Ярмарочная площадь оказалась вблизи от въезда в городок, но вот где жил купец, чья дочь более всего интересовала его, он ещё не выяснил, а спрашивать у прохожих, как-то поостерёгся, да и решил, если городок небольшой, сам отыщет. Дома по обеим сторонам улицы стояли добротные, которые каменные, которые срубленные да с таких брёвен, любо-дорого глядеть. Один к одному, да ещё прямые, а оконные ставенки резные, что кружева вологодские, и что ни дом, игрушка.
Так бы и ходил по городку, любовался строениями, но забота у него другая.Надобно выискать нужный дом. К тому же, барин ему фамилию назвал купеческую, остальное предстояло завершить ему самому. И словно улыбка Фортуны, ему повстречался подвыпивший мужичок, что прислонился к стене дома. Подвыпившие попадались и до этого случая, но то были слишком уж разбитные, не сколько вызнаешь у них, сколько раструбят о твоих расспросах: зачем подходил, что выпытывал. Этот же, достаточно пьян и по пьяной роже видно, немногословный, что он и искал. Да и по одёжке, видать, из возниц или столяров, хотя нет, деревом не пахнет.
- Мил человек, замёрзнуть не опасаетесь? – подойдя к нему ближе, обратился Ефремушка с намерением завести разговор.
- А тебе какое дело до меня? – огрызнулся пьяница.
- В общем-то, никакого, просто мы все твари Божии, а стало быть должны заботиться о ближних, - не обращая внимания на тон собеседника, продолжил он.
- С какого лешего, ты мне ближний? На тебе, барин, вон какая шуба.
Ефремушка, уже решил было, подыграть под богатого, но порассуждав про себя, решил что лучше представляться на равных. Шансов всё же больше. И равному доверия, надо полагать, поболе будет.
- Так то с барского плеча, подарок, стало быть, только и всего, да и Господь не делит людей на богатых али бедных, пред ним все равны.
- Я чего-то не пойму, ради чего ты пристал ко мне-то? Украсть у меня нечего, гол, как сокол, чего ты всё же хочешь?
- Помочь решил ближнему, добраться домой, только лишь, - явно намереваясь покинуть его, сказал он, уверенный, что пьяница задержит. Как оно и произошло.
- Постой, я прошу прощения, но ежели, твои намерения таковы, правда, проводи меня.
- Разумеется, - хоть и не рвалось Ефремушке таскаться с пьяными, иного варианта он не видел, как ещё вызнать нужный адрес.
Взяв пьяного за плечо, он спросил у того:
- Куда идти-то?
Тот минуты две-три поводил глазами перед собой, ориентируясь, и затем ответил:
- Пока прямо, а там подскажу.
Когда они оказались подальше от глаз людских, Ефремушка приступил к расспросам, начав издалека:
- Правда, что у Вас купечество щедрое?
- Что правда, то правда, зря не бают, - с трудом выговаривая слова ответил спутник. – А что?
- Дак интересно, - ничем себя не выдавая, сказал Ефремушка, обдумывая дальнейшие вопросы. И так, слово за словом, он привёл к интересующей его теме относительно купца Бахметьева. Пьяный, ни о чём: хорошем или плохом, не подозревая, выложил ему многое, чуть ли не до родственников купца. И доведя спутника до людного места, Ефремушка, сославшись на неотложности, требующие его присутствия, отошёл и поспешил скрыться. Всё, что ему было нужно, он выведал, пьяницу же кто-то из знакомых сопроводит дальше, то не его забота.
Не для того же он ехал в такую даль, чтобы быть провожатым у всякой пьяни. Но самое главное, он узнал адрес купца, не потратившись, ни копейки, за что барин похвалил бы его, конечно же. И сам себе улыбнулся под густую поросль усов и бороды. Также для себя он приметил, что многие здесь по старинке носят густые бороды и он ничем особо не выделяется.
