Что может быть прекрасней дворца падишаха! Его своды и дорожки соперничают друг с другом в искусстве узоров. Стены – это выставка великолепных фресок из жизни многочисленных предков, они обильно увиты цветами, привезенными сюда со всех концов света. Взор владыки ублажают диковинные птицы, похожие на цветы и соцветия, будто скопированные с оперенья павлинов и жар-птиц. У падишаха семь жен и 14 наложниц, ежедневно демонстрирующих любовь и преданность всесильному владыке, мужчине в расцвете сил. 25 сыновей и дочерей пользуются услугами двора и благосклонностью отца. Казна полна несметных богатств, добытых в многочисленных военных походах.
Ничто не омрачает сердца величественного падишаха, в нем навсегда поселись довольство собой и уверенность в том, что все его желания могут сбыться, как только он пожелает.
Но однажды, возвращаясь из похода, начальник войска Лакум привез во дворец диковинку, завернутую в легкий ковер. Это была русская полонянка. Лакум почтительно поклонился владыке и попросил разрешения показать хозяину добычу славного воина. Владыка величественно кивнул в знак согласия. Его взору предстала статная, более чем среднего возраста девушка с кожей белей молока степных кобылиц. Ее русые волосы были собраны в большую косу, напоминающую хлебный колос. А приятную круглолицую головку украшала лента с увядшими васильками на боку. В глазах незнакомки отразилась глубина синей реки, текущей по равнине. В молодости падишах не пропускал ни одного боевого похода, и ему были памятны картины древней Руси. Но девушка так была не похожа на миниатюрных гаремных жен в чадрах – маленьких, гибких, словно рожденных для ублажения мужчины. И взгляд у полонянки, не опущенный долу, как у наложниц, а спокойный и ясный, как будто она стояла рядом с равным себе. Падишах не сразу нашелся, что сказать Лакуму, восхищенному русской красавицей. Он ведь считался мудрейшим и никогда не спешил с ответом.
Пленницу увели в отдельные покои, а владыка задумался. Эта дева хороша северной красотой, но русичи, рожденные в суровом климате, – непокорные жены и они не любят так изощренно и привлекательно украшать себя, как его женщины. Она не впишется в его гарем. Когда владыка изложил свои сомнения Лакуму, тот смутился. Он понял, что не угодил падишаху. В свое оправдание смелый воин сказал:
- Я увидел ее в пшеничном поле собирающей васильки и слушающей песни жаворонков. На своей родине это девушка была лучше всех.
Прошло несколько дней. Изнывающий от скуки падишах вспомнил о пленнице и решил навестить ее. Она была в том же самом сарафане, что носила на Руси. Пленница похудела и была похожа на василек, увядший без воды и почвы, где он рос.
- Мне жаль тебя, - сказал падишах. Мне доложили, что ты почти не притрагиваешься к еде. Разве тебя кто-то посмел обидеть?
- Нет, сказала Аленка, как звали полонянку. - Но я скучаю по Родине. А разве ты не грустишь о том, чего тебе не купить, не украсть, не одолжить?
Владыка рассмеялся.
- Мне нечего желать в этой жизни. Я – мудрейший и счастливейших из всех живущих на земле.
Аленка на эти слова покачала головой и заметила:
- Ты не веришь мне. Тогда испытай себя. Проверь, всем ли ты владеешь бессрочно.
Полонянка предложила падишаху завтра сказаться смертельно больным и позвать к себе поочередно жен, наложниц, визирей и детей. В свою тайну можно было посвятить только очень преданного слугу. Мудрейший согласился на это.
На другой день падишах лежал на смертном одре. Первыми к нему пришли шесть жен. Все они, порыдав для приличия, встав на колени, по очереди стали просить увеличить вдовью долю.
А вот и сыновья. Казалось, все они озабочены здоровьем отца. Но в их глазах падишах не увидел и тени жалости к умирающему владыке. Еще страшнее было взглянуть в глубину зрачков визирей. Там был написан приговор упавшему с белого коня жизни падишаху. Если уж вздумал умирать, то делай это скорее. Так, видимо, думали верные слуги, боявшиеся остаться без милости будущего владыки.
