Скатти поежилась. Ей не хотелось идти за волком ведьмы, ведь там явно пахло опасностью. Не то, чтобы первая мечница Айдар внезапно потеряла веру в себя и свои силы, но ситуация с медведем все же повлияла на нее.
- Нам…обязательно идти туда? – тихо промурлыкала дева, трусовато пятясь назад. Ведьма с грустной улыбкой, покачала головой. – Я столько тебе рассказывала о себе, колдовских дарах, Клыке…а ты так ничего и не поняла…Зря я пытаюсь найти в тебе что-то приятное моему замыленному глазу…
- Нет-нет! – всполошилась Скатти. – Я все помню! Я не хочу терять вас… - последняя фраза явно задела Рагну, и та удивленно подняла брови. – Волк всегда чувствует друзей и врагов…Не покидайте меня…Только не бросайте…
- Ты же не хотела моей компании… - ядовито возразила Рагна. – Времена меняются, - уверенно отвечала Скатти, и первая зашагала вперед за волком.
Волчье чутье не обмануло их.
На лесной полянке был разбит умело приготовленный бивак с большими шатрами, покрытыми оленьими шкурами и даже здоровым дымящимся бараном на вертеле. Худощавые молодые воины почти все как один имели серебристо-пепельные волосы и такого же цвета бороды, что нисколько не отличало их от стариков, или просто очень мудрых взрослых людей. Мимо сновали солдаты в расшитых дублетах и серебряных плащах с гербом в виде белого раскидистого дерева, украшенного сияющими камнями. Их лошади были сыты и накормлены, а лица отнюдь не выражали агрессии или изможденности. Хороший полководец с радостью повел бы этот отряд в бой: он точно принес бы славную победу.
На двух женщин особо не обратили назойливого внимания – опытные солдаты сразу поняли, что бояться их нечего. Скатти обидчиво закусила пухлую губу и попыталась сдвинуть брови, чтобы создать наиболее грозное впечатление.
- Эй, красавица! – окликнул Скатти пожилой воин с копной волнистых седых волос, сидящий у костра с кружкой воды. – Ты чего такая хмурная? Живот болит, али поплохело?
- Это все от твоего барана! – крикнул другой, помоложе, с козлиной белой бородкой и яркими голубыми глазами, что делало его похожим на дикого лесного кота. – Меня скоро стошнит от запаха бараньего жира! Сколько можно его вертеть?
- Сам бы повертел, - недовольно хмыкнул старик, махая рукой на парня и с теплом глядя на тушующуюся Скатти.
- Есть хочу, - призналась девушка.
Рагна недовольно метнула на Скатти сердитый взгляд, поджав тонкие алые губы и спросила старика, кто тут главный. Старику не понравился слишком властный тон женщины, и он специально закашлялся, чтобы помолчать и растянуть время, искоса поглядывая на Рагну.
- Доволен? – устало произнесла ведьма. – А теперь отвечай. Мы держим путь в Лауритс. Нас с нетерпением ждет король Ярл. В Видархолле все спокойно, впрочем, как всегда…Вам стоит припугнуть эту свору грязных бродяг, проводящих все время за выпивкой и развлечениями…Стиг совсем потерял голову, позабыв, каким трудом ему досталось место главы деревни наемников.
- Помнит… - задумчиво отозвался старик. – Все он помнит…Собакам – собачья жизнь. Мне интересно, добрая женщина, помнишь ли ты…помнишь ли ты, что такое вежливость? Или мой возраст и моя борода совсем не трогают тебя? Тогда, вероятно, на старости лет я совсем разочаруюсь в женщинах… борода моя, борода…
- Извините, - коротко бросила Рагна, но Скатти видела, как зарделись живым румянцем ее впалые щеки. – Мы и правда поели бы с вами…Но нам стоит поговорить с главным вашего отряда…Эта девушка – внучка Медвежьего Короля – Скатти Айдарская, дочь принца Агвареса и Хальти Лауритс, наследница Золотого Королевства Айдар и Дола Тысячи Лезвий.
Скатти чувствовала, как стыдливый жар поднимается к самым ее ушам. Она никогда не слышала со стороны, как звучит ее полное имя, и ей даже показалось, что она вполне достойна такого титула…
«Столь знаменитая и доблестная принцесса Айдар не убила своего первого медведя…»
Старик моментально поменялся в лице, вскакивая на худые ноги и кланяясь до самой земли, целуя омертвевшей от ужаса Скатти, ее руку. Козлобородый парень заинтересованно уставился на розовеющую девушку и усмехнулся, подходя ближе.
