Основано на реальных событиях.
Мне грех жаловаться на судьбу:любимая и любящая дочка, зять, двое чудесных внуков. Правда, замужем побывать мне так и не довелось. Но разве счастье только в этом? Моя дочь выросла без отца. Он, ее отец, много лет уже лежит в самом сердце дальневосточной тайги. Я не нашла в себе силы рассказать дочери правду о нем. Много-много раз начинала этот разговор, но в итоге мне не хватало мужества. Боялась, что дочка осудит меня и отвернется навсегда. Не простит, что я убила ее отца. И я решила рассказать все это вам. Уверена почему-то — вы меня не осудите. А может кто и поможет мне добрым советом. Простите, но не могу я назвать вам настоящих имен.
В двадцать два года, закончив институт, я мечтала о любви. Той самой — настоящей и единственной! Такой, как в романах: один раз и на всю жизнь! Парня у меня ещё не было, но я была уверена, что совсем скоро встречу его! И мы обязательно будем счастливы! Но одна-единственная ночь разрубила мою жизнь надвое: на «До» и «После».
В конце семидесятых, после окончания филфака, я была направлена на работу в дальневосточный поселок. Место это я выбрала не случайно — на том берегу реки жила моя тетя. Поселили меня при школе, в ветхом домишке.
В маленьком поселке каждый человек на виду. А уж молодую приезжую учителку не заметит разве что только слепой. Хотя я была неприступной затворницей, местные парни пытались за мной ухаживать. Больше всех обхаживал меня молодой охотник Юрка. Но ни взглядом, ни чем-либо другим я никогда не давала Юре надежды на возможные отношения. Однажды он принес мне в подарок шкурку лисицы. Но, поблагодарив парня, я не приняла подарка. Более того, попросила вежливо, чтобы он больше не приходил. Опустив глаза, Юрка готов был уже уйти, как вдруг остановился:
— Марина... Мариночка! Люблю я тебя! Люблю! Выходи за меня! Никогда ничем я тебя не обижу! Жизнь свою к ногам твоим брошу! Царицей жить будешь! А хочешь — уеду с тобой? Брошу все и уеду! Хочешь? — упал он передо мной на колени.
Я растерялась! Просто остолбенела! Хотя у меня пока не было любимого, Юра мне не нравился! Чтобы отвадить ухажера, я обманула его, сказав, что у меня парень. И Юрка, казалось, понял все и забыл, что я существую. Я слышала даже, что он встречается с девушкой и свадьбу они планируют.
Но однажды поздним вечером кто-то настойчиво постучал мне в окно. Увидев Юрку, я хотела было закрыть окно, но он задержал меня.
— Постой! Да погоди же,Марина! Тетка твоя помирает, за тобой прислала! Поспешать надо, сильно плоха она! У меня лодка, скорее!
Я похолодела:моя тетя действительно была больна!
— Маринка, скорее! Очень плоха тетка Дарья, боюсь, не застанем живую! — взволнованно кричал Юрка.
Не раздумывая больше, я схватила куртку, платок, влезла в сапоги и мы что есть мочи бросились к реке. Ну вот наконец и лодка! Юрка ловко прыгнул в нее и подал мне руку.
Стараясь не смотреть на меня, Юрка уверенно правил вверх по реке, а не к соседнему поселку, где жила моя тетя. Я попыталась спросит его, но шум мотора и бушующий ветер заглушал все звуки. Лодку раскачивало и я очень боялась, что нас перевернет. Когда-же он пристал к песчаной косе, я вздохнула с облегчением, но сразу-же почувствовала неладное.
— Так ты... Обманул меня? — запинаясь, пролепетала я и не узнала своего голоса.
— Обожди самую малость, — буркнул он, выходя на сушу и протягивая мне руку. Но я сама выбралась на берег и осмотрелась. Тайга!... Глухая, безмолвная тайга раскинулась вокруг нас! Смертельный, панический страх, стекая ледяной струйкой за шиворот, сковал тогда мое тело и душу! Но, изо всех сил стараясь выглядеть спокойной, я вопросительно уставилась на Юрку.
А он повернулся ко мне спиной и молча зашагал в самую глубь тайги. Я растерянно посмотрела на мрачное ночное небо, на громадные черные тучи, которые рвал на части безжалостный ветер, на лодку. Ночью, одной, мне никак не справиться с разбушевавшейся рекой! Но и оставаться на берегу одна я не могу тоже! В тот момент мне не оставалось ничего другого, как догнать Юрку и шагать с ним рядом. Не помню, сколько времени мы шли вот так, молча. В тайге время течет по иным законам: медленно, тягуче, словно кедровая смола сквозь решетку.
