-Люд, спасибо тебе!
-За что?
-За то, что ты у меня есть! Какая ты умница, молодец, что подала мне идею приехать сюда. Ты подталкивай меня идеями. А то, я, как бегемот, лежу в своём болоте, и ни куда не стремлюсь.
-Ловлю тебя на слове. Ты был на Кавказе?
-Кавказ – большой. Смотря, где?
-В Грузии?
-Понятно! Ты хочешь побывать там, где жил он, твой Вано.
-Угадал. Врать не хочу! Он мне много рассказывал о родных местах. А я, впитывала это, как губка воду, как ребёнок сказку. Ты же сам сказал, что я большой ребёнок. Давай, как нибудь, не в этом году, возьмём отпуска и съездим туда!
-Я – согласен, Люд. Теперь у меня потихоньку появляется уверенность, что ты навсегда стала моей.
-Если, честно, я не думала, что ты согласишься.
-Ты не думала и не рассчитывала, что я свожу тебя в Крым, а я это сделал.
-Спасибо тебе Данечка! И, забудь те, мои плохие слова!
-Какие?
-Что я тебе ночью не дам. Ты меня сегодня возьмёшь?
-Два раза.
-Нет, один, на руки и будешь долго носить, а я буду любоваться тобой, и целовать тебя. Лежать у мужчины на руках – самый лучший оргазм для любой женщины! Только многие мужики об этом даже не догадываются.
-Догадываются, Люд. Даже знают об этом. Но не все такие мужики здоровые, как я. Но даже мне, бугаю, носить долго тебя на руках, такую миниатюрную и нежную – доставляет мало удовольствия. А знаешь почему?
-Почему?
-Потому, что у многих женщин, отсутствует душа, которая мало весит, и присутствует много говна, которое слишком тяжёлое.
161
-Данечка, и я такая?
-Ты, пока – нет! Ты, пока, своё говно не выставляешь наружу. Даже моя мать тебя за это полюбила. Сказала, мне: -Дань, береги Людку, в ней мало говна! Мне, люби-мая, нравится тебя носить на руках, а, особенно - те моменты, когда я кладу тебя на кровать...
-И запрыгиваешь на меня?
-Ошибаешься! Когда я кладу тебя на кровать, а ты запрыгиваешь на меня, а я, внизу, лежу, отдыхаю, и радуюсь, что работаешь ты, сидя на мне, а не я! Я – отдыхаю.
-Эксплуататор! Ленивый бегемот! Надо искать более активного любовника, а ты води своей колонковой кисточкой по мёртвому холсту и пиши мёртвых баб!
-Мёртвые бабы на холстах тогда, когда их пишут, а потом они оживают и радуют всем глаз.
-Это у талантливых художников, а не у мазил, мордописцев, как у придурка Ван Гога. Я о нём читала, что он был одно время в психушке, а затем покончил жизнь самоубийством. Так, что, Данечка, ты не пиши мёртвых баб! Пиши таких живых и страстных, как я!
-Ты живая, особенно в постели! Там ты – живее всех живых, только немного развратная.
-Данечка, если я немного развратная, то где ты видел женщину много развратную? Дура я, спрашиваю! Твоя Мирела, более развратная. Цыганки более страстные, чем, хохлушки. У тебя, видимо, на неё не хватало сил, поэтому ты и не стал с ней жить.
-Она страстная, но не развратная.
-Договаривай, договаривай! Ты хотел сказать: «-как я!» Следующий раз я буду лежать в постели, в классической позе, воблой, и даже не пошевельнусь тебе навстречу, посмотрим, как ты тогда запоёшь, Ван Гог!
-Вот, он, твой санаторий! Пришли. И смотреть, здесь, совершенно нечего!
-Данечка, давай обойдём территорию и спустимся к морю. Всё равно, тебе спасибо, за то, что ты меня сюда привёл. Я, сейчас, как в том анекдоте:
162
Грешник знал, что его никогда не пустят в Рай. Но всё время хотел его увидеть. А когда ему Всевышний разрешил показать Рай, он, уходя из него, сказал:
-В Раю – хорошо! Но грешить – лучше! Теперь я больше не буду хотеть попасть сюда!
