Сегодня наш медиум мысленно связался американским писателем Робертом Энсоном Хайнлайном и вступил с ним в воображаемую беседу.
Роберт Энсон Хайнлайн: «Не задавай вопросов, которых можно избежать»
Роберт Энсон Хайнлайн (7 июля 1907 года – 8 мая 1988 года) американский писатель-фантаст, один из наиболее значимых и титулованных представителей жанра в англо-американской литературной традиции. Он получил 5 престижных наград «Хьюго» за романы, что является рекордом в данной номинации, был первым признан грандмастером «Небьюлы» и назывался по опросам читателей лучшим автором-фантастом всех времён.
М. – Уважаемый мистер Хайнлайн, начнем нашу беседу с главного, чем озабочен так или иначе каждый человек, – как найти свое счастье. Поскольку все люди разные, то и счастье понимают по-разному. Например, философ Ортега-и-Гассет считал: «Всякое существо счастливо, когда следует своему предназначению, удовлетворяет насущные потребности; когда оно осуществляет себя, является тем, что оно есть на самом деле». Вы с ним согласны?
Р. Э. Х. – Счастье есть привилегия целый день заниматься тем, что тебе представляется важным.
М. – Это действительно привилегия. Для такого образа жизни надо быть обеспеченным всем необходимым и обладать свободой. А это доступно далеко не всем. Большинство людей вынуждено целыми днями напряженно трудиться, зарабатывая на пропитание, а в свой короткий досуг просто не знают, куда себя деть. Но ведь и они бывают порой счастливы на свой лад. Фридрих Ницше писал:
«На свете гораздо больше счастья, нежели сколько видят его затуманенные печалью глаза, если только считать верно и не забывать тех приятных минут, которыми бывает богат каждый день человеческой жизни, как бы тяжела она ни была…» и еще:
«…Несчастье ускользнуло от тебя; наслаждайся же этим, как счастьем своим!»
С ним трудно не согласиться. Ведь когда человек выздоравливает после недуга, он поистине счастлив.
Р. Э. Х. – Счастье – это когда отпускает боль.
М. – Конечно. Но вскоре отсутствие боли ощущается как нормальное состояние, и хочется чего-то большего. Например, любви. Многие считают, что любовь – главное в жизни. Вы согласны?
Р. Э. Х. – Все поведение человека, все его жизненные мотивации, все его страхи и надежды несут на себе отпечаток присущей ему схемы воспроизведения потомства, более того – находятся от этой трагичной и, странным образом, прекрасной схемы в полной зависимости.
М. – Вы правы, но ведь люди все-таки отличаются от животных. Для них это чувство романтическое, возвышенное.
Р. Э. Х. – Любовь – это состояние, в котором счастье другого является непременным условием твоего счастья.
М. – И что тогда происходит?
Р. Э. Х. – Странно, но приходит время, когда мужчина, который всю жизнь считал, что супружество хуже чумы, вдруг решает, что на меньшее он просто не согласен.
М. – И он вступает в законный брак. Как сделать его счастливым?
Р. Э. Х. – Главное условие счастливого брака: плати наличными, или довольствуйся тем, что имеешь.
М. – Довольствоваться тем, что имеешь, свойственно мудрецам. Обычным людям всегда чего-то не хватает: новой машины, хорошей квартиры, модной одежды. Перечень можно продолжать бесконечно. И они берут кредиты, чтобы получить все желаемое немедленно. Это правильное решение?
Р. Э. Х. – Долги с процентами не только съедают домашний бюджет; сознание того, что ты должник, рушит семейное счастье.
М. – А начинается все с мелких ссор. Как их избегать?
Р. Э. Х. – Если во время семейной ссоры ты чувствуешь, что прав, — немедленно извинись!
М. – Разумно. Что еще Вы посоветуете?
Р. Э. Х. – Всегда говори ей, что она прекрасна, особенно если это не так.
М. – Разве мужчины любят не за красивую внешность?
Р. Э. Х. – Мужчина не ищет физической красоты у женщины, которая воодушевляет его. Спустя некоторое время он понимает, что она прекрасна – просто он не сразу это заметил.
М. – Значит, если некрасивая женщина будет восхищаться возлюбленным и твердить, что он – гений, он предпочтет ее красавице? И действительно станет гением?
Р. Э. Х. – Слепое обожание делает мужчину идиотом.
М. – Вот видите. А как еще можно его воодушевить?
