Сила слова Ч. 4 гл. 27

Марина Давтян
  После одной из таких ночей я был на грани прекращения своего послушания.
Я видел похороны Сергея минута в минуту. Хотя меня не было на “сцене” во время предыдущих действий, впервые я не находился в келье, а стоял в сторонке на кладбище: вокруг скорбные лица, все плачут, много цветов, оркестр играет грустную музыку, слышу траурные речи, я стою на холодной земле, еще и не подозревающий, что эта смерть уже лежит на моей совести…


Действие продолжается. Где-то очень глубоко внутри себя, в каком-то темном, укромном уголочке своего “Я”, внутренним взором вижу крохотный человеческий эмбрион! Что это? Может я вижу будущего сына Ники и Сергея, подумалось мне? Потихоньку этот человечек начинает раскрываться, выворачиваться, превращаясь в омерзительное, крохотное создание, уродливое и мерзкое до такой степени, что меня стало тошнить. Я стоял у гроба Сергея и казалось, что сейчас меня вырвет. Мне  хотелось  убежать, но вдруг раздался залп почетного караула и с этим залпом я понял … этот уродец – есть Моя первая низкая Мысль - <<Сергея больше нет, МЕСТО СВОБОДНО!”


Мне хотелось, чтобы этот уродец вышел из меня, а он бегал внутри меня, как в пустом спортивном зале, где эхом отдавался топот его малюсеньких кривых ножек. Я понял – вот, значит какое место освободилось! Я был уверен, что все, кто были рядом должны были увидеть то, что происходило внутри меня. Я поднял голову и увидел плачущую Нику, а за ней Сергея, красавца в военной форме, с орденами на груди, обнимающего Нику. Он с удивлением глядел в могильную яму, словно не
понимая, что происходит.


Меня вырвало и я, вероятнее всего, потерял сознание.
Я очнулся от утреннего звона колокола. В келье стоял какой-то тошнотворный запах. Я лежал в собственной блевотине, не имея сил подняться. Дверь в мою келью тихо отворилась и в проеме двери я увидел Отца Иоанна: он стоял на пороге моей кельи
и, нахмурив свои седые брови, смотрел на меня. Мне так захотелось прижаться к
нему, позвать, но он тихо сказал кому-то <<Бог в помощь!>> и удалился. Молча вошли двое из нашей братии, внесли ведро с водой. Появился третий монах, который, тоже молча, помог мне встать и проводил меня в баню, оставив на лавочке чистый хитон.


Когда я вернулся в келью, то там все было уже чисто и на табурете стопкой лежало чистое постельное белье.
Я перестелил постель, лег на кровать и горько заплакал. Мне очень нужен был Отец Иоанн, мне нужно было с кем-то поделиться, рассказать. В моем безвыходном состоянии я мог поделиться лишь с моим другом–яблочком. Оно немного сморщилось, выражение его “лица” несколько изменилось: оно было похоже на пожилого человека, который вот-вот расплачется. Я сел на табурет, посмотрел в его глазки и стал рассказывать.


 Мой “слушатель” был очень сочувствующим, понимающим и не осуждающим. Я силился не спать, т.к. бодрствовать еще одну такую ночь я был не в силах. Так, сидя за столом, я и уснул, опустив голову на раскрытую Библию. 
Как всегда в 9 вечера зазвонил колокол, от звона которого я и проснулся. Силы частично вернулись ко мне, я выпил воды и стал думать, что же это было? Что случилось с моими мозгами?


 Потихоньку к моему “Я”, стало подходить другое “Я”, потом еще другое, потом еще другое… Вскоре, все, что происходило со мной, стало походить на собрание, в котором был только я один, но как под копирку размноженный. Мне казалось, что я схожу с ума, в голове стоял гул моих же голосов. Большее число моих “Я” склонялось к тому, что это галлюцинация, вызванная долгой изоляцией от людей, плюс давнишняя душевная  травма. Мне очень импонировала такая мысль, в конце концов у меня же есть свободный выбор, я же не узник? Со всех сторон, от  моих  “Я”, неслись разные предложения выхода из создавшегося положения и заверения в правильности моего решения – <<Если я останусь здесь, то могу получить еще одну психологическую  травму; не смогу работать; а кто-же тогда позаботится о Нике с ребенком?


