1978

               

     Откуда он появился в этом захолустном городишке, не знает никто до сих пор. Промелькнул по центральной, протянувшейся через горную долину улице, свернул в проулок. И остановился на небольшой площади - неподалёку от старого пединститута - с памятником павшим на Гражданской войне и городским Домом культуры, переименованном впоследствии во Дворец, уже при Республике, во времена парада суверенитетов. Чуть позже,  при президенте Деде, возвели на берегу речки, на пустыре, где ранее были огороды снесённого двухэтажного деревянного дома, церковку, тоже деревянную, и вторую в городе. Она так и стоит - через проездную дорогу, напротив, рядом с огромным новостроем: прямоугольным корпусом кооперативного колледжа. За речкою, тоже напротив, большой двухэтажный, белого кирпича, роддом, выстроенный на бывшем погосте, на костях жителей Улалы и Ойрот-Туры, что, впрочем, одно и то же  - в те славные годы.
     Зачем остановился, тоже никто так и не узнал. Но стоял достаточно. Достаточно для того, чтобы сунуть нос в салон, взглянуть на доску приборов - через проём приспущенного затемнённого до синевы стекла - расспросить седока этой удивительной, сиреневой, доселе невиданной в этих краях машины.
     -"Шевроле", - цедит мрачно, измученный до неузнаваемости расспросами, бывший морячок торгфлота через фильтр сигареты, привезённой оттуда. Удалось, однако, вытянуть: автомобиль американский, куплен в Канаде, доставлен морем-океаном до Владика, паровозом до Б-ка, здесь ставит на учёт.
     Стоял, поджидал кого-то, вероятно, вошедшего в ДК пассажира, понаведавшего кривоглазого директора.
     После отчаливания с нечаянной стоянки в толпе зевак, собравшихся в этот яркий, с лужами, клонившийся к вечеру за высокие тёмные ели и гору Комсомольскую, весенний день, - вылезли догадки, предположения. Но серьёзного ничего так и не было предложено. Пожалуй, только то, что ставит здесь зачем-то на учет.
     Зачем и для чего попал сюда, в этот городок, – так и осталось загадкою. Да и забыли о нём скоро. Он ещё раз просвистел, напоследок, по центральной, единственной асфальтовой улице городка – и исчез навсегда из этих гор, из весны, из времени...
                2000 г.