На ярмарку, что начались через пару дней, он пошёл с единственной целью, высмотреть красавицу Бахметьеву, если, разумеется, повезёт, и определить её подруг, что должно помочь в деле, размышлял он про себя. И чего только здесь не было: сибирские соболиные меха, сукна и ткани ивановские и московские, мягкие сапожки и башмачки из самого Торжка,овчинные тулупы романовские,углицкое мясо свежее, вяленое и копчёное, поди, только птичьего молока лишь и нет, а приглядеться, поискать, может статься, и его можно сыскать. Не хуже столичных будет, присмотреться-то так. Но повезло ему только на третий день, когда едва не столкнулся с Лизаветой, что шла навстречу с подругами, весело рассуждая о своих девичьих тайнах. Несколько отстав от них, Ефремушка стал приглядываться к походке девушки, манере разговора, всё это должно послужить ему в момент похищения, что будет происходить в вечернее время …
Да и здесь едва не вышла промашка. Наблюдая за девушкой, ненароком он задел крепкого телосложения молодца, несколько хмельного, в состоянии, когда руки так и чешутся куда-то да приложиться. Ну и как назло, попался по руку Ефремушка.
- Ты, зенки-то разуй, - пробасил он, хватая за волчью шапку и срывая её.
Возможно, что и помахаться было у него желание, но Ефремушка опередил. Хоть и невелик ростом, но сноровка отменная, молодец повалился на утоптанную дорожку. Из носа на снег закапала кровь.
- Братцы, наших бьют, - завопил, пытаясь подняться на ноги.
Один из близко стоящих парней, уже метнулся было к нему,но заметив в руках Ефремушки кистень, вовремя одумался. Других же желающих не сыскалось. Молодец под неодобрительные взгляды покупателей и торговцев, поднялся на ноги, оттирая с лица кровь.
Тем временем Ефремушка потерял из виду Лизавету, как в воду канула. Только вышел через узкий проход между сараями, в желании скоротить путь и на тебе. Прямо на его пути стоит молодец с дружками. В драку ввязываться, так работку не справишь, а уступишь - тоже не дело.
- Вот он, - пальцем указал детина, получивший хорошего тумака по губам.
- Подойди сюда, - обращаясь к Ефрему, крикнул один из дружков. Ефремушка нащупал в кармане кастет на всякий непредвиденный случай, их эвон четверо, а он один. И людей-то поблизости никого не видать.
- Подойди, али запугался? – подтрунивая над ним, ещё раз крикнул тот же.
- А что, сам не видишь, портки подтягивает, чтоб бежать сподручнее было, - издеваясь, добавил, стоящий рядом. И последнее замечание поддело Ефремушку, с детства не терпевший насмешек над собою, и, уже настроившись к драке, потопал к ним.
- Тебя что ль? – подойдя поближе, посмотрел на него Ефремушка.
- А если и меня? – смачно сплюнул детина.
- Да ещё не родился тот, кто бы меня на испуг смог взять, - а сам следил за руками и ногами, как его, так и рядом стоящих. По поведению этих парней, он понял, что перед ним сынки богатеньких, возомнивших, что им многое спустят с рук. В жандармерии или в участке, да, там могут, но коль сцепятся с ним, он не спустит.
Краем глаза Ефремушка заметил занесённый кулак и тут же сам нанёс размашистый удар с вложенным кастетом, рассчитывая попасть куда-либо в открытое место. Ефремушка, ещё шестилетним пацанёнком был, старшие ребята подсказывали: «идёшь драться, в кулачок камушек вложи, удар покрепче будет». Что верно, то верно, действительно ведь помогало. Как он вовремя додумался прихватить. И, уже уворачиваясь, он попал детине по скуле, да с такой силой, что из разбитой скулы пошла кровь. Похоже, скулу даже зашивать доведётся. Но только это уже не забота Ефремушки, не он затеял заваруху.
- Вы все видели? – он смотрел в глаза дружкам, в поисках поддержки, - что вы стоите?
На Ефремушку накинулись вдвоём, и хоть и держался молодцом, нанося ответные удары, кто-то сзади подставил ножку, заваливая его. Он сразу прикрыл лицо, сожалев, что не прихватил с собой ножик. Как бы он сейчас ему пригодился. Старались бить его ногами, недоросли, никоим боком не ведающие уличных правил, потому как выросли в окружении слуг и богатых родителей, а когда и нападали на кого, то вот как сейчас: сгрудившись толпой. Ефремушка не видел, как к тем троим присоединились ещё двое, из таких же недорослей. А так бы, с тремя он, может статься и справился бы.
