Сказать, что Нино совсем не верила в Бога, нельзя, но полностью она ему никогда не поклонялась, в церковь ходила редко, молитвы не читала.
Как научиться искренне, по-настоящему, верить в Бога? Возможно, человек в трудную минуту в своей жизни ищет поддержку у всевышнего.
Нино жила скромно и больше просила милости и помощи за других людей, нежели за себя. Её считали сильным человеком, который может справиться с любым стрессом и вынести самые тяжелые нагрузки. Она улыбалась, даже когда на душе было тяжело. Нино думала, что кому-то на этом свете намного хуже чем ей и безусловно она должна помочь именно этому человеку. Её доброе сердце находило оправдание для всех. По-другому жить не умела, не хотела, и не понимала, как можно пройти мимо чужого горя.
Муж часто повторял: «Не пойму как в таком маленьком теле поместилась такая огромная душа». Когда-то и он со своими проблемами оказался на ее пути. Нино безумно влюбилась и поставила цель поднять этого человека с глубокого дна. Казалось сам Бог, уже не спасет его душу. Но она не сдавалась. На это ушло у нее целых десять лет. Нино победила и теперь жила очень счастливо со своей семьей.
Нино не замечала болезнь, которая тихо, но уверенно подкрадывалась к ней. Второй день подряд у нее из носа пошла кровь. Если бы не сотрудники на работе, она вновь махнула бы на это рукой. Те на помощь позвали медсестру, которая определила высокое давление и вызвала скорую. Ее сердце сильно прыгало в груди, будто собиралось взорваться на мелкие кусочки, отдавая последнее добро своей души окружающему миру.
Скорая сделала заключение: «Обращайтесь к лору, с сердцем у вас все в порядке». Этот случай Нино насторожил, она обратилась в клинический центр, где хирургом работала племянница мужа. Та, как врач давно замечала за ней изменения, постоянно просила обследоваться, но у Нино всегда находилось слишком много проблем и отговорок.
Слова врача-кардиолога о том, что у нее порок сердца, то ли врожденный, то ли приобретенный в младенчестве, не доходили до её сознания. Результаты УЗИ были ужасающие, вышли из строя клапаны сердца. Разрыв хорды митрального клапана, миксоматозные изменения створок, повышенное давление в легочной артерии. Риск 4 степени требовали срочной операции. Такой букет можно собрать только за очень длительное время.
За месяц перед этим Нино заболела, как ей показалось обычной простудой, но врачи терапевты, уверенные в том, что мы туда ходим просто, чтобы брать больничный, нечего серьезного не заметили. Болело в груди, болели ребра, на УЗИ сердца ее так и не направили. Нино в очередной раз свалила все на нервы и вышла на работу. Такое состояние для нее являлось нормой, терпимо, так она жила всегда. И не сочла нужным бить тревогу, пока ее обессиленный организм не начал сопротивляться. В клинике шумы в сердце обнаружили сразу. Почему этого не замечали участковые врачи не понятно. Жизнь Нино держалась на волоске, и казалось еще одно маленькое движение, она навеки покинет этот мир. Такое известие сбило с толку родных и друзей, а в её душу впервые в жизни подкрался синдром страха.
Два года тому назад Нино потеряла любимого мужа, и столкнулась с непониманием со стороны родственников. Они хотели увезти его на родину. Если бы не поддержка близких, Нино вновь пошла бы на уступки, не смотря на огромное желание быть похороненной в будущем рядом с ним. Но те давали ей силу, и она впервые в жизни сказала «нет». У него была семья, любимая работа, огромное уважение коллег и друзей, он жил и творил в Москве, здесь оставалась его семья, его очаг. Нино не понимала почему она должна похоронить своего любимого с чужого двора.
