Из сочинения Откровения трипера, отнюдь не психоделические
Начало: http://www.proza.ru/2018/01/31/499
Предыдущее: http://www.proza.ru/2018/01/31/539
Иллюстрация 3
«Казанская церковь (также Казанский храм, Богородице -Иркутская церковь, «Новый» Казанский собор) — православная церковь в городе Иркутске во имя Казанской иконы Божией Матери.. Архитектор Г.В. Розен? Архитектурный стиль неовизантийский.
Закладка здания церкви прошла 27 июля 1885 года в Ремесленной слободе. В 11 часов утра от Иркутского Казанского кафедрального собора пошёл крестный ход.
Освящение совершил архиепископ Вениамин.
На конец 1886 года на построение храма Александром Сибиряковым было собрано 1 500 рублей пожертвований, Немчиновым 1 000 руб., Медведниковым 500 руб., Трапезниковым 3 000 руб., Демидовым — наличными 15 256 руб. и билетами 3 000 рублей. 9 апреля 1892 года преосвященным епископом Макарием совершено освящение
церкви. Правый придел во имя святого Николая Чудотворца освящён за ранней литургией кафедральным протоиереем.
Архитектура Казанской церкви являет собой образец сочетания традиционных приемов и новых мотивов - дополнительных башенок, увенчанных шатрами. Яркие контрастные фасады, украшенные разнообразными декоративными элементами, создают ощущение праздничности и торжественности. Казанская церковь, окруженная невысокими зданиями, является настоящей жемчужиной этого района.»
В тот день он выглядел далеко не столь привлекательно как сейчас. Точнее - изо всех своих сакральных сил старался не быть обнаруженным активными проводниками в массы народного просвещения. Тёмно-серые стены, пустые глазницы окон, неприкаянность куполов, при полном отсутствии выраженного декора, действительно не останавливали глаз завзятого атеиста, привычно пребывающего в активной фазе своего безбожного обострения. Задачу храма скрыться в складках местности облегчала накинутая на него маскирующая сеть из до предела прогнивших строительных лесов. Что собирались делать номенклатурные партийцы с помощью этих конструкций? – сейчас трудно и предположить, однако же, они (леса - не партийцы же!) стояли у храма далеко до и продолжали стоять годами после дня, о котором сейчас пойдет речь.
Совсем близко от храма, во вполне деревенского облика деревянном доме при ограде с тесовыми воротами, где в те годы размещался офис районного военкомата, моему прибытию не шибко и обрадовались. Но деловито присовокупили неофита к толпе мне подобных существ: молодых парней жениховского возраста – так и мнилось, что распахнутся тесовые ворота и помчатся вдоль по улице свадебный поезд с колокольцами прямо ко крыльцу приосанившегося храма. Но подрулили к воротам затрапезные автобусы; серую массу несостоявшихся женихов загнали в их утробу и повезли прочь со двора и от храма, привычно нырнувшего в маскировку под невинную развалину. Таким элементарным способом я как бы утратил своё лицо, хотя и представляло оно к тому времени вполне созревшую половую особь, наделённую полным комплектом природных средств обольщения.
Это, последнее, подождёт – есть у Отечества дела поважнее матримониальных.
Так нашу отару едва ли не блеющих овнов доставили на 5176 километр Транссибирской железнодорожной магистрали в специально устроенный загон, обнесённый высоким забором высокой же степени надёжности. Там нас не вполне шустро разобрали «покупатели», и, подошедший в секретное своё время, - опять же специальный – железнодорожный состав принял в свои вагоны наскоро переформатированные воинские команды и неспешно начал своё движение в восточном направлении.
Прощай Иркутск! Суждено ли мне вернуться сюда героем, овеянным славой ратных подвигов, или же затеряюсь я где-нибудь на просторах евразийского континента не токмо без славы, да уж и без следа?
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2018/02/09/1269