шу первую ночь, когда я впервые в жизни, видела мужской член. Посмотри, на мою красавицу!
-Зачем?
-Посмотри, посмотри, она не изменилась?
-Какая была такой и осталась.
-Видишь, зачем тогда считать, сколько, у кого было любовников или любовниц? Половые органы от этого не меняются. Меняется, что-то там, внутри, в душе. А туда не заглянешь. Даже свою душу трудно понять.
-Люд, прости меня ещё раз! А я тебя считал, за глупую, пустую, напыщенную дурочку, а ты – настоящий философ.
-Володя, это меня жизнь такой делает. И не только меня. Она делает, с годами, всех. Ты тоже стал философом!
-Вчера, в связи с твоим приездом, был самый счастливый день в моей жизни. Давай, и сегодня сделаем его таким!
-У цыган есть пословица «Все дни жизни счастливыми не бывают.»
-Ты общаешься с цыганами?
-Мой друг, художник, Даня, можно сказать, вырастал в таборе и возил меня туда слушать цыганские песни.
-А этот твой художник, хоть один твой портрет нарисовал?
-Художники пишут, а не рисуют. Да, много раз, он, Даня, писал меня: и на полянах и на кровати и даже на шкуре белого медведя, но среди прочих его работ, выс-тавлялись только две его картины, на которых я: «мечтающая красавица» и «утомлённая страстью».
-Раз, утомленная страстью, значит, лежащая в постели, голая.
-Не лежащая, а сидящая, и не в постели, а в степи. И не голая, а обнажённая. На картине не видно ни одного интимного места, даже груди закрыты травой.
-А почему тогда утомленная страстью? В чём смысл?
-Потому что, художник изобразил меня так, что все видят девушку источающую бесконечную, волнующую страсть.
251
Она вся окружена страстью, которая исходит из неё. Она- дьявол, демон страсти. И горе тем мужчинам кто соприкасается с этой страстью.
-Чёрт, побери! Теперь, я всё понял, почему я рядом с тобой всё время хочу тебя и хочу! От тебя и сейчас исходят непонятные токи той самой страсти.
-Володя, надо было сразу замечать. А я, дура, думала, что ты, как более опытный мужчина, чем другие, это заметил, сразу, в первую брачную ночь, окрестил меня шлюхой и оттолкнул от себя.
-Нет, тогда ничего подобного не было. Люд, а как же ты красуешься на выставках, голой, обнаженной, знакомые не подходят, не интересуются, не спрашивают?
-А там, на картине, собирательный образ, как в романах, стихах, поэмах. Лицо моё и не моё. Любая девушка, или женщина, может, найти в ней себя. Да, позировала я. В этом моя заслуга. Сидела я долго и нудно, но художник меня за это вознаградил!
-Оттрахал!
-Трахал он меня, Володенька и до того и после. Ведь я с ним сплю. Мы – любовники. Вознаградил тем, что я попала на полотно и, может, через столетие, стану, такой же знаменитой картиной, как «обнажённая маха» испанского художника Гойи.
-Я такую картину не знаю. А к нам, в Горловку, не привезут эту выставку?
-Я не знаю! Картина не всегда висит на выставках и в Херсоне. Иногда её забирают у меня, выставляют неделю другую и потом возвращают.
-Так она у тебя дома хранится, а не опасно?
-Она, пока не имеет большой ценности, как все картины при живых художниках. Если приедешь ко мне, в наш прекрасный Херсон, увидишь обе картины. Одну из них могу даже подарить. Они являются моей собственностью.
-Люд, ну, ты даёшь! Ты сразу выросла в моих глазах!
Мы ещё долго болтали, а потом сон нас сморил.
А потом мне мать рассказывала.
252
Они, обе старухи, пришли к Володьке в дом, и моя свекруха заглянула в спальню. А когда мать спросила:
-Как они там?
Свекруха ей ответила:
-Спят голубки, голыми. Видно утомились. Мой, на животе, жопа наружу, а твоя на спине, манда наружу. И Володька обнимает Людку. Чует моё сердце заколпачет он ей ещё одного, и они опять разбегутся.
-А, может, не разбегутся? Хорошо бы девочку! Один внук хорошо, а два лучше. Будем с тобой, до смерти водится с внуками.
Мы проснулись часов в десять и только завершили любовные игры, как прибежал Саша и хотел залезть к нам под одеяло. Пока я его, стоявшего у кровати, отвлекала, отец успел надеть плавки, встал и повёл Сашу в зал, а я быстро стала одеваться.
