Глава 9.
Все по-честному.
… Золотые купола на высоком холме, с отражением заходящего солнца.
Уже знакомая тишина, невидимой чертой отгораживающая церковь от остального мира с его вечной и такой бесполезной порой суетой.
Золотые купола… Теплое сияние свечей у иконы Спасителя, полумрак — и три человека, стоящие в центре.
Три судьбы.
Три молитвы…
Глубокий взгляд мудрых глаз Господа — в души.
А души — открыты пред Ним. Полностью обнажены, без бесполезных прикрытий, без лжи и лукавства — такие, как есть…
Души, говорящие с Богом через молитву — и не только словами, но и образами, эмоциями и чувствами.
Души, которые так сильно просят, так искренне молят о самом нужном, самом сокровенном.
…Очистить душу, от осколков льда и черной гнили-злости.
…Обрести любовь и семью, забыть об одиночестве и боли.
…Победить свои страхи и сомнения, открыв в себе силу.
Глубокий взгляд мудрых глаз Господа. И все трое испытывают одно и тоже чувство.
Что их действительно слышат. И понимают. Все их мысли, все желания, все чувства.
И не только слышат — но и отвечают…
О том, что все возможно. И все действительно будет именно так, как они хотят — однажды.
Но не просто так, без усилий. Ведь исполнению мечты всегда предшествует путь к ней.
А победе всегда предшествует испытание… Для каждого — своё.
Три человека переглядываются.
Будет трудно?
Очень.
Но возможно?
На лицах появляются легкие улыбки.
Конечно, да!
Ну значит…
Все по-честному.
***
Ночь… Время, когда стираются границы между мирами, обретают силу сны, прорываясь сквозь тонкую черту между реальностью и вымыслом.
Ночь всегда - необычна.
Но бывают странные ночи, волнующие, где властвует подсознание — и становятся возможными любые сюжеты.
Даже такие.
… Проснуться от стука собственного сердца, сесть в постели, прижимая к лицу ладони — и с недоумением уставиться на мерцающий иней на коже.
Отбросив одеяло, Искра обнаруживает, что инеем покрыто все тело — словно прозрачной льдистой пленкой, мерцая в свете опешившей луны, заглядывающей в окна.
Что за…
- Ратмир, ты видишь… - она поворачивается, но комната отвечает холодным молчанием.
Молчанием — и сиянием льда на стенах.
Иней и лед — везде, на одеялах и подушках, тонким слоем на ковре и узорами снежинок на подоконнике.
Искра поднимает голову — крыша вроде на месте. У дома, по крайней мере.
- Ратмир!
И когда начинает нарастать паника, из кухни в ответ доносится какой-то звук.
… Чуть не выбив и без того хлипкую дверь, девушка вбегает в комнату, замирает на несколько секунд… а затем бросается к мужчине, лежащему у камина.
Тот же иней на лице и руках, пальцы судорожно сжаты, глаза прикрыты. Видимых ран нет, только этот иней…
И холод…
- Ты замерз… нужно растопить камин.
- Зачем? Здесь и так неплохо.
Вздрогнув, Искра оглядывается на женский голос - и только теперь замечает темную фигуру, размытым контуром в кресле, в лишенном света углу.
- Кто ты?
- Неважно… Пока. Что ты делаешь? Зачем тебе огонь?
- Так холодно… он же замерзает!
Искра на секунду отворачивается и наконец находит то, что нужно.
…Спички не поддаются, ломаются одна за другой, снова и снова, пока опустевший коробок не падает на пол.
- Замерзает… - возобновляет диалог гостья, - ну и что? Какая разница?
Кончились спички, а ей нужно как-то согреть его, разжечь камин, избавиться от этого ужасного льда…
И лишь спустя несколько мгновений до Искры доходит смысл слов гостьи.
Тихое рычание непроизвольно вырывается из груди.
- Кто ты? — тот же вопрос, но уже другим тоном. Предупреждающим.
- Я ведь ответила тебе — пока неважно, - усмехается та, - лучше скажи — что тебя здесь не устраивает? Тишина, спокойствие, никто не побеспокоит…
Рычание становится громче.
- Что ты несешь? Тишина и спокойствие?! В таком холоде нельзя жить! Это твоих рук дело?
Гостья снова усмехается… затем чуть подается вперед, и лунный свет наконец освещает её лицо.
Искра, захлебнувшись криком, смотрит ей в глаза.
Смотрит в глаза… себе.