Наконец луна выхватила из таежного сумрака крытую лапником маленькую избенку. Юрка остановился, обернулся ко мне и, пригнувшись, вошел внутрь. И мне ничего не оставалось, как последовать его примеру. Чиркнув спичкой, он пошарил в темноте и крохотное помещеньице озарил свет зажженной им керосиновой лампы, пугливый и слабый. Юрка подвесил лампу на гвоздик и как-то очень нехорошо посмотрел на меня.
— Ну, че уставилась, как телка дойная? — зло ухмыльнулся он. От его грубости и хамства я просто онемела! Ноги одеревенели и приросли к полу!
— Ко мне иди. Сама. — глядя в лицо мне потемневшими, почти черными глазами, глухо прохрипел Юрка.
Я поняла все, пыталась убежать! Но он поймал меня,сжал в своих медвежьих объятьях, свалил на топчан. Как могла, я защищала себя! Вырывалась, кусалась, царапалась, драла его за волосы, но этот подонок был много сильнее!
— Не-е-е-ет! Пу-у-у-сти! Не на-а-а-д-о-о! — вырываясь, вопила я, изо всех сил пытаясь сбросить его с себя. Вдруг ни с чем не сравнимая адская боль пронзила и парализовала мое тело. Как будто нож вонзили в низ живота и повернули его во мне... Я хрипела, рвалась, плакала! Но он крепко держал меня! Каким-то чудом мне удалось вырвать одну руку и нащупав что-то тяжелое, я изо всех сил ударила ублюдка по голове. Юрка обмяк и я скинув его с себя, бросилась прочь из этого ада.
Тайга не молчала. Она стонала. Шумела гордо, сурово и величаво. Ночная река была черна, неспокойна и разгневана. Она грозно катила свои громадные волны, безжалостно разбивая их о песчаный берег. Надвигался шторм. Лодки на месте не было!
Господи! Как же так? Может, я впопыхах перепутала место? Я бегала по берегу, Вспышки молний освещали реку, но... Лодки нигде не было! Внутри меня все заледенело... Ночью! В тайге! Одна! И все тот же проклятый страх погнал меня обратно к избушке! Как я нашла дорогу к реке, а потом обратно? Ответа на этот вопрос я не нашла до сих пор. Но когда я вошла в избушку, то ужас завладел мной безраздельно!
Юрка лежал в луже черной застывшей крови, рядом валялся окровавленный топор. Я бросилась к нему, тормошила, кричала, била по щекам, но... Но сердце его не билось! Я УБИЛА ЧЕЛОВЕКА?! Господи! Я УБИЛА ЧЕЛОВЕКА!
Назад пути нет. И ничего больше у меня нет! Нет настоящего, нет будущего! У меня есть только прошлое! Прошлое, в котором я — убийца! Как я смогу доказать, что он заманил меня сюда и изнасиловал? Что я защищала себя! Я ведь не хотела его смерти. Я хотела, что бы он оставил меня в покое!
ЧТО ДЕЛАТЬ? Лодки нет. Река забрала ее. А я убила человека! Меня осудят и остаток жизни я проведу в тюрьме! Впервые я взглянула в его глаза. Они с укором смотрели мне прямо в душу и в них застыл ужас! Я не сдержалась, меня вырвало. Меня просто вывернуло наизнанку!
Собравшись с силами я взяла его за ноги и потащила наружу. Луна вышла из-за туч и, словно помогая мне, освещала дорогу. Оттащив тело как можно дальше, я вернулась за лопатой. Потом расчистила место и выкопала глубокую яму. Свалила туда тело, забросала землей, сверху укрыла валежником. Все — никаких следов. Перекрестилась. Упала на свежую могилу и заплакала.
Вторая жизнь
Я плакала не о нем — изнасиловавшем меня и срубившем мою жизнь под корень! Нет! Я плакала по своим несбывшимся мечтам и убитым надеждам! По своей любви, которую мне не суждено встретить! По своим детям, которых теперь у меня никогда не будет! Я плакала по себе самой!
Рассвет я встретила там же, на могиле. Короткий рассвет самой длинной и страшной ночи! Солнце взошло и, запутавшись в вершине высоченного кедра, светло и радостно улыбнулось мне. Птицы наполнили тайгу дружным, веселым гомоном. Тяжело поднявшись, я взяла лопату и устало побрела к своему новому жилью.
