Я ехал ранним утром на лекции в университет и дремал. В трамвае номер 11 было холодно и сыро. Бабки сзади меня что-то громко говорили о смерти какого-то Леонида Ильича. На улице Каляева они заплакали, на Тверском проспекте спросили у входящего мужика - Если не он, то кто?, на площади Капошвара они решили - быть войне и кошмар неминуем. К моей остановке на проспекте Чайковского я догадался, что умер Брежнев.
Трамваи и автобусы переносили тогда новости ничем не хуже чем нынешний интернет. Уже все обо всём знали. В аудитории нам официально объявили о горе и отменили занятия. Мы выкурили по сигаретке на лестнице у деканата и пошли пить пиво в шалман на бульваре Радищева. Пиво оказалось таким же разбавленным как и до смерти вождя, крутые яйца такими же синими как и при его жизни. Воблы, как всегда, ни у кого не нашлось.
Вот, ****ь, и вся трагедия. Правда, концерт ко Дню милиции отменили. Суки.