-Люд, спускаемся к морю?!
-Пойдём! Я поздороваюсь с ним и попрошу прошения, что не сдержала слово, не написала о море стих.
-Но ты ещё успеешь. Я не знаю, как у поэтов и писателей, а у меня часто бывает так, задумаю сюжет, и долго не могу начать работу по нему, а затем, вдруг меня осенит, и уже вижу свою готовую картину, хотя не сделал ни одного мазка.
-Дань, не знаю что ответить! Я – ни поэт, ни писатель и не художник. Простая, развратная баба, как ты меня окрестил, и просто живу, как могу.
-Ты, Люд, и писатель, и поэт, и художник, особенно в любви! Так, что – не прибедняйся!
-Дань, а почему нет художников женщин? Или я, просто, нигде не читала ни об одной.
-Бог им не доверяет и, поэтому, не даёт таланта. Он доверил Еве Эдем, а она согрешила со Змием-искусителем. Все женщины художники стали бы писать только голых мужиков или одни их причиндалы, гениталии.
-Зря ты обижаешь нас, женщин! Я бы – не стала писать их обнажёнными. Я бы их писала одетыми или полураздетыми, большими, красивыми, романтичными. Я бы никогда ни одного мужчину не написала уродом! А, знаешь, почему Господь Бог лишил Ван Гога разума, а Врубеля – зрения?
-Почему?
-Они уродовали образы прекрасных женщин! Когда мы ходили по аллеям ботанического сада, я обратила внимание на то, что тем цветам, которым я, мысленно, не го-ворила, что они безумно красивые, они не раскрывались мне со всей полнотой. Когда ты говоришь мне нежности,
163
я раскрываюсь перед тобой, как цветок, а когда – гадости, у меня всё внутри сжимается.
-Когда я говорил тебе гадости?
-Несколько минут назад. Назвал глупым большим ребёнком и развратной девкой!
-Это же были комплименты! Хорошо, ты умная, взрослая и фригидная женщина!
-Вот, ты снова меня оскорбляешь.
-Ты, моя маленькая, красивая, милая, любимая девочка! Ты моё божество! Моя фиалка!
-Подхалим! Зачем ты взял меня на руки и несёшь? Я могу идти сама, ножками. Говори – моя сирень!
-Мы много ходили. Ты устала. Отдохни у меня на руках. Вон, метров через двадцать берег моря, и я положу тебя на песок, моя сирень и гроздь акации.
-Спасибо тебе, милый! Дай твои губки! Я тебя люблю, Данечка! Усталость сразу улетучилась, улетела за ту гору.
Море слега рябило.
Людей было немного. В основном больные из санатория. Женщины подходили в купальниках, а мужчины в плавках. Мы отошли от них подальше и устроились на
пляже из песка и гравия.
-Дань, ты иди, плавай, а я лучше полежу на песке. Немного устала.
Даня, пошёл в воду мимо двух девиц, которые с вожделением,
164
страстным желанием, смотрели на его плавки, видимо, представляя, что там, под ними? Плевать! Пусть смотрят. Мне жалко, что ли?! Смотрите – тубики!
Значит, здесь Ванечка сочинял для меня такие прекрасные стихи? Где, ты, милый?
-Люд, сказал Ветерок, пойдём со мной, я стану учить тебя плавать!
-Море сразу засунет меня в свою пучину, а там темно, нет солнца и холодно. А я ещё хочу прожить сто лет со своим Даней.
-С чего ты взяла, что он твой? В воде русалки уже стащили с него плавки. Они никогда не видели художника, тем более его колонковую кисточку между ног. И, сейчас, любуются ею. Пойдём! Ты сама намочишь ноги и пупок, а намочить титьки, я тебе помогу. Даю слово, что море не станет тебя топить! Ты же уже пыталась сочинить стих о море, но у тебя ничего не получилось. Море понятливое. Вот тебе моя рука, хватайся за неё, и пойдём. А если не хочешь, то я полетел один. Жарко.
