Прошло уже несколько лет, как в Иерусалимской больнице умерла Жанна - моя дорогая двоюродная сестричка.
Память легко перенесла меня более, чем на полвека назад, в то далекое время, когда мы переехали из маленького Сокирянского райцентра в огромный , по нашим понятиям, стотысячный Тирасполь.
Мы вышли из поезда в совершенно новую жизнь, только прошлой ночью. На улицах стоял август 1964-го, и нам ещё только предстояло узнать о новой жизни много-много нового.
- Милик, брось свои Сокирянские штучки,- решительно заявила Жанка, несмотря на то, что была на целый год младше,- В девять лет, давно пора уже знать, что творог, это не сыр, как ты его сейчас назвал в магазине, а лук у нас , в городе Тирасполе , - это отнюдь не цыбуля и не цыбалы. Пойдём , я тебя познакомлю с девчонками нашего двора. С мальчишками ты и сам подружишься
Стыд-то какой. Ни в классики играть не умеешь, ни со скакалкой прыгать. Учить тебя, да учить.
Света, Марина!, - обратилась она к своим младшим сестренкам-близнецам детсадовского возраста,- помогите нашему братику научиться играть в классики. А мне ещё на велике надо покататься
С этими словами, она вскочила на дамский вариант зеленоватого модного велосипеда без рамы, блеснула поцарапанными окровавленными коленками, обильно смазанными яркой зеленкой и резво укатила в сторону парка Победы. Ее огненно-рыжая длинная коса ещё долго развевалась на фоне соседних домов, пока не исчезла за поворотом.
Света с Маринкой бережно взяли меня за руки с двух сторон и гордо повели в сторону классиков, аккуратно расчерченных на асфальте. С помощью младшеньких сестричек, к приезду Жанки, я уже научился довольно ловко и точно бросать по квадратам красивые баночки из-под монпансье или сапожного крема , прыгать, то на одной ноге, то на другой, включая и сложные для меня выкрутасы.
- А теперь, за мной ,- Жанка быстро покатила по большой окружности , задевшей, и улицу Свердлова, и новенький корпус химического факультета Тираспольского пелагогического, у которого начинались знаменитые клумбы с высоченными огненно-красными гладиолусами. Затем мы пронеслись мимо девятой аптеки, сорокового магазина и новенького кинотеатра Спутник.
Еле-еле и кое-как я поспевал бегом. Жанне приходилось периодически останавливать свой новенький велик.
Промелькнули все корпуса педагогического, прекрасное здание драмтеатра. Задыхаясь, я ещё долго бежал мимо мелькнувшего в отдалении стадиона и парка Победы.
А вот и короткий ознакомительный визит к знаменитому монументу - мощной фигуре Григория Ивановича Котовского.
Легендарный герой Гражданской войны, вооруженный огромной саблей, немного пугал своим грозным видом. Затем, бросок к каруселям и обширно-бесконечному колесу обозрения, поразившему воображение недавнего жителя маленького районного местечка. И вот я снова в большом универмаге.
Там, напротив парка, Жанка , наконец, купила пару свежих горячих батонов и , выполнив очередное поручение родителей , гордо въехала в родной двор совершенно с другой стороны. Через несколько минут , еле волоча ноги от непривычного городского марафона, приплелся и я.
Жанка принимала участие во многих делах, связанных с обустройством нашей семьи после переезда в Тирасполь. Несмотря на малый возраст, помогала даже в переносе угля в сарай нашей первой съемной квартиры. От угольной пыли у неё разболелось горло и она, как знающий врач, прописала себе лечение в виде вкусного душистого меда, которым, с ней на пару, обильно подлечился и я.
Быстро промелькнули годы моей учебы, защита диссертации, работа в Академии Наук, суета бизнеса. И снова, ровно через три десятилетия, Жанка , именно она, вводила нас в новую израильскую жизнь. Все начиналось у нас, как и в Тирасполе, с белого листа. Правда, слегка присыпанного раскалённым песком пустыни и украшенного непонятными древними письменами.
- Вот, Миличек, возьми,- Жанка вручила мне большую пластковую канистру из-под молока,- Пока Вы без холодильника и кондиционера, это поможет пережить жуткую дневную жару
В ответ на на мой вопрошающий взгляд, она пояснила,
- Там, лед! Всю ночь держала в морозилке. До вечера, как-нибудь, протянете, а там, я снова подъеду, привезу чего-нибудь холодненького
- Учить тебя, да учить, - улыбнулась она, вспомнив первые уроки, данные мне ещё в Тирасполе, давным-давно, растаявшем в синей дымке воспоминаний
С вечера, Жанка расписала свои чеки в счет уплаты за нашу небольшую съёмную квартирку в Нетивоте - небольшом уютном городке, украшавшем пустыню Негев.
Она ещё много-премного носилась с нами и для нас на своём небольшом, но бравом серебристом авто. Для первого обустройства в незнакомой стране требовались ещё многие мелочи, о которых мы и понятия не имели.
Наконец, небольшие денежные пособия от государства были получены и можно было начинать учиться языку, пытаться устаиваться и спокойнее делать все то, что проходили миллионы людей, оказавшихся в резко изменившихся условиях проживания.
Новая жизнь еще только-только начиналась, а Жанка, волею Судьбы, вновь оказалась одним из наших первых добрых заботливых учителей, помощников и настоящих Ангелов , встретившихся на непростом жизненном пути.
И вот неожиданный трагический финал. Аккуратное кладбище Ашдода, слёзы близких, траурные речи. Быстрая смерть от инсульта. Ты не успела доехать на работу, к своим многочисленным младенцам, за которыми ухаживала, к друзьям и коллегам, которые, уверен, не дали бы тебе умереть и спасли бы.
Огромная Благодарность тебе ,родная, что ты случилась в нашей жизни. Светлая Память. Твой лучистый Образ сохранится с нами навсегда...