Позавтракав, решили погулять втроём по городу. Смотрели в магазинах школьную форму и школьные принадлежности, катались на каруселях, ели в кафе мороженное, пили кофе с коньяком, а Саша апельсиновый сок.
Прогуливались по тротуарам. Саша часто висел у нас на руках и болтал ногами, а мы шутили и смеялись. Шла счастливая семья, папа, мама и беспечный сынишка. И вдруг Володя остановился и побледнел, затем, покраснел, капли пота выступили у него на лбу. Навстречу нам, шла его пассия. Бывшая, то ли вторая жена, то ли любовница, то ли подружка. На её лице были и зависть, и презрение, и злость. Но она нашла в себе силы улыбнуться.
Первым делом, она присела и расцеловала Сашу, спросив у него, как дела. Мне это было приятно. Мы с ней встречались пару раз, у Володи дома. Тогда она показа-лась мне нормальной самостоятельной женщиной.
-Привет, Люд, привет Володь. Иду и не верю своим глазам. Вы ли это? Такая счастливая семья! Ты совсем, Люд, или за Сашей приехала?
-Пока, не знаю.
-Ты, колеблешься или Володя?
253
Я глянула на Володю. Он такими влюблёнными глазами смотрел на неё, прямо поедал её глаза и губы, что я всё поняла. Она тоже, влюблёно посмотрела на него и покраснела. Я окинула её фигуру, и мне показалось, что у неё животик, месяца три, не больше. Мы обменялись ещё незначительными фразами и она, тоскливо посмотрев на Володю, сказала:
-Пойду, не буду вам мешать! Повернулась и пошла.
Как же жадно он смотрел ей вслед! Как влюблёно, провожал глазами любимую, удаляющуюся фигуру, забыв обо мне и Саше. А вчера прикидывался, что не пред-ставляет, что такое любовь.
-Таня, подожди, вернись, мне надо что-то тебе сказать!
Она повернулась и медленно пошла к нам, а мы к ней.
Когда сблизились, я положила ей руку на живот и сказала:
-Месяца три?
-Ты заметила? Около этого.
-Его?
-А чей же ещё? Только он не верит.
-Родишь, поверит. Он не верит бабам, пока не увидит своими глазами, что это его ребёнок. Мне тоже не верил. Зато потом, лучший отец! Сейчас трудно определить по животу, кто будет мальчик или девочка. Саша, ты хочешь сестрёнку?
-Лучше, братика!
-Дай тёте Тане руку. А теперь, друзья, погуляйте по городу и не беситесь, а мне сегодня нужно съездить в Енакиево, передать, кое-что из Херсона. Саша, а может, мне отвести тебя к бабушкам?
-Нет, я погуляю с папой и тётей Таней.
-Люд, но...
-Володь, ты только что, сам ответил на свой вопрос, какая она любовь.
Я повернулась и пошла, чтобы они не заметили навернувшиеся на глаза, слёзы, которые потом медленно потекли по щекам.
254
А как хорошо всё вчера начиналось. И эта безумная ночь. Мне даже тогда с Серёжкой не было так хорошо.
Но у цыган есть хорошая пословица «Все дни жизни - счастливыми не бывают.» Мне её сказала Мирела, когда садилась на Сириус, чтобы Даня увёз её в табор.
Я шла, плакала и не видела дороги. А со мной рядом шла шалава Фортуна и смеялась надо мной.
-Девочка, сказала она, ты думала будешь играть мной, Судьбой? Но Судьбой нельзя играть! Это я, Фортуна, Судьба играю всеми и как хочу, так и верчу. Я постоянно так шучу, подброшу человеку, взрослому, как ребёнку игрушку, а потом отнимаю её. А у взрослого сбегаю из-под носа. Но, ты ещё можешь считать себя счастливой. Сколько кусочков твоей жизни были счастливыми, а вот у горбатого, его горб за спиной всю жизнь и он, также, как и верблюд, никогда его не сбросит. А кто полюбит горбатого или горбатую? Никто! Не думай всегда только о себе! Есть люди намного несчастнее тебя. Я тебе подарила крепкого, здорового самца, а ты его не уберегла. Хорошо, что он успел подарить семя, для твоего прекрасного сына. А эта, Таня его убережёт. Она не такая дура, как ты!
Вот, мы проходим мимо винного магазина. Давай, зайдём и возьмём вина и выпьем за Судьбу, то есть за меня!
-Судьба, пошла ты к чёрту! Пошли они к чёрту! Все, все, все! А я поеду к Серёженьке и попрошу его, пусть он сделает мне девочку с голубенькими глазками, как у кошечки Маруси.
