Предыдущая страница http://www.proza.ru/2018/02/16/1193
Возможно, Флоренс, действительно, сама поверила в эту злобную выдумку: неприязнь к другому человеку всегда заставляет превратно истолковывать даже добрые поступки объекта своей ненависти.
Но характер у креолки оказался не мягче, чем у железной леди, знатной дамы Флоренс Найтингейл, да и решимости ей было не занимать. Она пошла другим путём.
В январе 1855 года английские офицеры в Крыму получили по почте визитные карточки Сикоул, в которых та сообщала о своём намерении открыть «Британский отель», гостиницу для больных и раненых офицеров.
Многие офицеры помнили её по Ямайке как отличную хозяйку гостиницы и прекрасную повариху, а врачи и бывшие пациенты – как настоящую знахарку, успешно лечившую травами, и опытную сестру милосердия.
Полученную новость старые знакомые восприняли с большим энтузиазмом. Мэри заняла крупную сумму денег, чтобы приобрести необходимые припасы и оплатить свою поездку в Крым.
15 февраля 1855 года она отправилась за свой счёт из Англии, чтобы принять участие в войне в качестве маркитантки, знахарки и сестры милосердия. Одинокой женщине, к тому же темнокожей, пришлось нелегко.
Достаточно вспомнить, что борьба за эмансипацию женщин ещё как следует и не начиналась, а темнокожая женщина ассоциировалась, прежде всего, со служанкой или рабыней.
Мэри не раз приходилось осаживать наглецов из числа белых джентльменов.
На своём пароходе она оказалась единственной женщиной и, конечно, испытала массу вполне понятных неудобств. Продукты и товары Сикоул отправила на другом судне, которое встречал в Балаклаве её деловой партнёр Томас Дей.
Он прислал ей в Константинополь письмо, в котором обрисовал безрадостную картину жизни в Крыму. Но это её не испугало. Все концы уже были обрублены. Кстати, в Скутари, где она хотела ознакомиться, как организован уход за ранеными, креолка в последний раз обратилась к Флоренс Найтингейл, на этот раз с просьбой разрешить ей в ожидании парохода переночевать с сёстрами милосердия в госпитале.
Но даже в такой мелочи получила холодный отказ. Ей пришлось спать в прачечной, рядом с грудами грязного белья, сражаясь с полчищами блох. Докупив ещё товаров, о которых ей написал Томас Дей, Сикоул продолжила путь на транспорте «Альбатрос».
В Балаклаве первое время Мэри ночевала вообще под открытым небом, охраняя вместе с Деем своё имущество и припасы, чтобы их моментально не разворовали. Она хотела построить гостиницу как можно ближе к переднему краю, но командование на это не согласилось.
Тогда Мэри построила её в трёх с половиной милях от Балаклавы, рядом с железной дорогой, по которой доставлялись боеприпасы и всё необходимое к батареям и траншеям. Пока велось строительство здания, Сикоул, живя в палатке, ухаживала за ранеными и продавала там же провизию.
Ей и её сопровождающим приходилось постоянно защищать имущество и товары от многочисленных мошенников и воров, которыми кишели Балаклава и её окрестности.
Название «Спринг Хилл» звучало довольно пышно для сооружения, сколоченного за небольшую плату двумя английскими матросами и несколькими турецкими плотниками из обломков кораблей, плававших в Балаклавской бухте, и ржавых листов кровельного железа, которые заметал по всей округе знаменитый ноябрьский ураган 1854 года.
Дело в том, что вся растительность на километры вокруг бухты была давно вырублена, и никакого иного материала для строительства она не смогла найти. Несмотря на неказистый вид сооружения, заведение «матушки Сикоул» сразу приобрело широкую известность.
Съестные припасы она хранила на втором этаже, что не мешало местным крысам, водившимся в изобилии, совершать набеги. Они, как опытные альпинисты, ловко карабкались по стенам.
Затем Мэри построила «Английский отель» для раненых офицеров – длинное одноэтажное здание – также из того, что оказалось под рукой.
«Отель» обошёлся ей в 800 фунтов стерлингов.
Продолжение http://www.proza.ru/2018/02/18/1936