Пятого января в сочельник тело с гробом перевезли в церковь, а шестого, в день похорон отпевали его. Нино не могла допустить, чтобы мужа забрали из морга сразу на кладбище. Служители церкви не понимали, кого хоронят? Столько народу церковь не собирала даже на большие праздники. Педагога, обычного школьного Педагога, Тренера по Греко- Римской борьбе, который посвящал всю свою жизнь спорту, на протяжении многих лет. Огромной душой и большим вниманием к ближнему он завоевал не только уважение своих учеников и коллег, но и уважение родителей и общества. С каждым ребенком работал индивидуально, для каждого находил нужное слово, большой и шумный, строгий, но справедливый. Его широкие объятия давали всем необходимую энергию и уверенность.
Бок о бок в церкви стояли люди разной национальности, разного вероисповедания, разного возраста, они пришли с поклоном к Педагогу.
На кладбище, не смотря на тридцатиградусный мороз, собралась вся Москва. Родня оплакивала его по обычаю громко и шумно. Большинство людей тяжело переносят смерть. Каждый реагирует на утрату по-своему. Никто не хочет прикасаться к смерти – она сама прикасается к нам! Бывает внезапно и ошеломляюще. Тогда ее удар еще сильнее, а шок от пережитого потрясения навсегда оставляет шрамы в душе. У дочки сдавали нервы, ее большие красивые глаза были стеклянные. Кто-то увел подальше горем убитых родных, от гроба. Подошли его самые маленькие и любимые ученики, от мороза к их ладоням прилипли цветы, оказавшиеся в такой ситуации впервые, они не знали как вести себя. Кто-то здоровался, кто то обнимал его, а кто-то прощался с любимым тренером так искренне, что глядя на это взрослые просто замирали. А у дочери с глаз текли слезы. Люди шли прощаться с ее любимым папой с цветами на руках, и казалось никогда не закончится бесконечный поток желающих отдать последнюю дань человеку большой души. Дочка с мамой подошли последними. Нино, святой землей осыпала крест на его груди и укрыла лицо шелковым покрывалом, навеки прощаясь с человеком без которого ее жизнь теряла всякий смысл существования.
После похорон потихоньку отходили все, кроме Нино и ее несчастной дочки. Прошло еще некоторое время, и ее добрая душа нашла оправдание его родне.
В клинике, где проводили обследование, предложили сделать операцию, даже нашли квоту. Но разговор с кардиохирургом оставил осадок. Душа ее не лежала ни к хирургу, ни к клинике. Племянница мужа смогла бы полностью контролировать ситуацию, если бы Нино согласилась оперироваться у них. Но она решила выбрать другой путь, свой собственный и правильный. Она не могла такую ответственность возложить еще на чьи-то плечи. А вокруг все ее уговаривали соглашаться будет поздно, толкали под нож. Узнав, накануне своего юбилея о пороке сердца, она не верила и не могла принять адекватное решение, пойти на операцию не успев даже обдумать ситуацию. Страх окутал ее черным одеялом и преследовал повсюду, и на долю секунды Нино сдалась. Она сдалась смерти. Нино не желала хирургического вмешательства в сердце. Она не думала ни о ком, ни о дочери, ни о родных, ни о друзьях. Ее уставшее сердце желало одного - вечного покоя. Нино все еще горевала по мужу. У него обнаружили тромбоз вены нижней конечности, поставив ему ловушку в вену, врачи уверяли, что все в порядке и выписали домой перед самым новым годом. Третьего января утром он умер, на ее руках. Нино сравнивала свою судьбу с судьбой мужа и ждала такой же исход, не понимая, что двух одинаковых судеб на свете не бывает.
Впереди новый год. Два года они его не отмечали. В тот злополучный день дочка выбросила ёлку вместе с игрушками. С тех пор она сильно повзрослела. Они с мамой нашли в себе силы сдать экзамены, и поступить в институт культуры. Дочь долго не могла подойти близко к пианино. Перед смертью в последний вечер папа попросил ее поиграть для него. Столько же усилий сделала мать, чтобы все встало на свои места. Нино жила без души, ничего не радовало её, но подсознательно она понимала, что сдаваться нельзя. У дочери все постепенно налаживалась, музыка ее спасала. В институте приобрела много новых друзей и хороших педагогов. Постоянные конкурсы и гастроли по свету давали ей не только знание и опыт, но и согревали душу великолепными созданиями нашей прекрасной планеты.