-Вы вовремя пришли, доченька. Я всего наготовила. Пусть мужики моют руки и за стол. Ты опять купила вино! Люд, нельзя пить каждый день, сопьёшься и Володька, не дай бог, начнёт пить!
-Мам, это мы выпьем с тобой и поговорим, а мужиков не будет! Они гуляют в городе, втроём, а я там третья, лишняя.
255
-Ничего не поняла, доченька!
-Понимать нечего. Встретили его Таню. А она уже три месяца – пузатая. Оставила их выяснять отношения. А Саша не захотел идти со мной. Знаешь, как он любит отца.
-Но у вас, же вчера, всё так было хорошо!
-Даже лучше, чем ты думаешь. Но он любит Таню. Это я сразу поняла, как только она подходила. Так, как её он меня никогда любить не будет. А я - его никогда не по-люблю! Хотя, вчера, чуть-чуть была в него влюблена. Но ты знаешь, что сучке всегда нравится кобель перед спариванием. Сама женщина.
-Люд, а если опять забеременеешь от него?
-Исключено! Мы предохранялись.
-Да, ненадёжные все эти предохранения!
-Надёжные! Я за восемь лет ни разу не залетала. Ни одного аборта.
-А кобелей много было?
-Мам, у тебя на руках и ногах не хватит пальцев.
-А не противно?
-Противно, когда со случайными. Но я старалась искать постоянных. А, думаешь, легко найти нормального мужика, который тебе нравится?
-По себе знаю, нелегко!
-Тебе, старой, и сейчас, наверно, ещё хочется?
-Да, я и не старая, дочь?
-Не старая, мам, знаю. И знаю, также, как тебе, трудно без мужика, а мне – только тридцать.
-Будешь разводиться?
-Нет! Оставлю заявление с подписью, но без даты. Захочет, сам подаст на развод. А я, если сейчас, начну гоняться за Володькой, упущу Данечку. Давай, мамуль, выпь-ем по бокалу, и я расскажу какой это прекрасный человек. Совсем не пьёт. Только травяной настой, и приучил меня пить его. Художник. Познакомились мы.....
Бутылка опустела. Мы о многом поговорили. День близился к вечеру.
256
-Мам, я поехала в Енакиево. Могла бы сказать, что к подруге, но не хочу врать. Там живёт мой друг Серёжа. Поеду к нему. Если вдруг, задержусь дня на два три, не волнуйся! Я – не ребёнок.
-Очередной Любовник?
-Старый любовник. А старый любовник, лучше, чем два новых.
Да, и не удивляйся, если через год у тебя появится второй внук, сероглазый, мальчик или девочка. Это от Дани. А я хочу голубоглазую девочку, от Серёжи. Поеду вымаливать, чтобы сделал.
-Беспутная, ты, Людка! Езжай с Богом!
В половине восьмого я уже была в Енакиево.
С автовокзала решила пройти пешком. Автобус делает круг, а пешком немного пройду, перейду мостик, через железнодорожные пути, и на вокзале. А Серёжин дом, рядом напротив вокзала, через дорогу, в сторону техникума.
Многие улицы заасфальтированы. Город преображается, как и наш Херсон. Только Херсон красивее. Молодец Аллка, что выбрала Херсон. Она, потом пожалела и гово-рила, что лучше бы выбрала Киев. Ей бы, с красным дипломом не отказали бы, но меня могли не послать вместе с ней. А, потом, в Киеве – нет моря. А меня Вано, заочно, влюбил в море. А теперь я и сама в него влюбилась. Море – сказка. Кто не видел море, многое потерял.
Вот и он, этот четырёхэтажный дом. Вроде стал другого цвета? А, может, я забыла? Двор тот же, только уже заасфальтированный, а вот и эти три каштана. И кусты сирени, только сильно разрослись. Теперь, на этих скамейках, только перекрашенных, под сиренью, можно смело трахаться и никто не увидит.
Обрадуется он мне или нет?
Квартира номер один на первом этаже. Я позвонила. Вышла интеллигентная дама с очками в руках.
-Вам кого?
Надо же столько лет прошло, а я узнала её по голосу, а
257
потому, что он очень был похож на голос знаменитой артистки Татьяны Пельтцер из кинофильма «Свадьба с приданым», который, накануне, мы посмотрели с Вано.
-Вы квартиру не сдаёте для студентов-молодожёнов?
-Нет, милашка, не сдаю!
-Только не выпускайте вашего голубоглазого дога, а то я собак боюсь!
-Милочка, его уже давно у нас нет!
-А чаем не угостите?
-Вы, студенты, уже настолько обнищали, что и на чай нет денег! Проходите уж, напою. И накормлю.