- Это твоих рук дело, - её же голосом, улыбаясь, говорит двойник, - и огонь, и холод — части твоей души… Ты сама выбираешь, кому из них отдать власть. Посмотри, - широким жестом обводя комнату, - Забыла, что огонь нужно поддерживать — и он начал гаснуть. И вот результат…
- Как это исправить?
- Исправить? А ты точно этого хочешь?
Взгляд на Ратмира, лед на стенах…
- Конечно!
- Тогда подумай. Что нужно сделать, чтобы очистить комнату от льда и холода?
Очистить комнату от льда и холода…
Очистить… что-то отзывается в душе в ответ. И недавняя молитва рефреном всплывает в памяти.
Лед на стенах и окнах, острые осколки россыпью повсюду… Ратмир, замерзающий на полу.
Жесткость по отношению к любимым. Неоправданная жесткость. Порой с буквой «о» после «т».
Черные пятна-кляксы на стенах…
Злость. Гнев. Ярость. Оборотная сторона зверя, его оскал — и не всегда справедливый.
Как же сильно ранят осколки льда тех, кто рядом. Как же опасна злость проникающим в сердце ядом…
Заглянуть в свою душу — вот так, по-честному, открыв настежь все потайные двери — нелегко. Но необходимо.
Давно пора избавиться от грязи и устроить генеральную уборку…
И слова давней молитвы, строчками в сердце…
«Сердце чистое созижди во мне, Господи»
Камин. Его нужно разжечь. Чтобы отогреть замерзшее тело.
А сердце нужно наполнить теплом - чтобы отогреть замерзшую душу…
Потому что сердце должно гореть. Чистым, искренним огнем, ничего не боясь — и согревая этим огнем близких, даруя им тепло и надежду…
Сердце должно быть живым. Переживающим, сочувствующим, понимающим — но не равнодушным. Открытым — для своих, для тех, кто этого достоин.
Только чистое, живое, огненное сердце может согреть.
- Правильно… - тихо говорит гостья, - ты все поняла. Лед слабее огня…
Искра садится рядом с Ратмиром, а затем и ложится, положив голову ему на грудь. Слушая тихий стук его сердца. Закрывает глаза… всматриваясь в картины проносящихся перед ней воспоминаний.
… Темный лес, боль от ран, страх, злость и обида… Человек в потертой куртке, бинты и удивление в его глазах, когда шерсть сменяется кожей.
… Легкое прикосновение пальцев к лицу, незнакомая раньше нежность и забота…
… Объятие, ощущение защиты и поддержки…
… Крепкое пожатие руки, улыбка на его лице, и ее улыбка — в ответ.
Слезы… первый раз не от боли и тоски. Слезы тающего льда. Уносящего с собой пятна-кляксы. А на теплой коже — капли влаги.
И сердце в груди мужчины начинает биться сильнее, увереннее.
- Любимая… Все хорошо?
Вопрос застает врасплох, она поднимает глаза, встречаясь с ним взглядом.
- Искра… Ты плачешь?!
- Нет… Да. Просто обними меня.
… Из-за его плеча девушка бросает взгляд на камин, затем на стены, покрытые льдом… и окутанная волнами — от разбуженного сердца, от очищающейся души — на мгновение, сотнями искр вспыхивает вся комната.
И снова, домашним зверьком, поселяется в камине пламя.
И возвращается в душу приглашенные любовью надежда и вера — в чистый, уютный дом.
А в углу с тихим скрипом раскачивается опустевшее кресло…
***
… Да не может такого быть. Что, как в страшных сказках — заснуть в теплой постели, и внезапно проснуться в холодном лесу, ночью, не понимая, как здесь оказалась?
В холодном… очень холодном, между прочим!
Злата передергивает плечами, оглядываясь по сторонам. Взгляд выхватывает разрозненные детали — изломанные ветви деревьев, кустарники, высокая, почти до пояса, трава… тучи на небе, бегущие очень быстро — и при этом нет даже дуновения ветерка…
Да что за бред… может, это сон? Как она здесь оказалась — одна, ночью? И где же Искра и Ратмир?
Ладно, что тут напрасно гадать, нужно искать дорогу домой. И легче это сделать в зверином обличье.
Девушка опускается на колени, закрывает глаза, приготовившись к очередному перерождению.
Проходит секунда, вторая.
Ничего.
По-прежнему тонкие девичьи пальцы сжимаются в кулаки от бессилия и страха.
Она обращает взор внутрь себя, в поиске части своей сущности, очень важной её части.
Где же ты, зверь, отзовись…
Волной паники приходит тишина в ответ.