- Садитесь с нами, дорогие гости. Надеюсь вы любите бараний жир и прокисшее вино. Медвежий Король заботится о своих солдатах куда лучше, чем Эрика. Мы не купаемся в золоте, не пьем айдарское вино, но купаемся в бараньем жире и собственном поту…Почему, спросите вы? Ах, да…Ярл экономит на мыле…дабы больше средств отправить на покупку капканов для охоты на его возлюбленных медведей, коих он любит пуще родных детей…
У девы сложилось странное впечатление об этом молодом выходце из Лауритса. Сухощавый, но с выраженными мускулами на руках, с тощим лицом и горящими, как угольки, голубыми глазами; сальные серебряные волосы до плеч, в которые была заплетена некая железная цепочка. Он производил весьма несчастное впечатление, человека бедного, ходящего в лохмотьях; из доспехов на нем были только вычищенные до блеска колени и стальные поножи, отражающие лучи солнца, которые так и слепили девушке глаза. На таком же серебристом поясе, украшенном заржавевшей тонкой цепью, висели два кинжала, на удивление, искусной и тонкой работы, с загнутыми вверх лезвиями.
Дол Тысячи Лезвий неплохо снабжает кинжалами наемников своих воинов. Говорят, что уже в детстве каждому мальчику в пять лет дают в руки кинжал и дают задание: до заката убить и выпотрошить черную кошку…Лауритс благоволит только чистой и бесстрашной крови…
Белые кошки, светлые волосы, бледная кожа и кристальные помыслы.
К слову, Медвежий Король имел черные глаза и темно-каштановые волосы.
Скромный и поначалу даже глуповатый козлобородый, вдруг открыл свой рот и облил ядом не только Ярла, но и саму Скатти, как внучку Медвежьего Короля. Будучи сытой и отдохнувшей, Скатти бы ответила ему что-нибудь жесткое и хлесткое. И даже, быть может, влепила ему пощечину. Но, как и многие пухловатые люди, она сильно зависела от состояния своего желудка.
«Но я слишком слаба…слишком голодна…слишком застенчива…или…или…» - вдруг Скатти вздрогнула, поднимая более внимательный взгляд на козлобородого. Тот дико ухмыльнулся, и, выхватив один из своих кинжалов, ловко принялся разделывать тушку барана. «…Или я просто…не могу ненавидеть его? Мне легко ненавидеть Стига, его мерзкую свору, жестокую Рагну…А, человека, пускающего грязь на моего деда…я не могу? Что за ерунда?»
- Ну что ж, думаю, вам приятно со мной познакомиться, - продолжал вещать он, не отрываясь от барана. – Грей. Грей Грин. Я – глава этого отряда. Королевского отряда гвардейцев Лауритса, - Девушке почудилось, что Рагна слишком явно поморщилась, не пытаясь скрыть отвращения. – Мне кстати очень нравится петь? Вы любите песни? Тебе кусок ножки, или может грудинку? Какие чудные песни поют в Лауритсе! Но не во дворце…нет…во дворце слишком пахнет кровью…но хоть не жиром, да, старик? Ха-ха-ха!
- Ножку, - сдавленно проговорила Скатти.
Неловкое молчание повисло у костра, и даже шутки старика о кислой мине принцессы не спасли положение.
Грей Грин снисходительно покосился на дам.
– Да вы не смущайтесь так. Я человек простой. Говорю все, что думаю. А думаю я – большую часть суток. И кстати, - тут он поднял указательный палец и шутливо погрозил хмурой Рагне, не разделявшей любви к его выходкам. – Говорю я только правду. Если солгу, то ты – девочка, можешь щекотнуть меня своим мечом. Тяжелый кстати, небось? Не тянет спину? А? Ну что молчишь, как коза стыдливая?
- Я? Я не коза! – возмутилась Скатти, приподымаясь на уставшие ноги, но старик мягко опустил ее за плечо на место, приговаривая кушать и не нервничать. – Как же не коза? Ты знаешь, вообще, кто такая коза? Не надо так злобно смотреть…я только добра тебе желаю…и побольше еды, - он с урчанием впился в кусок баранины и с его тонких пальцев на землю стекал жир. – А то, что мы все о жире, да о жире, тьфу…Коза – это возлюбленная козла, его дама сердца, его спутница, надежда и опора. Куда козел без козы? С ней он с большим достоинством и честью носит свои рога, мм? Как считаешь? – назойливо вопрошал Грей, накручивая на палец свою козлиную пепельную бородку.
- Петух ты, вот ты кто, - тихо ответила Скатти, опуская глаза. Но в ответ раздалось мычание. – Нет-нет, дорогуша… Во-первых, негоже так обращаться с главой Королевского отряда твоего благочестивого деда…Я, между прочим, не по желанию небес получил столь престижное место в гвардии. А, во-вторых, петух в Киритайне только один – Стиг Видархолльский! А? Скажи, дядя Сэм? Вспомни, как я шмякнул его в грязь на пирушке в прошлом году! Вот умора! Барахтался, как форменный петух!
- Да-да… - буркнул старик, качая головой. Видимо, он здесь достает не только пришлых гостей, но и своих соратников, которые давно привыкли к его странностям.