-Уговорил. Пошли. Жарко.
Я намочила икры ног, потом ляжки, дальше грудь, до молочных желез, а дальше снова наступила боязнь.
-Иди за мной, прошептал Ветерок, не трусь! Если будешь тонуть, тебя спасёт Вано.
-Разве он здесь?
-Да, он следит за тобой из беседки ботанического сада.
-Не ври! Из той беседки это место не было видно!
-Другим. А он видит.
-И как же он станет меня спасать, если я начну тонуть?
-Прилетит на крыльях. Он же тебя любит! Шагай ко мне, не бойся.
Мои титьки уже полностью закрыла вода и подбиралась под подбородок, а шалун Ветерок всё звал и звал меня за собой! Это он делал по указке моря. Или оно на-учит меня плавать или утопит. Вано не успеет меня спасти.
165
Ноги едва касались дна. Я уже шагала на цыпочках, на кончиках пальцев ног. А Ветерок всё звал и звал. И вдруг дно ушло из-под них. Но я не испугалась, а стала работать ими, ногами. А руками грести «по-собачьи», как там, зимой, в нашем техникумовском сквере, учил меня Вано. Я села, тогда, на корточки и гребла белый пушистый снег под себя. А через минуту подошла знакомая пара влюблённых и спросила что случилось?
-Люда уронила в снег золотое кольцо с бриллиантом в десять карат, - быстро ответил Вано.
-И сколько же оно стоит?
-Приблизительно три стипендии.
-Ни хрена себе! – сказал парень? Целых сто двадцать рублей. И они подключились к поиску.
А затем, подошло ещё человек десять, парами и поодиночке. И все гребли снег под себя, «по-собачьи».
-Кто найдёт, поставим литр водки! – пообещал Вано.
Кольцо мы так и не нашли, потому что его там не было! И вообще не было. У меня замёрзли руки и ноги. А потом, когда он, в техникуме, на третьем этаже, отогревал мне руки и ноги, растирая и целуя их, мы безумно хохотали. Боже мой, какое прекрасное было время?!
Я, вспоминая, об этом, дурочка, совсем забыла, что нахожусь в море, и плыла от берега.
-А ты – обманщица, милая! –сказал Даня, подплывая ко мне. –Говорила, что не умеешь плавать, а сама плаваешь.
-Только сейчас, научилась.
Затем мы вместе несколько раз плавали, и отплывали на несколько метров от берега. Страх перед морем у меня пропал. Я бы отдалась, за помощь, Ветерку, но он не прилетал. Да, и Даня бы мне не позволил.
-Дань, а я проголодалась. И уходить не хочется. Может, ещё поплаваем?
-Поплаваем дома, в Херсоне. Наша цель – Массандра. Там и покушаем. И будем дегустировать вино.
-И ты будешь?
166
-Дегустировать – это не пить!
«Массандра» — виноградо-винодельческий комбинат в одноименном поселке на Южном берегу Крымского полуострова.
Особенно понравился хересный цех «Массандры» - особое по атмосфере место. Он расположен в старинном винподвале «Ореанда», построенном в еще в царские вре-мена. Производство настолько деликатное (вино вызревает под хересной пленкой), что подразумевает соблюдение не только температурного режима, но и тишины. Гид, рассказала, что на единовременной выдержке здесь находится порядка 280 тысяч декалитров вина двух марок. Хотела спросить, сколько это в бочках, но пошли на выход.
Мне понравились оба этих сорта и вина, и я уговорила Даню купить по бутылке. Он, не такой прижимистый, каким был Глеб, царство ему небесное. Хотя, ничего, не жалел для меня. И Глеб был более чутким и внимательным и, почти, ежедневно приносил цветы. А у Дани чуткости, как у бегемота. Толстая кожа. И цветы не купит, пока не намекнешь. Да, и не нужны мне они, цветы! Растут на каждом шагу. Смотри и любуйся.
Из Массандры поехали в Ялту.