«Испытание Бог даёт избранным». Нино не понимала, для чего Бог вновь испытывает ее. Друзья говорили «это предупреждение свыше, пора остановиться и посмотреть на жизнь другими глазами».
Известия о болезни узнали перед поездкой дочери в Израиль. Кто-то даже осуждал, за то, что бросает в такой момент маму. Дочь страдала от этого. Нино понимала, что судьба дочери в ее руках и только мысли о ней приводили Нино в чувство. Она постоянно думала о дочери, чтобы выгнать из сердца сомнение и принять нужное решение. Нино обещала ей обязательно дождаться. Она ведь не одна, с ней остаётся маленький котик. Кого они спасли, от явной смерти, приютив совсем недавно.
Страх сковывает человека, не дает мыслить объективно, закидывает в темный угол и начинает душить. Поддаться страху - значит умереть.
Нино решила проверить диагноз еще раз в другой клинике. Ноги сами привели в кардиоцентр им. Бакулева. Там страшный диагноз подтвердился. Врач-кардиолог стала без слов оформлять документы на квоту. Операцию назначили на 21 декабря. Нино, сидя в ожидании, почувствовала в себе такую уверенность, что мысленно обещала, «если все пройдет хорошо, поедет с дочкой в Израиль по святым местам, помолиться».
Дочь, которая решила в этом году обязательно встретить Новый год с мамой, беспокоилась. Они решили нарядить ёлку 20 декабря и обязательно отпраздновать перед операцией.
Ближе к назначенной дате ей позвонили и сообщили, что до нового года квот нет, операция переносится на 18 января. Нино забеспокоилась, подумала: «от первой квоты отказалась сама, во второй отказали ей» и страх вновь овладел ею. Спустя некоторое время врач перезвонил и предложил перенести на одиннадцатое число. Нино согласилась и уже придя домой, взглянув в зеркало на свое отражение, будто внезапно очнулась от глубокого и тяжелого сна. У нее своя судьба. Впервые за это время Нино успокоилась, и вместе с дочкой решила спокойно встретить новый год втроём, мама дочь и маленький котик. Ходили по магазинам выбирали самые необычные и красивые игрушки, в результате елочка у них получилась почти ярко-красного цвета. Цвет любви и жизни. Такой красоты у них дома уже не было давно. Елочка вся светилась, и кажется все ангелы мира собрались на ней. Но самым важным для них решением стало, чтобы не происходила в жизни, никогда не менять свои планы.
Нино думала, нет у нее больше права взваливать на себя чужие проблемы, она в ответе за дочь. Теперь она должна собраться, выбросить все страхи и смело шагнуть в новый год, с новыми надеждами и с новой верой, и это у нее получилось. После праздников узнала, что пришла квота и уже совершенно спокойно легла одиннадцатого числа в больницу. Кажется, вокруг волновались все, кроме нее. Такой уверенности в ней не было давно.
Отделение аритмии пятый этаж, пятая палата пятое место. Сочетание чисел ей нравилось. Результаты хороших анализов всех остальных органов тоже успокаивали.
Глядя на работу ее сердца в отделении, у врачей появлялись морщинки на лбу. Оно работало иначе, приспособилось по своему, поменяло направление протока крови. Мнение врачей раздвоилось, одни утверждали, это сердце так стало работать, другие придерживались мнения о разрушении третьего клапана. Нино сама себя назвала уникальным экземпляром, а для будущих врачей ординаторов она стала интересной и они все чаще смотрели на новый феномен человеческого организма.
Операцию планировали на среду, но лечащий врач Виктория Сергеевна после коронарографии сказала: «Сосуды у вас чистые, готовьтесь на понедельник к 12 часам»
«Почему поменяли время?», - спросила Нино.
Так решил хирург. «От судьбы не уйдешь» подумала она и совершенно спокойно сообщила родным и близким о дате операции.
