По темному экрану старого компьютера пробегали зеленые строчки цифр, чуть задерживаясь перед своим исчезновением. Лаборатория была ярко освещена мертвенно холодным искусственным светом. В её центре были беспорядочно навалены друг на друга металлические ящики приборов, соединенные растрёпанными пучками проводов. Это была гордость Исследователя – установка, на постройку которой он потратил несколько лет.
Будучи человеком рациональным, он никогда не придавал значения досужим разговорам о человеческой душе и высших силах. В стенах многих институтов уже давно были поставлены эксперименты, показавшие, что человеческий мозг подобен всего лишь сложной вычислительной машине. В глазах создававшего суперкомпьютеры Исследователя это означало, что подобно машине, мозг тоже может быть управляем и полностью подконтролен. Разумеется, тому, кто в совершенстве будет знать его внутреннее устройство.
Когда эта мысль впервые посетила Исследователя, он, наверное впервые с момента первого знакомства с наукой, вновь ощутил то незабвенно острое желание отвоёвывать у темноты окружающего мира хранящиеся там тайны. Ведь именно он мог бы стать первым в истории властителем человеческих умов. Они открылись бы перед ним, как листы многих книг, которые стало бы легко читать, вырывать и переписывать. Интересующая его цель была так близка – она скрывалась от невооруженного взгляда в любой черепной коробке. Нужно было только научиться общаться с ней без посредства её хозяина. Именно для этого и потребовалась эта разбросанная по лаборатории установка.
Поставив себе задачу, Исследователь двигался вперёд, следуя своей отточенной общением с компьютерами логике. Что заставляет человека испытывать эмоции? В первую очередь его ощущения, связывающие мозг с внешним миром. Что необходимо, чтобы повторно вызвать эмоции? Повторить ощущения – именно это происходит с людьми, рассматривающими фотографии своей молодости или слышащими звуки знакомого голоса. Но любое внешнее воздействие, будь то образ, звук или прикосновение, в конечном итоге превращается в электричество, пробегающее по нервным окончаниям человека и теряющееся в глубине мозга. Зачем же тогда прибегать к помощи посредников в виде внешних раздражителей? Ведь можно сразу создавать то самое электричество, записывать его подобно звуку на плёнку, повторять ещё раз или передавать другим!
Объектом для первых опытов ученому пришлось выбрать себя. Для начала нужно было изучить взаимосвязь поступающего в мозг сигнала с внешними воздействиями. Исследователю эта задача напомнила расшифровку несложного текста, в котором все буквы всего лишь имеют изменённые очертания. Затем потребовались датчики и несколько сложных магнитофонов, чтобы записывать всю поступающую в мозг информацию. И, наконец, нужна была сама информация. Она появлялась, когда подключённый к собственной установке Исследователь рассматривал сохранившийся с незапамятных времен толстый лабораторный журнал. Самое интересное для учёного таилось в повторном использовании этой информации. Чтобы вернуть записанное магнитофонами на свое место, он создал вершину творений своего ума – Синтезатор мыслей. Название было выбрано не случайно: с его помощью мысли действительно смогли бы существовать как бы независимо от человека.
Уже самые первые опыты оказались удачными. Вызываемое в памяти ощущение старого лабораторного журнала хотя и сильно напоминало сон, но всегда воспроизводилось совершенно одинаково. Да и какой сон мог бы в такой степени передать очертания записей на страницах, шероховатость обложки и даже запах пожелтевшей бумаги старой тетради! Открытие было сделано. Исследователь уже умозрительно видел продающиеся на каждом углу магнитофонные кассеты с записанными на них впечатлениями путешественников и мысленно принимал доклад ведущих психиатров о победе над последними из душевных болезней, одержанной с помощью его разработок.
Дело оставалось за малым: качество синтезируемых в мозгу образов всё ещё было далеко от совершенства. Но это была всего лишь техническая задача по усложнению Синтезатора. После первого успеха ученый начал работать дни напролет, практически забыв о сне. Работа должна была быть сделана за кратчайшее время, ведь только её автор по-настоящему достоин всеобщего научного признания. Стоит только кому-нибудь из коллег узнать хотя бы об общем смысле сделанного Исследователем, как его имя тут же будет затоптано ордами соавторов, а то и вовсе плагиаторов. И он решил хранить тайну своего открытия до момента, когда сможет полноценно воспользоваться его результатами.
Накануне ночью доработка Синтезатора мыслей была закончена, а утром этого дня Исследователь записывал на магнитную ленту свои впечатления от загородного летнего луга, залитого полуденным солнцем. На всякий случай он записал их и в старый журнал: «Жарко. Иногда дует слабый ветерок. Небо абсолютно ясное и синее. Несмотря на то, что вокруг трава, ощущение, что я окружен небом». Эта запись должна была стать демонстрацией возможностей изобретенного учёным принципа. Чтобы ошеломить, впечатлить и окончательно убедить людей в простоте и материальности их собственного устройства.