- Красивая, белая, воспитанная коза – на вес золота. А то все бегают, мекают по пустякам, как умалишенные и жрут мусор…Таких полно…а вот кому достанется целомудренная коза с белоснежной шерсткой… - Грей Грин многозначительно поглядел на Скатти и хищно улыбнулся, продолжая свою трапезу. – Но хватит о козах. Поговорим о делах насущных. – старик с облегчением вздохнул, словно так и ждал этой фразы.
- Мы с Греем посланы Медвежьим Королем к границе Дола Тысячи Лезвий, ближе к Видархоллу, на северо-запад… посмотреть, что да как…осмотреть пределы королевства…
- Но король никогда не отдает приказов просто так, - добавил посерьезневший Грей Грин. -–Либо он хочет, чтобы мы добыли ему новых медвежьих шкур, что водятся только на севере и имеют рыжий цвет меха…либо…
- …Либо что-то тут нечисто… - торжественно закончил Сэм.
Рагна помолчала немного, прожевывая кусок жестковатого мяса и бросила Клыку оставшуюся кость. То мигом в два укуса разгрыз ее и проглотил, жалобно гипнотизируя хозяйку на очередную поблажку.
– Эрика, - негромко произнесла она, смотря, как догорают угли тлеющего костра. Сэм закивал.
– Мы не знаем точно. Эрика и ее сыновья заключили договор перемирия с Ярлом. Мы поставляем им наши кинжалы, наемников, а они – провизию, припасы, шкуры оленей, волков и медведей, ибо на севере их мех самый густой, теплый и…эммм…дорогостоящий.
- Ты забыл добавить, что наемники Лауритса, что живут в Видархолле, охраняют границы Торвальда…Это тоже входило в договор, - добавил Грей Грин, от чьего петушизма внезапно не осталось и следа. Старик Сэм кивнул. – Да…Но в последнее время как-то участились случаи убийств наших людей на северной границе. У Короля возникли подозрения, что это проделки Торвальда. Но, если Эрика нарушила договор…то будет война, не иначе, - он махнул рукой и отпил немного горячей воды из глиняной кружки. – Медвежий Король хоть и слаб, порочен, омрачен нескончаемым геморроем и плохим дыханием, но узы дружеского и делового сотрудничества для него – святые.
- Ну-ну…Ярл должен в полной безопасности развратничать и наслаждаться медвежатами и вином в полной мере… Как уж тут без охраняемых границ, - злобно усмехнулся Грей Грин.
- Развратничать? – Скатти не верила своим ушам. – Мой дед развратничает?!
Грей Грин охнул и расхохотался хриплым, надрывным голосом, брызгая слюной и запрокидывая козлиную бородку. Рагна вздохнула и предпочла кормить с руки волка, чем участвовать в беседе. Старик Сэм, и тот отвернулся, хихикая в седую бороду.
- Сладкий пирожок мой…наивное дитя. Сколько тебе? Пять, десять лет? Даже твой отец развратничал, и Сэм…в молодости…каждый крестьянин и богач, купец и нищий – все занимаются этим…И даже короли…
- И даже ты? – пискнула Скатти, хмуря светлые бровки. Тут и Рагна уж с трудом подавила смешок. Грей не смутился ни капли и лукаво подмигнул деве. – Для тебя – я абсолютный девственник. Ну, если тебе будет так легче, идет?
- Идет, - мрачно повторила Скатти. Но почему вы говорите о моем отце – «развратничал»?
- Так помер он на днях… - отвечал старик, выливая остатки воды в серую золу. – При битве у Красных Пустошей. Уже весь Киритайн знает…такой правитель был…честный, добрый, справедливый…Падет Айдар без него…падет Золотое Королевство без него…эх-эх.. – старик снова закашлялся, прикрывая рот ладонью, на этот раз непритворно. – Боже ж ты мой…деточка, что с тобой? Ты не знала? Ах я поганый дурень, нашел место и время! Грей, обними девочку, она же сейчас слезами зальется!
Но дева уже рыдала навзрыд, громко и с каким-то остервенением, уткнувшись носом в рукав Рагны.
«Умер! Убит! Как? И кем? Лучше бы это я умерла, лучше бы меня убили! Я заслуживаю этого! Трусы должны уходить первыми, а смелые – последними! Кто допустил? Почему его не защитили? Почему я узнала об этом последняя? А мама? Мама знает? Сестры заболеют с горя, особенно Морелла…Она в большой опасности там…» - мысли Скатти на удивление остро и ловко скользили в ее разуме, хотя внешне она производила вид убитой жертвы, неспособной на здравое мышление. Вода заливала ее лицо и руки, но ум был чист и прозрачен, как слеза младенца. То ли материнские холодные качества всплыли в ней, то ли горе пробудило взрослую Скатти, прощаясь с ребенком, но красные, заплаканные глаза девушки были полны решимости и отчаяния.
