1. Я закончил прошлую главу вопросом о том, каким образом можно продуктивно сочетать честное признание существующих в мире конфликтов и несовершенства с идеей гармонии и блага, как основы подлинного мироустройства? Революционная попытка с помощью насилия переделать наш грешный мир на началах справедливости и гармонии не удалась именно потому, что была заведомо обречена на провал, поскольку сама основывалась на преобладании нисходящего движении от общего к отдельному внутри эгономной, сосредоточенной на материальных интересах властной субьективности.
2. Революционеры не учитывали самостоятельного значения “незаинтересованного” познания, как восходящего движения от отдельного к общему, от интересов к значениям. Но классическая древняя философия от Пифагора и пифагорейцев до Сократа, Платона и Аристотеля именно на таком движении вверх и сосредотачивалась. Однако при этом страдало и затушевывалось отдельное, конкретная человеческая жизнь и исчезала связанная с ней уязвленность мировой неправдой, несовершенством, без которой человек превращается в поверхностного эскаписта. У революционеров, по крайней мере у лучших из них, эта уязвленность присутствовала, а у философов?
3. Конечно у самых значительных и подлинных мыслителей она тоже была, без нее нельзя понять ни Платона, ни пафоса Сократа перед афинским судом. И все таки когда Сократ обьясняет апологету насилия и права сильного Калликлу в Горгии (см. цитату в прошлой главе) то, как гармонично на началах дружбы и сотрудничества устроен наш мир и нужно просто лучше понимать геометрическую пропорциональность это звучит, ну скажем так, очень упрощенно. Во всяком случае на первый взгляд.
4. Но не было ли в Древней Греции такого мыслителя, который в полной мере осознавал бы трагическую динамику земной действительности и старался бы осмыслить восходящий процесс “незаинтересованного” познания глубинной реальности внутри самой этой динамики? Тем самым он превратил бы познание в понимание (греч сюнесис). Сюнесис (отсюда сюнетивность) буквально значит обьединение. В данном случае обьединение двух планов существования верхнего, духовного и знакового и нижнего материального, но обьединение их таким образом, чтобы значения интегрировали в себя интересы, а не интересы подменяли бы собой значения.
5. Очень условно отвечая на такой гипотетический вопрос можно было бы сказать, что ближайшим кандидатом на роль такого мыслителя должен был бы быть не кто иной, как младший современник Пифагора Гераклит Эфесский (ок. 544/483 гг. до хр.э. ).
6. О биографии Гераклита мы знаем очень мало. Он принадлежал к знатному роду из ионийского города Эфеса, прожил там всю жизнь, будучи критически настроенным и по отношению к своим согражданам, которых он упрекал за то, что они устраивают свои дела изгоняя лучших и повинуясь худшим и по отношению к современным ему философам, в том числе и к Пифагору, который тем не менее поводимому оказал на него значительное влияние.
7. Гераклит написал книгу "О природе", которая оказала большое влияние на дальнейшее развитие философской мысли. Хотя сама книга не сохранилась, но поскольку многие более поздние авторы ее цитировали мы можем составить себе некоторое представление о философских взглядах Гераклита на основании этих цитат (я привожу их ниже в переводе А. Маковельского).
8. В основе идей Гераклита лежит постижение смыслового соотношения (Логоса)внутри которого вещи образуют единство и тем самым приобретают свои уникальные природные свойства, свою природу. Иными словами природные свойства экзистенциальных сущностей (включая людей и их души) сами обусловлены наличием предшествующего им исходного божественного единства, они (например каждая душа)имеют свой Логос (меру, смысл), который связан с универсальным Логосом.
9. Таким образом жить согласно природе (согласно Гераклит) необходимо для тех людей, которые стремятся понимать Логос и сообразовывать с ним свои поступки. Но понять Логос трудно, для этого необходимо прежде всего осознание собственного несовершенства и обычного, подобного сну состояния пассивной погруженности в обусловленную смертным пределом непосредственную данность. Переход от этого состояния к бодрствованию т.е. сознательность, как особая смысловая установка есть первый шаг на пути понимания/сюнесиса (Гераклит в своих высказываниях активно употребляет слова, образованные от этого корня):
"Хотя Слово (Logos) это всегда господствует, недоступно оно пониманию людей ни раньше, чем они услышат его, ни тогда, когда впервые коснется оно их слуха. Ведь все совершается по этому Слову, и, тем не менее, они оказываются незнающими всякий раз, когда они приступают к таким словам и делам, каковы те, которые я излагаю, разъясняя каждую вещь согласно ее природе и показывая, какова она. Остальные же люди не знают, что они, бодрствуя, делают, подобно тому, как они забывают то, что происходит с ними во сне."
"Все, что мы, бодрствуя, видим, есть смерть, а все, что мы видим, когда спим, есть сон. Не следует поступать и говорить, как во сне. Ведь и тогда кажется, будто мы действуем и говорим. У бодрствующих единый общий мир, во сне же каждый уходит в свой собственный."