А затем лес вокруг нее начинает сходить с ума.
Поднимается ураган, взметнув к небу сломанные ветви деревьев, ветер голодной вражеской силой набрасывается на девушку, вынуждая упасть на колени. Порывы причиняют боль, она закрывает лицо руками, не понимая, что происходит, но отчаянно желая, чтобы это прекратилось:
- Хватит! — вырывается криком протест.
- Хватит? Это только начало.
И девушка тонет во взгляде черных глаз огромной птицы, больше ее ростом, сидящей прямо перед ней.
Серое оперение, мощные крылья, огромные когти стальными отблесками. И завораживающая, странная, и в то же время жестокая мудрость в глазах.
Ветер внезапно утихает, зато холод становится еще беспощаднее.
- Что тебе нужно?!
- Неправильный вопрос, - птица вдруг раскрывает крылья и резко придвигается ближе, заставив Злату невольно отшатнуться назад, - Что тебе нужно?
Девушка, начиная верить в реальность происходящего, глубоко вздыхает, пытаясь собраться с мыслями.
Так… в легендах часто рассказывается о таких вот созданиях, играющих с людьми в вопросы-ответы. Главное — ответить правильно, и тогда отпустят.
- Мне нужно домой!
- Неверный ответ! — птица угрожающе придвигается еще ближе, - Что тебе нужно?! Чего ты хочешь? Расскажи!
И словно в нагнетание, возвращается ураган, сбивая с ног, с ледяной злостью набрасывается ветер, и девушка, сбиваясь, все же начинает говорить:
- Я хочу покоя…
- Хочешь покоя? Такого?
…Стихает ветер — и хлопьями начинает падать снег, запорошив траву и деревья, спускаясь на волосы и одежду…
Минута — и все застывает. Выходит из-за туч луна, удивленно оглядываясь на такое безобразие, сотворенное в ее отсутствие.
И — ни звука… ни хруста веток, ни шороха, ни шелеста - ничего.
- Ты действительно хочешь покоя? Покоя-безмятежности, покоя-безпроблемности… покоя-нежизни?
- Нет…, - тихо, затем, уже тверже, - нет! Верни то, что было!
- Не верну. Пока ты не скажешь, чего ты хочешь!
- Чего я хочу?! — в сердце вдруг волной закипает гнев. Да как смеет какая-то птица давать ей уроки! С чего это она вообще к ней привязалась!
- Хочешь знать, чего я хочу? — перестав бояться, в полный голос, в полную силу, - Я хочу счастливой жизни! Жизни в любви! Настоящей, чистой и искренней любви, чтобы идти по жизни вместе, создать семью и растить детей!
Словно застывшим кадром старой пленки, на мгновение перестает падать снег — чтобы затем, превратившись в снежную бурю, взметнуться вихрем девушке в лицо.
- Хочешь любви?! А почему ты решила, что ты это получишь? Почему ты решила, что ты это заслужила?
И голос птицы меняется - становясь немного другим.
Более мягким. Двойником - внутреннего голоса девушки.
То, что она сама себе порой говорила. Сомнения и страхи, возросшие до такой силы, что обрели плоть и кровь, воплотившись в реальность — пусть и похожую на бред.
Сомнение — первая стадия. Вторая — неверие. Но есть еще и третья — как следствие первых двух.
Имя ей - уныние.
То, что лишает остатков сил. Лишает остатков веры и надежды.
И медленно, минута за минутой, начинает лишать жизненного огня.
Сначала тускнеют глаза… а затем — уныние проникает в самое сердце, отравляя медленным - а иногда и молниеносным, ядом.
И взгляд становятся тусклым, лишенным искры — как у этой птицы.
- Нет!
Преодолевая ветер, преодолевая себя, встать в полный рост, сжать кулаки…
И закрыть глаза, отгородив себя от происходящего, обращая взор к своей душе.
Минута. Не утихает ветер, но словно незримая преграда отделяет девушку от бури.
Вторая…
А затем — взрывом из души, разметавшим на щепки плотину, освобожденной волной из самых потаенных глубин:
- Да плевать мне на твои вопросы! Я знаю, что заслужила счастье, заслужила любовь — и все это будет! А ты — убирайся!
Одобрительным рычанием отзывается в душе зверь — и девушка, обрадовавшись возвращению, тут же отпускает его на волю.
Снежно-белый хищник не любит тратить время — и просто бросается вперед, решая проблему проще.