Она внезапно вскочила на ноги, вырываясь из объятий ведьмы, и слезы на ее опухшем лице мгновенно просохли. Ярость проглядывала на ее лице, еще молодая, неопытная, но все же зарождающаяся ярость.
Ее светлые ресницы дрожали, и она в сердцах толкнула Рагну, стискивая зубы и сдерживая всхлипывания.
- Довольна?! Ты наконец-то довольна, старая ведьма?! Принц Агварес – мертв! Мертв от меча краснопустынника, не этого ли ты можешь желать боле всего? Твоя дочь отмщена, больше тебе не нужно прислуживать в Видархолле и провожать меня в Лауритс…Месть свершилась…да только…ты передала ее оружие в мои руки…теперь наступил мой час отомстить! И кто знает…может твоя голова одной из первых испробует моего меча? Мм? Что молчишь?
Скатти тяжело дышала, и взгляд ее был объят безумием, которое проявляется в справедливых айдарцах только в крайних случаях.
Но молчала ведьма. Молчала и весельчак Грей Грин. И старик Сэм. Все они прекрасно все понимали…
Она имеет полное право на месть…А также на неудержимый гнев и несдержанность, ввиду молодости.
Девушка покинула обеденный костер, объясняя это тем, что ей нужно пройтись и побыть одной. Когда она скрылась в зарослях сухого валежника с поникшей головой, Рагна тихо шепнула что-то волку, и тот вприпрыжку, мягкими шагами последовал за Скатти. Ведьма переглянулась с Греем:
- Здесь небезопасно. Зверь приглядит за ней.
Но Грей Грин лишь пожал плечами, будто эта реплика задела его.
- Ты…ведь…та самая Черная Вдова? Твой муж был гвардейцем Лауритса… - он самодовольно вскинул пепельными волосами, хитро поглядывая на женщину. – Ты слишком много болтаешь, мальчик… Когда-нибудь ты поплатишься своим языком… - спокойно парировала Рагна, не глядя военачальнику отряда в глаза. Но это лишь развеселило его. – Я знаю эту легенду, и каждый ребенок в Лауритсе засыпал под эту сказочную страшилку, которая отнюдь не является выдумкой…Дружба, скрепленная узами крови, магией стали, была позорно предана земле…Некий солдат айдарец, и гвардеец Лауритса поклялись друг другу в вечной преданности, а лесная ведьма соединила их пути в один. Такая дружба не просто существует – она входит в историю, о ней слагают легенды, ибо не каждый способен самоотверженно пасть перед лицом опасности ради спасения товарища…Ах, какую цену заплатил каждый из них!
- Ты – бесцеремонный дурак! – прохрипел старик Сэм беззлобно, но журящим тоном. – Зачем ты испытываешь чувства несчастной женщины?
- Я хочу правды, - улыбаясь, сказал Грей Грин. – Я хочу воплотить детскую легенду в реальность. А передо мной сидит сама Черная Вдова собственной персоной, которой по слухам уже более двухсот лет…
Но так случилось, что во время неких военных событий; то ли восстание то было, то ли столкновение двух отрядов Айдара и Дола Тысячи Лезвий на границе оных – никто не упомнит тех событий…приключилась кровавая поножовщина; ни с того ни с сего; брат пошел на брата, союзник на союзника, и верный своему слову айдарец, вонзил нож в спину лауритского товарища. Страшная картина предстала их военным братьям, которые замерли и прекратили ужасную резню: гигантский сноп, искрящегося огненно-алого света стремительно, молниеносной волной вошел в грудь павшего гвардейца, отбрасывая всех людей назад с нечеловеческой силой, выкорчевывая деревья с корнями, срывая листья с веток; и запах разливался по всей поляне, обагренной священной кровью павшего воина, терпкий, навязчивый, пьянящий и отвратительный…
Запах смерти…
- Конец истории, - ухмыльнулся Грей Грин, глядя на реакцию слушателей. Старик лишь в сердцах махнул рукой. Ведьма, насупившись, смотрела в землю, ковыряя палочкой остатки золы в костре. Глаза ее не мигали. – Ну а что было после – все вы знаете. Жена лауритского гвардейца стала вдовой и приказала жить долго, ибо целью ее жизни стала месть. Она была ведьмой и наверняка могла наколдовать себе все, что угодно. Темными ночами она прохаживалась по одной лесной тропе, которую называли Проклятой, Тропой Черной Ведьмы, Дорогой Смерти, да, как только не называли! Сотни любопытных и наивных путников полегло на этой живописной тропе. Ведьма ли их убивала, дикие ли звери или наемники Видархолла, шляющиеся вечерами без дела – нет никакого дела! Есть легенда – есть и слушатели, и верующие! Вот и ходит Черная Вдова по Киритайну в поисках убийцы своего возлюбленного мужа, люто ненавидя айдарцев и мужчин в принципе. Говорят, что она покинет сей бренный мир, когда убедится, что убийца погиб…От ее ли руки, или чьей-либо другой…Тогда дух ее обретет покой и гармонию и вознесется к тем богам, в которых верует…
- Красивая легенда, - произнес старик Сэм, помолчав немного. – Но грустная, как сама война… - деликатно добавил он, посматривая на Рагну. - Смерть редко приносит облегчение душе, даже, если это смерть самого злейшего врага…Мудрейшие люди ошибаются так жестоко, когда идут на поводу у мести, вместо того, чтобы жить дальше. Но нет, нет…кхе-кхе…не мне тебя учить, дитя…Знать бы еще…знать бы, кем был этот айдарец...кто воспитал столь подлого человека…посмотреть бы ему в глаза…
- Этот человек – мой отец, - раздался над головами внезапно возникший холодный голос Скатти. Ее бледные губы были сжаты в тонкую злую линию, а глаза – прищурены и колючи, как у обиженного волчонка.
