Клара.
Согласитесь, Фриц, идеология уберменша неизбежно кристаллизует подобные убеждения. Внедряясь в сознание большинства, они формируют религию сверхчеловека. У Дарвина уже видим некий посыл на некую конкуренцию рас.
Фриц.
И где же, фрау, Вы нашли подобное?
Клара.
В книге "Происхождение человека и половой отбор". Выделяю, Фриц, специально для Вас. Вы же приверженец нашей великой идеологии. Так вот, что пишет Дарвин:
"В каком-нибудь из будущих периодов -и даже не слишком отдаленных, если мерить столетиями-цивилизованные человеческие расы, почти наверняка уничтожат и вытеснят в целом мире дикие расы".
Прекрасная, Фриц, основа для формирования государственной идеологии этнического расизма. И как следствие, колониальная политика мировых империй. Вспомните отношение земляков Дарвина к порабощаемым народам. Несомненно, для англосаксов жители захватываемых территорий были более низшими расами. У бедолаг было два пути. Один -попытаться догнать захватчиков по уровню развития или исчезнуть в резервациях. А захватчики указывают только на один, ведущий, как и предрекает Дарвин, к уничтожению "дикой" расы. Подобное видим мы и при открытие европейцами нового континента. Для покорных резервации, на остальных, как на зверей, оплачиваемая государством охота. Неудивительно, что современное представление о евгенике заложил двоюродный брат Дарвина-Френсис Дальтон. Думаю, он же подсказал иным правителям вывести эту науку на национальный уровень, придать ей идеологическую направленность. Меня другое, Фриц, обескураживает.
Фриц.
Намечающаяся политика сегрегации?
Клара.
К этому, Фриц, мы ещё вернемся. Но в случае с семейными научными трудами братьев опровергается их же пословица: " Like tree, like fruit". А у твоих русских коллег по АН СССР есть подобное о яблоке от яблоньке.
Фриц.
Как я понимаю, фрау, речь идет о Эразме Дарвине, дедушке Чарльза и Френсиса. Между прочим, в его трудах тоже упоминается естественный отбор, основанный на трех принципах.
Клара.
Я говорю о значении идей Эразма в развитии феминизма и осуждении рабства.
Фриц.
Ну, конечно. Как я сразу не догадался. Вновь любимый конек моей супруги. Став великим химиком, в супружестве бедная Клара вновь возвращается к плите и постирушкам. Фрау, это ваше место и не надо здесь опровергать главное правило немецкого домостроя.
Клара.
Понимая значение Ваших трудов для общего развития науки, Фриц, я до поры, до времени смирилась со своей участью. Но вернемся к евгенике. Общаясь со своими русскими коллегами, Вы, Фриц, не слышали от них подобных идей?
Фриц.
Почему Вы об этом спрашиваете? Меня в первую очередь интересовала технология производства аммиака. А все эти расовые идеи, думаю, не относится к нашей науке.
Клара.
До определенного времени, Фриц. Да, в России идеи евгеники не прижились. Но здесь, как Вам известно, было организовано одно из первых евгенических обществ. И основатель этого общества Николай Константинович Кольцов рекомендует германскому Обществу кайзера Вильгельма одного из своих лучших учеников.
Фриц.
Тот, о ком Вы говорите, Клара, не имеет к моей науке никакого отношения.
Клара.
Да, но он имеет отношение к общей ситуации в Германии. Той, которая очень скоро будет использована на так называемое благо Третьего Рейха. Впрочем, Фриц, как и Ваши разработки.
Пауза.