Последний ряд непрерывных цифр, заполнив строку компьютерного экрана, неподвижно застыл, окончившись вопросительным знаком и мигающей черточкой курсора. Установка была готова к работе. Это был по-настоящему исторический момент: последнее испытание перед тем, как управляемые мысли завоюют мир. Исследователь сел в стоящее посередине лаборатории кресло и начал медленно закреплять на своей голове бесчисленные электроды. Он предчувствовал, что через несколько минут испытает что-то особенное. Когда приготовления были завершены, он ещё раз не торопясь осмотрел все приборы и проверил, заряжены ли в магнитофоны записанные днём плёнки. Теперь оставалось только нажать единственную клавишу серой потрёпанной клавиатуры.
Сначала это напомнило ему сильный удар по голове: одновременно погас в глазах неживой свет ламп и ударила по ушам какофония несуществующих в реальности звуков, постепенно переходящая в могильную тишину. На несколько мгновений, показавшихся долгими часами, учёного словно охватил крепкий сон без сновидений. Затем сквозь кромешную темноту, лучик за лучиком, начал пробиваться яркий свет стоящего почти в зените солнца. Изображение появлялось неуверенно, небольшими кусочками, как яркая мозаика, которую чьи-то аккуратные руки старательно наклеивали на чёрную бархатную основу. Вскоре нереальность сна почти рассеялась, и сквозь окружавший распростёртого учёного слабый туман отчетливо проступила луговая растительность. Зелень травы была неестественно насыщенной и слегка выходила за очертания стеблей и листьев. «Не отрегулирована запись цветового ощущения», – мелькнуло в голове Исследователя.
В тот же миг он вдруг осознал, что не мог думать об этом в момент самой записи. Шелест ветерка, свежий запах чистого воздуха, даже солнечное тепло на теле были почти такими же, как и днём. Было полностью воссоздано всё, кроме одного – мыслей Исследователя. Получалось, что они всё же так и остались неподвластными всемогущему Синтезатору вопреки его названию. «Видимо, в наборе записей не хватает какого-то из ощущений», – подумал учёный и вдруг отчётливо услышал голос, произнёсший: «Учтено абсолютно все. Вас можно поздравить. Работа выполнена отлично». Голос органично вписывался в создаваемую Синтезатором мыслей картину и звучал как продолжение собственных размышлений Исследователя, но более чётко и уверенно.
Поверхность луга была по-прежнему залита приносящим тепло светом, но исходил он уже не от сияющего пятнышка солнца, а от огромной туманно светящейся сферы. «Что это?» – машинально спросил Исследователь. «Неучтённая часть Вашей блестящей теории. Вы видите то, что делает набор живых клеток человеком». Учёный всё ещё ощущал под собой твёрдую основу, но всё прежде видимое уже было словно поглощено этим бесконечным белым облаком. Исходящий отовсюду голос продолжал: «Людям доверена их жизнь, но не их внутренний мир. Никому не дозволено нарушать им не созданное. Человеческой душой управляют только здесь».
Перед глазами Исследователя возникло далёкое изображение его детища, теперь отчётливо представившееся ему нагромождением бесполезного металла. «Ваши идеи привели Вас на первые ступени лестницы, ведущей сюда, и Вы начали восходить по ней. Но человеку не следует стоять выше себе подобных. Это высшая привилегия». Да, теперь учёный со всей ясностью понимал, что преступил грань дозволенного для человеческого ума. Но как же быть с его открытием? Ведь все последние годы его жизни были посвящены только лаборатории. Наверняка какие-то из наработок могут пригодиться научному миру… Ответ на немой вопрос, застывший на губах Исследователя, последовал незамедлительно: «Вы останетесь здесь. Ведь именно сюда Вы так стремились. Вы рассчитывали вернуться к людям. Но по выбранному Вами пути проходят только один раз в жизни, и Вы это уже сделали». Вслед за этими словами чувства учёного начали медленно тускнеть. Он почувствовал необыкновенное умиротворение, ведь всё случившееся было намного важнее даже самого широкого признания его работы. Он прикоснулся к самой Истине, сделал самое настоящее Открытие, исполнив несбыточную мечту сотен поколений. Его жизнь была прожита не зря, и наступающее навсегда молчание темноты уже не страшило его.
На следующее утро коллеги обнаружили безжизненное тело Исследователя среди запутанных проводов на полу его лаборатории. Кроме бессвязных описательных фраз, записанных на нескольких листках бумаги, не удалось обнаружить ничего, хоть сколько-нибудь проливающего свет на обстоятельства случившегося. Исследователь панически боялся соавторов и оставил после себя только несколько тетрадей, заполненных лишь ему одному понятными знаками.
Первые страницы газет, вышедших вечером того же дня, чернели ровными буквами одного и того же заголовка: «Известный учёный трагически погиб в результате неудачного эксперимента».
2000-2018