День умер, а падишах еще лежал, еле сдерживая гнев. Наконец он позвал полонянку. Верный слуга исполнил «последнюю» просьбу владыки. По опущенному взору Аленка поняла, что сегодня падишах потерял все, что казалось незыблемым. Одна старая служанка безутешно лила слезы по владыке и без конца целовала его, как бедной казалось, холодеющую руку. Но что значило для великого сострадание этой никчемной женщины, навеки потерявшей молодость, если его предали прекраснейшие жены и наложницы.
Чтобы отвлечь владыку от мрачных мыслей, полонянка показала ему свою вышивку, сделанную в полоне. На ней ожили русские березки, колосья пшеницы и далекая фигура парня. Он один был в сердце девушки, к нему она полетела бы волной птицей.
- А разве мой Лакум не полюбил тебя всей душой? – спросил удивленный падишах.
- Нет, - ответила полонянка. – Для него я – диковинный цветок, сорванный из прихоти. А любовь – это готовность умереть за другого.
- А что же твой любимый не ищет тебя?- еще больше поразился владыка. Аленка вздохнула и предложила падишаху сначала окончить свою игру. Громким голосом позвал слуг владыка. И задрожали от страха все, кто знал прежнего господина. Они кинулись в ноги и стали умолять о милости. Но падишах уже не так радовался этой слепой покорности. Он был разъярен. Чем бы проявился этот гнев, сказать трудно, потому что охрана доложила: пойман и связан белый человек.
- Немедленно доставить его сюда, - приказал падишах.
И вот перед ним русич, опутанный веревками. Но в его взоре нет страха, потому что парень увидел свою любимую в целости и сохранности. Вскрикнула от радости девушка, рванулась к любимому, презирая опасность. И повесил голову грозный падишах, и загрустил о том, чего никогда не будет в его великолепных покоях. Но владыке не по рангу долго быть в печали. Он поднял руку и изрек:
- Отпустите этих двоих на свободу и дайте с собой столько злата и серебра, сколько могут унести. И вот уже двое руками, словно крыльями ангела, обнимают друг друга. Они собираются уходить из его великолепного дворца. А мешок с золотом, словно жалкая куча мусора, остался у ног слуги. Тяжко на сердце владыки. Но вдруг ладная фигура девушки взметнулась в сумасшедшем ритме и вот уже она к ужасу визирей не становится на колени перед всемогущим, а обнимает его и целует в губы. И звезды сорвались с небес и покрыли голову падишаха, тронутую первой сединой. И в лицо его пахнуло ранней полынью и зацелованной солнцем пшеницей и еще чем-то незнакомым, но горьковатым и пьянящим одновременно.
И, вкусив глоток чужой любви, падишах стал похож на раненого оленя. Он смотрел, как безвозвратно удаляются эти двое, не знавшие цены злату-серебру. Их босые ноги вздымают пыль песчаной дороги. Девушка обернулась к падишаху и ее голос долетел до нее звонким бубенчиком:
- Мудрейший, загляни в свое сердце. В нем ты найдешь вопрос и ответ.
И разверз свое сердце падишах, чтобы заглянуть туда, куда забыл дорогу. И радость охватила его. Безмерное счастье находилось совсем рядом с владыкой. Со смиренно опущенной на глаза чадрой стояла первая жена, не отходившая от мужа во время болезни. Подойдя к ней, падишах откинул чадру и увидел глаза, полные люби и надежды, которые совсем не постарели за 20 лет. Его Сулафимь не посмела соперничать с молодыми женами. Она пошла на крайний шаг, чтобы всегда быть рядом с любимым, отдав право первой жены и украшения за возможность ухаживать за больным. Это были глаза его Любви. И поднял руки к небу мудрейший из мудрых и возблагодарил всевышнего за великий дар, которым владеют только избранные.