-Бабушка, это папа пришёл?
-Какая же ты красавица? А глазки голубенькие, точно, как у папы Серёжи!
-А у мамы тоже голубые, тётя.
-Знаю, я и маму твою видела.
-Вы от Любы к нам?
-Только не вцепляйтесь в волосы. Я её видела пару раз, когда училась в техникуме. И с вами мы виделись, лицо ваше, я не запомнила, а по голосу сразу узнала. Вы, уже, наверно, забыли, как ваш дог, нас с парнем, чуть не слопал. Мы зажимались у вас под окнами, а потом парень, сказал, что мы молодожёны.
-Ой, милая, не помню. Сколько парочек, зажималось на этих скамейках, круглый год. А вы ко мне по какому поводу?
-А я из Херсона.
-Люда?
-Люда.
-А я – Вера Васильевна. Проходи Люда. А я чувствую, что-то не то, но сообразить не могу. А Серёжа всегда допоздна засиживается на работе. Сейчас позвоню. Никто, не берёт трубку. Значит, скоро подойдёт. Люда, он, один магазин, на вокзале, работает до девяти. Посиди, а я схожу, подкуплю продуктов.
-Вера Васильевна, а пошли вместе. И вам будет спокойнее, что не аферистку пустила в дом, и мне не скучно.
258
-Пошли. Алёнушка, надевай туфельки. А я пока возьму сумку.
-Как сильно меняется Енакиево, даже ваш двор стал другим. Я сама из Горловки, училась здесь в техникуме.
-Серёжа говорил, у тебя здесь сын у матери.
-Всё лето. Соскучилась страшно.
-Потому, что нормальная мать. А наша шалава, не хочу называть имени, бросила такого ангелочка ради большого х...я.
-А девочка, правда, ангелочек. Вера Васильевна, вы не будете против, если я, попрошу Серёжу сделать мне такого же ангелочка?
-А ты, шутница, Люд! Сходитесь и делайте их сколько хотите! Вы ещё молодые. Только, чтобы потом, дети не оставались сиротами. Видишь, она не за мою, а за твою руку держится.
-Ей можно шоколадку?
-Можно, тётя Люда, можно.
-Это ты любишь, баловница!
В магазине выбор был небольшой. Водка «Московская», Дагестанский коньяк и молдавское вино.
-Вера Васильевна, вы что предпочитаете? Серёжа говорил, что пьёт всё.
-Люд, я сама возьму! Ты гость?
-Берите в продуктовом отделе, что надо, а здесь возьму я.
-Хорошо.
-Девушка, бутылку коньяка, бутылку водки и две бутылки вина.
-Свет горит. Я выключала. Значит, пришёл.
-Бабушка, давай ещё погуляем?!
-А, давайте, сделаем Серёже сюрприз, вы идите, а я погуляю с Алёной.
-Мам, а где Алёна?
-Гуляет, во дворе.
-Одна?
-С какой-то незнакомой тёткой.
259
-Ты, что с ума сошла!
-Тётя Люда, а это мой папа.
-Только почему он выскочил во двор без рубахи?
-Люда! Людочка!
-Серёж, ребёнок смотрит. И мать, наверно, в окно.
-Пошли, в квартиру. Почему не позвонила? Я бы встретил.
-Так получилось лучше. Видишь, сразу познакомилась с твоей матерью.
-Мам, ты так больше не шути! Меня чуть удар не хватил. Оставила ребёнка с незнакомой тётей?!
-Это я ему так сказала. Любит сильно дочь. С матерью только не повезло.
-Мам, не будем больше на эту тему!
-Серёж, пока я буду жарить котлеты, сделай салат.
-Давайте я! Не буду же я сидеть. А Серёжа, похоже, только собирался помыться. Серёж, ванна ждёт.
-Видишь, Люд, против неё и слово ему не скажи. Сразу начинает рычать.
-Любит он её, Вера Васильевна.
-Как можно любить после такой подлости? Должно быть наоборот, как у классиков, «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей. А он её боготворит.
-Люд, я поставила котлеты, смотри, пусть жарятся, а я подготовлю стол.
Сергей вышел из ванной, когда почти всё уже было готово, кроме котлет, но и они уже доходили, до готовности.
-Ну, что дети мои, с чего начнём, водочки или конька?
-Вера Васильевна, нам с вами коньячка, а Серёже водочки.
Сергей удивлённо смотрел на меня.
-Почему, Люд? Я тоже пью коньяк!