-Люд, давай сразу пройдём к гостинице «Ореанда», на всякий случай, вдруг будут места?!
167
Мест не было и мы там, у частников, толпящихся возле гостиницы и предлагающих жильё, сняли комнату на ночь, внеся залог пятьдесят процентов. Женщина объяс-нила, как найти её дом и мы пошли на фуникулёр.
В кабинке, с людьми, когда мы поднимались на вершину горы, и я обозревала эту красоту, в порыве благодарности, прошептала Дане:
-Данечка, а мы точно в комнате, у хозяйки будем одни, или она ещё кого-нибудь к нам подселит?
-Одни! За те деньги, что мы дали, она не станет ни кого подселять. А почему ты спросила?
-Если так, то я тебе ночью так дам, как никогда не давала! Ты улетишь на двадцатое небо! Спасибо тебе за праздник, который ты мне сегодня устроил! Я, за это, даже могу отпустить тебя, на следующие выходные, к твоей цыганке.
-Значит, у тебя на эти выходные назначена встреча с твоим Вано? Он, что приехал в Херсон?
-Дань, был проездом и мы, совершенно случайно встретились.
-И случайно переспали!
-Как и ты тогда, со своей Мирелой. Забудем об этом. У меня никакой встречи не будет. Я могу поехать с тобой в деревню и проведу вечер с твоей матерью, а ты можешь поехать в табор. Ей картина понравилась?
168
-Всем цыганам понравилась. А в субботу утром мы поедем, и там, на поляне, ты мне будешь позировать.
-Голой?
-Обнаженной я больше не хочу тебя писать! Я хочу написать тебя в платье. Ты мне подала идею написать тебя ещё и на фоне моря. Надо пробовать писать морские виды.
-Дань, женщина на море не будет смотреться! Даже такая красивая, как я. Когда ты полез в воду, а я ещё лежала на песке, прилетела пичужка и села не далеко от меня. И с удивлением смотрела на воду. Найди какой-нибудь сюжет без человека. Булыжник, человеческими глазами смотрит на море, или скала? Вот тебе идея, мой бегемотик.
Вид с горы был завораживающим. И приятно обдувал тело Ветерок. Он всё же прилетел и просился под юбку. Маленький нахалёнок! Как и его отец – большой Ветер, который уже несколько раз брал меня.
Вечером мы гуляли по набережной.
На каждом шагу были рестораны, кафе и забегаловки. Мне так хотелось затащить туда Даню! Но я знала, что он не любит все эти злачные места.
169
-Люд, а не посидеть ли нам в каком-то из ресторанчиков или кафе?
-Данечка, посмотри, какая погода! Крошечные белые облачка на небе.
-Ты, считаешь, что нам лучше погулять на свежем воздухе?
-Нет, я боюсь, что ты, своим желанием – испортишь погоду!
-Не испорчу! Гулять, так гулять!
-Но там, же все – выпивают?
-А мы, с тобой, что – рыжие? И мы будем выпивать.
-Дань, ты намерен меня закабалить!? Теперь, я до конца своих дней, не смогу расплатиться с тобой, за этот праздник, что ты мне устраиваешь!
-Это – праздник нашей с тобой любви. Ты, моя милая, внесла в мою жизнь новые яркие краски. Я никогда не хотел столько работать, писать, как в последнее время. Если бы я, тогда, не пошёл в парк писать ту акацию, ничего бы этого не было!
-Данечка, мы долго бродили с тобой в темноте, отыскивая друг друга, а судьба смеялась над нами. А, потом сжалилась и соединила нас. Значит, всему своё время. Я даже плавать научилась сегодня.
Мы обошли несколько ресторанчиков и кафе, и только после этого нашли свободный столик в полуподвальном помещении. Ресторанчик был очень уютным. Играл оркестр, над каждым столиком, по бокам, висели по два бра. Вместо стульев были кресла. Блюда и вино стоили бешеных денег. Хорошо, что я взяла весь свой запас, думала, купить Сане костюмчик. Но, зря беспокоилась! Деньги у Дани были. И немалые, а откуда, я не стала спрашивать. Кто я ему? Любовница! Но раз он меня «пишет» обнажённой и с такой, же обнажённой танцует на шкуре белого медведя, пусть, тогда, и сам заказывает музыку.