Вот так и началась моя вторая жизнь. Жизнь таежной затворницы. В зимовье были кое-какие съестные запасы: вяленая рыба, пшено, мука, небольшой мешочек с солью, керосин и спички. Я собирала и сушила ягоды, грибы, собирала кедровые орехи. Чай готовила из трав. Тайга добрая, если ты к ней с добром. Один раз мне удалось найти в охотничьем капкане зайца и тогда это был настоящий пир.
Начинался сентябрь, прошло уже полтора месяца моей таежной жизни. Слышали поговорку, что беда никогда не приходит одна? Так вот... Однажды я почувствовала себя плохо. В тот день мне повезло: удалось наловить рыбы и я запекла ее в золе. Но, едва я положила в рот кусочек, как меня тут же вывернуло наизнанку! В тот день я так ничего и не смогла съесть: при одной только мысли о еде меня тошнило. На следующий день повторилось то же самое. Что же это может быть?
И тут меня осенила страшная догадка, в которую я просто отказывалась верить! После изнасилования прошло полтора месяца и у меня задержка! Неужели я беременна от того ублюдка?! НЕУЖЕЛИ?! ЗА ЧТО?! Что совершила я такого, что Бог наказал меня ребенком от насильника?! Ребенок этот мне не нужен! Жить он не должен, да и не будет! Он просто не имеет права на жизнь! Во что бы то ни стало изведу его!
Я прыгала с высоты, ворочала тяжеленные бревна, била себя камнем в низ живота и даже пила отвары трав, которые, как я надеялась, должны были вызвать выкидыш! Но ничего не помогало! Ненавистный ребенок продолжал жить в моей проклятой утробе! Он постоянно требовал есть, рос, делая меня похожей на футбольный мяч!
Я должна победить!
Но я не сдавалась до тех пор, пока не приснился мне один странный сон.
«Маленькая девочка плачет. Тянет ко мне худенькие ручонки и... Плачет!»
Я проснулась от еще более странного ощущения в своем округлившемся животе: как будто кто-то шевелится у меня там, внутри. Я провела ладонью по животу и незнакомое доселе чувство ласковой волной окутало и согрело мою душу! Я поняла, что очень хочу этого ребенка! Что уже люблю его каждой клеточкой своего тела! И ближе этого малыша у меня никого нет! Ведь он часть меня и ни в чем не виноват! Тогда-то я и поняла, что не могу больше скрываться в тайге. Я хочу этого ребенка и должна родить его здоровым! В середине ноября, когда уже стояли суровые дальневосточные начались морозы, я решила пробираться к людям. Шел пятый месяц моей беременности. Я нашла в избушке какие-то тряпки, валенки и старый стеганный бушлат. От моих летних вещей проку было мало. Оделась как могла, собрала в дорогу немного припасов и пошла к реке. Решила идти вдоль берега, в противоположную сторону от поселка, где жила я в той, прошлой жизни. Больше суток, я шла почти без остановки, так как боялась замерзнуть. По этому есть приходилось на ходу. Наконец тайга сдалась и я вышла к какому-то большому поселению. Постучав в первый попавшийся дом, я потеряла сознание. Очнулась уже на больничной койке. Оказывается, я была настолько истощена и измучена, что чудом не потеряла ребенка.
Несколько долгих суток я провела в реанимации. А когда моей жизни и жизни малыша ничего не угрожало — перевели в палату. Документов у меня не было. Я объяснила это тем, что мы попали в бурю на реке, лодка перевернулась и Юра утонул. А я чудом выбралась на берег и несколько месяцев жила одна в лесу. Я очень боялась, что мне не поверят, но такое на горных дальневосточных реках происходит часто и расследование проводить не стали. Прямо из больницы я дозвонилась маме, она приехала и забрала меня домой. Даже маме я не смогла открыть ВСЮ СВОЮ ПРАВДУ!
В положенный срок я родила девочку. Доченька моя росла умненькой, красивой и доброй. Напоминала ли она мне о той страшной ночи? Да. Несомненно. Но я старалась видеть в ней только свое дитя! Свое родное и единственное дитя! И моя дочка — радость и счастье всей моей жизни! Замуж я так и не вышла. Дочка выросла, и подарила мне замечательных внуков.
Мальчику уже пятнадцать,а внучке — шесть! Недавно я была потрясена тем, что моя внученька нарисовала тайгу, маленькую избушку и реку! Неужели генетическая память сработала? И в моем старом, измученном сердце всплыли события сорокалетней давности. В душе шевельнулось вдруг что-то такое...
Ведь моя дочь имеет право знать, кто ее отец, где он и что с ним! Как мне набраться мужества и облегчить перед ней свою душу?
Или я должна унести свой грех в могилу? Я не знаю как мне жить дальше!