Сложно увидеть в своей жизни человека, который поменялся не за год, не за месяц, не за целое тысячелетие, но всего лишь за минуту, проведенную у костра. Кошачьи раскосые глаза Грея Грина выпучились из глазниц, и Рагна с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться, то ли от тоски, то ли от безысходности…В горле старика Сэма что-то булькнуло. Проходящие мимо воины с любопытством поглядывали на столь причудливую картину.
- Да, - продолжила девушка, присаживаясь на корточки, буравя холодным взором лицо Грея Грина. – Ваш обожаемый принц Агварес, мой обожаемый отец…лучший воин Айдар и правитель Золотого Королевства…да, он предатель…Он совершил не только этот злой и бесчестный поступок, - она грозно сверкнула глазами на Рагну, но та еле заметно покачала головой. – Не только этот…но и много других подлых вещей, которые не поддаются объяснению…Но я уверена…я готова поклясться на своем мече…что на все это была какая-то причина…Отец никогда не схлестнулся бы с краснопустынниками, если не был бы уверен в своих силах…Что-то иное двигало им…что-то…мне нужно узнать правду…тайну жизни моего отца…Тогда, я быть может, избавлюсь от давящего чувства вины, которое родилось со мной…освобожусь…и…помогу освободиться тебе… - она обратилась к ведьме, но та укутавшись в капюшон и скрыв лицо, предпочла молчать. – Он не успел сказать мне…так я сама выясню все.
- Деточка, - произнес Сэм, пораженный переменой в голосе Скатти. – Дорогая…в одном ты права – Агварес не пошел бы на верную смерть. Но он был не один - с ним была армия вождя черноглубинников, чернокожих дикарей…Целый тыл хорошо вооруженных воинов. И это были мирные переговоры, на которых не планировалось бойни…Я неплохо знаю Кровяной Народ – они благородны и преданы Алому Волку. Они до безумия чтят его законы и заповеди…В их правилах гласит, что «пришедший с миром, да не прольет крови на священной земле ни мечом друга, ни топором врага» …Они не нарушают своих устоев…
Но в тот мерзкий день – нарушили. Не к добру это, милая девочка…Что-то происходит в Красных Землях, что-то зреет в выжженных пустынях…Я бы обратил свой взор не на Лауритс…Не на Торвальд...А, на самый юго-восток…там сгущается зло…я чувствую это сердцем, хоть я и стар…
Внимательно дослушав Сэма до конца, дева понимающе кивнула, думая о его словах. Грей Грин поднялся на суховатые, худые ноги и втянул носом прохладный воздух, потирая руки в кожаных ветхих перчатках без пальцев. Его губы хищно растянулись в задорной улыбке:
- И кто же из трех сестер займет место почетной правительницы Золотого Королевства?
Скатти помолчала, пиная ногой бревно.
- Достойнейшая, - наконец вымолвила она робко, но с прямой спиной. – И ею никогда не станет эта самозванка с Севера…Но прежде чем убить ее - я должна узнать, зачем отец ввел ее в нашу семью…И, если к ее несчастью, причина окажется банальной – зов плоти или минутное помешательство…
Ее не ждет ничего, кроме смерти.