… Серым туманом, приглушенным криком растворяется силуэт птицы — и зверь в растерянности замирает посреди поляны. Мех сменяется кожей, плечи укрывают белоснежные пряди, и Злата, покачнувшись от пережитого, незаметно для самой себя оказывается сидящей в холодном снегу, оставленным налетевшим ураганом.
- Вставай. Замерзнешь ведь.
Вздрогнув, девушка оборачивается — и пару мгновений смотрит на протянутую руку знакомого уже мужчины, недавно встреченного в лесу в поисках зайца.
Чуть поколебавшись, и почему-то не чувствуя недоверия и страха, она протягивает ему ладонь — и тут же оказывается на ногах.
А на плечи ложится теплый плащ, согревая и укрывая от все еще падающих снежинок.
- Пойдем, я тебя выведу. В лесу сейчас опасно. Много хищников…
- Да неужели? — лукаво улыбается девушка, постепенно начиная приходить в себя, - а ты сам — не боишься?
И встречает такой же лукавый взгляд в ответ.
***
… Стекает каплями лед, оставляя влажные следы на коже. Стекает каплями лед, стирая черные пятна на стенах.
Стекает каплями лед — из глаз.
Ну все, пора прекращать этот… водоразлив.
Искра чуть отстраняется и смотрит на Ратмира, испуганная внезапно пришедшей мыслью.
- Ратмир, а где Злата?! И что с ней?!
Минута лихорадочных сборов, они в спешке выбегают из дома…
И останавливаются.
Люди — как звери… И звери — как люди. Столь же разные, непохожие друг на друга.
Одни могут жить и любить только на свободе, независимо и гордо.
И другие - те, кто, завидуя им, изо всех сил стараются эту свободу отнять — так как однажды навсегда потеряли свою собственную. Те, кто так сильно ненавидят, всей душой, непохожих на них, свободных и смелых — не покоренных...
Гончие. Шакалы.
- Твари… - шипением вырывается с губ, и Искра придвигается ближе к мужчине, не отрывая взгляда от серых существ перед ними. Незнакомых, но вызывающих столь сильные ненависть и презрение, что губы машинально растягиваются в оскале.
- Иди в дом, - тихо, чтобы слышала только она - но твердо.
- Нет.
Тени устают ждать, и спор тут же теряет смысл в начавшемся бою.
… Что можно сделать против хищников, только одним кинжалом? Хотя... Хорошо хоть не голыми руками, и на том спасибо.
Они нападают все сразу. Без промедления. Как по команде, отработанной миллионы раз.
Взмахи кинжалом, чувствуя спиной спину девушки… а затем страх - вдруг перестав ее ощущать.
Секунда на новый взмах, обернуться…
- Искра!
Очень умело и отработанно — разъединить их, заставив сражаться по отдельности, лишив поддержки друг друга.
- Твари… - шипением — теперь уже с его губ.
А затем одна из них, прорвав оборону, вдруг прыгает на него… и, растворяясь клочьями тумана, словно пролетает сквозь кожу — в тело.
В душу.
И вдруг сорванной повязкой спадает пелена с глаз — и все предстает в своем истинной обличье.
Искра — живым огнем, всполохами ярости боя — и призрачные, полупрозрачные существа, нападающие на них.
Знакомые уже тени. Просто воплощенные в реальности….
- Догадался? — жутковато слышать одну из них у себя в голове, - рады новой встрече… Соскучился?
- Убирайся!
- Ну уж нет… По крайней мере, не так просто. Ты же сам позвал нас.
- Что за бред! — новый взмах кинжала — но оружие проходит сквозь призрачное тело, не причиняя вреда.
Твари, по неслышной команде, вдруг замирают — а затем окружают Ратмира. Рядом с Икрой остается лишь две из них, не давая придти на помощь.
- Ты же хотел обрести Силу, чтобы победить свои страхи… помнишь? Да только ты неправильно формулируешь. Все наоборот. Обрести можно, только победив. Так что… будем рады знакомству! - ехидно закончил голос.
Вспышка-осознание.
Круг сжимается, и твари становятся крупнее, словно питаясь его эмоциями.
- Сдавайся. Тебе не выиграть. Потому что мы — часть тебя самого… Ты же сам нас взрастил.
… Падает из разжавшихся пальцев ставший бесполезным кинжал. Беспощадность правды придавливает грузом, хочется сесть — и уже не вставать, долго-долго. Не делать вообще ничего. Если тени — часть его самого, их не победить… они так и останутся где-то в душе.