-А что будете из напитков?
- «Херес Массандра» или «Херес Ореанда». Нам эти вина понравились в Массандре.
170
Таким весёлым, и жизнерадостным я Даню ещё не видела. А, затем, мы ещё прошлись по набережной и на троллейбусе поехали на квартиру в посёлок Массандра. Откуда долго любовались ночной Ялтой, попивая вино, во дворе дома, на веранде, у хозяйки.
После чего, мне пришлось выполнять своё обещание и отдаваться Дане так, как никогда раньше! Это была наша сумасшедшая ночь любви,
А утром, выйдя во двор, в туалет, увидела рассвет над Ялтой.
Её Набережная была ещё безлюдной.
171
Воздух пьянил. Такого его аромата я не ощущала никогда! Разве можно болеть лёгкими, дыша таким свежим, здоровым воздухом? Наверно, Вано вылечился? Приснись мне, милый! И скажи лишь одно слово: ДА или НЕТ. Болеешь ты ещё или нет? Это ты можешь сказать громко. А шёпотом, чтобы не услышал Даня, скажи, ещё любишь меня? Или забыл и проклял, за моё предательство?
Даня, даже не слышал, как я ложилась с ним рядом. И у него, как всегда, по утрам, его дружок стоял на посту, подняв голову. Если Данька проснётся, то сразу полезет на меня, а я ещё не отошла ото сна. Легла на спину, закрыла глаза и сразу улетела к звёздам, туда, где он, Вано, меня уже дожидался. Ведь, я сама просила его о встречи во сне.
....................................................
-Люд, значит, ещё сутки над Ялтой будет хорошая погода.
-Почему, Ванечка?
-Ты прилетела без опоздания.
-Как долго мы с тобой не виделись!
-Это ты со мной. Ты, перестала меня любить! А я всегда рядом с тобой. А эти сутки, что ты в Крыму со своим мужланом, хожу за вами по пятам.
-Шпионишь. Ты всегда шпионил за мной!
-Глупая, зачем мне за тобой шпионить, когда я знаю, что ты не моя?! И видел все твои половые связи со всеми мужиками, что у тебя были.
172
-А говоришь, что не шпионишь?
-Я всегда, мысленно, следую за тобой и мне всегда больно, когда ты с другим, но мне всегда хорошо, когда хорошо тебе. И я хочу, чтобы тебе было всегда и везде хорошо. Обо мне не переживай, я здоров! Совершенно. И, по-прежнему люблю тебя!
-Я тебя тоже!
-Ты так говоришь всем своим хахалям, которым отдаёшься. Отдаваться всем можно, но всех любить – нельзя!
-Мне с ним, с Даней, сейчас, очень хорошо! Я его, почти люблю. Конечно, не так, как тебя, намного меньше.
-Люби, я тебе не запрещаю. Только, тогда, не приглашай меня на свидания. После нашей встречи я долго не могу успокоиться.
-Поцелуй меня! Нет, лучше возьми меня! Давай, сольёмся с тобой в этом космическом пространстве! Здесь так легко!
-Потому, что мы сейчас с тобой - бесплотные. Наших тел нет. Они остались на земле. Встретились только наши души.
-А если мы сольёмся душами, мы получим оргазмы?
-Только душевные. Но они чище и лучше плотских. Те, длятся секунды, а эти - бесконечно долго.
-Почему же ты не подлетаешь ко мне вплотную и не трогаешь меня? А, может, ты импотент? Душевный.
-Прости, но нам надо расстаться! Я должен улететь!
-Ты всегда первым бросаешь меня! Лети, куда хочешь! А я, лучше вернусь к Дане.
-Возвращайся, к кому хочешь! Мне всё равно.
-Ты уже проснулся, Данечка?