- В таком случае тебе лучше вернуться в столицу… - проговорила Рагна, не показывая лица из-под капюшона. – Твой народ нуждается в принцессе и поддержке. Твоя мать не имеет права на трон, а твоя старшая сестра, как бы не наломала дров от горя и неопытности…
- Замолчи, - холодно отрезала Скатти, с ненавистью глядя на ведьму. – Ты хочешь отыскать свою дочь…Эту чертовку, эту самозванку, которая сгубила моего отца...и ты боишься…о, как ты боишься, что мы наткнемся на нее в этих лесах! Гораздо проще держать врага твоей возможной дочери подальше! Но ты…послушай, - она приблизилась к лицу Рагны и отодвинула капюшон, заглядывая в ее серьезные глаза. Они были мутны и далеки от реальности. – Знай, что я не пощажу ее жизни, как бы ты не молила меня, как бы не упрашивала…Я имею право на месть и на правду…Хватит быть Скатти-неудачницей, она умерла сегодня вечером и больше никогда не вернется! И да… - она на секунду остановила ледяной взор на Грее, и он внезапно потеплел, теряя колкость и мороз. - …Раннвейг…если это ее настоящее имя…Я знаю, где она…Она далеко отсюда…Но я не скажу тебе, где она…Поэтому ты пойдешь со мной, ведьма…Ты будешь служить мне и моему мечу…За хорошую и преданную службу я предоставлю тебе королевский подарок – информацию о месте нахождения твоей дочери…Но выбор всегда останется за тобой…
Волк Рагны недовольно заворчал, показывая Скатти свои белые клыки, но почтительно отступил, глядя, как она плюнула в землю и смело взглянула ему в янтарно-желтые глаза.
- Королевский подарок… - медленно проговорила Рагна монотонным и негромким голосом, будто в ее голове сосуществовали несколько людей, которые не могли решить, какой ответ все-таки дать. – Королевский….Но ты ведь еще не королева, дитя…Ты никогда ею не станешь…Увы… - она горько вздохнула, кутая руки в полы плаща и склоняя голову. Краска гнева залила лицо девушки. - …никогда ею не станешь…смирись, девочка…ты погубишь всех, кого любишь…а любишь ты не тех…
- Сегодня я пощажу тебя… - четко ответила ей Скатти, выговаривая каждое слово с особой претенциозностью. – И когда я займу Золотой Трон Айдар – ты при всем айдарском народе попросишь у меня прощения и возьмешь свои слова обратно…Или же…тебя будет ждать справедливое наказание.
Рагну вдруг мелко затрясло, и старик Сэм испуганно кинулся к ведьме, но увидев, что с ней происходит, отпрянул назад, чуть не спотыкаясь об бревно.
Она смеялась. Тихо, неслышно, трясясь всем телом, хихикала противно и хрипло, ровно ворона, внезапно обретшая дар речи.
Грей Грин снова втянул носом воздух и вдруг, словно дикий кот при пожаре, рванул в сторону, хватая ржавый шлем и затаптывая остатки тлеющего костра. Оглушительно свистнув, он окликнул товарищей и те моментально обнажили клинки, наспех построились и побежали куда-то в кусты.
Ведьма смеялась и смеялась, заходясь от смеха, пугая Скатти все больше и больше. Она трусовато попятилась назад, как под гипнозом, не сводя глаз с пугающей Рагны.
Капюшон соскользнул с ее черных как смоль, волос и взору девочки предстала не та замученная годами и горестями женщина.
Это была Черная Вдова.
Защитница правды и справедливости.
Ведьма-воин, готовая сражаться за тех, кого когда-то любила.
Заклинательница волков и царица Поля Ведьм.
Ни следа усталости и мертвенной бледности не было на ее худом лице. Она выпрямилась во весь рост, и нахлынувший ветер заиграл в полах ее длинного плаща, освобождая, как оказалось, длинные, волнистые волосы, до самого пояса.
Ее лицо горело всеми отблесками огня, а синие глаза полыхали умом и силой. Скатти показалось, что сама богиня Отмщения – Райда воплотилась в ее лике при жизни.
Страшной была она….Ужасно страшной показалась она Скатти…невыносимой мощью сияла ее строгая красота, вызывая только страх и желание бежать без оглядки, но лишь бы не попасть под испепеляющий взор богини Отмщения.
Она в момент вытащила свой длинный лук и приложила стрелу, направляя ее в ту сторону, куда побежал королевский отряд Лауритса во главе с Греем Грином. Клык ощерился и злобно зарычал, готовясь отразить любую ситуацию.
- Старик Сэм! – крикнула Рагна. – Берите ваш топор и сражайтесь, вы сможете! Бежать тут бесполезно! Вы справитесь! Я верю в вас!
Старик охнул, и переваливаясь с ноги на ногу, захромал к своей фыркающей, взволнованной лошади, снимая с седла большой топор и надевая шлем с открытым забралом.
В напряженном воздухе затихли все звуки. Казалось, даже птицы прекратили свою типичную вечернюю песнь. Скатти, так поспешно утерявшая доспехи, пожалела об этом, но решила уповать на собственные силы и тяжелый двуручный меч. Она понятия не имела, что такого опасного смог унюхать Грей Грин…Но где-то в глубине души верила, что он останется цел…
- Боишься, девочка? – саркастично спросила Рагна, весело улыбаясь и прищуривая глаз, держа стрелу на прицеле. – Королева не должна бояться. Она должна идти впереди товарищей, прикрывая их своим телом…не наоборот…
- Но кто это? – спросила Скатти, стоя на изготовке, бегая глазами по кустам, в которых что-то начало трещать, будто толпа людей, сломя голову, пробирается сквозь заросли, ломая деревья, мечами освобождая себе дорогу.