Теперь синдром страха захватил их. Многие обещали ей прийти в больницу и ждать до окончания операции. Это Нино совсем не устраивало, она отговорила их от этой бредовой идеи. Операция была назначена на пятнадцатое января, в числе пятнадцать еще три пятерки. И сама улыбаясь своим мыслям произнесла: «уйду из больницы двадцать пятого».
В пятницу из палаты выписали всех. Нино осталась одна впереди у нее было целых два дня спокойно подготовиться к операции. Перед операцией не хотела думать о плохом. Написала несколько строчек в тетради, и закончив славами «Спокойной ночи мои родные, спокойной ночи мои друзья, спокойной ночи весь мир. Я вас всех люблю» легла спать.
Время минуло двенадцать, потом час, и два, и три. Близкие думали, операция уже на исходе, а ее еще и не забрали. Племянница мужа сильно переживала и не понимала, почему хирург до операции не подошел к ней. Нино считала, единственной причиной этому могла стать сложная операция перед ней. К четырем часам пришел анестезиолог. Нино он показался совсем юным. Тот извинился за опоздание и объяснил суть своего участия в операции. До операции она так и не увидела главного хирурга. Она доверилась судьбе. За ней пришли в пол пятого, родных и близких рядом не было, Нино просила их ждать дома. Ее проводил мед. персонал. Прежде чем вывести из палаты юная, но уже с большим опытом мед. сестра, прижала ее руку и сказала ласково: «Мы вас ждем». Это дало ей силу. Глядя на часы, Нино спокойно подумала, операция начнется в пять и это еще одна пятерка в ее коллекции цифра пять ее успокоивала. Дальше все происходило хаотично, ее перенесли на операционный стол, от соприкосновения с теплой поверхностью она почувствовала облегчение. Первый, второй ассистент и анестезиолог знали свое дело. Ее беспокоило только одно, не заснуть раньше времени и когда стрелки на часах показали ровно пять, она впала в глубокий сон.
В пять часов вечера началась операции под названием АИК. Кто-то подумает-это легко. Кто-то считает, что вырезав аппендицит или селезенку может смело сказать, «знаем, проходили». Быть одновременно живым и мертвым невозможно. Но именно так Нино себя ощущала. Открытая операция на сердце длиною в семь часов, со вскрытием грудной клетки и с подключением к аппарату искусственного кровообращения, позволяющим на время остановить сердце и выполнить на нем все необходимые манипуляции с клапанами. Потом запуск сердца. Новая жизнь, новое рождение. Лица хирургов были сильно напряжены. Они замерли в ожидании. Сердце снова стало уверенно стучать. Но еще не время радоваться, еще может дать отторжение инородное тело.
Нино не видела лица хирургов, но видела их светящиеся души. Она слышала восторг. Нино счастливо кричала им, что рада благополучному исходу, она здесь вместе с ними. Но они как будто не хотели поделиться с ней своим успехом, она махала руками, давала знаки, но на нее никто не обращал внимание. Через минуту Нино поняла, что сама себя не слышит и не ощущает. «Где же я почему так глухо, почему я не могу говорить, сон ли это? Возможен ли сон в глубоком наркозе?» Издалека Нино услышала голос. «Проснитесь время двенадцать ночи, операция прошла удачно. Дыхание ваше подключено к искусственному аппарату, но дышать вы должны сами».
Глаза открываются, часы перед ней показывают двенадцать. С каждой долей секунды она чувствует себя увереннее. Еще плохо видит и различает голоса и от этого ей кажется будто она в плену у другой цивилизации, и эти странные существа которые бегают с невероятной скоростью вокруг нее просто проводят какие-то нечеловеческие опыты. Она начинает задыхаться, уверенный голос рядом говорит ейгромко «не спорь с аппаратом, дыши сама.»
Через некоторое время все повторяется, она вновь задыхается. «Дыши сама», - слышит голоса Нино со всех сторон. Она начинает дышать и ей становится легче. Стала более реально ощущать окружающую среду и видеть людей вокруг себя, они уже не с такой скоростью мотаются перед ее глазами. Постепенно приходит в сознание и понимает, что находится в реанимации, а люди-это бригада врачей и медсестер, они делают свою очень сложную и очень нужную для ее жизни работу.