-Сразу после того, как ты выходила в туалет.
-Мне надо было тебя разбудить, чтобы ты увидел предрассветную Ялту. Она такая красивая. Особенно набережная. Тогда у тебя точно бы появилось желание её написа-ть. Создать шедевр живописи. Рассвет над Ялтой.
173
-Может, я так и сделаю?! Я её видел. Потому, что не спал, когда ты тихонько укладывалась, после туалета.
-Значит, твой дружок хотел не мою подружку, а сбегать в туалет? Поэтому ты и встал. А, сейчас, что ты малюешь карандашом в блокноте? Утреннюю зарю над Ялтой?
-Тебя, летящую во сне.
-Откуда ты знаешь, что я летала во сне? А я и, правда – летала!
-Настоящий Донжуан сразу видит женщину – обнажённой, даже если она предстала перед ним в шубе, а настоящий художник видит будущий портрет по позе натурщика. Ты спала, разбросав руки и ноги, как в полёте. Вот, посмотри карандашный эскиз!
-Даня, но это именно та поза, в которой я летала.
-Я видел и поэтому в карандаше сохранил её. И слышал ваш разговор.
-А, ты не волшебник? Нет, ты демон, дьявол, колдун! Это тебя сделала таким твоя цыганка Мирела!
-Люд, не кипятись! Я начинаю верить в себя, что становлюсь настоящим художником. Но это только благодаря тебе. Ты мне даёшь вдохновение. А ваш разговор с Вано я слышал потому, что ты болтала во сне. Ты часто болтаешь во сне. Открою тебе секрет. В те выходные, ты встретилась в ресторане не с Вано, а с каким-то парнем - Сергеем и ты, потом, рассказывала на работе, как он тебя трахал.
174
-Дань, а где у хозяйки кухня?
-Ты проголодалась?
-Принеси оттуда острый нож, и я сама отрежу свой болтливый язык. Прости меня, Данечка, за то, что я изменила тогда тебе с Сергеем!
-А я, тогда, изменил тебе с Мирелой. И, знаешь, что я заметил?
-Что, мы, после этих измен, стали лучше относиться друг к другу, сильнее любить друг друга.
-Значит, нам, время от времени, надо изменять друг другу.
-Не знаю! Может быть?
-Дань, а я на этом эскизе тоже обнажённая?
-Нет, ты в тонком просвечивающем одеянии. Так я вижу тебя на картине.
-В красном?
-Скорее – в синем. Небо синего цвета. Встаём?
-А сколько времени?
-Девятый час. Нам с тобой надо успеть увидеть ещё Гурзуф и Ласточкино гнездо.
-А где это Ласточкино гнездо?
-«Ла;сточкино гнездо;» — памятник архитектуры и истории, расположенный на отвесной 40-метровой Аврориной скале мыса Ай-Тодор, в поселке Гаспра, на южном берегу Крыма, недалеко от Ялты.
-А Гурзуф?
-Тоже рядом?
-Тогда, что мы ждём? Собираемся!
У нас от вчерашней шальной ночи, в одной из бутылок, осталась, почти, половина.
Мы разлили вино по бокалам, которые вчера любезно предоставила хозяйка, и, выпив, пошли на троллейбусную остановку.
Есть пока не хотелось.
Лучше больше впитать в себя впечатлений от поездки!
175
Мы поехали в Гурзуф.
Побродив там, и налюбовавшись красотами Гурзуфа, отправились в поселок Гаспра, где находилось это уникальное сооружение - Ласточкино гнездо.
176
ПРИЯТНЫЕ БУДНИ КОРОТКОГО СЧАСТЬЯ.
Уставшие, но довольные от поездки в Крым и его красот, утром, в четыре утра были уже в Херсоне. Мне удалось ещё пару часов поспать дома, а Даня на работу не пошёл, отсыпался.
Весь день на работе, пыталась рассказать девкам, как здорово мы отдохнули и как красиво в Крыму. Но, каждый раз, кто-то из девок перебивал меня. А, затем Зина сказала:
-Люд, ты своим Крымом, задолбила нас! Каждый из нас был там и не по одному разу.