- Отряд твоей любимой Северной Королевы…Они шли за нами по пятам…Во главе с Лукасом…мать его…БЕРЕГИСЬ!!!
В эту секунду мимо уха Скатти пролетела визжащая стрела, с противным свистом, угождающая в соседнее дерево. Рагна закусила губу и моментально отпустила тетиву, немедленно прикладывая следующую.
Раздался чей-то мучительный вопль.
- Наша история тебя так ничему и не научила! – вскричала ведьма, тяжело дыша. – Тебе стоит надевать шлем, а не держать его подле себя! Я защищаю не тебя! А свою надежду!
Грохот и звон клинков, стали, звуки ударов о щит и хрусты поломанных костей, явились прелюдией к главному действию.
Первым выбежал Грей Грин, у которого была рассечена правая половина лица. Он истекал кровью, но яростно разил своими двумя загнутыми парными клинками против могучего широкоплечего северянина в медвежьей шубе, вооруженного тяжелым топором в одной руке и мечом – в другой. Глаза его были налиты кровью; он желал только одного – уничтожить худого лауритсянина и втоптать его в землю. При каждом нанесенном ударе он ревел словно медведь, на чью территорию посягнули чужаки, а Грей только и успевал отскакивать в сторону, пачкая кровью шубу здоровяка.
Но стрела Рагны попала точно в цель. «Медведь-северянин» на секунду замер, опуская тяжелые руки, из которых выскользнуло оружие, грозящее упасть на ноги окровавленного Грея Грина. Враг не успел даже вскрикнуть…Только предсмертный хрип и звук стали, входящей в середину грудной клетки, нарушил столь прекрасную идиллию поединка.
Из глаза у него торчала меткая стрела ведьмы.
- Вперед, Скатти! Рагна! Помогите остальным! Они в ловушке! Это западня, мы окружены! Бежим!!! – кричал Грей Грин, отражая удары северян, окруживших его, как зайца на охоте.
Хромая на одну ногу, пытаясь вытереть кровь, заливающую ему изуродованное лицо, он первым бросился в гущу сражения, забыв обо всем.
Рагна ловко перепрыгнула через поваленное дерево и тушу мощного северянина, на плаще которого виднелись очертания знаменитого герба Торвальда –черная летучая мышь, а за ней, поспешно ковыляла Скатти, которой бег всегда был в тягость.
Между частыми деревьями и сухим ельником лежала груда мертвых и полуживых, еще дышащих тел. Пепельные волосы были перемешаны с золотистыми, русыми и даже рыжими, приправленные кровью и сырой землей, всполошенной ногами людей, которые все еще оставались на плаву, борясь за свои жизни и честь короля, который боле всего задумывался о собственном комфорте.
На опушке все еще пытались отражать мощные и четкие удары пара молодых солдат и Грей Грин, загораживающий ребят своей тощей спиной, то ловко прыгая, то молниеносно уклоняясь, но неизменно замедляясь от усталости, теряя зубы и силы.
Их противниками были такие же здоровые воины в медвежьих шкурах, и только один – в рысьей, легкий и грациозный, сеющий удары направо и налево, будто с рождения этим занимался и вышел на поляну просто размять кости и подышать воздухом.
На груди у него была вышита оскаленная морда гиены, а красно-медные волосы так и резали глаза противникам, будто огонь, выжигающий все на своем пути…
Наконец, он опустил свой длинный кинжал в живот последнего из серебряноволосых ребят, лучезарно улыбнулся и отступил назад, что за ним повторили и его рослые соратники.
Ни капли испарины не проступило на его бледном, точеном лице, и лишь глаза, светились детской непосредственностью, словно все это была для него какая-то веселая игра.
Грей Грин с трудом держался на ногах. Он склонил голову перед торвальдцами, готовясь отдать жизнь с честью, ведь он сражался до конца, он сделал все, что мог…Ему почти располовинили лицо, но ведь какая ерунда…Жаль, что только никто больше не посмеется над его новой шуткой о природе происхождения сего недуга.
Железная маска на лице Скатти упала и по ее пухлым раскрасневшимся щекам текли слезы.
«Грей Грин умрет…Умрет! Тот, кого я могла полюбить – умрет…а я буду стоять и ничего не делать…Все, кого ты любишь – умрут…Потому что ты любишь не тех…Ты будешь права, Рагна, горько права…. Моего отца предали, договор расторгнут, пролилась первая кровь…самая невинная, самая чистая…Что может быть хуже?»
Внезапный порыв ветра всколыхнул красные волосы Лукаса-врага, и он изящным движением шеи, поправил их, жестоко улыбаясь, глядя на Грея гордо и с презрением.
Но тут раздался страшный вопль позади сына королевы, и он еле сумел уклониться в сторону, выхватывая длинные кинжалы и распихивая своих ребят.