Р. Э. Х. – Ни один мужчина не может выдать лучшее, на что он способен, когда рядом постоянно находится женщина, презирающая его.
М. – А Вам не кажется, что если женщина презирает спутника, значит, есть за что. Вероятно, она в нем разочаровалась.
Например, госпожа Бовари презирала своего мужа, но разве у нее не было оснований? Ведь она была мечтательной дамой и стремилась к идеальной любви.
А что такой супруг «может выдать лучшего»? Он совершенно зауряден и безволен,
к тому же не слишком умен. Таких людей большинство. Поначалу влюбленность не позволяет увидеть реального человека, а потом приходит разочарование. Разве можно удержать того, кто разлюбил?
Р. Э. Х. – Любовь – бабочка, которая порхает, пока живёт, и улетает, когда захочет. Её нельзя удержать цепями.
М. – Когда она устремляется прочь, кое-кто пытается удержать ее цепями ревности, устраивая скандалы, порой угрожая суицидом? Ревность порождается сильной страстью?
Р. Э. Х. – Ревность – это болезненное состояние, а любовь – здоровое. Незрелый разум зачастую их путает, либо считает, что, чем больше любовь, тем больше и ревность, когда в действительности они почти несовместимы, одна почти не оставляет места для другой.
М. – Возможно, Вы правы, но далеко не все с Вами согласятся. Иные считают, что, хоть любовь нельзя удержать, а все-таки изменять супругу грешно.
Прелюбодеяние – большой грех. И требует наказания и покаяния.
Р. Э. Х. – Грех – причинять людям боль без необходимости. Все прочие грехи являются надуманной чушью. Причинять же боль самому себе не грех, а глупость.
М. – Считаете, что потакать своим плотским желаниям не так уж преступно?
Что нашептывал Вам внутренний голос, когда возникал соблазн?
Р. Э. Х. – Покорись искушению. Возможно, в твоей жизни такая возможность больше не представится.
М. – А может, это дьявольское искушение, и потом придется долго каяться?
Р. Э. Х. – Если бы Бог не любил плотских радостей, зачем бы Он создал их так много?
М. – Вопрос, конечно, интересный. Чувствуется, что Вы – человек без религиозных убеждений.
Р. Э. Х. – Религиозная убежденность – абсолютная вера без доказательств.
М. – Но верующим никаких доказательств и не надо. Они совершенно уверены, что их религия – истинная, а все остальные – ложные. Беда только в том, что у разных народов разные верования. Отсюда во все века бесконечные религиозные войны.
Р. Э. Х. – Я-то лично никогда не понимал, как это Господь мог понадеяться, что люди сами, на основе одной только веры, выберут из множества религий единственную истинную. Довольно легкомысленный подход к управлению Вселенной.
М. – Да, Ему в этом вопросе, возможно, не следовало давать людям полную свободу воли. А то они постоянно убивают друг друга, ссылаясь на веление Господа.
Р. Э. Х. – Самые отвратительные преступления, оказывается, совершаются с разрешения Бога.
М. – Возможно, люди просто неверно понимают Божественный промысел.
Правда, мой любимый писатель С. Моэм писал: «Бог, которого можно понять, уже не Бог». Но многие верующие подчас принимают свои желания за указания свыше.
Вы пробовали с ними беседовать?
Р. Э. Х. – Что бы я ни говорил, они продолжали думать о Боге как о ком-то внешнем, кто жаждет прижать к груди каждого полоумного идиота и обеспечить ему безбедное существование. Точку зрения, что они сами должны заботиться о себе… что беды, которые они терпят, это результат их собственных поступков… они не могут или не желают принимать.
М. – В том-то и дело. Иначе как объяснить, что с начала времен народы постоянно воюют? При этом те, кто посылает их на захват и разграбление чужой территории,
прикрываются волей Божьей. Взять, например, крестовые походы.
Р. Э. Х. – Самые жуткие злодеи в мировой истории руководствовались добрыми намерениями.
М. – А может быть, не только вожди, но и вообще народы слишком агрессивны и жестоки?
Р. Э. Х. – Есть поприще, на котором человека никто не превзошёл: человек проявил чудеса изобретательности, выдумывая способы убийства, порабощения, закабаления и отравления жизни себе подобных. Человек – это злобная насмешка над самим собой.
М. – Вот и А. Шопенгауэр так считал: «Человек, в сущности, есть дикое, ужасное животное. Мы знаем его только в укрощенном и прирученном состоянии, которое называется цивилизацией: поэтому нас ужасают случайные взрывы его натуры».
