Наш человек в Канаде - 4

Владимир Микин
Окончание. Начало см. http://www.proza.ru/2018/01/28/2407

НАШ ЧЕЛОВЕК В ОБЩЕСТВЕ ИЗОБИЛИЯ

Эпиграф

Графиня внучка: Мсье Чацкий! вы в Москве! как были,   все такие!

Чацкий:  На что меняться мне?

(А.С. Грибоедов, «Горе от ума»)

Мы с Измаилом стали часто общаться по скайпу, рассказывая друг другу о  том, как жили в те годы, что не виделись, -  о  Канаде и России, обмениваясь новостями и просто болтая о том о сем.

Когда я спросил Измаила насчет пенсии и жилья, он ответил, что жаловаться не приходится: хватает на безбедное существование, на поездки в другие страны и на помощь семье сына.

  Что же касается размеров жилплощади, то ее  здесь, - сказал Измаил, - как и всюду на Западе, принято считать по числу спален, - и  стал при мне считать, сколько у него, но сбился – получалось то ли пять, то ли шесть.

Измаил все эти годы внимательно следил за всем, что у нас происходило. Чувствовалось, что за тридцать с лишним лет, проведенных в Канаде, часть его души не покидала Россию.

Когда он говорил о бешеной популярности хоккея у канадцев, то одновременно рассказывал, как встречался с нашими хоккеистами, приезжавшими на матчи в Канаду, и – не просто встречался, а помогал им  дешево закупать  все, что они хотели привезти на родину – джинсы, прочие шмотки, аппаратуру.

Когда мы обсуждали историю России с момента ее возникновения, выяснялось, что он ее знает досконально. А когда говорили о распаде СССР, то и тут он был в курсе всего происшедшего и происходящего сейчас.

Вместе с тем Канада вовсе не была для него тем, что называют в мемуарах, пронизанных ностальгией, чужбиной.

- Ты в партии состоял? – спросил он меня.

Я отвечал, что состоял -  аж 25 лет: для инженера, работающего на более или менее приличной руководящей  должности, членство в партии было условием практически обязательным.

Сказал я и о том, что, что в конце 80-х, будучи тогда в составе партбюро треста,  вышел из партии,  написав в заявлении, что делаю это в связи с тем, что руководство КПСС заняло антинародную  позицию.

- А я вот убежденный член партии,  - сказал Изя, - консервативной партии Канады. И выходить из нее не собираюсь, потому что наши либералы валяют дурака, пытаясь с помощью налогов отобрать у меня честно заработанные деньги и отдать их бездельникам.

Тут у нас, - продолжал он, - недавно выступал сенатор, и я ему сказал, чтобы он гнал к чертовой матери своего помощника, который ничего в политике не смыслит и выступает в  роли его попугая.  Сенатор посмеялся, но обещал обдумать мое предложение.

- Слушай, так ты же, получается,  не только преуспевающий бизнесмен, но и видный политический деятель! А вместе с тем у меня навязчивое впечатление, что ты все такой же, каким я тебя знал шестьдесят лет назад! Неужто ни новая страна, ни уровень благосостояния, ни изобилие продуктов не изменили тебя?

- А почему я должен меняться? – спросил Изька, наш человек с Марьиной рощи. - И вообще, несмотря на изобилие самых изысканных блюд в здешних ресторанах,  больше всего я люблю гречневую кашу с молоком.

УАЙТ РОК

- Сейчас вот  на пенсии. Отдыхаю, так сказать. Правда, зовут в Китай, - читать лекции о методах бурения. Надо бы поехать.

 - Жену, –  помрачнев, он указал на портрет женщины редкой красоты на стене за его спиной, - схоронил,  живу уже не в Калгари, а в Уайт Рок, - есть такой городишко почти на границе со Штатами.

Места тут живописные, природу бережем, кругом чистота и порядок. В реках и озерах полно рыбы, в лесах – зверья. Олени, а иногда и медведи из лесу свободно заходят в города и поселки,  и относятся к ним с уважением и любовью.

А еноты – те вообще считают, что люди построили дома исключительно для них, и что вкусные блюда на столах и кормушки на полу расставлены тоже для них, а вовсе не для людей и домашних кошек и собак.  В общем, жить можно.

Когда я заметил, что Измаил в последнее время что-то похудел, то посоветовал ему заняться скандинавской ходьбой, которой увлекся сам.  На следующем сеансе связи он показал мне великолепные палки, приобретенные по моему совету.

ГОРЕСТНАЯ ВЕСТЬ

Измаил скончался в привилегированном пансионате от тяжелой болезни 27 мая 2016 года.  «Пусть память о нем будет благословенна» - написала о нем канадская пресса.

Да будет так.