Мазурики
- Записал, - сказал дежурный ГОВД майор Хорунжий. - Щас высылаю опергруппу.
После чего положил ручку на журнал, прервал вызов и набрал домашний номер телефона дежурного следователя прокуратуры.
- Слушаю, - ответил через серию длинных гудков, сонный голос.
- У нас труп, Евгений Александрович.
- Рад слышать,- пробурчал голос. - Высылайте машину.
Далее майор вщелкнул трубку в пульт и нажал на нем одну из кнопок.
На панели замигал красный огонек, а затем микрофон хрюкнул и прохрипел «слушаю».
- Белоусов ты? - наклонился к нему майор.
- Я.
- У нас очередной жмур. Следователю я уже сообщил. Давай на выезд.
Электронные часы на стене показывали без четверти шесть утра, за окнами алел рассвет, день обещал быть погожим.
Вскоре в дальнем конце коридора хлопнула дверь, послышались шаги и за плексигласом дежурной части появился старший оперуполномоченный угро, капитан Белоусов. В сопровождении эксперта-криминалиста с чемоданчиком и сержанта - водителя.
Белоусов был спортивен и худощав, а еще заочно учился в юридическом институте, повышая профессиональный уровень. Криминалист давно его закончил и учиться больше не хотел, а водитель-сержант недавно пришел из армии.
- Так, что за жмур и куда ехать? - зевая, наклонился к окошку капитан.
- Бабка померла по Макушкина, в доме девять, - поднял на него глаза Хорунжий. - Следователю я уже позвонил. Захватите по дороге.
- Непременно, - ответил Белоусов, и тройка направилась к выходу.
На улице было свежо, пахло акацией с ближайшего парка.
Спустившись с высокого крыльца, группа прошла на служебную, сбоку горотдела стоянку, где блестели росой несколько автомобилей и уселась в зеленый с желтой полосой на борту УАЗ, именуемый в народе «канарейкой».
Потом взревел двигатель, и автомобиль, развернувшись перед зданием, покатил по пустынному проспекту в сторону центра.
На перекрестке, рядом с автовокзалом, где уже стола пара рейсовых «Икарусов» в которые вяло грузились пассажиры, «канарейка» свернула налево, и порулила в сторону нового жилого массива.
Там она остановилась у одной из высоток, с цветущими у подъездов клумбами и приняла на борт старшего следователя городской прокуратуры Острикова.
Он был юристом 3-го класса, что соответствовало лейтенанту, а по складу характера являлся оптимистом.
Здороваться с группой следователь не стал, поскольку за ночь они выполняли третий выезд, а только сказал «трогай Вова», усевшись рядом с водителем.
Сержант, выжав сцепление, врубил скорость, и автомобиль взял курс на нужную улицу.
Она располагалась в десяти минутах езды от новостроек, в старой части города и была застроена двухквартирными, с приусадебными участками, домами. Именовавшимися с учетом архитектуры «финскими».
После войны их возводили находившиеся в плену оккупанты, прочно и добротно.
У третьего по ходу движения строения, со старыми липами у забора, навстречу машине замахала решительного вида тетка. Рядом с ней стоял благообразного вида старик. С палочкой и в летней шляпе.
- Вроде здесь, - сказал водитель, после чего остановил автомобиль, и группа выбралась наружу.
- Здравствуйте. Чего тут у вас? - обратился к женщине Остриков, помахивая в руке папкой.
- Наша соседка, Петровна померла, - испуганно заявила тетка.
- Вон, в той половине (ткнул палкой старик в дальнюю часть дома).
- А когда это случилось?
- Точно не знаю, - пожала женщина плечами. - До этого мы ее два дня не видели, а сегодня утром постучали в дверь - тишина. Никто не открывает.
- Точно, - добавил старик. А еще у нас ночью собака выла.
- Эта та Петровна что, живет сама? - поинтересовался Белоусов.
- Ну да, мужа схоронила лет пять назад, а сын работает на приисках, в Магадане.
- А у нее во дворе собака есть?
- Нету.
Вслед за этим группа во главе со следователем (соседи сзади) пошагала ко второй половине дома. Громко хлопнула калитка.
Пройдя по бетонной, с выбоинами дорожке, затененной садовыми деревьями, все подошли к невысокому крыльцу веранды, Остриков шагнул на него и постучал костяшками пальцев в дверь.
Ответом, как и ожидалось, была тишина. Все переглянулись.
Постучал еще раз, сильнее. Никакого эффекта.
- Щас посмотрю в окна, - сказал Белоусов и направился по травке к первому, за углом веранды.
Там он прижался лбом к стеклу и с минуту понаблюдав, сообщил, - вижу бабку. Сидит в дальнем конце комнаты в кресле. Точно неживая.
- Ну что же, в таком случае будем вскрывать дверь, - сказал с крыльца Остриков.
- Зачем дверь? Проще окно. Вовка, неси монтировку, - приказал Белоусов сержанту.
- Щас, - ответил тот и пошагал к калитке.
Получив в руки железку, оперативник, сунул его сплющенный конец меж половинок рам, слегка нажал, и внутри что-то хрустнуло. Затем, потянул створку на себя - та открылась.
- Держи, - вернул сержанту инструмент, после чего, встав ногою на выступ фундамента, ловко влез в окно и спрыгнул в комнату с подоконника.
Спустя минуту оттуда раздался дикий женский крик (к нему добавился мужской), и наружу выпрыгнул Белоусов.
Группа у двери шарахнулась от нее, сержант стал лапать кобуру, а капитан трясущимися губами прошептал,- она ожила…
Возникла немая картина.
Потом на веранде прошаркало, щелкнул запор, и в проеме возникла грузная старуха.
- Ратуйте! - завопила она.- Мазурики напали!
© Copyright:
Реймен, 2018
Свидетельство о публикации №218020900664