Я, вначале, вроде обиделась, а потом поняла, что не права! Если бы мне, кто-то пытался рассказать, что у нас, в Донбассе, терриконы на шахтах похожи на египетские пирамиды, и какой там вонючий воздух, и всё грязно от угольной пыли, я бы тоже его послала на три буквы, как девки послали меня.
Вечером, после работы, поливая в своей квартире кактус, спросила у него:
-Ванечка, ты скучал без меня?
-Очень! Почему ты не возьмёшь меня к своему хахалю?
-Он любит травы, а не колючки!
-Выброси меня на помойку, раз ты не любишь меня и называешь колючкой!
-Если бы я тебя не любила, я бы не прибежала тебя поливать? Ты заменяешь мне его. Ванечку. Правда, он не такой колючий, как ты.
-А какой он – лысый?
-Может, уже и лысый? У него ещё тогда стали появляться залысины.
-Самая красивая одежда – это колючки на кактусах. У нас на моей родине, в Мексике, много разновидностей кактусов.
-А ты был там?
-Откуда? Только мечтаю побывать. Я коренной херсончанин,
177
родился и вырос здесь.
-Ты ещё не вырос. Только растёшь. А когда вырастешь...
-Женюсь на мексиканке. Кактусихе. Сесилии.
-Ванечка, у тебя ещё женилка твоя колючая не выросла.
-Мы размножаемся семенами.
-И отростками. Всё, милый, пока! Приду через неделю.
-Приходи поливать меня завтра, любимая!
-Кактусы поливают раз в неделю. А, то - и реже!
-Я засохну, не видя тебя! Моя Сесилия.
-Тот, другой Ванечка, не засох, а, мы с ним, не виделись уже целых восемь лет. И ты не засохнешь, Ванечка, мой кактусёночек!
В субботу мы поехали в деревню через те поляны, которые посещали раньше. Даня, усадил меня в платье, на поляну и заставил позировать.
-Мне не хочется сидеть дурочкой на поляне и глядеть в одну точку. Я хочу лечь и смотреть в небо на проплывающие облака.
-Люд, а ты не сиди дурочкой! Сиди умной. И гляди на прыгающих кузнечиков, но только не перед собой, внизу, а вдали. Тогда получится картина красивой, умной, мечтающей девушки.
-А о чём мне мечтать?
-О чём хочешь.
-Тогда я стану мечтать, как ты через пять минут бросишь свою мазню на холсте и станешь писать меня на поляне. На зелёной траве с цветами. Такая будет красота! Дань, давай, лучше поваляемся! А то, этот миг жизни, пройдёт впустую и не останется в памяти.
-Зато останется картина. И если она получится хорошей, то этот миг жизни будет сохранён на века. Даже, тогда, когда нас уже не будет.
-А, если, как часто бывает, твоя картина не получится, и я, умной дурочкой просижу несколько часов, на этой поляне, что тогда?
178
-Ничего! Посидишь и получишь от природы частицу здоровья.
-Потеряв частицу жизни?
-Ты её потеряешь, так или иначе. Время – невозвратно.
-Тогда зря мы упускаем наше время, предназначенное для любви.
-Мы, совсем недавно, ещё утром любили друг друга.
-А я хочу ещё!
-Ты – ненасытна!
-Я компенсирую потерянное с 18 до двадцати двух лет, когда меня никто не любил.
-Ты же говорила, что тебя любил твой Вано!
-Он меня любил, но не трахал! А ты меня трахаешь, но не любишь. А, в данную минуту и не любишь и не трахаешь! Я несчастная и одинокая женщина. Только кузнечики понимают меня и прыгают на колени. Даня, иди ко мне! Давай, полежи со мной! Полежим вместе. Я на мягкой траве, а ты на мне. Другие бы не отказались!
-Тогда нарушится весь творческий процесс. Ты уже вошла во вкус натурщицы и хорошо позируешь, только блеешь, как овца. Нудно и долго.
