Светлой памяти отцу, Кошелеву Анисиму Павловичу, посвящается.
* * *
Зимой по вечерам, затопив печку-голландку, мы собирались возле нее и часто слушали бесхитростные рассказы отца-фронтовика о детстве, о событиях, происходивших с ним во время службы на Дальнем Востоке в годы войны. Отец, сидя на табуретке, чинил наши износившиеся валенки при свете керосиновой лампы. Электричество на нашу улицу совхоз провел только в 1965 году, когда мне исполнилось 11 лет, а страна уже летала в космос.
* * *
Моего отца призвали в армию в 1943 году в возрасте 17 лет. Он попал на Дальний Восток. Часть, в которой служил отец, находилась около Владивостока на Первой речке. Новобранцев усиленно готовили к боевым действиям с японцами. Командирами были в основном фронтовики с Западного фронта.
В 1945 году на Дальний Восток были переброшены с запада боеспособные части. По городу ходил слух, что это «рокоссовцы». На самом деле во Владивосток прибыли подразделения 5-ой армии 3-его Белорусского фронта. Возможно, в их составе имелись солдаты штрафбатов.
В свободное время они выходили в город, где немного «расслаблялись», после чего их забирал на гауптвахту военный патруль. Так как город является морским портом, то в патрули набирали моряков. На гауптвахте морячки с провинившимися солдатами не церемонились. И когда фронтовикам надоело это терпеть, они вышли в город и хорошо «проучили» моряков.
Моряки народ дружный. Естественно собрали «братву» и отправились на разборку к фронтовикам. Командир роты, видя, что такие события могут привести к массовой драке, недолго думая, развернул станковый пулемет и дал поверх приближающей толпы моряков длинную очередь. Бравые морячки пали на четыре точки и ползком на четвереньках поползли по дороге обратно, подметая брюками-клеш дорогу. С того времени моряки солдат больше не задирали.
* * *
В августе 1945 года был дан приказ о начале военных действий против Японии. Наши войска перешли государственную границу Кореи. Наступление шло двумя эшелонами. Впереди наступали части прорыва, переброшенные с Западного направления. За ними зачищал территорию второй эшелон, в котором воевал отец.
В одной деревне был устроен привал, местные корейцы подходили к нашим солдатам и всячески пытались отблагодарить. Пожилой кореец пригласил отделение отца на ужин и угостил свежим, хорошо приготовленным мясом. Мясо было хорошо приправлено травами и казалось на вкус сладковатым.
Когда старшина спросил через переводчика, чье мясо они съели, то кореец показал шкуру собаки, которая еще недавно крутилась возле ног солдат. Все отделение тут же «освободилось» от сытного угощения на траву, чем привели в замешательство корейцев. Для них это традиционная еда
* * *
При зачистке очередного поселения был захвачен в плен японец, и командир роты приказал одному солдату отвезти его в штаб батальона, который находился в соседнем селении на горке. День выдался жарким, и идти в горку было тяжеловато, особенно пленному.
Знаками японец показал солдату, чтобы он разрешил раздеться. Молодой солдат согласился, и японец сначала снял с себя китель и отдал солдату-конвоиру. Пройдя еще немного, снял сапоги и также отдал конвоиру. Солдат все это повесил себе на руку, как вдруг японец резко прыгнул в сторону зарослей и был таков.
Естественно, солдат не успел выстрелить из автомата, потому что руки были заняты одеждой японца. За этот случай командир отругал солдата и посадил его под арест на гауптвахту, но под трибунал не отдал. Пожалел и не стал ломать судьбу паренька, тем более, что война заканчивалась.
* * *
Отгремели бои, и солдаты возвращались домой в родные края. Страна приступила к залечиванию ран, восстановлению народного хозяйства. Но рядовой солдат пехоты еще долгих пять лет оставался на службе Родины-матери, ожидая замены. Ведь война выкосила мужское население призывного возраста, а расслабляться было нельзя. Впереди начиналось новое «похолодание». Отец демобилизовался только в 1950 году, за несколько месяцев до начала очередной войны в Корее.
* * *
Ушла война, но служит солдат.
Встречая рассвет, провожая закат.
И бьется о берег волной океан,
И близится дембель-мандат.
Боевая гармонь играет славянку,
Но рано еще идти на гражданку,
Не подросло еще новое племя.
Потерпи, солдат, это время.