Врач подойдя к ней говорит: «Вы хорошо дышите. Я собираюсь отключить аппарат искусственного дыхания, достать с горла трубку, но не переставайте дышать». Глазами она дает понять, что все в порядке. Развязывают одну руку и на лицо надевают кислородную маску. Теперь Нино может шевелить рукой и даже попросить глоточек воды. Во рту так сухо хочется пить постоянно. Она выпила уже свою положенную норму. Но жажда так мучает ее, что начинает шантажировать, орать и махать свободной рукой .
-Дайте мне воды, иначе умру тут у вас.
В реанимации наступило утро. Пить дают по маленькому глоточку. Ей кажется, она видит утреннюю зарю, восход солнца. А мозг думает «Интересно в реанимации есть окна? Откуда солнце?» Желание пить не покидает ее, но сама уже прекрасно понимает нельзя и пытается представить себе горные холодные родники и журчание воды, чтобы хоть как-то утолить жажду.
Нино чувствует прикосновение чьей-то нежной и мягкой руки, открывает глаза и видит рядом лечащего врача кардиолога Викторию Сергеевну. Ее красивые карие глаза смотрят нее. Та просит прижать ей ручку, Нино прижимает.
- Мы скоро вас заберем в палату. У вас все анализы хорошие.
Такая новость ее радует. Нино разглядывает больных вокруг себя, насколько это возможно будучи привязанной к кровати, кажется их тут пятеро, остальных она просто не видит. Справа лежит мужчина, он тяжелый, во время утреннего обхода врачей Нино услышала, что ему в три часа ночи стало плохо. Его собираются увести, пытаются будить, он не просыпается. Он все еще на искусственном дыхании.
Врачи спрашивают, слышит ли он их. Он молчит, издавая непонятные хрипы. Возможно, его собираются перевести в отдельную палату, чем отличается отдельная палата от общей, Нино понимает. Ее охватывает страх, она не хочет, чтобы первым перевели его, он тяжелый пусть лучше меня, а потом за мной всех остальных в общие палаты. Из группы обхода выделяется врач небольшого роста, с поникшими глазами подходя к ней и спрашивает.
-Как вы себя чувствуйте? На вопрос Нино задает свой.
-Это вы меня оперировали? - Хирург кивает головой.
-Хорошо, пытаясь изобразить на лице улыбку, отвечает она, и видит в глубине обеспокоенных и уставших глаз доктора маленький лучик солнца.
Наверно в истории современный медицины это был первый случай, чтобы пациент пошел на операцию вслепую. Не увидев, и не поговорим с хирургом. Успех любого хирургического вмешательства во многом зависит от того, насколько пациенту и доктору удалось найти общий язык.
Скоро Нино перевели в палату, уходя, она повернула голову в сторону тяжелого пациента и произнесла.
- Я оставляю вам свою удачу.
Сколько раз она в мыслях представляла, как проходит операция, а порой видела это так ярко, что казалось, все это уже происходило наяву.
Нино видела свое израненное сердце на ладони у хирурга. Сосредоточенное лицо врача до последнего нерва корректировал ее настрадавшейся сердце. Она сравнила свое сердце с изношенным старым башмачком, нуждающимся в большой и кропотливой работе. Врачи ставили диагноз, приобретенный порок сердца с детства. Но Нино прекрасно понимала, ее душа, отдавая всю себя окружающему миру так сильно износилась, что сердце не могло больше выдержать.
Она видела живых и мертвых в ожидании исхода операции. Те окружили ее душу. Одни звали ее в светлое будущее, другие в счастливый рай. Только один человек среди них стоял отдельно, и по-прежнему сильно злился на нее. О, как же она хотела обнять его и выбрать из этой массы людей только одного, но он своим грозным взглядом заставил её повернуться и посмотреть на их дочь. Он не мог допустить, чтобы она страдала. При жизни часто повторял «одна слезинка моей маленькой дочери разрушает мне душу». Нино увидела как дочь в обнимку с маленькой кошечкой сидит на кровати в ожидании конца операции. На груди висел мамин крестик. Дочь верила в силу креста, она его купила специально для мамы и освящала в храме гроба господня в Иерусалиме. Теперь Нино понимала, почему во сне за эти два года ее любимый так и ни разу не дал подойти к себе близко и обнять.