И далее: «Человек есть единственное животное, которое причиняет страдания другим без всякой дальнейшей цели кроме этой.… Никакое другое животное никогда не мучит только для того, чтобы мучить; но человек делает это – что и составляет сатанинскую черту его характера, который гораздо злее, чем просто зверский». Неприятно признать, но трудно оспорить. Видимо, в этом причина всех войн.
Р. Э. Х. – Это не люди изобрели войну, она появилась задолго до нас. Но мы изобрели политику.
М. – Разве политику изобрели не для того, чтобы договариваться без смертоубийства?
Р. Э. Х. – Война – это не просто насилие и убийства, грубые и простые.
Война – это управляемое насилие, имеющее определенную цель, целенаправленное насилие. Цель любой войны – подкрепить решения правительства силой. И нужно не просто убивать противника ради того, чтобы убить. Суть в том, чтобы заставить его делать то, что требуется нам. Не убийство… а управляемое и целенаправленное давление.
М. – Опыт показывает, что политики часто не могут предотвратить военные конфликты, а иногда даже способствуют их разжиганию. Недаром остроумный американец А. Бирс так сформулировал эту мысль: «Мир: в международных отношениях период обмана между двумя периодами кровопролития».
Р. Э. Х. – Если политика не срабатывает, надо драться. Наверное, надо пострелять в человека, чтобы он понял, насколько лучше путаться в политических дрязгах, чем подставлять лоб под пули. Самая трудная из жизненных проблем: когда говорить, а когда – драться.
М. – К несчастью, человек, в которого стреляют, как правило, ничего не решает. Его посылают воевать, не спрашивая его мнения о «политических дрязгах», а подбадривая красивыми лозунгами. Недаром тот же А. Бирс заметил: «Политика: управление общественными делами ради выгоды частного лица». Ведь политик сам не подставляет лоб под пули.
Р. Э. Х. – Политик – это не только он один, как я уже начал понимать, но и команда хорошо сработавшихся людей.
М. – «Команда хорошо сработавшихся людей» бывает при любой власти.
Какая система управления, на Ваш взгляд, более эффективна: тирания или демократия?
Р. Э. Х. – Хорошо действующая тирания встречается также редко, как эффективная демократия.
М. – Значит, демократия – тоже не самая совершенная организация общества?
Р. Э. Х. – Демократия, возможно, вещь хорошая, если использовать её в умеренных дозах.
М. – Вообще-то непонятно, как определить эту самую меру. Зато нам объясняют, что на выборах мы можем избрать самых достойных людей, которые изо всех сил будут защищать наши интересы.
Р. Э. Х. – Мажоритарная система предоставляет сильным бессовестным личностям прекрасную возможность для угнетения ближних.
М. – Что Вы говорите?! Выходит, что демократия ничуть не лучше тирании?
Р. Э. Х. – Конституционная тирания – это когда правительству в основном всё запрещено, а благословенный народ благодаря собственной бесхребетности вовсе не имеет права голоса.
М. – Неужели нет системы правления, свободной от этих всех пороков?
Р. Э. Х. – Демократия – слабая система правления; единственное, что можно сказать в её пользу – она раз в пять сильнее других систем. Самым главным недостатком демократии является то, что лидеры выражают настроение масс, толпы, но в этом суть системы.
М. – Вы считаете недостатком то, что властям приходится считаться с мнением народа?
Р. Э. Х. – Разве история сохранила воспоминание о каком-нибудь случае, в котором большинство оказалось правым?
М. – Как-то сразу не вспомню. С другой стороны, те, кто пишут историю, могут ее искажать, случайно или намеренно. Всегда ли мы знаем правду о прошлом?
Р. Э. Х. – История имеет такое же отношение к истине, что и теология к вере, а именно – никакого.
М. – Вы не верите, что есть историческая наука?
Р. Э. Х. – В лучшем случае, историю трудно осознать; в худшем — невозможно, поскольку она представляет собой безжизненное нагромождение сомнительных сведений.
М. – Да, пока наша беседа настраивает на пессимистический лад.
Р. Э. Х. – Не стоит быть пессимистом; пессимист ошибается реже, чем оптимист, но последнему веселее живется.