-Вместе со мной, в техникуме училась Нина, любительница мужчин, так вот она говорила, что от коньяка лучше стоит! Если, Серёжа, в гостинице «Киев», в
260
Херсоне, мне до утра спать не давал, попивая только вино, то, что будет с ним сегодня, после коньяка, и что будет с бедной со мной?
Они начали хохотать, и я присоединилась к ним.
-Мам, правда, она прелесть! Простая и весёлая.
-И сразу видно, Серёж, на кухне хозяйка.
-А я, как в том, анекдоте, на кухне хозяйка, в постели проститутка, только на бал не пускают, чтобы не стала королевой.
Они опять засмеялись. Видно знали этот анекдот.
Серёжа разлил коньяк по рюмкам и предложил тост за меня.
Мы ещё посидели, и Алёна захандрила, захотела спать.
-Я пойду, а то она заснёт, как с ней, сонной, ехать?
-Мам, пойдём, я провожу!
-Мы вместе пойдём провожать. Не останусь же я одна, в чужой квартире! А, то сопру что нибудь!
Подождали минут пять автобус и Алёнка закапризничала. Стала проситься на руки.
-Серёж, пошли пешком, пока придёт автобус, мы уже будем дома. Идти минут пятнадцать, а то она заснёт, дома проснётся и разгуляется, капризуля.
-Половину, считай, прошли, вон за таксопарком наш посёлок Ватутино.
-Целый город. А я много о нём слышала, ни разу не была. А вот это и есть таксопарк?
-Да, Люд, он самый.
-А кто здесь директор?
-Бессменный Капцов Павел Игнатьевич.
-Не лысый, похож на Хрущёва?
-Он самый. А ты откуда знаешь?
-Видела пару раз, приезжал на машине к брату, с которым я училась в одной группе.
-Не Вано ли?
-Он самый.
-Какие-то у вас дела прошлые, общие? Секреты.
261
-А нет секретов, Вера Васильевна, мы и познакомились, с Серёжей, благодаря тому парню, брату директора таксопарка.
-Всё, мы пришли.
-Мам, мы заходить не будем, а то дядь Толя не отстанет, пока с ним не выпьешь. Мы побежали, ладно!
-Давайте, ты только, Серёж не мучай девочку? Она такая нежная миниатюрная, а ты бугай!
-Алёночка, дай я тебя поцелую.
-Хватит, пап, пусть меня, теперь, тётя Люда поцелует!
Я взяла девочку на руки и тоже расцеловала.
-Мам, мы красивая пара с Людой?
-Очень. Только не пара, а трио. С Алёнкой вы смотритесь ещё лучше!
-Понял, Серёж, сделаешь мне сегодня девочку!
Мать с Алёнкой пошли в подъезд, а мы к Серёже на квартиру.
-Твоя мать подумает, что я шлюха, из-за моей болтовни.
-Когда ты уходила в туалет, мать сказала, чтобы я тебя уговорил остаться, жить со мной. Ты ей очень понравилась! И Алёне - тоже.
-Серёж, я пока тебе ничего не скажу. Надо решить с мужем насчёт развода, а потом у тебя на каждой стенке её фото. Вижу, ты, по-прежнему её очень любишь!
-Я уберу все её снимки.
-Со стенок, Серёж, но не из души. Оттуда их и бульдозером не выскребешь. Какой уютный у тебя дворик. Пойдём, посидим, на скамейке под кустиками.
-Хочешь, вспомнить прошлое?
-Хочу, Серёж, моё прошлое тоже не так-то легко удалить из сердца!
-Как здесь уютно! Поцелуй меня!
Мы стали целоваться и возбуждаться. Его руки уже всю меня ощупали. Внизу всё намокло.
-Серёж, возьми меня здесь!
-Люд, в двух шагах квартира, постель, стол с напитка-
262
ми и едой, музыка, ванна.
-Миленький, там будет не романтично. Все постели быстро забываются. Возьми, меня здесь, прошу тебя!
-Но меня здесь все знают, а вдруг кто нибудь выйдет?!
-Вот за этими кустами никто не увидит.
-На земле.
-Нет, я стану кобылой, а ты жеребцом. Пошли!
-Осторожно не оцарапайся об ветки.
-Плевать! Заживёт! Вот здесь нас никто не увидит. Только давай немного постоим, вжавшись друг в друга.
-Люд, а у меня нет с собой презерватива.
-И не надо! Я на стадии безопасности. А, если залечу, подарю себе голубоглазого малыша. Только лучше, девочку.
Когда он открывал квартиру, я сказала:
-Серёж, ты, правда, жеребец! Даже без презерватива, мучил меня часа полтора, Заставил несчастную девушку так долго стоять раком, аж спина заболела.