О чем говорят нам сны? Для чего наши близкие приходят к нам с того света в разных образах и ведут себя совершенно иначе? Что хотят они донести до нас? Психологические послания о нашем состоянии? Или решение сложных проблем?
Нино не сумев разгадать послание мужа , думала, что он ушел из жизни обиженный на нее. Его зеленные добрые глаза просили отпустить.
Что такое чувство вины, почему мы часто беспочвенно чувствуем себя виноватыми перед теми кто ушел навеки в бытие, кого не смогли спасти. Почему нам кажется, что события, происходящие в мире, мы можем изменить? На что способен человек, может ли он остановить неизбежное. Трудно жить с чувством вины на душе, оно разрушает тебя изнутри и как избавиться от этого и не довести себя до безумия человек порой просто не знает.
Двадцать пятого января, как Нино и планировала, ее собирались выписывать из больницы. На УЗИ при проверке сердца у кардиолога Виктории Сергеевны вновь появились на лбу морщинки. Нино свое состояние оценивала по лицам врачей. Небольшую жидкость в области перикардии решили убрать, а выписку отложили на следующий день. Она успела, сообщить родным, пришлось отменить. Вечером приехала дочь. В этот день почти все пациенты аритмии к ужину собрались в столовой. Дочь Нино решила сыграть для них на пианино. От живой музыки настроение у больных поднялось, она звучала мягко, спокойно, медленно просачивалась через щели и открытие двери в палаты к больным, поднимая на ноги даже самых тяжелых, они выходили в коридор, толкая перед собой капельницы, подходили к ней и благодарили, восхищаясь ее игрой. В этот вечер впервые в палате номер пять радовались и смеялись до поздна, слушая запись игры на фортепиано, которую отправила маме дочь, придя домой, по просьбе пятой палаты. На такую бурную реакцию прибежали врачи и мед сестры, но увидев веселые лица пациентов, ушли со спокойной душой.
Сама выписка беспокоила Нино. Что-то с ее организмом творилось. Такое осложнение, «конструктивный перикардит» проявлялось достаточно редко, обычно на шестой - восьмой день после операции, процентов у пяти десяти больных и врачи его не ждали от Нино. После удачной операции они считали, что ее организм очень хорошо восстанавливается. Все показатели были хорошие. Однако аритмия проявилась на второй день. Дочь приехала навестить маму и, увидев сложное состояние, решила, что все плохо и ей просто наврали, Нино заметила как та прослезилась. В такие сложные моменты Нино на помощь по уходу звала свою подругу детства, только с ней она чувствовала себя увереннее. Интенсивная терапия заглушала аритмию . Нино прикованная к пастели чувствовала себя отвратительно. Под утро третьего дня она вновь увидела восход, приподняла голову и попросила подруге, отключить ее от монитора. Нино решила, больше не лежать.
Самое тяжелое время-послеоперационная реабилитация. Пока вы находитесь в больнице среди врачей риска мало, но как только вас выпишут домой, проблемы начинают удваиваться, теперь все только в ваших руках. Изучить себя, свои права, новые возможности и ни минуту не отходить от схемы, приписанной врачами. Нельзя сдаваться, перенеся такую сложную операцию. Хорошо когда есть рядом люди, которые дают вам силы. Успешное выздоровление в первую очередь это ваша вера. Вы должны верить в себя.
Нино думала, после операции выдержит все, но к таким проявлениям оказалось совсем не готова. С первого дня болезни племянница мужа держа за руку вела её по ниточке. Нино оказалась в надежных руках и верила, не смотря на сложности жизнь продолжается. Никогда ей так сильно не хотелось жить как сейчас.
