Сестры Анфиска, Лариска , Алиска Петуховы и их брат Петруша – все рыжие, веселые жили дружно . Делали всё вместе. Вместе гуляли, пищу принимали. Да оно и понятно, вместе ведь увлекательнее по земле шагать, даже грустить и то интереснее. Правда , грустить-печалиться им не приходилось. Случались, конечно, мелкие ссоры, но кто же без них обходится. Они на них не зацикливались, не дулись. Рядом с ними и соседке –пожилой Марте жилось приятнее. В гости друг к другу захаживали, случалось обедом делились. И опять же дружно, весело и без хлопот особых. Но случилось однажды горе. Каждое существо живое имеет свой определенный век. Вот и Марта жила себе и жила, да занедужила и умерла в одночасье. Погрустили Анфиска с Лариской и Алиской, Петруша тоже расстроился. Но не очень долго горевали. Молоды были, а жизнь свое брала. Тем более, что печалиться не привыкли, а Марта хоть и хорошей приятельницей была, да старая стала. О новых соседях не помышляли. Но никакое место пустым долго не остается, а жилая площадь тем более. И вот однажды в один из дней осени поздней появилась новая соседка. Это была высокомерная блондинка с черной родинкой на подбородке.
–Маня,– нехотя процедила она, когда сестрички заглянули к ней познакомиться, и даже не пригласила пройти. Стояла и смотрела исподлобья, ожидая их ухода.
Сестрички обиделись и братцу рассказали. Но злиться долго не привыкли, и на следующий день она уже отужинала с ними. При этом , не считаясь с хозяевами и поглядывая на них сурово, быстренько умяла пищу и отправилась к себе. На следующий день всё повторилась. Надоело Петуховым оставаться голодными, и они стали думать, как отвадить не очень благородную, к тому же прожорливую гостью. Не приглашали её, не предлагали, что очень не понравилось Мане. И тогда коза изловчилась, встав на задние ноги, изловила курицу Анфиску и принялась грызть ее, да кусать. Та и вырывалась, и кричала, да и сестрички с братцем крик подняли. Не помогло. Уже совсем из сил выбилась Анфиска. Мысленно со светом белым, таким любимым прощалась. К счастью, хозяйка заглянула в хлев, сена хотела Мане дать, да и застала разбойницу за делом худым. С трудом удалось ей отбить несчастную Анфиску. С тех пор , пережившие такой жуткий стресс, курицы потеряли охоту не только с насеста спускаться, нестись, но и потомство высиживать… Утратили интерес к жизни. А Маня… Живет себе пока…И кто знает, какие мысли посещают ее рогатую голову. Может, воображает себя лисой или волком, или еще каким зверем…Кто знает…