-Не как овца, а как ваша козочка, а ты блеешь, как козёл! Нет, ты не козёл, козёл подбежал бы к своей козочке и постарался бы запрыгнуть на неё. А тыл вол! Вол творчества. Накинул ярмо художника и всё машешь и машешь своей кистью. Дань, я могу встать и сорвать цветок?
-Лапочка, потерпи ещё чуть-чуть! Дело быстро продвигается. Осталось ещё совсем немного. Пару мазков.
-У меня затекли ноги. Иди, ложись рядом, а лучше на меня и я положу свои ножки тебе на плечи. Они отдохнут, а я взбодрюсь после оргазма и снова стану тебе позировать.
-Не провоцируй меня, а то я подам на тебя в суд, за совращение. Люд, ну, ещё пять минут! Максимум – десять. Не меняй позу! Терпи, милая!
179
-Вот они муки творчества. Но муки не художника, а натурщицы.
-Люд, закрой на время свой рот! Думай о чём нибудь! Отвлекись. Забудь на время обо мне. Думай о своём Вано.
-Чёрт с тобой! Я так и сделаю. Буду представлять, как он меня трахает.
-Представляй, я не возражаю. Только помолчи.
И я стала представлять, вернее, вспоминать нашу ночь в гостинице «Киев», с Сергеем.
После того, как я рассказала ему о своей любви к Вано и его ко мне, и он целых два часа без перерыва пахал на мне, а я на нём, и мы ещё с полчаса лежали утомленные, попивая вино, я спросила:
-Теперь твоя очередь рассказывать о своей любви. Я представляю, какой красивой и стройной она должна была быть, чтобы ты её полюбил.
-Ты, может, и помнишь её. Она часто приходила к вам на вечера. Высокая, стройная, ростом почти с меня, но самое приметное в ней, были её большие голубые глаза.
-Может, это и не она, но я припоминаю. У неё глаза были такими большими, как у коровы. Наши девки, так и прозвали её - корова. Она уводила многих наших парней. Серёж, так она же была ****ищей! Я знала троих из техникума, с шахтного отделения, которые хвастались, что трахали её. Может, врали?
-Не врали, Люд! А я знал, с десяток. И бегал за ней. И любил её.
-А ты с ней спал?
- В первый же вечер. Встретились в металлургическом техникуме, и я сразу увёл её к себе. И всё! И у меня поехала крыша. Я влюбился в неё. Неделю она приходила ко мне, и мы уже решили пожениться. Но меня послали в командировку. Приехал через месяц, а она с другим. Была бурная сцена объяснения. Снова пришли к мирному сог-лашению. Снова решили пожениться и подали заявление в ЗАГС. А меня снова послали в командировку. На неде-
180
Продолжение 9 следует.
Уважаемые читатели! У меня ещё порядка шести тысяч стихов, которые ждут, чтобы их прочитали. Почти, закончена СЕДЬМАЯ книга Жизнь поэта. Написаны, но просятся в интернет ЧЕТЫРЕ книги «Жизнь после Жизни» о загробном мире. Но времени остаётся мало. Мне 78 лет. Было 4 (четыре) инфаркта. Слава Богу, что не инсульт. Пенсия 14 тысяч. Еле хватает на жратву и ЖКХ. И часть на плохие лекарства. На хорошие - денег нет! Почти все российские поэты умирали в нищете. Кладу перед Вами шапку, как нищий у церкви, на паперти, оставляю свой номер расчетного счёта. Только я не прошу, как милостыню, а мизерное (можно по десятке или по полтиннику) вознаграждение за свои произведения. Кто мимо пройдёт, не обижусь! Кто плюнет в шапку – тоже! Значит, заслужил.
Моя карточка (пока совершенно пустая). Кто хочет ещё N–ное количество времени читать мои стихи и прозу, вот мой номер карточки: 63900262 9002342946 Набережные Челны Сбербанк. С уважением к ВАМ автор Иван Капцов.
мой сайт:
www.kapczov-stihi.ru
На Стихи. ру публикуются мои стихи.