Все! Я и так настрадался; всему есть предел, нужно научиться любить и себя хоть немного; не я же накинул петлю на шею Сергея… Подумаешь! Кто-то, что-то сказал… если бы Сергей любил Нику, то нашел бы в себе мужество отстоять свою любовь… Нет, все, что он сделал – это эгоизм! Я решительно встал и пошел к выходу. Не успел я прикоснуться к ручке двери, как прямо за своей спиной, отчетливо услышал нежный шепот мамы:
- Стой, Костенька! Стой, сынок! Не ведись на ложь… тебя пугают, мой мальчик!
 Меня обдало холодом… Я сел прямо на холодный пол и взмолился: - Господи! Помоги мне!!!

Мгновенно притихли все “мои” голоса и там, внутри своей головы я услышал – “Ш- ш- ш, Ш-ш-ш, это была моя мама, она убаюкивала меня, как в детстве и … я уснул.


Как всегда меня разбудил звон колокола. Каждый раз он пробуждал меня, заливаясь небесной музыкой, возвращая к новому дню, возвещая о реальной жизни, становясь невидимой границей между до и после.
 Я встал и подошел к столу. Открытая Библия лежала на столе рядом с моим другом, который день ото дня превращался в старичка с добродушной улыбкой и испещренным морщинами лицом. Его розовый  беретик “съехал” в сторону и мне очень хотелось вернуть его  на место. Одна только мысль, что в один день мой “друг”, такой мне сейчас необходимый, и по сути единственный компаньон и свидетель моих мук, может окончательно скокожиться, а я останусь один – пугала меня. Все другие яблоки не смогли бы заменить мне его, они были лишь вкусными плодами.


Вдруг, я заметил сложенную бумажку, торчащую между страниц Библии. Я открыл заложенную страницу и увидел, подчеркнутые красным карандашом, слова: <<Симон! Симон! Се сатана просил, чтобы сеять вас, как пшеницу, но я молил о тебе, чтобы не оскудела вера твоя.>> Развернув сложенный листок бумаги, я узнал почерк Отца Иоанна. На листке было написано:<<Симеон Новый Богослов писал: некоторые из бесов показывают нам, что невозможно до конца вынести труды этого пути, другие, что тщетны эти пути и не приносят никакой пользы тру’дящимся; иные же говорят, что этот  путь никогда не будет  иметь конца, показывая некоторых из них, кто  не исправились, и хотя много времени провели в подвигах, никакой не получили пользы>>.
Слезы умиления увлажнили мои глаза – мой дорогой, мой любимый Отец Иоанн! Как же он желает моего очищения. Нарушив им самим же установленное правило, этот  чудо-старец говорил мне: <<Не бойся, сын мой! Не смей сомневаться!>> Как же он чувствует меня! А мне казалось, что я один, глупый я человек! Со мной вся братия, наш колокол, Отец Иоанн и, конечно же, мой  СПАСИТЕЛЬ, ИИСУС ХРИСТОС!!!


Если еще вчера я думал, что жизнь сломала меня через колено, то теперь  я стал ощущать внутренний заряд, разгибающий мою спину. На меня  нашло спокойствие, я перестал бояться ночей, мои молитвы стали более глубинные, а присутствие  Божьей силы и Его защиту я ощущал отчетливее.


В таком безмятежном состоянии я пребывал некоторое время, ошибочно считая, что этот покой и есть смирение. Снова, в мою память стали возвращаться наши, с Отцом  Иоанном, беседы. Их регулярное постоянство возраждалось еще более детальными нюансами, слово в слово я вспоминал наши диалоги. Когда раньше Отец Иоанн говорил о тех, кто познал Благодать Божию, то для меня с философской точки зрения эти слова были понятны, но с прикладной – нет. Он часто повторял:<<Благодати  предшествует смирение, а наказанию предшествует самомнение.>>, т.е. уверенность человека в абсолютной безошибочности, верности, касательно его действий, мыслей и решений.