Почувствовав себя чуть увереннее, Нино ходила по палатам и успокаивала больных, которые сдались смерти. К Нино каждый день приходили друзья и родные и, она с удовольствием делилась не только вкусной домашней едой, но и находила нужное слово для каждого. Все потянулись к ней, не успев прийти в себя после операции, ее душа вновь помогала людям.
Утром Виктория Сергеевна спросила готова ли она к выписке. «Душа готова а тело нет» - ответила, улыбаясь Нино. Неожиданное осложнение на просмотре УЗИ сердца напугало врачей. Нино отправили в палату, просили ждать, ее скоро повезут в операционную. Выписка вновь отменялась. Настроение у нее упало, разные мысли лезли в голову, «что с ней опять не так»? На что врачи отвечали «это особенности вашего организма». Слова ее не утешали.
В операционной сама поняла причину плохого самочувствия. Накануне выкачав жидкость с правого предсердия, в левом предсердии она удвоилась и поднялась почти до критической точки. Смерть так близко вновь подкрался к ней. В операционной врачи говорили с ней очень мягко, чтобы она не боялась, и сообщила им о малейшем изменении. Вызвали главного хирурга отделения аритмии. Ей казалось, все врачи мира собрались у ее изголовья. Таким вниманием она никогда в жизни не была обделена и теперь гладя на сложную ситуацию которая требовала большой выдержи Нино своим терпением и спокойствием помогала врачам. Молодой хирург проводящий операцию каждую секунду спрашивал о боли. Нино казалось, иголка проходила по костям, почти вживую, местный наркоз на нее совсем не действовал, но она в ответ терпимо улыбалась. Нино чувствовала, как прокололи левое предсердие и выкачали оттуда жидкость. Потом новый прокол, взяли пункцию перикардиальной полости, и третий прокол с установкой дренажной трубки в левом предсердии.
После операции сказали лежать сутки, не вставая. Это для нее было самым сложным. Однажды встав на ноги она обещала себе больше не лечь. Спустя три часа попросила Викторию Сергеевну разрешение подняться с постели в исключительных случаях. Та под строгим надзором разрешила.
В пятой палате новое поступление. Это уже четвертая партия больных, которую Нино встречала и провожала. Они все были разные одни тихие, другие шумные, третьи сильно напуганные, Нино не обижалась на них, она видела их души и понимала состояние. Это все от внутреннего страха от сильного беспокойства и, не смотря на свое паршивое самочувствие старалась поддержать их. Она пролежала больше всех в отделении, все у кого были сложные операции после нее уже выписались. Как будто Бог держал ее для особой миссии. Среди врачей и медсестер она прославилась человеком большой выдержки, ее терпением восхищались все.
С третьего раза она получила квоту, три раза оказалась на операционном столе, и из больницы тоже выписали с третьей попытки. Уходя, она благодарила сплоченный коллектив аритмии. Прощаясь с главным хирургом, попросила разрешение обнять его. Она была благодарна ему не только за сердце, но и за душу.
Шел четырнадцатый день из ста восьмидесяти дней реабилитации после сложнейшей операции на сердце.
Опираясь на руку дочери, Нино медленным шагом вышла из больницы, она возвращалась к жизни с Богом на душе. С неба подал белый и пушистый снег, прикасаясь к ее щекам, а в голове кружились слова из стихотворения, которые появились неизвестно откуда в день, когда ей стало плохо. Теперь она точно знала, что эти слова были посланы свыше ее любимым человеком.
...Когда из жизни я уйду, ты не плачь и не грусти.
Душу мою не терзай, виноватых не ищи.
Если бог меня позвал, значит пробил час земной.
Пройдут года, когда-нибудь я вновь к тебе вернусь.
Быть может, зимой пушистой снежинкой.
Я тихо с неба упаду.
А может фиалкой ранней весной.
На поле для тебя зацвету.
А может летней ночью светлячком.
Я молча твой путь освещу.
А может, с дождем солнечного дня теплей каплей.
Я нежно к твоим губам прикоснусь.
Я вернусь…