Подарок для Бонни Роттен
- Это дом о сумасшедших, - тихо сказал Елдырь, сокращая разум в плоскость галактики, забитой всяким говном уже до отказа, ей, галактике, не хватало лишь святых мощей Трампа, чтобы окончательно стать вселенной смерти лысого Риддика, завербовавшегося на севере в татары и убывшего, бля, в Чикаго, Монтана, Пасадана - Капучино, где он устроился сжигателем гнойных бинтов при гошпитальерах и шкипетарах правосознания.
- Ирландец, - задумчиво предположил капитан Ребров, отгрызая свой протез перпендикулярным Линдсеем Лоханом, научно вживленным в круговерть ануса профессором без фамилии. Он снимался в пятидесятых, профессор, при славном Айке в комиксе о Человеке - говно, летавшем с лопаты Хичкока во все стороны, включая зловещих советских и тайную мафию домогающихся к ротанам кальмаров. - Как О * Генри.
- Не скажи, - захлопал штангой Елдырь, выворачивая изнанистость плужика, бороздящего и, вообще, всякое - такое вплоть до лоботомии всем и бесплатно, - О * Генри с прописей, а это просто " о ". В смысле об чем.
- И об чем же ? - настоял капитан Ребров, примеряя оглоблей вытянутую огурцом голову товарища, покорно захрипевшего навстречу деревянной поверхности прибора левым виском с бешено пульсирующей жилкой.
- Об сумасшедших, - нервом растянулся Елдырь и опал, будто колючки кактуса, сбритые на х...й старым пионером Нарусовым, восставшим из ада по велению Бегемота. - Они все сумасшедшие, они жрут говно и кормят им любого, а кто не хочет жрать, как Машка Шарапова, тот фашист.
- Мы все фашисты, - согласилась Нюра Беляшова, подкидывая свою размозженную голову траком Королевского Тигра. - Ди фане хох, - заголосила она, мыряя в пролубь живорыбицей. Темная вода всплеснула и утихомирилась, как если бы пидор Собчак и ответил за коррупцию до седьмого колена своих соседей, впрочем, эта тема грозила исчерпанием, так как автору не только уже не смешно, а просто противно. Хрена буркотеть об этих мерзах ?
Здоровенная ледяная куча говна высилась Джомолунгмой прогресса в среде научников, странного племени, осколочно сохранившегося в горах Дальстроя. Разумеется, американский писатель не знал этого слова, но проходивший мимо в издательство Коца патриот Солженицын за три секунды пояснил суть соплей, а уж мертвецом писатель стал сам, включив на одну секунду свой компьютер и мельком увидев повестку дня. Одна новость превосходила другую, поэтому гора и высилась Эверестом, что было вторым именем вершины, как Ли - одновременно Харви. Да и сам писатель был не хреном в студне, а Джи Пи, или Дабл Ю Кремер, или еще что, столь же бессмысленное по - американски, этой ублюдочной нации свиней, заполняющих все и вся протухшей херотой из каких - то вывихов. Поэтому люди сходили с ума, обнаружив, что лучше быть нигером - пидарасом, нежели белым и натуралом, лучше беженствовать, чем являться немцем, но самое - самое лучшее : вовремя платить налоги и не думать о причинах принадлежности девяносто шести процентов мировых богатств разным Боруховичам, тоже необъяснимо никак, но из граждан евреев. Причем, в этом фашизма уже не было, в этом был залог и заклад грядущих побед, а цели побед объявят чуть позже, может, это будет Циклоническая Гутта, но, может, и Хоббидол, х...й знает, во всяком случае, всем было по хер, что то, что это, главное было в другом. В том, как тебе эту шнягу преподнесут. Вот от преподношения люди и сходили с ума, обнаруживая каких - то уродцев в соседнем помещении, где триста лет лежала мумия бабушки.
- Але, гараж, - стуча мумии бабушки по мумифицированной седой и пропахшей порохом башке орала Красная Шапочка, - скажи, старая грымза, по кой хер ты нужна, если тебя же просто невероятно много на порносайтах, лошадь ты позорная, чепуха сраная ?
Короче, милая Бонни, все умерли. Вообще все. По одной простой причине. По причине ненадобности и излишнести, если есть такое слово.