М. – «Оптимизм – это недостаток информации»,– как говорила великая актриса
Ф. Раневская. А прекрасная писательница В. Токарева точно заметила:
«Неведение – это действительно составляющая счастья. Это легче, чем быть всезнающим, как змея». Но неведение – это путь в никуда. Кто тогда обеспечит развитие, прогресс? Ведь оптимистам и так хорошо: они рано встают, делают зарядку и трудятся с утра до вечера с чувством глубокого удовлетворения.
Р. Э. Х. – Прогресс двигают не те, кто рано встает, его стимулируют лентяи, старающиеся облегчить себе жизнь.
М. – Они в своей лени дошли до изобретения компьютеров, которые скоро во всем превзойдут людей, и уже сегодня управляют нашей жизнью.
Р. Э. Х. – Никогда не прислушивайся к компьютерам; самая сложная машина, которую способен построить человеческий разум, обладает всеми ограничениями, присущими этому разуму. Всякий, кто этого не понимает, забывает о втором законе термодинамики.
М. – Вы хотите сказать, что компьютеры иногда ошибаются?
Р. Э. Х. – Когда ошибается компьютер, он с ещё большим упрямством, чем человек, цепляется за собственные ошибки.
М. – Да, я это иногда замечаю. Приходится прибегать к помощи специалистов.
Р. Э. Х. – Машины – как люди, поскольку сотворены по нашему подобию. Им присущи наши достоинства и недостатки – только в увеличенной форме.
М. – Сказать по правде, далеко не все вообще верят в прогресс. Конечно, технические возможности невероятно выросли, зато люди, как иногда кажется, деградируют. А Вы как думаете?
Р. Э. Х. – Точное описание человеческого прогресса: едва ты выясняешь, как следует поступать, как обнаруживается, что уже поздно.
М. – Это тоже не прибавляет оптимизма. Почему люди не учатся на своих ошибках, не извлекают уроков из прошлого? Ведь писал русский историк В. Ключевский: «История не учительница, а надзирательница: она ничему не учит, но только наказывает за незнание уроков».
Р. Э. Х. – Большинство людей не способны использовать чей-либо опыт, не забывай о силе человеческой тупости.
М. – Это верно. Еще В. Ключевский считал, что «жизнь учит лишь тех, кто её изучает». Изучая жизнь, учишься мыслить самостоятельно.
Р. Э. Х. – Имейте на все собственное мнение. Всегда занимайте совершенно определенную позицию. Иногда вы можете ошибиться, но человек, который не имеет собственной точки зрения, ошибается постоянно.
М. – Но большинство обычно не любит мыслящих людей. Это многих как-то задевает. «Хочешь быть умней других?»– говорят им со злой усмешкой.
Р. Э. Х. – В обществе, где считается смертным грехом чем-то отличаться от соседей, единственный выход – не давать этого замечать.
М. – А как это сделать? Может, больше помалкивать?
Р. Э. Х. – Человек может заработать репутацию прекрасного собеседника, просто поддакивая своему партнеру.
М. – Разве не более правильно отстаивать свое мнение любой ценой?
Р. Э. Х. – Борьба с ветряными мельницами причинит тебе вреда больше, чем самим мельницам.
М. – Это верно. Особенно, если пробуешь опровергать общепринятые заблуждения.
Р. Э. Х. – Если “все знают”, что так, мол, и так, значит, верно противоположное – можешь ставить десять тысяч к одному.
М. – Согласитесь, что это непросто – понять суть событий, если окружающие и СМИ преподносят тебе искаженные факты.
Р. Э. Х. – Чтобы чего-то достичь, да просто, чтобы долго прожить, человек должен соображать, и соображать правильно… снова и снова, даже не имея достаточных данных для логического решения.
М. – Довольно много людей, тем не менее, живут довольно долго, не обременяя себя размышлениями, выходящими за рамки повседневности.
Р. Э. Х. – Редко встречается человек, который думает часто, который
прикладывает разум, а не привычный шаблон ко всей своей деятельности.
М. – Поэтому народом легко манипулировать. Все попытки освободить людей от рабства путем законов не были эффективными, более того, в результате вели к развалу страны. Вы согласны?
Р. Э. Х. – Раба освободить невозможно. Только он сам может освободить себя. Этого нельзя сделать сверху, как нельзя и поработить свободного – его можно лишь убить.
М. – Кого Вы считаете свободным человеком?
Р. Э. Х. – Свобода «я» – и полная личная ответственность за это «я».
М. – Но нас учили, что нельзя жить в обществе и быть свободным от него.