10. Одно из самых знаменитых изречений Гераклита: "Многознание не учит разуму" содержит критику отвлеченного фрагментированного познания, игнорирующего единство мирового Логоса. Основная проблема познания, согласно Гераклита, заключается в том, что оно подменяет общее понятие отдельным мнением.
"Поэтому должно следовать общему. Но хотя Слово всеобще, большинство, как бы имеют свое собственное разумение."
11. Понимание, восстанавливающее разорванную односторонним познанием связь с мировым Логосом, не дается простым обучением и требует более серьезного самостоятельного систематического усилия:
"И большинство не понимают того, что им встречается, да и по обучении не разумеют, но самим им это кажется."
"Неспособные понять услышанного подобны глухим. К ним приложима пословица: «Он здесь, но его нет»."
12. В результате люди обычно не используют свои возможности жить согласно постигающему Логос разуму.
"С тем Словом, с которым они имеют наиболее постоянное общение, правителем вселенной, они расходятся, и вещи, с которыми они ежедневно встречаются, кажутся им незнакомыми. Каким образом кто-либо укроется от того, что никогда не заходит?.
"Мудрость заключается в одном: познавать мысль, как-то, что правит всем во всем."
13. Приучение себя к тому, чтобы ориентироваться прежде всего на божественный Логос, как источник несовершенных человеческих законов, то есть тематизация восходящей смысловой установки созерцания, обращенной к верхним контекстным полям Истины А, Блага/Добра J и прекрасного В, как различных аспектов динамики Логоса, дает возможность в полной мере реализовать потенциал человеческого разума:
"Желающие говорить разумно должны опираться на это всеобщее, подобно тому как государство на закон, и даже еще крепче. Ибо все человеческие законы питаются единым божественным. Ибо последний господствует, насколько ему угодно, довлеет всему и все побеждает."
14. Логос выражает собой пребывающее божественное присутствие внутри мировых противоречий и изменений.
"Неразрывные сочетания образуют целое и нецелое, сходящееся и расходящееся, созвучие и разногласие, из всего одно и из одного все. 111. Болезнь делает приятным здоровье, зло — добро, голод — насыщение, усталость — отдых. 58. Добро и зло. Так, врачи, всячески режут, жгут и подвергают мучениям больных; они требуют от больных вознаграждения, между тем как они не заслуживают ничего, так как они делают то же самое: блага и болезни. 51 Они не понимают, как расходящееся согласуется с собой: возвращающаяся гармония подобно тому, что у лука и лиры."
"88. В нас одно и то же: жизнь и смерть, бдение и сон, юность и старость. Ибо это, изменившись, есть то, и обратно, то, изменившись, есть это. 103. Ибо в окружности начало и конец совпадают. 126. Холодное становится теплым, теплое холодным, влажное сухим, сухое влажным. 26. Когда человек мертв, он жив и в ночь свет зажигает себе сам. Когда спит, он близок к состоянию смерти; бодрствуя человек соприкасается с состоянием сна."
"60. Путь вверх и вниз один и тот же. 59. Тождествен прямой и кривой путь у валяльнаго винта."
15. Единство противоположностей для Гераклита это путь природного и человеческого развития. Хотя Гераклит выделял универсальность изменений (знаменитое "все течет" и "нельзя дважды войти в одну и ту же реку) и "войну", т.е. борьбу противоположностей, как важнейшие черты мироустройства, чем очень импонировал Марксу, в отличие от Маркса он видел в этой борьбе противоположностей прежде всего источник скрытой гармонии и путь к божественному единству.
"50. Итак, все едино: делимое неделимое, рожденное нерожденное, смертное бессмертное, Слово вечность, отец сын, бог справедливость. Выслушав не меня, но Слово, мудро согласиться, что все едино."
16. Понимание/сюнесис, как движение к единству через освоение этих смысловых установок сознательности/бодрствования и созерцания, у Гераклита включает в себя и самосознание/самовопрошание (нижнее правое контекстное поле автономной личности С)и одономное САВ(от греческого слова odos дорога/путь, одономика САВ это парадигма приверженности общему, отображенному нормативной линией СА, соединяющей личность С с верхним левым контекстным полем общих принципов, сигнификтивной верхней горизонталью АВ и идеографической правой вертикалью СВ, представляющей в этой парадигме аспект индивидуального и отдельного)осознание недостаточности собственного пути по сравнению с присущей душе глубиной возможностей Логоса и этономное ВЕС сочувствие (ассоциативная диагональ СЕ, соединяющая контекстное поле С со средним левым контекстным полем "чужих" Е) к не понимающим и забывшим путь к божественному единству.
"101. Я вопрошал самого себя. 45. По какой бы дороге ты ни шел, не найдешь границ души: настолько глубока ее основа (Logos). 115. Душе присуще Слово, само себя умножающее. 113. Мышление обще у всех. 116. Всем людям дано познание самих себя и быть разумными. 71. Должно помнить и о забывающем, куда ведет дорога."