-Скажи спасибо, что я тебя ещё поддерживал за сиськи. Ты же сама не захотела в постели?
-Зато сейчас захотела, но после того, как ты помоешь меня в ванной, а потом принесёшь мне рюмку коньяка в постель.
Ночь пролетела быстро. Но всё равно, она была не такой яркой и бесподобной, как с Володькой. Я уже сама не знаю, чего хочу? Мне каждый раз хочется новых ощущений. Надо меня, сучку, посадить на цепь и целый год не подпускать ко мне ни одного кобеля, тогда я бы перестала привередничать.
-Люд, ты поспи, а я съезжу на завод, отрешу все дела и вернусь.
-А если ты задержишься на работе?
-Я тебе оставлю вторые ключи. Сможешь выйти, погулять.
-Оставь, я схожу в техникум. Похожу по скверу, зайду во двор общежития, в общем, вернусь в прошлое.
-Ностальгия?
263
-Наверно, Серёж, старею!
-Ты, ещё нет, а я вот, точно, постарел! Вчера пахал на тебе и потел.
-Это же нормально, естественно!
-Это не нормально и противоестественно, для моих тридцати пяти. Старею.
-Беги, мой старичок. Оттуда позвонишь. А я ещё поваляюсь.
Меня разбудил приход Веры Васильевны и Алёнки. Она прибежала в спальню и сразу залезла ко мне в постель. До чего же было хорошо лежать в обнимку с этим крошечным существом. Мне ещё сильнее захотелось иметь такую же девочку. Хоть бы залететь! А что я скажу Дане? У меня уже, на подсознательном уровне, сформи-ровалась мысль, что я не уйду от Дани, к Сергею.
Зашла Вера Васильевна.
-Здравствуй, Людочка! Мы тебя разбудили?
-Я уже проснулась и просто лежала.
-Как она к тебе прижалась! Не хватает материнской ласки.
-Да, бедное дитя! Безвинно страдает.
-За манду матери.
-Да, за любвеобильность. Я тоже это люблю, но чтобы бросить ребёнка, ради мужика?! Надо быть совсем конченной!
-Добавляй, шалавой. Но, здесь больше виновен он, мой Сергей! Хотя, всем самцам присуще такое. Не они улучшают потомство, а самки. Самцу, что? Он воткнул, избавился от спермы и до свидания.
А самка, всегда выбирает лучшего самца. Возьми, хоть, тетеревов на току. Они, красавцы, иногда, до десятка, собираются на току, и дерутся из-за плюгавенькой самки, а она ждёт, когда победит сильнейший, чтобы отдаться ему. Она, инстинктивно, хочет улучшить породу. Ведь, она отдаётся более, сильному, более здоровому и выносливому самцу, значит, и потомство от него буде лучше. И лоси, также дерутся за самку, а она ждёт. Вот, Люд, честно скажи,
264
будут на тебя претендовать двое мужчин, низкорослый, лысый, слабый и крепкий и здоровый, высокий, с играющими мышцами рук, кого бы ты выбрала?
-Сергея, Вера Васильевна, он по всем параметрам подходит, и, хоть, у него мышцы на руках не бегают, зато голубые глаза. Какую красивую девочку он сообразил. Алёночку. Ты красавица, Алёнушка?
-Да, как мама! У неё тоже голубые глаза.
-И как, папа, красивая. Давай, встанем и поможем бабушке?
-Тётя Люда, а мы гулять пойдём?
-Обязательно. После того, как ты покушаешь.
-А я уже кушала конфеты.
-Ничего, Люд, не ест. Постоянно заставляем насильно.
-А мы, сейчас, с Алёнушкой будем, есть кашу на спор. Кто быстрее всю съест...
-Получит конфету.
-Нет, Алёнушка, я конфеты не люблю! Будем играть на шалабаны, на щелчки. Если я быстрее съем, буду щёлкать тебя по лбу пять раз, вот так, а если ты первая, то ты меня будешь щёлкать. Договорились?
-Бабушка, неси кашу.
-Подожди, миленькая, ещё не сварилась.
-Не в постели же мы будем с тобой, есть! Пойдём за стол.
-Тёть Люд, а у тебя попа и пися голые, -зашептала малышка, -ты описалась ночью?
-Немного. Не говори бабушке, ладно! Пусть это будет нашим женским секретом. Иди за стол, а я оденусь и приду. Будем есть кашу, на спор.
-Люд, надо же! Две тарелки слопала. Ты – хорошая мать! Даже чужой ребёнок к тебе тянется. Если бы вы с Сергеем сошлись, я бы была за Алёнку спокойна. Малышка, ты покушала, иди, поиграй со своими куклами, а мы бабы, с тётей Людой будем пить чай.