Ефремушке повезло снова, заметив компанию избивающую одного человека, к нему на помощь поспешил какой-то горожанин, ещё издали выкрикивая:
- А ну пошли, нехристи!
Добежав, он одного сбил тут же своим весом,а второго дёрнув за ворот, влепил звонкую оплеуху, что поди барабанные перепонки лопнули. Третьего же Ефремушка, изловчившись свалил дёрнув за ногу. И не дав ему опомниться, нанёс удар в лоб, что у того глаза закатились. Кастет, зажатый в кулачок, сделал своё дело. Ещё двое, не дожидаясь развязки, пустились наутёк, дабы не получить по зубам или по глазу.
- Чай, не убил ли его ненароком? – спросил спаситель, рассматривая его.
- Да нет, очухается. А Вам большое спасибо, мил человек, - он мельком только посмотрел на распластавшегося верзилу и, удостоверившись, что дышит, взял протянутую руку и поднялся на ноги.
- Городской управы начальника сынок со товарищи, - позиционировал напавших он. – Сколь жалоб накатали и всё нипочём.
- Мил человек, позвольте угостить Вас в трактире. Я у Вас в таком долгу, - предложил Ефрем, зная, что времени много, а заявляться в постоялый двор ему не хотелось так рано.
- Неплохо было бы чайку, да по грамм сто «Смирноффской», коль Вы не против, - согласился с предложением Ефремушки.
- Ну как же я могу быть против, коль Вы меня из беды вызволили, - ответил Ефремушка.
Пройдя метров сто по заснеженной улице, они наткнулись на вывеску «На посошок», уже своим названием забегаловка подразумевала горячительное на разлив.
- Заглянем? – с хитрецой посмотрел спутник на Ефремушку.
- Да, навроде заведение питейное, можно и заглянуть. Чай, по голове не дадут, - простодушно произнёс Ефремушка на слова спутника, и взявшись за ручку двери потянул на себя. В нос ударил аромат свежевыпеченного хлеба, наваристого борща и других вкусностей. – Прошу, Вас, мил человек.
Следом же и сам зашёл в помещение, хоть и не больших размеров, но всё же уютное, располагающее к неспешному разговору. Отыскав взглядом свободный стол, они прошли и присели, в ожидании мальчика, обслуживающего зал, который не замедлил подойти к ним.
- Чего изволят, господа? – заискивающе обратился он к ним обоим сразу.
- Да нам бы чуток голод утолить, да чашку кофею, - перечислил свои пожелания Ефремушка, словно спохватившись, - да ещё, чарочку водки.
- Будет подано, - выученно ответил тот и тут же прошмыгнул в сторону кухни, а тем временем собеседник Ефремушки, удивлённо глянув на него, не удержался от вопроса:
- А почему только одну чарочку?Здесь, коль, берёшь графинчик, закуска даровая… Аль Вы не потребляете?
- Да у меня дурости своей хватает, - решил отшутиться Ефремушка.
- Ну, зтого добра у каждого навалом. А всё же? Да и хотя бы ради знакомству или уважения?
- За ради уважения, я кофейку глотну, - попытался увести разговор с этой темы, не совсем приятной ему.
- Неужто совсем не потребляете? – не веря своим ушам проникся к нему симпатией собеседник.
- Отчего же совсем? Бывает, приму чарочку другую, но больше ни-ни, - простецки ответил Ефремушка.
И пока не принесли заказ, спутник решил завязать разговор, но всё никак не мог подобрать тему и, выигрывая время он произнёс – А как Вас величать- то?
- Маменька с тятенькой Петрушей нарекли, дружки Петром кличут, а что? – ни на миг не забывая о возложенной на него барином миссии, соврал Ефремушка. Мало ли чего, городок чужой, люди разные бывают. И уже подумывать начал, как бы от этого спасителя культурно избавиться, без взаимных обид, но тут малой принёс заказ, и каждый уткнулся в свою тарелку, правда собеседник Лексей, вначале опрокинул стопарик водочки. И тут же налил из графина ещё рюмашку
-Хорошо пошла, - при этом по русски крякнув от души, произнёс он и лишь затем взялся за ложку…