Р. Э. Х. – В обществе, многолюдном настолько, что в нем заведены удостоверения личности, не может быть личной свободы.
М. – Как же быть?
Р. Э. Х. – Свобода начинается тогда, когда ты посылаешь подальше все условности.
М. – Понятно. А что Вы думаете о свободе творчества? Поэт может самовыражаться и при этом быть непонятным для читателя. «Сочиняя сонет, нужно думать о себе: если читатель сочтет его скучным или лишенным смысла – тем хуже для читателя. Когда же сочиняешь рекламу, необходимо думать о других»,– писал О. Хаксли. Художник, создающий абстрактные полотна или например, поп-арт, вызывает у Вас положительные эмоции?
Р. Э. Х. – Ничего не имею против абстрактных орнаментов – когда они на обоях или линолеуме, но искусство должно вызывать сострадание или ужас. Все эти теперешние мудрствования – псевдоинтеллектуальный онанизм, в то время как настоящее творчество подобно любви, художник оплодотворяет зрителей своими чувствами.
М. – Многие критики с Вами не согласятся, сочтут Ваше мнение устарелым и ретроградным.
Р. Э. Х. – Критик – это человек, который не создаёт ничего, но чувствует себя
вправе оценивать работу людей созидающих. В этом есть логика; он судит не предвзято и ненавидит всех созидателей в равной степени.
М. – Не могу с Вами согласиться. Непредвзятость иных критиков очень сомнительна, особенно учитывая распределение всяких премий и прочих наград.
Скажу, как читатель: многие премированные произведения просто не смог читать.
В то же время, наиболее талантливые современные писатели даже не попадают в наградные списки.
Р. Э. Х. – Некоторые люди пытаются доказать, что „среднее“ лучше, чем „самое лучшее“. Им доставляет удовольствие подрезать крылья другим, потому что они бескрылы сами; они презирают интеллект, потому что напрочь его лишены.
М. – Кроме того, в наше рыночное время многие критические статьи грешат против истины и хорошего вкуса не из-за отсутствия ума у пишущих, а за щедрое вознаграждение.
Р. Э. Х. – Господи, чего только не пишут ради денег!
М. – Это верно. Но будь ты беден, как церковная мышь, или богат, как Крез, природу не подкупишь – приходит старость. Многие ее боятся, особенно красивые женщины. Они готовы пойти на все, чтобы сохранить молодость.
Р. Э. Х. – Чтобы остаться молодым, следует непрестанно культивировать в себе способность отрекаться от старой фальши.
М. – Надо постоянно переосмысливать жизнь и отказываться от старых стереотипов, если я правильно Вас понял? Главное при этом понимать, в чем состоит фальшь. Иначе старая сменится новой. В этом поможет мудрость, приобретенная долгим жизненным опытом. Однако наш известный сатирик М. Жванецкий заметил: «Мудрость не всегда приходит с возрастом. Бывает, что возраст приходит один». Вы тоже так думаете?
Р. Э. Х. – Старость не приносит мудрости, она лишь позволяет видеть дальше: как вперед, так и назад. И очень грустно бывает оглядываться на искушения, которым вовремя не поддался.
М. – Полагаете, что пожилые люди живут только воспоминаниями и сожалениями?
Р. Э. Х. – Младенцы и дети живут в настоящем времени – в “сейчас”. Достигнув зрелости, человек предпочитает жить в будущем. В прошлом обитают лишь старцы…
М. – Значит, я живу, как младенец, – «здесь и сейчас». И совершенно согласен с любимым писателем С. Моэмом: «Знать прошлое достаточно неприятно; знать еще и будущее было бы просто невыносимо». А что хорошего может ждать в будущем пожившего человека, кроме…
Р. Э. Х. – Человек органически не способен представить себе свою смерть, иначе говоря – убежден в собственном бессмертии…
М. – Увы, у меня такого убеждения нет. Остается просто об этом не думать.
Р. Э. Х. – Жизнь принадлежит тем, кто не боится её потерять.
М. – Вы правы, чтобы достойно прожить, надо иметь мужество. Дайте, сэр, нам на прощание, совет, который мог бы помочь в жизни каждому.
Р. Э. Х. – Не задавай вопросов, которых можно избежать.
М. – Я не уверен, что мог избежать каких-либо вопросов, но благодарю за Ваши блистательные ответы.
На этом беседа с известным писателем-фантастом закончена…