Я тоже хочу сидеть с вами. Я тоже баба. И хочу сидеть рядом с тётей Людой и пить чай, с печеньем.
265
-Хорошо, оставайся, баба маленькая.
-Тётя Люда, а можно я посижу у тебя на коленях?
-Конечно, можно! Залезай!
-Люд, по рюмочке выпьем?
-Я водку не люблю! Тем более, с утра. Если только бокальчик вина?
-Какие ваши планы на сегодня? Ты не торопишься уезжать?
-Время поджимает. Шесть дней осталось до школы. Он, Саша, сын, пойдёт в первый класс.
-Хочешь сегодня уехать? Люд, подари ещё одну ночь Сергею! Он так тебя ждал! Я ему звонила, сказал, что освободится только к трём. Просил тебя задержать. Вот, я даже приготовила семейные альбомы, чтобы тебе не было скучно.
-Посмотрю с интересом, а затем схожу в техникум, отведу душу. Как раз вернусь к приходу Сергея.
-А я вам всего настряпаю.
-Это он маленький такой? А глаза те же Алёнкины, А у кого он на руках?
-У отца!
- Это твой муж?
-Да, Виталий.
-Вера Васильевна, а у него глаза серые и ростом он чуть выше тебя, в кого же Серёжа?
-Милая, Людочка, все мы бабы – сучки! Я же тебе расказывала, что только самки стремятся улучшить породу, вот я и улучшала. И улучшила.
-А как же муж?
-А я ему сказала, не нравится, уходи! Но он добрый и умный мужик. Был, царство ему небесное. Любил Сергея и хорошо воспитал. И Сергей его любил.
-Сергей так и не понял, что отец ему не родной?
-Лет пятнадцать ему уже было, когда спросил, видно кто-то из соседей, накапал. Я всё честно ему рассказала. А он сказал, я отца любил, и буду любить. Он, как был мне родным, так и останется.
266
Они, с Алёной, полдороги, метров четыреста, проводили меня до техникума и свернули в магазин, куда мы, девки, бегали за вином, когда жили в общежитии. Эта улица, почти не изменилась. Она ещё и тогда была покрыта асфальтом.
Сквер так же был чист и ухожен. До занятий в техникуме оставалась почти неделя и наплыва студентов ещё не было. В сквере гуляло несколько пар. Я сразу подошла к Самсону. Он так же неистово пытался разорвать пасть льву.
-Привет, Самсон! Тебе не надоело истязать бедного животного?
-А Грищенко, Люда! Какими судьбами? Почему ты одна? А где Вано? Вы, если не были в ссоре, были неразлучной и красивой парой.
-Не судьба, Самсонушка. Мы расстались.
-А я, что говорил, тебе, мучитель! Я оказался прав! Вано тоже, по гороскопу, Лев. И Грищенко-Самсон тоже долго рвала ему пасть. Но живые существа не такие про-чные, как мы – гипсовые. Я уцелел, а он, Вано-Лев – здался. И теперь они оба страдают. Вот, мы вместе, хоть ты и мучаешь меня, но нам хорошо! А если ты тоже разорвёшь мне пасть, и я стану уродом, то нас разобьют кувалдами и мы исчезнем.
-Не ссорьтесь, ребята. Я рада, что встретила вас!
-Мы тоже! Посиди на соседней лавочке, на той, где вы часто целовались.
-Пойду, похожу по скверику.
-Приходи к нам ещё.
Сиреневые деревья ещё сильнее разрослись, но кусты со стороны забора убрали, и, теперь, там уже нельзя было спрятаться влюблённым. Сейчас бы, нас с Флорином, сразу заметили. Соловьи уже не пели, но какая-то птичка заливалась на ветке сиреневого дерева и мне показалось, что звучит мелодия «серебряной гитары», которую для меня, тогда, исполнял Флорин. Я сорвала листочек и сунула в сумочку. Высушу на память. Погладила ствол дерева и сразу все листья зашелестели.
267
Это оно так приветствовало меня, а, может, это мой старый любовник, шалунишка Ветерок? Конечно, он! Он сразу стал целовать мне глаза, губы, шею, трепать волосы, а потом ринулся под платье, но я была в трусиках.
Я обошла сквер, посидела на любимых лавочках, выкрашенных другим цветом, а на одной задержалась. Облачко, бежавшее по небу, показалось мне бегущей шхуной по морю и напомнило мне его стихотворение из тех писем, что он, Ванечка, писал мне из санатория.