Старик Сэм промахнулся, теряя топор, и кубарем выкатываясь на поляну к Грею, который даже не пошевелился, чтобы помочь ему, но лишь тупо смотрел под ноги. Северяне загоготали над неуклюжестью старика, а Лукас сделал шаг ближе, ловя внимание Скатти.
- Ааааа, - противно запел он. – Так они тебе дороги? И этот тощий петух… - он самодовольно кивнул на Грея. - …и этот старый пес, которого Медвежий Король изволил допустить до непосильной работы…Жестокий у вас правитель…жестокий…непоследовательный…Я бы сказал…безрассудный! – последнее слово он рявкнул точно в ухо Сэма, и тот покачнулся на ватных ногах, переглядываясь с женщинами. Рагна держала на прицеле голову Лукаса, но это было слишком рискованно для остальных.
- А ты…девочка…Скатти Айдарская…Виновница сего торжества и кровавого пиршества…это ведь из-за тебя погибли невинные люди…! Если бы ты находилась в Видархолле – никто бы не пострадал…Но Стиг уже получил по своей лысеющей голове за то, что упустил наследницу Айдар…Одну из… - он помолчал, растягивая свои красные, разгоряченные губы в рысьей улыбке. – Мы пришли за тобой…Я не знаю, куда ты держишь путь, но держу пари – это место уже под гнетом Северной Королевы Эрики…
- Мой дед оторвет тебе голову! – вскричала Скатти, стискивая зубы почти до скрипа и сжимая все крепче рукоять меча. – Он объявит войну…Вы все умрете ужасной смерть! Я внучка Медвежьего Короля, правителя Дола Тысячи Лезвий; я – Скатти Айдарская, наследница Золотого Королевства!
- Стой-стой, - нараспев, растягивая слова, прервал ее Лукас, не переставая ходить взад-вперед. - …Не будь так уверена в суждениях…
Сегодня ты король – а завтра – гниешь в земле…Сегодня Киритайн живет по законам Айдар, а сегодня же вечером Киритайн – под властью Северной Королевы Эрики и ее сыновей…Никто не спасет тебя, девочка, потому что кроме тебя есть еще две потенциальные принцессы…они должны отдать нам свои королевства, свои души…но я человек традиций…поэтому все должно происходить официально, без кровавых последствий, - он кивнул на раненых лауритсян. – Это единственное исключение, и оно, к твоему удивлению, наверное…не доставляет мне большого удовольствия…Вот Кейси бы точно обрадовался…Но ты должна понять, девочка, мои намерения серьезны…Намерения моей матери не обсуждаются. Мы не отступим…мы преступим все правила…и чтобы ты поняла всю суть…
Лукас повернулся на пятках и ловко присел, мягко и грациозно вонзая кинжал старику Сэму точно в горло. Кровь брызнула фонтаном, заливая не только траву, но и израненное лицо Грея, который испустил звериный вопль, метнувшись к умирающему другу.
Скатти упала на колени со стоном, выпуская меч из рук. Рагна сердито и безмолвно посмотрела на нее, но тоже опустила лук, отступая назад.
- Сэм!!! Сэм!!! Как?!!! Как ты мог? Он же старик, но же не воин! Ты просто трус, отпрыск сучьей матери, в тебе нет сердца! Как?! Грей!!! – завыла Скатти, заливаясь слезами.
Но в ответ красноволосый юноша лишь презрительно и ясно улыбнулся, вытирая кинжал о полы своей рысьей шубы. Его тон голоса мгновенно поменялся с насмешливого на холодный и абсолютно равнодушный, будто происходящее его особливо и не интересовало.
- Взять ее. Ведьму и гвардейца оставить в живых. Пусть передадут Медвежьему Королю, что Айдар будет наш. Свадьба скоро состоится. Никто не помешает этому событию. Пусть медвежеложец готовится к войне и защищает двух других внучек…Их девственность теперь в гораздо большей опасности, чем жалкая жизнь Ярла. Видархолл – уже наш. Стига больше волнует выпивка и наполненный желудок, чем клятвы и обещания, данные Ярлу. В интересах Дола Тысячи Лезвий было бы разумно сдаться заранее с миром и предоставить информацию о месте нахождения обеих сестер.
Два силача увели брыкающуюся Скатти под руки и последовали за сыном королевы, который оглянулся, с сожалением поглядывая на плачущего Грея, припавшего к телу старика.
- Не плачь, храбрец… - сладко пропел Лукас. - Твое лицо заживет. Шрамы ведь украшают. Тем более шрамы, оставленные моим кинжалом. Будешь гордо носить их…
Они скрылись в северо-восточном направлении, оставив после себя только кровь, слезы, гору мертвых тел с серебряными волосами и…двух выживших людей, которые в эту минуту проклинали свою жизнь и мечтали о смерти.