- Именно, - шепчет голос, становясь все проникновеннее, убедительнее, - хватит бороться, не трать силы понапрасну. Нет ничего постыдного в поражении, не слушай тех, кто утверждает обратное. Просто смирись. Живи, как все живут, не рви себе жилы, нет ничего плохого в обычной жизни…
Ратмир падает на землю, а твари медленно смыкают круг. Кладут головы ему на колени, всматриваются в глаза своими — черными, потухшими, без искры.
Как души тех, кто живут «обычной жизнью» и не «рвут себе жилы».
Да, можно прожить и так. И действительно, нет в этом ничего плохого и постыдного…
Но и хорошего — мало… Ведь без сражений не может быть и побед. А без долгого, изматывающего пути вверх — незабываемого момента на вершине, и, спустя время — поиска новой цели, еще выше, еще труднее, еще интереснее.
А перед внутренним взором вдруг появляется улыбающееся детское лицо. Открытый, ясный и доверчивый взгляд, взгляд с обожанием. Взгляд из будущего…
Так смотрят на того, кого очень сильно любят.
Так смотрят на своего отца. На отца, которым положено гордиться…
И что он ему покажет? Обычную, ничем не примечательную жизнь, разделенную со своими страхами и сомнениями? Жизнь под властью таких вот тварей?
Сомнения исчезают — потому что правильный здесь - лишь один ответ.
Без вариантов.
… Ратмир дотрагивается до головы одной из тварей, второй рукой обхватывает горло — и секунду спустя резким движением сворачивает ей шею. Клочьями тумана истаивает тело, а голос внутри задыхается от неожиданности:
- Как ты… Это невозможно!
- Еще как возможно, сволочь.
Следующая тварь разлетается туманом… но остальные, опомнившись, резко отскакивают прочь.
- Смело, - усмехается голос, - но глупо. А это — твоя расплата. Смотри.
- Ратмир!
В голосе Искры — зарождающаяся паника, и мужчина, мгновенно похолодев, оборачивается в ее сторону.
Они не дают ей ни секунды, чтобы перевести дух, легкие начинают болеть, а бесполезные удары — твари словно не чувствуют их — только лишают сил ее саму. Обретая плоть в нападении — и растворяясь, когда удар наносит она, неживые — и в то же время очень опасные.
- Оставь ее! — уже устремляясь вперед.
- У тебя все равно ничего не выйдет. Ты не сможешь, не справишься.
И эхом в сознании, воспоминанием из прошлого звучат те же слова — но сказанные другими. Или им самим — себе.
- Теперь я знаю, кто ты… Ты мое неверие. А они — твои слуги. Стоит впустить тебя — им тоже открыта дорога.
Тихий смех в ответ.
Ну все, хватит.
Искру эти твари не получат.
… Девушка уже не может кричать, нет сил — но он все равно слышит ее голос, пробиваясь сквозь череду серых существ.
Слышит призыв на помощь — пусть и не вслух.
И на силу призыва отзывается в душе что-то новое — или позабытое хозяином.
… Скрипнув, чуть приоткрывается в одной из комнат подсознания дверь. Зверь открывает глаза, потягивается и с любопытством приподнимает голову. Подходит к открывшемуся проему, разминая затекшие мышцы. Выглядывает наружу… а затем с рычанием, вздыбив шерсть, длинными прыжками вырывается на волю.
«Да как посмели. Уничтожу. Всех. До единой. Разорву на части за попытку отнять то, что мне дорого».
Несколько мгновений, рычание, клочья тумана, звенящая тишина…
Искра, не двигаясь, смотрит в глаза зверя, медленно подходящего к ней. Вздыбленная в горячке боя черная шерсть, мощные лапы — и столько разных эмоций во взгляде.
Радость от заслуженной победы и усталость от боя. И удивление — вглядываясь в собственное отражение в ее зрачках.
Зверь подходит ближе, почти вплотную. Девушка опускается на колени, обнимая его за шею:
- Поздравляю с обретенной свободой, Ратмир.
***
… Сквозь деревья появляются очертания дома, и Злата останавливается. Поворачивается к спутнику, снимая плащ и протягивая ему:
- Вот и все. Спасибо, что проводил.
Он берет плащ, несколько мгновений смотрит ей в глаза, а потом улыбается:
- Знаешь… не хочется уходить. Может, пригласишь меня в гости? Я не с пустыми руками, кстати, - вытаскивая из сумки за уши знакомого уже зайца.
Ушастый весело подмигивает девушке, умудряясь сохранять оптимизм даже в подвешенном положении.
И Злата невольно улыбается в ответ.
… Золотые купола на высоком холме, с отражением заходящего солнца.
Все по-честному.