на могилу Правдина Ивана Олеговича и по долгу молчал.

6 февраля 2018 года