Читая Библию я стал понимать, почему говорится – “Просите и дастся", значит человек сам бессилен в исполнении заповедей Божьих. Значит сам Творец направляет его помыслы, Он как-бы говорит – “то, что ты не можешь, нет сил, дай Мне!”
На этой мысли я спросил себя, о чем я попросил бы Бога сейчас? Что есть моя заветная мечта? Что мне не по силам? Ответ пришел сразу: две заветные мечты сделали бы меня самым счастливым человеком на этом белом свете – примирение с Сергеем и прощение Ники!
Я лег на постель, закрыл глаза и стал мечтать: моя память вновь и вновь возвращала меня к тому роковому дню, когда Сергей услышал мои непростительные мысли вслух: я догоняю Сергея и прошу у него прощения; я ловлю себя на этой мысли и сам себя осуждаю; в итоге Сергей не слышит моих слов; и т. д., и т.д.
Так и не найдя решения, я перешел к своей второй мечте – Ника меня прощает. Но, как? Как она может простить? Как найти нужные слова? Я бы не простил!


 Оставив надежду на воплощение мечты о прощении Ники, я вернулся к первой мечте – мечте о примирении с Сергеем. О примирении, как о явлении вообще, надо было начинать с самого начала этого понятия, т.е. с вести об объявленном Богом перемирии с грешниками. Ничего подобного не было в истории мироздания и никогда не будет, эта весть непревзайденна в своем величии. Слова св. Павла поразили
меня:“Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою и давшего нам служение примирения, потому, что Бог во Христе примирил с Собою мир”...
 Бог – инициатор установления мира с виноватым человечеством. Он имеет право одним лишь “щелчком пальца” испепелить все пламенем Своего Гнева, Своей пылающей ненавистью ко всякой неправде. Он “изменяет” Своей природе, идя на мировую с
нами, что на первый взгляд никак не вяжется с Его непревзойденным могуществом. Примирение Божье небывалое еще и потому, что причиненный ущерб восполняет потерпевший, а не причинивший его! Это мы причинили огромный ущерб Божьему творению: из-за грехопадения земля подверглась проклятию и произвела вредное(от растений и до микроорганизмов), природные катаклизмы – это ли не наших рук дело?


Что делает человек с природой? Человек, своими действиями, изменивший и свою природу и природу земли, заставил все творение стенать и мучаться в непрестанной борьбе за существование, страдая от болезней и страха смерти. Это мы бессовестно транжирим ресурсы и поганим живую планету-Земля. Это мы нанесли Богу ущерб, нарушили Его покой, в который вошел Творец, завершив свой титанический и совершенный труд по созданию земли и неба. И вместо того, чтобы удостоиться  безмерной благодарности Он принялся за наказание непокорных и спасение верующих.
Обретя человеческий облик, это Он пришел к нам, чтобы передать из уст в уста Истину, показать чудеса своими деяниями, указать путь к спасению и, чтобы мы, Его любимые чада, подняли Его на Крест, тем самым “поблагодарив” Его за Вселенскую Любовь предательством, истерзанием и муками! Это Он, находясь в адских мучениях еще и молил Отца:<<Отец! Прости им, они не ведают, что делают !>> Это Он отворит для нас врата бессмертия, это Он умирая скажет - <<Свершилось!>>, знаменуя царственный  финал всей работы, порученной Ему Отцом! Долг греха заплачен! ГОСПОДИ!!!


Эти мысли остановили мое дыхание, мое сердце билось с бешенной быстротой. Да! Поистине нужно быть Богом, чтобы после всего, еще и любить нас так беззаветно!!!
  В тот день я обещал себе, что пока не найду смелости рассказать всю правду
Нике, даже спустя 15 лет, я с ней не встречусь.




                ( ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ )
http://www.proza.ru/2018/02/12/952