Всё на пляже стою, морской воздух глотаю,
Пьяный ветер целует мне щёки, глаза,
Вдаль, на волны смотрю и тебя вспоминаю,
И, невольно, из глаз вытекает слеза.
А вдали бродит шхуна под сиреневым парусом,
Ветер парус ласкает, хочет шхуну украсть,
В синем парусе вкраплены все алмазы и гарус,
Ведь, у Ветра и Шхуны - безумная страсть.
Это ты, без меня, бродишь Шхуной прекрасной,
Ты приблизиться хочешь, но тебе не дают,
Не стремись, дорогая, ко мне, всё напрасно!
Без меня будет лучше – теплота и уют.
Уходи с горизонта! Убегай поскорее,
Пусть тебя, пьяный Ветер, за собой уведёт,
268
Коль замёрзла, другой пусть тебя отогреет,
И слова для тебя дорогие найдёт.
Ветер рвёт паруса. Он тебя раздевает.
Циник, пьяный нахал, уж тобой овладел,
А душа моя мечется, сильно страдает,
Ты, прости, дорогая, что помочь не сумел.
Твои письма ко мне уже не доходят,
Почтальон заболел, иль не пишешь сама?!
Тучи чёрные кружатся, пакостно ходят,
Лето с осенью ми;нули, впереди лишь зима.
* * *
Милый, значит, ты сам уже меня отпустил, сказав одной из строчек в своём стихотворении:
«Коль замёрзла, другой пусть тебя отогреет»
и теперь меня, от твоего холода, отогревают другие. Многие. И каждый по-своему. У кого, сколько дров хватает на меня. А я – не возражаю греться у чужого огня.
А, Ветерок, целуя мне лицо, шептал в уши: -Пусти меня туда! От тебя так хорошо пахнет самцом. Похоже, ты провела бурную ночь с любовником?
-Да, и вот, погуляв, здесь, в сквере, вспомнив свою ушедшую молодость, снова пойду к нему и у нас, снова будет, такая же бурная ночь! А, возможно, я останусь у него навсегда, и он подарит мне такую же голубоглазую девочку, как Алёнка.
-Значит, ты совсем забыло своего Ванечку?
-Забываю, но я помню стихи, которые он мне присылал.
-Прочитай!
-Тогда спокойно сиди у меня на плече и слушай:
В поединке том сражались,
Но никто не победил,
То смеялись, то ругались,
То любили, в меру сил.
Ах, как та далёка юность!?
Нам её уж – не вернуть!
269
Эту матовую лунность,
И всю розовую жуть.
Соловьи нам песни пели,
Звёзды ослепляли нас,
Краски мира- акварели,
Нежно радовали глаз.
Мир волшебный был из сказок,
Из парчи и серебра,
Натуральности и масок,
Зла и подлости, добра.
Мы глупы;, беспечны были,
И летели, словно бриг,
Жизни миг мы не ценили,
Только краток жизни миг!
Подошла ко мне старушкой
И спросила: «-Это ты!»
Ведь, она была подружкой,
С нею строили мечты.
Только жизнь нас разбросала
И фортуна подвела!
Наша близость – угнетала,
И судьба нас – развела.
* * *
-Мне это стихотворение не особенно понравилось! В том он пишет про моего папу – буйного Ветра. А, здесь, даже нет ни одной строчки про него.
270
Продолжение 13 следует.
Уважаемые читатели! У меня ещё порядка шести тысяч стихов, которые ждут, чтобы их прочитали. Почти, закончена СЕДЬМАЯ книга Жизнь поэта. Написаны, но просятся в интернет ЧЕТЫРЕ книги «Жизнь после Жизни» о загробном мире. Но времени остаётся мало. Мне 78 лет. Было 4 (четыре) инфаркта. Слава Богу, что не инсульт. Пенсия 14 тысяч. Еле хватает на жратву и ЖКХ. И часть на плохие лекарства. На хорошие - денег нет! Почти все российские поэты умирали в нищете. Кладу перед Вами шапку, как нищий у церкви, на паперти, оставляю свой номер расчетного счёта. Только я не прошу, как милостыню, а мизерное (можно по десятке или по полтиннику) вознаграждение за свои произведения. Кто мимо пройдёт, не обижусь! Кто плюнет в шапку – тоже! Значит, заслужил.
Моя карточка (пока совершенно пустая). Кто хочет ещё N–ное количество времени читать мои стихи и прозу, вот мой номер карточки: 63900262 9002342946 Набережные Челны Сбербанк. С уважением к ВАМ автор Иван Капцов.
мой сайт:
www.kapczov-stihi.ru